– Они всегда изымают все, что есть. Если ты говоришь, что ушла раньше нас, то твой мальчик по определению где-нибудь запечатлен. Галерее передали записи с вырезанными фрагментами, на которых я и моя охрана, и именно они были галереей 'утеряны'. Но оригиналы все еще должны находиться в хранилищах дворцовой стражи. А значит, нам нужно ехать к Сирене и договариваться.
– А она даст? – неуверенно потянула Изабелла.
Фрейя ободряюще улыбнулась.
– Должна. Мне – должна, – поправилась она. – Только ты не лезь в это дело, подожди меня на улице. Я сама буду с нею разговаривать.
Здесь Изабелла не спорила, действительно, так лучше. Более мягкая и менее вредная Фрейя давно нашла с Сиреной общий язык. В отличие от нее. И ей вновь захотелось хлопнуть себя по лбу – как же она раньше не догадалась привлечь сестру к поискам? С ее светлой головой и умением договариваться?
– А отец? – Ее мысли переключились на другой аспект проблемы. – Она расскажет ему. А он может рассердиться…
– Это я тоже беру на себя. – Фрейя подмигнула. – Незачем мужчине знать женские секреты, правда?
Все три девушки, сидящие за столом пустого кафе, рассмеялись.
– Девчонки, извините, но к вашей мачехе я не поеду. Сильвия вздохнула, поднялась и поправила юбку. – Мне хорошо и вдали от нее. Давайте лучше встретимся позже в городе?
Девчонки не возражали.
Из раскрытого (немыслимое для дворца дело) шлюза входа в административный корпус начали высыпаться девочки в белом. Скучающая Изабелла, все эти полчаса вынужденная слушать какую-то новую неизвестную музыку Ланы, скрипящую и шипящую, крайне низкого качества звучания, хотя чем-то напоминающую ту, что любила она, только на старорусском языке, подобралась. Это была группа-один ее сестры, и группа эта быстро приближалась, ведомая явно недовольной шатенкой с голубыми глазами и выражением холодной властности на лице.
Группа поровнялась с их 'Мустангом', люк машины поехал вверх, через секунду на сидение перед ней опустилась бесстрастная мордашка Оливии, начальницы опергруппы Фрейи, а затем и она сама.
– Видимо, все плохо, – констатировала Изабелла, внимательно изучая до предела сосредоточенное лицо сестры.
– Не то слово! – воскликнула та.
– Что случилось? – Изабелла напряглась. Остальные ангелочки принялись рассаживаться по машинам.
– Она меня послала. Сказала, чтоб я не лезла в дела, меня не касающиеся.
– С каких пор твое посещение Королевской галереи тебя не касается? – вспыхнула Изабелла. У нее были нелады с Сиреной, всегда, и любое негативное воздействие со стороны мачехи вызывало бурю эмоций.
– С таких, что за мою безопасность отвечает она, моя задача всего лишь ей не мешать! – повысила Фрейя голос, осаждая сестру. – Она сразу расколола, что я это делаю для тебя, и сказала, что не участвует. Я просила, уговаривала, но она ни в какую. Не дам, и все. 'Занимайтесь своими делами, девочки, безопасность же – не игрушки'.
Из груди Изабеллы вырвался вздох отчаяния.
– Почему она так?
Фрейя покачала головой.
– Не знаю. Она ведь не такая. Обычно она добрая, и отзывчивая. Всегда помогает, если хорошо попросить. А тут уперлась…
– А вы уверены, что эти записи у нее вообще есть? – обернулась со своего сидения Лана.
Лишь через несколько секунд до Изабеллы дошел смысл этого вопроса, и она открыла рот в изумлении. Как она об этом не подумала?! Видимо, то же чувствовала и Фрейя, переглянувшаяся с нею.
– Поясни, – попросила сестра, повернувшись к ее телохранительнице.
– Я говорю, вы уверены, что эта запись у нее есть?
– Но она же изымалась! Значит должна быть!
– 'Должна быть' и 'есть' – разные понятия, – усмехнулась марсианка. – Вероятно, они были. Но сейчас их нет. Потому она послала тебя сходу, не торгуясь – ей нечего тебе дать. Но признавать этого она не может, ей проще создать 'воспитательный момент' на пустом месте. 'Идите, девочки, занимайтесь своими делами'.
Воцарилось молчание.
– К галерее, – попросила Фрейя через пару минут, обернувшись к Оливии. Та начала отдавать приказы. Машины тронулись, но напряжение осталось.
– Итак, девчонки, мозговой штурм! – начала сестра, когда подъехавшая Сильвия села в машину. Все лишние люди, включая охрану, кроме Ланы и Оливии – как особо доверенных людей, выставились наружу. – Какие у кого мысли и предложения?
– Я думаю, – начала Изабелла, – что отец зашел слишком далеко, и это плохой знак. Если он попросил жену нарушить все мыслимые правила и инструкции, и забрал себе данные с камер даже из хранилища дворцовой стражи?.. Да что же я ему сделала, девочки! – воскликнула она в отчаянии.
Сильвия отрицательно покачала головой.
– На твоего отца не похоже. Он разумный человек, рациональный. Тут дело в другом.
