- А ты собираешься вернуть ему Высокогорье? - спросил я, с трудом сохраняя злобную усмешку. - Ты должен знать, что среди скал прячется сотня моего Дозора, уверяю, принц Оррин, они легко всадят стрелы в узкие щели забрал твоих блестящих рыцарей. - Вполне вероятно, что я не фантазировал, и так было на самом деле. По крайней мере, я знал, что какая-то часть Дозора будет следить за передвижением рыцарей.
- Я знаю, что их не более двадцати, - ответил принц. - И они не большие знатоки горной местности, не так ли? Йорг, ты же взял их с собой, когда бежал из Анкрата. Они хорошо обучены, но в горах прятаться не умеют.
Принц знал слишком много. И это начало по-настоящему раздражать. А если я начинал злиться, то становился по-настоящему злым.
- В любом случае, - продолжал он, словно не видел, что я готов взорваться, готов по рукоятку вонзить в него меч, - я не убью тебя по той же самой причине, по которой ты не убьешь меня. Иначе вместо двух слабых королевств возникнет одно сильное. И если дорога к императорскому трону, моему трону, приведет меня сюда, я предпочту найти здесь тебя и твоих колоритных товарищей, которые пьют и терроризируют крестьян, нежели твоего отца или барона Кенника, которые поддерживают порядок. И надеюсь, что к тому времени ты повзрослеешь и помудреешь - и отдашь мне свои земли как твоему императору.
Я спрыгнул с валуна, на котором стоял, и в то же самое мгновение, не заворчав, но оскалив зубы и пустив слюну, собака принца встала у меня на пути. Я уставился ей в глаза - соблазн для собаки вцепиться прямо в лицо и наилучший способ запугать ее. Держа меч перед собой плоской стороной вперед, я сделал шаг к собаке, в горле у меня клокотал глухой рык. Когда-то у меня тоже была собака, хорошая, я ее любил, и в память о той я не хотел убивать собаку принца. Но сделаю это.
- Назад, - прорычал я голосом, мало похожим на человеческий, не сводя взгляда с собаки. И она, прижав уши и заскулив, отступила, прячась за ноги лошадей. Думаю, она почувствовала во мне дыхание смерти. Горькой едой было сердце некроманта. Шаг отделял меня от мира живых. Хотя иногда мне казалось, что три шага: сердце некроманта, терновый куст и - пожалуй, то был первый шаг, - моя собака, которую я помнил. Я говорю "моя", хотя это была наша с Уильямом собака, пес, похожий на волка и ростом превосходивший нас обоих. Уильям, которому было тогда всего четыре года, мог кататься у него на спине, но если мы забирались вдвоем, пес нас стряхивал и легонько прикусывал мою ногу. Мы звали его Джастис, что значит Справедливый.
- Восхитительно, - сказал принц Оррин, и на его лице действительно отразилось восхищение. - Полагаю, ты закончил поединок с моим псом, и мы можем двигаться дальше. Планирую через Высокий перевал, или перевал Голубой Луны, если так понятнее, попасть в Орлант и нанести визит графу Самсару.
- Ты сможешь продолжить путь только с моего позволения, - сказал я, чего-то смутно, до боли желая. Может быть, страха? - И только по тому маршруту, который я одобрю. - Мне очень не нравилось, что принц знал мои земли лучше меня.
Принц Стрелы поднял бровь, в уголках губ заиграла улыбка - его громкий смех разозлил бы меня меньше этой призрачной улыбки.
- И каким же будет ваше решение, король Йорг?
Все мои мышцы завибрировали от нестерпимого желания ударить принца. Окажись на его месте кто другой, вопрос прозвучал бы высокомерно и насмешливо, но у него это вышло искренне и просто. Я ненавидел его за очевидное превосходство. Я встретился с ним взглядом и вдруг ясно понял: он испытывает ко мне жалость.
- Обнажи свой меч, брат Оррин, - сказал я. - Твое желание мира справедливо. Ни к чему моим козопасам и твоим свинопасам лить кровь, дабы удовлетворить любопытство и увидеть, чья задница в конечном итоге сядет на трон. Давай скрестим мечи, и если я окажусь побежденным, то в тот день, когда ты заявишь свои права на трон, я не выступлю против тебя. Выходи на поединок. Или пусть это сделает твой телохранитель. - Я кивнул в сторону ближайшего к нему рыцаря.
