- Твоя мать так спешила побыстрее увезти вас из города, что у нее не нашлось временя докормить тебя завтраком. Во имя неба, ты проглотил этот бутерброд так, как будто был конец света. Хотя мне и пришлось поднажать, чтобы заставить их провести со мной пару минут в гостинице. Твоя мать была непреклонна в том, чтобы посадить вас обоих в этот поезд и раз и навсегда увезти отсюда. Помнишь?
Покачав головой, Дэвид слабо улыбнулся.
- Прости. Я помню только бутерброд с ветчиной.
- Ты был хорошим парнишкой. Помнишь, как ты ехал у меня на плечах всю дорогу до вершины Беррик Крэг? А потом мочился на них всю дорогу вниз, ха!
И вновь Дэвид покачал головой, хотя улыбка его стала шире.
- Я и этого не помню.
- А, все эти воспоминания запрятаны где-то в глубине. Они вернутся.
- Я помню, как однажды ночью ты вынес меня из дому посмотреть на каминную трубу.
- О боже, да! Помню. Камин загорелся.
- Похоже было на фейерверк. Из трубы летели искры.
- Ага, и они даже подожгли траву на заднем дворе ваших соседей. Будь это кто другой, жалобам не было бы конца.
Дэвид озадаченно пожал плечами:
- Так почему они не жаловались?
- Потому что мы Леппингтоны. Они нас боятся.
- Боятся? - С озадаченной улыбкой Дэвид покачал головой. - Почему?
Джордж печально вздохнул.
- Они тебе ничего так и не рассказали? Ничего из истории твоей семьи? - Он отхлебнул крепкого настоя, который называл чаем. - Я, бывало, разговаривал с тобой, когда ты был еще мал. Еще до того, как ты сам начал говорить. Помнишь что-нибудь?
Дэвид покачал головой, еще более озадаченный, чем раньше. Он попробовал чай, а дядя задумчиво оглядывал потолок, и взгляд его голубых глаз под густыми белыми бровями казался непроницаемым.
Потом он медленно кивнул, как будто принял какое-то решение.
- Ладно. Я тебе расскажу. Только есть одна вещь. - Он бросил на Дэвида строгий взгляд.
- И какая?
- Ты слишком много улыбаешься. Леппингтоны никогда не улыбаются. Во всяком случае, на людях.
Тут старик рассмеялся. Звук был глубоким и гулким и волнами прокатился по всему телу Дэвида, отдавшись вибрацией в подошвах его ботинок.
Это что, какая-то старая семейная шутка Лепингтонов, подумал он, не уверенный, следует ли ему рассмеяться или сохранять каменное выражение лица.
Отсмеявшись, Джордж наградил племянника неожиданно широкой ухмылкой.
- Ладно, Дэвид. Навостри уши и слушай.
Глава 12
Джордж Леппингтон сидел на перевернутом ящике лицом к Дэвиду. Одну ногу в тяжелом сапоге он закинул на наковальню и теперь обеими руками сжимал кружку с чаем.
Всякий раз, когда по долине проносился ветер, за решеткой с ревом взвивался огонь и угли из красных превращались в раскаленно-желтые.
Дэвид прихлебывал чай, стараясь не морщиться от его крепости. Он обнаружил, что ему не хочется, чтобы у дяди создалось впечатление, что перед ним какой-то изнеженный и разряженный городской хлыщ. Он также обнаружил, что ему нравится дядюшка. Джордж Леппингтон напоминал ему отца, только более крепкого и прямолинейного по сравнению с тем, к какому привык Дэвид.
- Дэвид, - с грубоватым нажимом начал Джордж. - Известно ли тебе, что на бойнях имеются сорок шесть стоков, по которым вода из забоев уходит прямо в туннели под городом?
Дэвид покачал головой, чувствуя, как к нему снова начинает подбираться замешательство.
- Твой прапрадед сам спроектировал здание скотобоен. Каждый день в сточные трубы прямо под городом проваливается порядка пятисот галлонов крови.
- Но современные санитарные правила, разумеется, запрещают сбрасывать кровь и требуху в канализацию. Крысы...
- Ба! Кровь не попадает непосредственно в канализацию. А кроме того, в Леппингтоне нет крыс. Ни одной.
- Так мне говорили. Но мне все же трудно поверить, что где-нибудь в округе не найдется хотя бы одной крысы.
- Поверь мне на слово, Дэвид. Вот, давай, я долью тебе чаю.
Протянув длинную руку, Джордж рывком подхватил с верстака заварочный чайник, и в кружку Дэвида полилась янтарная жидкость. Собравшись с духом, он сделал еще глоток. Джордж вновь наполнил собственную кружку.
- Вот так, Дэвид. Они ничего тебе не рассказывали о семье? И о городе ничего?
Дэвид покачал головой, удивляясь, почему так важно знать хоть что-то из истории своей семьи. Благодарение Богу, большинство людей прекрасно себя чувствует, имея лишь смутное представление о том, что натворили бабушка или дедушка в туманном прошлом.
- Как тебе Леппингтон, сам город? - спросил дядя.
- Приятный с виду. Тихий. Но надо думать, он видал лучшие времена?