– В чем? – спросила Фрейя. Сильвия пожала плечами.
– Не могу сказать. Но у меня такое чувство, что Изабелла здесь не при чем. Может, виноват сам твой Хуанито? Может они раскопали про него нечто, что решили от тебя спрятать, а его, по-тихому, убрать?
– Да нет ничего в моем Хуанито! – закричала Изабелла, срываясь. – Как вы меня достали! Нормальный он! Обычный! Никакой не бандит!
– Опустим, – заключила Фрейя. – У нас нет данных ни о том, ни о том, но на отца это, Бэль, и правда, не похоже. Что-то тут не чисто.
– Пойти поговорить с ним? – предложила она.
– Не думаю, что поможет, – покачала головой Фрейя. – Давай оставим этот вариант как самый резервный. Отец не любит слабых, а если ты придешь к нему, вытянув лапки кверху, не использовав всех возможностей добиться своего самостоятельно, он будет считать тебя слабой. А значит, недостойной. Главное ведь не спросить, главное убедить, что твои возможности исчерпаны, а как ты сможешь ему это доказать?
Изабелла не знала, как. Действительно, поход к отцу лучше оставить на потом, на самый-самый крайний случай.
– Предлагаю выяснить, что же произошло в галерее, и кто изъял записи отсюда.
– Что это даст? – пожала плечами Сильвия.
– След. Мы поймем, кто изъял эти записи. Это Королевская галерея, девочки. В тот день там было множество людей самого высшего общества. Исчезновение этих записей дело само по себе из ряда вон, скандал. А скандала нет. Кроме того, изъять их просто так невозможно, след должен быть, тебе навешали лапши, Бэль, что их не могут найти. И тем более невозможно просто так удалить эти данные дистанционно. Вот кто это сделал – мы и должны выяснить.
– Зачем? – все еще не понимала Изабелла.
– Если Хуанито – бандит, – объяснила понявшая Сильвия, – мы это узнаем. Узнаем по тому, какая служба эти данные уничтожила. Люди твоего отца так не работают, Фрей дело говорит.
– Итак, решено. – Ее старшее высочество оглядела лица подруги и сестры. – Так и делаем.
Изабелла кивнула.
Она активировала перед лицом меню навигатора и выбрала кого-то из быстрого набора.
– Дэн, ты мне нужен. Мне все равно, что ты ночь не спал, меньше играй. Игры приводят к отупению, это вредно. А дела полезны, работа облагораживает человека. – Затем долго что-то слушала в ответ, явно непечатное. – Я сказала, дуй ко мне, Дэн! Живо! Жду тебя возле Королевской галереи, пять минут назад! И захвати кого-нибудь еще из ребят, кто поадекватнее. Хорошо, идет. – Она отключилась.
– У них вчера одна четвертая была, отсыпаются, – пояснила она. Сильвия заулыбалась. Изабелла тоже хотела улыбнуться, но передумала. Она еще ни разу не общалась со взломщиками сестры, группой специалистов по различным не совсем законным манипуляциям с информационными сетями, которых та выдернула из тюрем и негласно опекает. И эксплуатирует на благо государства, естественно. С позволения матери.
– Спасибо, девчонки! – вырвалось у Изабеллы. Как-то непроизвольно получилось. Но искренне.
– Потом поблагодаришь, рано, – отмахнулась сестра, но было видно, ей приятно.
Февраль 2448, Венера, Альфа, Золотой дворец. Корпус королевских телохранителей
С какого слова начинаются неприятности? Как правило с 'Послушай, мне надо тебе кое-что сказать'. Иногда с 'Эй, я не понял/не поняла, почему…' И описание события. Но иногда с таких, как в этот раз: 'Смотри, как я могу!' Да-да, старый анекдот, бородатый, однако в нашем случае донельзя актуальный.
– Стой! Не высовывайся! – осадила Кассандра. Я откинул голову назад, сев на место. Теперь я ей верил – так будет лучше. Верил настолько, что пойду за ней с закрытыми глазами, в огонь, в бой, сквозь медные трубы. Буду прыгать в омут, если скажет.
– Что предлагаешь делать дальше? – усмехнулся я не без нотки ехидства. Она молчала. – Пока они нас не нашли, но если попробуем высунуться… – покачал головой. – Сколько тогда человек погибнет?
Кассандра закусила губу. Мы не можем сидеть в этом гребанном мусорном баке, вечно – в девять утра у нас развод. И если мы не явимся на построение после ПЕРВОГО моего увала…
Так что лучше явиться. Грязными, вонючими, ранеными – но к девяти ноль-ноль. Вылезать все же придется, и в самое ближайшее время.
Но что потом? Мы уйдем, победим и уйдем, не тот у парней уровень. Но за нами останутся трупы. Горы трупов! Ангелочки берут всего лишь скоростью: жмут на гашетку на мгновение быстрее, чем противник, или на мгновение раньше наносят смертельный удар. Все, что им дано – убивать, сразу выводя противника из боя, самым радикальным из способов, ни на что иное они не способны. Тем более, учитывая, что противников несколько десятков, и вооружены они до зубов.