Его почему-то не покидало ощущение того, что Ванда прощается с ним. Чуть отступив назад, она провела рукой по его щеке и, печально улыбнувшись, произнесла:
- Мне кажется, что ты не рад мне. - И, немного помолчав, добавила, - если хочешь, я могу уйти.
Не сумев сдержаться, Алекс прижал её к себе, крепко целуя. Секунду спустя он с легкостью подхватил её на руки и опустил на кровать. Некий страх мелькнул в глазах девушки, придавая им какое-то ведьмовское очарование. Он целовал её губы, лицо, подбородок, шею, поцелуи опускались всё ниже, становясь всё властнее и требовательнее. Неожиданно лорд резко отстранился и упал на кровать рядом с ней.
- Прости, - проговорил он немного хриплым голосом, - я нарушил клятву.
- О чём ты? - спросила девушка, понемногу приходя в себя и освобождаясь от нахлынувшей на неё горячей волны, обжигавшей всё её тело, доставляя ещё неизведанное, но столь желанное наслаждение.
- Я обещал, что не прикоснусь к тебе против твоей воли…
- С чего ты взял, что идёшь против моей воли? - тихо произнесла она, касаясь губами его обнажённой груди. - Я сама пришла.
Алекс медленно провёл рукой по её волосам, находясь в глубоком раздумье. Он не знал, что привело её сюда, не знал, почему их неожиданная встреча несёт столь скорбный характер. Он не знал этого, равно как и не знал того, о чём она сейчас думает. Лорда не покидало неприятное ощущение, что Ванда прощается. Девушка подняла не него недоумённый взгляд.
- Что с тобой?
- Всё в порядке, Ванда, - тихо прошептал он, касаясь губами её лба.
Несколько минут они провели в молчании, наконец Алекс, собираясь сказать нечто важное, приподнялся, но Ванда нежно коснулась ладонью уже раскрывшихся губ.
- Не надо, не говори ничего, прошу…
Секунду спустя она приблизилась к нему, неумело, но нежно целуя. Алекс прижал её к себе, испытывая дикое животное желание владеть ей, он хотел, чтобы эта девушка принадлежала лишь ему. Оказавшись сверху, он вновь увидел эти колдовские глаза, смотревшие прямо в душу и заставляющие забыть обо всём. Через какое-то время Алекс задумчиво коснулся её волос. Он не знал, что привело её сюда, не знал, зачем, но одно ему было известно достоверно: он любил её. Они лежали рядом и молчали, думая каждый о своём. Когда Ванда очнулась от задумчивости, на улице розовела заря, а лорд мирно спал.
Когда нежное утреннее солнце только-только начинало согревать поля, она уже подъезжала к воротам замка. Стражники попытались остановить её, но, столкнувшись с взглядом её зёленых глаз, остановились и замерли в той самой позе, в которой находились до этого. Покинув территорию замка, она вскочила в седло и, пустив коня во весь опор, скрылась.
Глава 8
Лорд Алекс Тривейн проснулся далеко за полдень и, недовольно пощурившись на солнечный свет, бивший в глаза, встал лишь для того, чтобы задёрнуть шторы. Странное беспокойство обуяло его лишь тогда, когда он, не найдя Ванды рядом с собой, комнату за комнатой обошёл весь замок, но девушку так и не нашел. Наскоро одевшись, он спустился во внутренний двор замка и, подойдя к охране, поинтересовался, не видели ли они девушку. Один из стражников лениво почесал затылок и сонно пробормотал:
- Как же не видели? Видели. Она уехала.
- Как? Куда? - проорал он, выхватывая из-за пояса стражи нож и взмахивая им перед самым носом часового.
- Она не сказала, - прошептал стражник, трясясь от страха и заглядывая в глаза лорда, где полыхал золотой демонический огонь. Алекс медленно опустил руку, бросая нож на землю, и не спеша поднялся в башню, где жила та, которой он был готов отдать всё, что имел, и уже успел отдать своё сердце. Унылая, нежилая пустота царила здесь сейчас, хотя всего несколько часов назад комната радовала глаз домашним уютом, и в каждом предмете чувствовалось присутствие любящей женщины. Лорд понуро опустился на кровать, вновь оглядывая помещение, вдруг лёгкий порыв ветра качнул прозрачный гипюр гардины, роняя к его ногам небольшой клочок бумаги, который тут же был им подхвачен.
"Милый Алекс! Спасибо за те полгода счастья, что ты подарил мне. Все это время я любила тебя, любила искренне, но молчаливо. Прости за то горе, что я принесла в твой дом, сама того не желая. Я вынуждена уехать, чтобы завершить то, ради чего начала свой путь. Я хочу, чтобы ты знал: я благодарна тебе и Абрахаму за всё, что вы для меня сделали. Знай, что я вернусь, чтобы забрать книгу, принадлежащую мне по праву рождения, после чего покину тебя навсегда! Прости и прощай! Твоя Ванда!"