- Верно. Город умирает. Единственный хоть сколько-нибудь серьезный работодатель - бойни. Но и на них сейчас работает не более пары сотен человек. Пятьдесят лет назад рабочих было более тысячи.
- Но у нас - у Леппингтонов - сейчас нет никакого интереса в бойне?
- Финансового нет. Семья продала ее в 1972 году. Продала самой темной лошадке, какую удалось найти.
- А, об этом я слышал. - Дэвид кивнул. - Он запустил лапу в пенсионные фонды, а деньги перевел на юг Франции, так?
- Ублюдок. Попадись он мне на глаза, я вот этим его отделаю.
Джордж подхватил меч, над которым работал, и Дэвид ни на мгновение не усомнился, что так оно и будет. Достаточно одеть дядюшку в плащ и рогатый шлем, и перед вами - викинг во плоти.
- Демографическая ситуация города Леппингтона, - наставительно продолжал дядя, время от времени поглаживая клинок кончиками пальцев, - ясно показывает, что происходит. Население сокращается. Молодежь, кто может, уезжает - обычно в крупные города. Вскоре у нас будет город, полный пенсионеров, ковыляющих взад и вперед по улицам на своих "циммерах", ворча на погоду и цены на "хорликс".
- Ну не может же быть все так плохо.
- Поверь мне, Дэвид, этот город умирает на ходу.
- А разве местные власти не пытаются поддержать бизнес?
- Не о чем и говорить. Мы - под крылышком Окружного Совета Скарборо, что дальше по побережью. Их инициативы и финансовая поддержка так далеко на север не простираются. Нет, в борьбе за выживание Леппингтон всегда был прижат к стенке - с тех самых пор, как полторы тысячи лет назад древние римляне собрали вещи и отбыли.
- Этот населенный пункт все равно вне торных путей. Городку, зависящему от одной отрасли, вроде добычи угля, или от одной фабрики, немного надо, чтобы пойти ко дну: достаточно кончиться углю или разориться фабрике.
- И тем не менее внешний мир притеснял нас, как мог. Нам всегда приходилось бороться, чтобы едва-едва удержать этот город на плаву. Без нас город исчез бы тысячу лет назад, если не раньше.
Туг Дэвида осенило. Нас, подумал он. Старик говорит о семье Леппингтонов - или, лучше сказать, династии? Его дядя явно верил в то, что своим выживанием город обязан именно Леппингтонам.
- Вот что я собирался спросить, - сказал Дэвид. - Наша фамилия произошла от названия города или наоборот?
Старик сухо улыбнулся.
- Значит, история семьи тебя все-таки интересует? Э, за этим целая сага. Когда входил в ворота, видел ручей в саду?
Дэвид кивнул.
- Это начало реки Леппинг. Ниже, у подножия холмов, в него вливаются другие ручьи. Но Леппинг начинается здесь, с этого самого места. Наши предки прибыли сюда на галерах викингов из Германии в пятом веке. Они дали свое имя реке, а потом и городу. Только тогда оно было известно как Леппингсвальт.
- Так у нас в жилах течет королевская кровь? - беспечно поинтересовался Дэвид.
Старик ответил ему бесстрастным взглядом.
- Нет. Не королевская. Семья Леппингсвальт претендовала на божественную кровь.
Сам того не желая, Дэвид испытал приступ удивления:
- Божественную кровь? Ничего себе претензии!
Кивнув, Джордж провел пальцами по камню.
- Вот как обстоят дела. Наш род жил в горах Германии. Все Леппингсвальты были кузнецами. Давным-давно, может, две, а может, и все пять тысяч лет назад, Тор, бог-громовник викингов, проснулся однажды ночью и обнаружил, что его молот пропал. И потому он одолжил у богини Фрейи ее соколиное оперение и полетел по всему миру на поиски. Но так и не нашел. Вместо этого он прибыл к дому Леппингсвальтов высоко на горе. Кузнец был несчастливым человеком. Его жена не могла подарить ему сына. А это означало, что его род вымрет. Что было ужасной, непоправимой бедой для любого гордого германца. Тор, бог грома, рассказал Леппингсвальту, что лишился своего прославленного молота богов, а на создание нового уйдет целая гора кремня. Кузнец же ответил, что он откует молот лучше прежнего. Железный молот. И он взялся за работу и ковал руду и железо двенадцать дней и ночей, пока не создал для Тора новый молот. И дал он этому молоту имя Мьельнир - под этим именем он и известен сегодня.
- Любопытная история.
- Да. - Джордж уже не улыбался. Его взгляд блуждал где-то далеко.
- В награду за молот Тор возлег с женой Леппингтона. И в положенный срок она родила сына.
- Так вот как мы приобрели божественную кровь? Мы потомки бога викингов Тора?
- Его самого, внучатый племянник.
Дэвид внимательнее присмотрелся к дяде, пытаясь определить, принимает ли старик эти сказки всерьез или это вновь вырвалось на волю своеобразное чувство юмора Джорджа.
- Такова история, в которую Леппингтоны безоговорочно верили веками.
- В то, что мы потомки Бога?