Ангел приходит в среду
Они прилетели на смерче в окрестности Мальпенсы, городка на самом каблуке знаменитого итальянского сапога - ведь карта Италии напоминает именно сапог, и об этом знают все на свете. Приземлившись на каком-то поле, Нимрод тут же снова применил свою джинн-силу и сотворил машину "скорой помощи", чтобы вывезти из монастыря тело Фаустины. И вся компания направилась по холмам вверх - в город.
Мальпенса показалась Филиппе забавным местечком. Городок, возведенный на вершине высокой скалы, рос из нее вверх, точно дерево или куст. Все здания были в плачевном состоянии из-за подземных толчков, которые периодически ощущаются в этой части мира. Боясь, что в один прекрасный день их и без того шаткие дома и вовсе рухнут от нового землетрясения, жители города предпочитали теперь, как медведи и летучие мыши, жить в катакомбах - обширной сети пещер, расположенной неподалеку.
Большинство важных, но нежилых зданий, вроде ратуши или полицейского участка, были подперты огромными бревнами или стояли окруженные ярусами строительных лесов. Все эти приспособления напоминали клетки, а сама Мальпенса походила на зоопарк, где за решеткой томятся большие и жестокие звери.
-Теперь понятно, почему этот городок получил такое имя, - заметила Филиппа.
-Да? - удивился Джалобин. - А что же означает слово Мальпенса?
-"Дурная мысль" или что-то в этом роде, - ответила Филиппа.
-Да, название точное, - согласился Джалобин. - В здешнем воздухе пахнет бедой.
Вход в катакомбы картезианцев находился в маленькой церкви на Пьяцца Картузи, площади на краю города, напротив освещенного прожекторами футбольного поля. Там шел матч - под гиканье всего местного населения, составлявшего восемьсот двадцать пять человек.
-Ну почему так все складывается? - простонал Джалобин. - Почему мы всегда вынуждены посещать эти ужасные места поздно вечером или даже ночью?
-Эти катакомбы - единственная настоящая, достопримечательность Мальпенсы, - сказал Нимрод. - Так что выбора у нас нет, в другое время нам сюда попросту не попасть. В путеводителе сказано, что летом у них тут бывает до ста посетителей в день.
-Странный все-таки народ - туристы. Вместо того чтобы отдыхать, шляются невесть где и пялятся невесть на что, - проворчал Джалобин.
-Кроме того, - добавила Филиппа, - не думаю, что нам позволят вынести из катакомб их главную достопримечательность средь бела дня. Что вы на это скажете?
-Согласен, убедила, - вздохнул Джалобин. - Выкрасть тело, конечно, лучше под покровом ночи. Хотя я бы с большим удовольствием сделал это днем.
Церковная дверь была не заперта. Они вошли внутрь и стали пробираться среди подпиравших стены бревен. В свисавших с потолка огромных канделябрах горели несколько дюжин свечей: небольшая часовня в одном из приделов тоже была освещена - здесь свечи стояли на металлическом помосте. А еще целый штабель похожих на сигары свечек лежал под помостом. Нимрод взял три свечи, зажег их, вручил по одной Филиппе и дворецкому, а третью оставил себе. В задней части церкви, позади алтаря, к стенке была криво прибита простая табличка со стрелкой:
КАТАКОМБЫ -"
Для поездки в Италию Нимрод позаимствовал у Силмана Франко его удивительную отмычку, и теперь, запустив скелетик в замочную скважину огромного, размером с блюдце, замка, он ждал, когда откроются железные ворота, а с ними и путь в катакомбы. Наконец замок щелкнул, Джалобин распахнул тяжелые створки ворот и отошел чуть в сторону, пропуская вперед Нимрода с Филиппой. Они тут же начали спускаться по лестнице. Джалобин был только рад, что простая вежливость помогла ему скрыть собственное нежелание идти первым. Да, он вовсе не жаждал первым сунуться в эту жуткую тьму, к привидениям. Не говоря уже о том, что в этом подземелье наверняка полно мертвецов.
Увидев покойников, дворецкий вздрогнул. Они лежали совсем близко к проложенному для туристов маршруту - можно было рукой коснуться. Ну и музейчик! Ну и додумался этот коллекционер! Выставить мертвецов в качестве главного сокровища! Тела лежали на полках или сидели, откинувшись на побеленную стену. Некоторые сохранились очень неплохо, прямо как живые, с волосами и глазами; другие же были немногим лучше скелетов, без челюстей и без рук. Поскольку смерть косит своей косой всех подряд, среди мертвецов попадались даже младенцы. При виде этих крошек Джалобин совсем расстроился, и на глазах его выступили слезы. В то же самое время он усматривал явное сходство между катакомбами с кучей мертвецов и музеем восковых фигур. Потому-то, видно, этой женщине и пришло в голову украсть из музея три восковых тела и подменить ими трупы в здешнем подземелье.
-Черт побери! Ну ничего себе! - то и дело восклицал он. - Только поглядите на все эти мумии. Да их тут тысячи! Прямо как депутатов в парламенте.
Филиппа принюхалась. Воздух был чист - ни тлением, ни гниением тут не пахло.
