Калвер подумал, что Дили выглядит довольно неважно. Вид у него усталый, задерганный. Да это и неудивительно. Очевидно, он взвалил на свои плечи всю ответственность за происходящее в убежище, и вряд ли кто-нибудь позавидовал бы ему. Правда, и все присутствующие выглядели не намного лучше. Наверное, доктор права: ему, Калверу, действительно повезло - он хоть на несколько дней отключился ото всех этих безумных проблем.
- Мы практически ничего не знаем о вас, Калвер, кроме, пожалуй, того, что вы человек решительный, выносливый и сообразительный. Может быть, вы немного расскажете о себе, чем вы занимались до катастрофы?
- Это имеет какое-то значение?
- Разумеется. Нас здесь слишком мало. Поэтому любой навык, любое знание могут оказаться полезными для всех. Я, несмотря ни на что, верю, что есть и другие такие же группы, как наша, а может быть, даже целые сообщества людей, выживших после взрывов. И надеюсь, что рано или поздно мы объединим наши усилия. Но пока мы можем рассчитывать только на себя.
- Боюсь, что от моей профессии никакой практической пользы не будет, - сказал Калвер с чуть виноватой улыбкой. - Я вертолетчик.
Дили откинулся на спинку стула и произнес:
- А-а-а!
В этом восклицании одновременно прозвучали и удивление, и заинтересованность.
- У меня было свое небольшое дело, - продолжал Калвер. - Наша компания состояла всего из нескольких человек: мой партнер, который занимался коммерческой стороной дела, еще один пилот и пять техников.
- Что вы перевозили? - спросил Фарадей.
- В основном мы занимались грузовыми перевозками. Хотя изредка перевозили и пассажиров. Мы работали в Редхиле: и от Лондона недалеко, и от южных районов тоже. Но я бы не стал утверждать, что мы составляли конкуренцию "Бристоу" - большой вертолетной компании, действовавшей в том же районе.
Калвер ухмыльнулся, а Фарадей спросил с интересом:
- Какие вертолеты у вас были?
- Трех видов. Самый большой - двухмоторный "Вестланд Вессекс-60", который мы используем... простите, я никак не привыкну, что все это уже в прошлом, - использовали для транспортировки и подъема тяжелых грузов. Кроме того, он мог взять на борт шестнадцать пассажиров и годился для перевозки бизнесменов, торговых делегаций или рабочих бригад. - Калвер снова улыбнулся и продолжал: - Несколько раз мы даже переправляли рок-группы и сопровождавшую их свиту. Не потому, разумеется, что им надо было побыстрее попасть куда-то: просто они хотели произвести впечатление на своих поклонников, свалившись на них прямо с неба. Еше у нас была машина поменьше, "Белл-206-В". Она могла взять только четырех пассажиров, и мы в основном использовали ее только для перевозки грузов. Самая маленькая наша машина, "Белл-47", была рассчитана только на двоих. Я очень многих людей научил летать на этой машине. Конечно, они не стали профессионалами, но достаточно хорошо управлялись с этой старушкой. Мы приспособили ее для опрыскивания полей, и у нас было много заказов от местных фермеров.
Калвер смутился, заметив пристальный взгляд Дили, устремленный на него. Он сразу не понял значение этого взгляда и только немного погодя сообразил, что Дили просто впервые видит его. Если только не заходил к нему в лазарет, в чем Калвер сомневался. Похоже, у Дили и без того немало дел. Калверу было интересно, соответствует ли его внешний облик тому представлению, которое сложилось у Дили за время их совместных мытарств.
- Простите, Калвер, это уже чистое любопытство: что привело вас в Лондон в прошлый вторник?
- Я приехал за деньгами. Компания "Бристоу" продавала вертолет "Белл-12". Причем они хотели получить за него наличными. Мне удалось убедить банк, что моей компании можно доверять.
Дили перебил его:
- Вы хотите сказать, что в джинсах и кожаной куртке явились в банк, чтобы просить в кредит приличную сумму денег? - В голосе его звучало недоверие.
Калвер улыбнулся.
- Я понимаю вас, Дили. Гарри, мой партнер, как правило, носил костюм, чтобы выглядеть солиднее. Но предварительная договоренность с банком уже была достигнута. Я приехал лишь для того, чтобы завершить сделку. - Улыбка исчезла с его лица. - Я опаздывал, а Гарри терпеть этого не мог. Он наверняка уже был на месте, и ему пришлось извиняться перед управляющим за мое опоздание.
- Будем надеяться, что здание банка уцелело, - сказал Дили, понимая, о чем сейчас думает Калвер. Калвер покачал головой.
- Нет, Дили, наш банк был недалеко от "Дейли миррор". Во время нашего с вами путешествия я видел, что в том районе не уцелело почти ни одно здание.
В комнате воцарилось молчание, которое прервал сам Калвер:
- Я думаю, мы собрались сейчас, чтобы обсудить наше будущее.
