IV
Холодный утренний свет затоплял черную выгоревшую равнину. Пепел отливал металлом - и красным. Нездоровым, тусклым красным - почва еще не остыла.
- Осторожнее, не упади, - предупредил О’Нил, подхватывая жену под локоть.
И повел ее от ржавого, проседающего под собственым весом грузовика к нагромождению бетонных плит - руинам уничтоженной огневой точки. Эрл Перин пошел следом, хотя и не без колебаний.
За их спинами раскинулось поселение - точнее, то, что от него осталось: развороченная шахматная доска прямых улиц, зданий и домиков. Автофабрики закрылись, продуктов более не поставляли - и люди сразу одичали и опростились. Предметы, унаследованные от эры промышленного процветания, быстро пришли в негодность или использовались не слишком активно. Уже год как не появлялись на улицах грузовики фабрики - те самые, что привозили еду, инструменты, одежду и запчасти. Громадная бетонно-металлическая структура у подножия гор прекратила с ними всякое общение.
Ну что ж, мечты сбылись. Фабрика перестала их обслуживать.
Люди оказались предоставлены сами себе.
И вокруг поселения тут же появились поля со скудными всходами - пшеница, овощи, чахлые и иссушенные безжалостным солнцем. Люди изготавливали и распределяли грубые, вручную произведенные инструменты - очень примитивные, но изготовленные с большим старанием. Их привозили даже издалека. Теперь поселения почти не сообщались между собой - разве что время от времени отправлялись к соседям конные повозки или неуверенно отстукивались телеграммы.
И тем не менее у них получилось остаться единым целым, не утерять связь окончательно. Товарами и услугами они все же обменивались - да, медленно. Но зато постоянно, без перебоев. Базовые продукты тоже производили. И даже развозили и распределяли. Сейчас на О’Ниле, его жене и Эрле красовалась отнюдь не изящная одежда прежних времен - нет, ткань была грубой, не отбеленной. Зато ноской. А еще у них получилось с грузовыми машинами: пару двигателей все-таки удалось перевести с бензина на дрова.
- Ну что, мы на месте, - сказал О’Нил. - Отсюда все видно.
- А оно того стоит? - спросила измученная Джудит.
Она нагнулась и принялась выковыривать из мягкой подошвы некстати вонзившийся камушек.
- Идти далеко. А чего мы там не видели? Тринадцать месяцев прошло, ничего нового не слышно…
- Именно, - согласился О’Нил.
И положил руку на обессиленно опущенное плечо жены. Потом быстро убрал ладонь.
- Но вполне возможно, что это - последний. И хорошо бы посмотреть на последствия своими глазами.
В сером небе медленно, круговыми движениями, парила… птица? Черная точка. Высоко, далеко она летала, кружила и металась из стороны в сторону - осторожничала. Но постепенно приближалась к горам и к разбомбленному гигантскому зданию, развалины которого прекрасно просматривались вдалеке.
- Сан-Франциско, - пояснил О’Нил. - Снаряды, дальнего действия, система "ястреб". Летит себе и летит - с самого Западного побережья.
- Думаешь, это последний? - спросил Перин.
- Единственный за месяц, - отозвался О’Нил, уселся и принялся ссыпать сухие крошки табака в канавку грубой бурой обертки. - А раньше сколько летало? Сотни!
- А может, они чего получше изобрели? - заметила Джудит. Она присмотрела камушек поровнее и тоже уселась. - А почему бы и нет?
Ее супруг изобразил ироническую улыбку:
- Нет. Ничего получше они изобрести не могут.
И все трое застыли в напряженном ожидании. Над ними кружила и кружила черная точка. От развороченного бомбардировками месива бетона и железных конструкций не доносилось ни звука. Все оставалось неподвижным, тихим, бестревожным. Канзасская фабрика ни на что не реагировала. В развалинах ветер крутил смерчи тепловатого пепла. Одно крыло здания плавно уходило в строительный мусор - немудрено, фабрику часто бомбили, и снаряды попадали в цель. Равнину удары с воздуха тоже разворотили, подземные туннели превратились в лабиринт глубоких борозд в неплодородной почве. Их постепенно затягивали темные, жадные до воды побеги плюща.
- Плющ, везде этот поганый плющ, не продохнуть от него, - пробормотал Перин, расковыривая старую царапину на небритом подбородке. - Скоро все им зарастет, помяните мое слово…
Тут и там вокруг фабрики стояли машины - они тихо ржавели и разлагались от перепадов температур: днем палящее солнце, утром холодная роса. Тележки, грузовики, поисковые машины, представители фабрики, оружейные платформы, пулеметы, снабженческие поезда, надземные ракетные установки и вообще непонятно что. Все это стояло и лежало кучами. Некоторые роботы погибли на обратном пути к фабрике, других уничтожили на выезде, с грузом оружия и боеприпасов. А сама фабрика - точнее, то, что от нее осталось, казалось, еще глубже ушла в землю. Верхние этажи практически скрылись из виду под грудами мусора, среди обломков гуляли пылевые смерчи.
Прошло четыре дня - и никакого движения. Вообще ничего.