Он перечитал записку трижды, прежде чем понял её смысл. Молча встав, Алекс Тривейн отправился в конюшню и, заседлав самого быстрого жеребца, пустил его в галоп, покинув пределы замка.
Ванда остановила взмыленного коня лишь глубокой ночью возле придорожной таверны. Уверенным шагом подойдя к хозяину, она, бросив на стол несколько золотых монет, сняла себе комнату на несколько дней.
- Принеси мне в комнату чего-нибудь поесть и проследи, чтобы мою лошадь вычистили и накормили, - произнесла девушка властным тоном, поднимаясь по лестнице, ведущей к её временному пристанищу.
Ванда брезгливо оглядела обшарпанные стены и практически каменную подушку на грубо сколоченной кровати и, про себя подумав, что за ту сумму, которую она выложила, ей могли бы предложить нечто и поприличнее, вслух же произнесла:
- Ну что ж, будем привыкать к тому, что имеем. Пора уже позабыть о мягких перинах и роскошном замке лорда!
Сбросив одежду и оставшись нагой, она завалилась на кровать и внимательно уставилась на дверь. Спустя несколько мгновений раздался стук, в ответ на который девушка неспешно подошла и отворила одну из дверных створок.
- А-а, входи Сэмми, не стесняйся, - фамильярно проговорила она, вновь падая на кровать, - я вижу, ты принёс мне поесть.
Парень стоял, рассматривая её, раскрыв рот, что очень забавляло Ванду.
- Что же ты уставился? Неужели никогда не видел голую женщину? - насмешливо спросила она, громко рассмеявшись, так и не услышав ответа. Ванда лишь наблюдала, как волна смущения захлестывала парнишку с головой.
- Ладно, пошутили и будет, - серьезно проговорила она, прикрываясь пледом, - поставь еду на стол и проваливай.
Юноша аккуратно опустил поднос и, продолжая краснеть, покинул её. Примерно через полчаса стук в дверь повторился. На этот раз Ванда и не подумала вставать, а лишь крикнула, чтобы входили. Трактирщик вошел переваливающейся походкой и зашёлся старческим кашлем в тот самый момент, когда девушка вновь скинула с себя покрывало.
- О боже, вы подавились! - вскрикнула она, подбегая к несчастному мужчине и хлопая его по спине. - Ну, ничего, ничего, вот так вам уже лучше? Может, прикажете сбегать вниз за водой? - заботливо поинтересовалась девушка, выбегая на лестницу в таком виде и провоцируя сидящих в гостиной дам поднять кошмарный визг.
- Прекратите немедленно! - гневно прохрипел мужчина, затаскивая Ванду в комнату и захлопывая дверь. - Что вы себе позволяете?!
- Вы что ведьму никогда не видели?! - захохотала девушка, наматывая на палец огненно-рыжую прядь.
- Вы за это ответите, - пообещал хозяин, напоследок так хлопнув дверью, что вновь раздался недовольный женский возглас.
Она долго ещё хохотала, пока, наконец, тяжёлый, полный кошмаров сон не сморил её. Проснулась девушка далеко за полночь и, решив чего-нибудь поесть, спустилась в кухню. Проходя мимо комнаты хозяев, она услышала неслышный шёпот, которым трактирщик разговаривал со своей женой, занимавшей практически всё пространство их узенькой комнатки.
- Нет, ты видела это?
- Что ты взъелся на неё? Она же не ходила в таком виде по нашей таверне, а в своих комнатах постояльцы имеют право делать всё, что им заблагорассудится, если это, конечно, не нарушает законов.
- Но ты же слышала её фразы про ведовство! Она сама называет себя ведьмой. Ты можешь понять, что если святая инквизиция узнает, нам всем не поздоровится!
- Прекрати преувеличивать! Ты со своими вечными страхами постоянно всего опасаешься! Можно подумать, что она летает по своей комнате на метле и устраивает там шабаши!
- Будет! Всё ещё впереди! Вот увидишь, если мы не пресечем этого, то к тому времени, когда она захочет наконец съехать, у нас тут черти будут пить эль!
Его жена ничего не ответила, лишь посмотрела на своего мужа с нескрываемым презрением и вышла из комнаты на улицу через чёрный ход. Она вернулась несколько минут спустя и, подойдя к мужу, чуть слышно прошипела:
- Знаешь, если бы я была ведьмой, я бы давно превратила тебя в осла!
Трактирщик вновь зашёлся противным старческим кашлем. Ванда, ругая себя за свою чрезмерную болтливость, неслышно поднялась в свою комнату и скользнула под одеяло, надеясь как-нибудь исправить свою оплошность и не попасть в беду.