-Обалдеть! - снова воскликнул Джалобин. - Этот парень умер еще в тысяча пятьсот девяносто пятом году. Вот ведь как удивительно жизнь устроена: у всех этих несчастных были мужья, жены, дети, работа. Совсем как у нас. Н-да, забавно. Скоро я тоже буду вполне готов лечь на полку.
-Вы, как всегда, оптимист, Джалобин, - заметил Нимрод и хлопнул дворецкого по спине.
-Так сюда, говорите, ездят туристы? - спросил у Нимрода Джалобин. - А ведь веселого тут мало. Это вам не Диснейленд, верно?
-Да уж! - согласилась Филиппа и указала на еще одну табличку. - Но Спящая красавица у них тут тоже есть, прямо как в Диснейленде. И дорога указана.
Повернув за угол, они оказались в комнате, где находилось только одно тело: в стеклянном гробу, ну точно как в сказке про Спящую красавицу, лежала девочка, примерно ровесница Филиппы. Это была Фаустина.
-Согласно путеводителю, лежащая здесь Спящая красавица умерла в тысяча девятьсот двадцатом году, - сказал Нимрод. - Готов поспорить, оригинал за эти годы сгнил, и им срочно понадобилось найти замену. Старое тело они, скорее всего, зарыли, а потом стибрили Фаустину из музея восковых фигур.
-Ужасно, - пробормотал Джалобин.
Филиппе же самым ужасным в этой истории показалась одежда, в которую монахи обрядили Фаустину.
-Господи, только посмотрите на ее платье! Ну и фасон! Да я бы скорее умерла, чем такое старье надела.
-В таком случае Фаустине повезло, что она не сознает, во что ее одели, - хмыкнул Нимрод.
-А что у нее с волосами? - спросила Филиппа.
-Боюсь, туристы отрезали их на сувениры, - сказал Нимрод.
Джалобин нервно оглянулся: ему показалось, что в темноте что-то прошелестело. Мысли о смерти и неизбежном распаде плоти завладели им всецело, проникли в каждую клетку, до мозга костей.
-Нельзя ли побыстрее разобраться с этим, сэр? - обратился он к Нимроду. - Тут, по-моему, есть мыши или даже крысы. Скорее засуньте ее в бутылку из-под кока-колы или превратите во что-нибудь и пойдем наверх.
Нимрод пробормотал свое слово-фокус. Но Фаустина не исчезла. Вместо этого под ее телом появились носилки.
-Что? - простонал Джалобин. - Мы должны ее нести?
-Боюсь, что так, Джалобин, - сказал Нимрод. - Очень опасно трансэлементировать тело джинн, если дух в этот момент находится вне тела. - Он поставил свечу и ухватился за ручки носилок у ног Фаустины. - Ну же, беритесь с другой стороны.
Вручив Филиппе свою свечку, Джалобин поднял свой конец носилок, и процессия двинулась обратно по коридору.
-Не спеши, - окликнул Филиппу Джалобин. - А то ты уходишь вперед со свечками, а мы остаемся в темноте.
Филиппа остановилась, чтобы дядя и Джалобин могли ее догнать. Теплый, нежный, чуть колеблющийся свет свечек так освещал Фаустину, что она действительно напоминала Спящую красавицу.
-Она похожа на ангела, - сказала Филиппа.
-Не согласен, - отозвался из темноты басистый мужской голос.
Джалобин взвизгнул и чуть не бросил носилки с Фаустиной. Филиппа с трудом сдержалась, чтобы не закричать.
В освещенной части коридора появился крупный, дородный мужчина в белом костюме, который был ему явно тесен. На голове его, круглой, как шар для боулинга, торчали короткие светлые, давно не чесанные вихры, лицо покрывала многодневная щетина. Мужчина был столь широк в плечах, что, казалось, занимал собой все пространство.
-Она не похожа ни на одного ангела из тех, что мне доводилось видеть в жизни, - сказал он. - А я перевидал их великое множество. И хороших и плохих. - Он басовито рассмеялся и поглядел сверху вниз на Фаустину. - Тоже мне, ангел. Во-первых, слишком тощая. Во-вторых, девчонка.
-Вы, должно быть, сами ангел? - предположил Нимрод. - Я прав?
-Верно, - ответил ангел. - А зовут меня Сэм.
-Сэм? - недоверчиво переспросил Джалобин. - Слыханное ли дело, чтобы ангела звали Сэм?
-А кто постановил, что девочка не может быть ангелом? - возмутилась Филиппа.
Угрожающе выдвинув щетинистый подбородок, ангел двинулся на Джалобина и Филиппу.
-Я бы на вашем месте с ним не спорил, - шепнул друзьям Нимрод. - Полагаю, он тут неспроста. Наверно, что-нибудь охраняет.
-Я - Сэм, - повторил ангел. - Это уменьшительное от Самаэль. А девчонка ангелом быть не может. Это была, есть и будет чисто мужская работа.
-Совершенно с вами согласен, - поспещно сказал Джалобин.
-Я, к вашему сведению, ангел, отвечающий за день недели под названием среда, - провозгласил Сэм. - И я сыт по горло всеми этими картинками с изображением женоподобных ангелов с вечно влажными глазами и безусыми и безбородыми лицами.
-Хм, но сегодня-то четверг, - не выдержал Джалобин. - Если вы, конечно, не возражаете.