Я почувствовал, как кровь прихлынула к щекам.
- Так что вам сказал вахтер? - спросил я.
Гаттон не отрывал от меня удивленного взгляда. Мне показалось, что я наконец понял, к чему он ведет.
- Послушайте, инспектор, - сказал я, - давайте поговорим начистоту. Что бы там ни говорил вахтер или кто другой, вы не должны сомневаться в одном: мисс Мерлин не имеет ни малейшего отношения к этому ужасному преступлению. Само подозрение выглядит вопиющим. Я настолько твердо в этом уверен, что вы можете говорить со мной без обиняков, и даю вам слово чести, я буду с вами столь же откровенен. Правда будет раскрыта, но она ни в коем случае не бросит тень на мисс Мерлин. И я не меньше вас хочу докопаться до истины.
Гаттон вдруг протянул мне руку со словами:
- Хорошо. Мы друг друга поняли, но как сама мисс Мерлин объяснит это?
Он достал из кармана блокнот, перевернул несколько страниц и сказал:
- Здесь записаны примерные даты, когда сэр Маркус посылал свои визитки в гримерную мисс Мерлин. Он делал это не менее шести раз.
- Я знаю, - перебил я инспектора, - он преследовал ее, но она с ним не виделась.
- Минуточку. Вчера вечером, после того как сэр Маркус послал карточку в гримерную, - Гаттон внимательно посмотрел на меня, - Мари, горничная, спустилась вниз и несколько минут разговаривала с покойным баронетом. Они стояли неподалеку от будки вахтера, но вне пределов слышимости. Это было в десять. В одиннадцать, иными словами, после спектакля, сэр Маркус вернулся, и к нему опять вышла Мари. Они вместе направились на улицу, где сэр Маркус сел в ожидавшее его такси и уехал. Мисс Мерлин покинула театр через четверть часа.
Наши взгляды встретились, и какое-то время мы молчали.
- Вы полагаете, - наконец сказал я, - что мисс Мерлин назначила ему свидание, но, пытаясь сохранить приличия, отправилась вслед чуть позже?
- Ну а вы, - Гаттон приподнял бровь, - сами что думаете?
Меня ненадолго покинул дар речи. Затем я объяснил:
- Я ничего об этом не знал и, естественно, не мог предъявить мисс Мерлин никаких обвинений. Вероятно, за меня это сделали вы. И что она вам ответила?
- Я ее не видел, - признался Гаттон, - я пришел к ней через десять минут после того, как она вышла - вместе с вами.
- Вы видели Мари?
- К несчастью, Мари тоже не оказалось на месте, но я поговорил со старушкой-поденщицей, что каждый день приходит к ним убираться. От нее я и узнал о вашем визите.
- Возможно, Мари прояснила бы дело, - предположил я.
- Без сомнения! - решительно поддержал меня Гаттон. - Тем не менее, у нас на руках достаточно доказательств того, что сэр Маркус поехал из театра "Нью-авеню" в этот дом.
- Он мог направляться и не сюда, - вставил я, - он мог ехать куда-то еще, но так вышло, что он доехал только до этого места…
- В ящике! - воскликнул Гаттон. - Да, вы правы, его тело действительно могло находиться в ящике как раз тогда, когда вы с Болтоном заглянули в гараж ночью: с момента, когда сэр Маркус уехал из театра, успело пройти больше часа.
- Но кто вчера ночью мог позвонить в полицию? - вскричал я. - И с какой целью неизвестный сделал звонок?
- Вот это нам и предстоит выяснить, - спокойно ответил Гаттон, - без сомнения, это часть необычайно хитроумного плана, а не случайность или оплошность. Мои помощники тоже не сидели сложа руки - в деле вскрылось несколько удивительнейших моментов. Я сам еще в доме не был, однако у меня имеется рапорт от одного из полицейских, осмотревших его. Ключи я тоже захватил. Гараж проверю внимательнее чуть позднее.
Перед тем, как уйти, он спешно огляделся, мы вышли, он запер гараж и мы направились к воротам, около которых стоял на посту констебль, а оттуда проследовали по подъездной дорожке к главному входу. Крыльцо украшали колонны, и все оно буйно поросло плющом. Мне в ноздри ударил тяжелый, гнилостный запах опавших листьев, толстым ковром устилавших тропу. В тени высоких деревьев было относительно прохладно, но болотная вонь душила меня, и я предположил, что она отпугнула не одного заинтересованного арендатора.
Приблизившись к дому, я отметил, что с окон комнат справа и слева от крыльца сорваны объявления агента по недвижимости, лишь кое-где остались прилипшие к стеклу клочки. На крыльце тоже не оказалось ни одного плаката, а когда Гаттон открыл входную дверь, я вскрикнул от удивления.
Мы очутились в небольшой прихожей. Слева была лестница, три двери вели дальше. И хотя в Ред-Хаусе явно никто не жил, в прихожей мы обнаружили мебель! Паркетный пол застилали ковры, перед камином стояла тяжелая
бронзовая скамья, а у стен - несколько стульев и высокая пальма в китайской кадке.
- Ого! - воскликнул я. - Да тут мебель, а на лестнице ковры!