- Все, конец ей, - сказал Перин. - Ну видно же - все, конец.
О’Нил ничего не ответил. Он уселся на корточки и приготовился ждать. Сам-то он не сомневался, что какая-то часть механизмов фабрики еще не вышла из строя. Время покажет какая. Он посмотрел на часы - восемь тридцать. В старые времена фабрика открывалась именно в это время. На поверхность выбирались вереницы грузовиков и прочих машин - они трудолюбиво тащили на себе груз для человеческих поселений.
Справа что-то зашевелилось. Он встрепенулся и пригляделся - что бы это могло быть?
К фабрике через заваленную обломками равнину неуклюже пробиралась покрытая вмятинами одинокая рудничная тележка. Последний исправный механизм пытался исполнить свою миссию. Тележка была почти пуста - в ней бултыхалась всего-то пара железок. Видимо, робот-стервятник… Он попытался собрать, что мог, среди разбитых машин. Еле-еле, словно слепое металлическое насекомое, тележка ползла к фабрике. Она постоянно сбивалась с маршрута, замирала на месте, пятилась, дрожала и уезжала с дороги - а потом неуверенно на нее возвращалась.
- Видимо, с пультом управления проблемы, - горько проговорила Джудит. - Похоже, фабрика никак не может завести ее обратно в ворота.
Да, такое случалось. В окрестностях Нью-Йорка, к примеру. Местная фабрика полностью лишилась высокочастотного передатчика. Ее машины разбрелись по округе, нарезая бесполезные круги, тупо вертясь вокруг своей оси, налетая на камни и деревья. Роботы падали в овраги, переворачивались, а потом неохотно застывали в неподвижности и теряли сознание.
Тем временем тележка выехала на открытую местность и остановилась. Над ней все еще кружила черная точка. "Ястреб". Тележка застыла.
- Фабрика пытается принять решение, - сказал Перин. - Металл ей нужен, но она боится "ястреба" в небе.
Пока фабрика вела спор сама с собой, на равнине ничего не двигалось. А потом тележка неуверенно тронулась вперед. Выкатилась из зарослей плюща и поехала по выжженной земле. С болезненной осторожностью она пробиралась к темной полосе бетона и железа у подножия гор.
"Ястреб" замедлил свое кружение.
- Ложись! - крикнул О’Нил. - Это может быть бомба нового поколения!
Его жена и Перин послушно пригнулись. И стали внимательно наблюдать за равниной и ползущим по ней трудолюбивым металлическим насекомым. "Ястреб" уже летел строго по прямой, прямо над тележкой. А потом вдруг, ни с того ни с сего, спикировал на нее. Джудит закрыла лицо ладонями и пискнула:
- Не могу на это смотреть! Они как животные! Дикие!
- Он охотится не на тележку… - пробормотал О’Нил.
"Ястреб" упал вниз, тележка в отчаянии прибавила скорости. Она с грохотом неслась к фабрике, звякая и лязгая, - отчаянное, последнее усилие. Робот пытался добраться до укрытия. Забыв о налетающей сверху опасности, впавшая в пищевую лихорадку фабрика неосторожно открыла двери, и тележка поехала внутрь. Этого "ястреб" и добивался.
Он снизился и полетел прямо над землей. Тележка шмыгнула в ворота, "ястреб" метнулся следом - над звякающей и раскачивающейся машинкой со свистом пронеслась молниеносная железная тень. Фабрика опомнилась и попыталась захлопнуть двери. Тележка по-дурацки застряла, створки колотились, отчаянно пытаясь закрыться.
Однако судьба тележки уже никого не интересовала. Из-под под земли донесся глухой тяжелый гул. Почва вздрогнула, взметнулась пыль - а потом осела. Под ногами трех человек, настороженно наблюдающих из укрытия, прокатилась ударная волна, землю тряхнуло. Из здания фабрики взметнулся в небо темный столб дыма. Бетонная поверхность треснула, как высохшая скорлупа, пошла складками и развалилась на части. Бетонные осколки посыпались мелким дождем. Над зияющим провалом склубился дым, а потом улетучился с утренним ветром.
От фабрики остались распотрошенные, вылущенные руины. В нее проникли и уничтожили изнутри.
О’Нил с трудом поднялся на ноги.
- Вот и все. С фабрикой покончено. Мы добились того, чего хотели.
И он посмотрел на Перина:
- Только вот в чем вопрос. Мы именно этого хотели?
И они оглянулись на поселение. От прежних аккуратных улиц, застроенных аккуратными домиками, мало что осталось. Оставленный на произвол судьбы городок быстро пришел в упадок. Некогда чистенький и процветающий, сейчас он выглядел неприбранным, нищим и грязным.
- Н-ну да, - запинаясь, ответил Перин. - Мы же залезем внутрь фабрики и сами наладим сборочные конвейеры…
- А от них что-нибудь осталось? - жестко спросила Джудит.
- Ну что-нибудь да осталось! Да там подземные этажи на несколько миль в землю уходят!
- Они там ближе к концу таких бомб наизобретали, что мама дорогая… - протянула Джудит. - Получше тех, что в нашу войну падали…