- Вы правы, мистер Калвер, - сказал Фарадей, отойдя от стены и усевшись на край стола. - Мы должны разработать план действий не только на те недели, которые нам предстоит провести в убежище, но и на тот случай, если нам по какой-либо причине придется его покинуть.
Калвер осторожно спросил:
- А почему не собрали всех обитателей убежища? Ведь это касается каждого из нас.
Брайс нервно заерзал на стуле и сказал:
- Дело в том, что отношения между официальными лицами и обслуживающим персоналом телефонной станции накаляются. С одной стороны, это довольно глупо и вместе с тем страшно, потому что чревато непредсказуемыми последствиями, а с другой стороны, это как бы подтверждает опасения правительства, что ядерная война непременно вызовет взрыв недовольства гражданского населения против властей.
- Вы, должно быть, замечали, - вставил Дили, - что многие современные правительственные здания напоминают крепости?
- Нет, - сказал Калвер, - я этого не замечал.
Дили невесело улыбнулся.
- То, что вы и, я полагаю, большинство населения этого не заметили, несомненно, является большим достижением нашего правительства. Эти "крепости" должны были обеспечить их безопасность в любой ситуации: будь то гражданская война, или попытка переворота, или ядерная война и, уж в последнюю очередь, бунт, вызванный ядерной катастрофой. Некоторые здания окружены рвом с водой, по всем правилам строительства оборонительных сооружений. Конечно, эти рвы декоративно оформлены, поэтому, вероятно, не вызывали подобных ассоциаций. Практически все правительственные здания имеют несколько подземных этажей, доступ к которым для непосвященных практически невозможен. Наиболее яркий пример такого сооружения - гвардейские казармы в Кенсингтоне, где в наружных стенах есть даже щели для орудий.
- Подождите, подождите, - оборвал его Калвер, - мне кажется, что это все уже не имеет значения. А вот то, что вы сказали о ситуации в убежище, это действительно очень серьезно. Здесь на самом деле назрел бунт?
- Пока еще нет, - сказала Клер Рейнольдс, - но противостояние растет. Они считают, что во всех их бедах и потерях виноваты мы, представители власти. При этом не берется в расчет, что и мы тоже потеряли все. И никто из нас лично не несет ответственности за эту войну. Но объяснять что-либо бесполезно, они ненавидят поджигателей войны, а мы, по их мнению, тоже причастны к этому.
- Но, я надеюсь, доктор, вас они не имеют в виду?
- Вы ошибаетесь, Калвер. Никаких различий они не делают. Для них мы все представители одной власти.
- Да, ситуация действительно серьезная. Но боюсь, что совещания за закрытыми дверьми могут лишь усилить конфронтацию.
- У нас нет выбора, - резко сказал Дили. - Мы не можем привлекать всех к выработке стратегии нашего поведения. Это было бы нецелесообразно и, я думаю, небезопасно.
- Это вы так думаете. А они наверняка считают, что именно секретные решения правительства и тайные переговоры привели мир к той трагедии, свидетелями и жертвами которой мы псе стали.
Слова Калвера явно произвели отрицательное впечатление. Дили с Брайсом переглянулись, и Дили сказал:
- Похоже, мы ошиблись в вас, Калвер. Мы полагали, что вы, как человек со стороны, как нейтрал, сможете помочь нам преодолеть возникшую конфронтацию. Но если вы не хотите с нами сотрудничать.
- Вы меня неправильно поняли, - перебил его Калвер, - я ничего не имею против каждого из вас. И не считаю вас виновниками трагедии. Да и стоит ли об этом говорить. Что случилось - то случилось Ничего не исправишь. Я просто не хочу, чтобы повторилось то, что привело нас к катастрофе. Неужели вы этого не понимаете?
В разговор вмешался Фарадей:
- Мы понимаем вас, мистер Калвер. Понимаем ваши доводы. Но к сожалению, то, о чем вы говорите, в наших условиях трудно осуществить.
- В трудноразрешимых ситуациях все непросто... Дили не дал Калверу договорить:
- Вы присутствовали на первом собрании. И уже тогда не могли не заметить разногласий, нервозности и зарождающихся конфликтов Вы помните, наверное, что многие хотели тотчас уйти из убежища, и только здравый смысл и выдержка доктора Рейнольдс заставила их изменить свое решение. Мы думаем не только о себе. Это было бы гораздо проще. Но мы не снимаем с себя ответственности за всех, кто оказался здесь. И поэтому не можем допустить анархию.
. - Речь идет не об анархии, а о совместном решении проблем.
- Я думаю, что в кризисной ситуации это невозможно.
- Этот кризис никогда не кончится, - сказал Калвер, чувствуя, как в нем закипает гнев.
Он вдруг ни с того ни с сего вспомнил, как Дили в туннеле уговаривал его не тратить время и силы на то, чтобы спасти Кэт. Тогда им владел инстинкт самосохранения, а что руководит им теперь, Калвер не мог понять.