- Да, - сказал Гаттон, внимательно осматривая помещение, - а из рапорта мне известно, что наверху вас ожидает сюрприз.
- Что за сюрприз?
- Поднимемся - увидим.
Следом за Гаттоном я прошел на первую лестничную площадку. Здесь я пораженно замер: никаких попыток меблировать дом больше не наблюдалось. Площадка оказалась пуста, как и лестница на второй этаж! Гаттон заметил мое изумление, улыбнулся и сказал:
- Да, все это странно, не находите?
Мы спустились обратно в обставленную прихожую.
- Теперь сюда, - продолжил мой спутник.
Без успеха испробовав несколько ключей из принесенной с собой связки, он наконец обнаружил нужный и отпер дверь слева.
За ней оказалась узкая прямоугольная комната, вероятно, предназначенная служить столовой. Она была пуста, то там, то здесь на полу валялись обрывки газет и прочий мусор. Мое удивление возрастало с каждой секундой. Вторая - центральная - дверь вела еще в одну комнату без мебели.
- А вот эту я приберег напоследок, - сказал Гаттон, - она даже не заперта. - И он указал на третью дверь, ту, что справа, и я понял, что он хочет, чтобы я открыл ее сам. Я сделал шаг вперед, повернул ручку и вошел в изысканно обставленную квадратную комнатку.
На полу лежал тяжелый персидский ковер, на окнах висели яркие индийские портьеры. Акварели в изящных рамках украшали стены. Обстановку дополняла затейливая старомодная горка, а также низкий диван и два кресла. Посередине стоял стол, а на нем лампа с большим мозаичным абажуром. У стола мы увидели два стула с высокими спинками, сам же стол кто-то накрыл для ужина! В ведерке с давно растаявшим льдом помещалась бутылка вина, на блюде - холодные закуски весьма привлекательного вида. Надо всем этим возвышалась ваза с букетом превосходных белых роз. Приборы сверкали серебром, салфетки и скатерть были кипенно-белыми.
Я стоял разинув рот и взирал на это великолепие, пока не заметил, куда смотрит Гаттон. Переведя взгляд, я увидел каминную полку, на которой чинно и мерно тикали часы.
А рядом с ними, в прекрасной резной рамке, стояла большая фотография Изобель!
Глава 6 Голос
- Вот и средоточие тайны, - сказал Гаттон.
Я не ответил, не оправившись от изумления, в которое меня повергла находка в пустой комнате с накрытым столом. Все вышло столь неожиданно и так жестоко подтвердило неприкрытые подозрения инспектора, что мне показалось, будто между нами выросла неосязаемая стена. Гаттон явно ощутил то же самое. Он попытался привести меня в чувство, взяв с собой осматривать гараж, однако еще довольно долго я не замечал ничего вокруг: сквозь туман сомнений я видел одну лишь Изобель, испытующе улыбающуюся мне с фотографии. Слова моего спутника звучали так, будто он находился где-то очень далеко. Однако в конце концов мне удалось преодолеть оцепенение. Я был по-прежнему уверен в том, что Изобель невиновна, несмотря на все сложные обстоятельства дела.
- Наличие фотографии, - сказал я, - позволяет нам продвинуться дальше. Неужели вы не видите, инспектор, что это хитроумная и коварная ловушка? Все, что я ранее считал цепью несчастливых совпадений, теперь видится мне результатом изощренных козней, цель которых - навлечь подозрение на совершенно непричастных людей.
- Хм, - с сомнением произнес Гаттон, - не исключаю, что вы правы; так или иначе, ваше предположение позволяет взглянуть на дело под новым углом, и признаюсь, ничего подобного мне в голову не приходило. И у нас есть свидетель, способный пролить свет на случившееся.
- Вы говорите о Мари?
- Именно. Она, безусловно, солжет, но мы изыщем способы добраться до истины.
- Инспектор, а не следует ли сразу принять некоторые меры, чтобы предотвратить ее бегство? - взволнованно спросил я.
Гаттон мрачно усмехнулся и ответил:
- Чтобы сейчас исчезнуть из поля зрения Скотланд-Ярда, Мари придется стать невидимкой. За ней пристально следят. Но, - продолжал он, - что вы думаете об этих следах на двери?
Мы успели войти в гараж и прикрыть за собой дверь. Отметины, на которые указывал инспектор, находились высоко под потолком.
- Это может подтверждать слова Болтона, что вчера ночью дверь открывалась не так легко, как сегодня, - сказал он. - Либо я сильно ошибаюсь, либо там находилось что-то, исчезнувшее совсем недавно.
- Вероятно, это было какое-то приспособление, закрывающее дверь? - предположил я.
Следы и на самом деле напоминали те, что остаются от подобного устройства, к тому же мы заметили, что кто-то пытался скрыть отверстия, оставленные винтами.
- И зачем оно понадобилось? - беспомощно пробормотал Гаттон.
- Бог его знает, - сказал я. - Сам теряюсь в догадках по этому поводу.
- Предположим, на двери и в самом деле был такой механизм, - рассуждал Гаттон, - но тогда вы бы заметили его вчера ночью, если, конечно, один из вас не придерживал дверь, не давая ей опять закрыться.