- О, тебе не понравится с ним драться, - ответил принц. - Это мой брат Иган. - Господь сотворил его мастером меча. Иногда я и сам его боюсь! Кроме того, вы с ним очень похожи. Иган все разговоры считает пустым делом. Будь его воля, он бы уже давно залил эти земли кровью твоих козопасов и моих свинопасов. Ведь так, Иган? Я мечтаю об империи. Моей империи - светлой и благодатной. Подозреваю, Игану империя видится в красном цвете.
Иган усмехнулся, будто ему было смертельно скучно.
Принц спешился.
- Очистить тропу и никому не вмешиваться.
- Это…
- Я знаю, Макин, - я резко оборвал его, - это плохая затея.
Макин тоже спешился и встал рядом со мной, в то время как рыцари Оррина отступили.
- Он может оказаться весьма хорош в этом деле, - сказал Макин.
- Он хорош, а я - превосходен, - вновь оборвал я Макина.
- Не буду спорить, Йорг, ты превосходен в убийстве, - прошипел Макин. - Но это всего лишь игра стали.
- Что ж, я с удовольствием поиграю, - ответил я. Принц не спросил, что я потребую в случае его поражения. И это было еще одно оскорбление.
Мы сошлись - двое из Ста: линии императора и Стюарда встретились в поединке.
- Йорг, мы могли бы сделать это и более разумно, - сказал принц Оррин. Ему хватило ума не испытывать больше мое терпение, а ведь мог бы сказать "легко". - Встань на мою сторону. Новому императору нужен новый Стюард.
Я сплюнул.
- Не знаю, Йорг, чего ты добиваешься и зачем тебе нужна империя, - продолжал принц. - Ты не видел империи, которой хочешь владеть. Ты был на востоке? Видел восход солнца над Внешней стеной? Видел берега темной Африки? Разговаривал с ярлами, которые приплывают из своих северных далей, когда сходит лед? Если ты зародился в сточных водах Аррала, то все мили пройденных тобой дорог не могли показать тебе ничего, кроме лугов и пастбищ. А плавал ли ты по морю на корабле, Йорг? Только так можно увидеть империю. Ты море-то видел?
Серая кобыла громко, с наслаждением пустила газы и тем самым избавила меня от необходимости отвечать принцу. Эта кобыла мне всегда нравилась.
Мы двигались по кругу. Как и в жизни, в поединке на мечах, особенно на дуэльных, облегченных и более длинных по сравнению с боевыми, главное - выбрать момент. Взмах меча - это выбор, часто выбор на всю жизнь. Ты ждешь наилучшего момента и отдаешь свою жизнь на волю подвернувшегося случая. Рыцарю в латах ты вынужден противопоставить крепость мышц тела. И всю свою силу, чтобы защищенному металлом нанести удар побольнее, чтобы не дать воспользоваться преимуществом, пока ты отступаешь для следующей атаки. Выпад может быть пробным, но обязательно точным. Найти лазейку в его броне и проколоть, пока он не проколол тебя.
И я махал мечом, но не для того, чтобы улучить момент и поразить принца, а чтобы наши мечи со звоном встретились. Сталь меча принца была дымчатой, более темный сплав, чем сталь Зодчих. Лязг стали неприятно срезонировал в горном воздухе - мечи скрестились, принц как-то хитро крутанул свой клинок и едва не выбил меч у меня из рук. Мне это очень не понравилось. Я перешел в наступление, короткие махи, чтобы он не успел расслабиться, чтобы руки у него онемели и утратили способность к таким хитрым вывертам. Мне казалось, я рублю каменную колонну, ладони жгло огнем, запястья ломило от боли.
- А ты лучше, чем я ожидал, - сказал принц.
И перешел в атаку: выпад, полумах, выпад. Слишком быстрая комбинация, чтобы рассуждать. Мы тренируемся для того, чтобы мышцы запоминали движения, чтобы глаза посылали команды рукам, минуя мозг, который потребует времени для осмысления и принятия решения. Так разучивают пьесу на арфе. Вначале ты думаешь о струнах и нотах, но как только пальцы запомнят движения, ты о них забываешь.
Меч в моих руках совершал те движения, которые считал нужными.
- Действительно неплохо, - сказал принц Оррин.
Но когда ты начинаешь играть пьесу все быстрее и быстрее, в какой-то момент пальцы сбиваются. Что дальше? Они хотят знать. Что же будет дальше?
А дальше, очевидно, удар тяжелым мечом плашмя по голове. Так, по крайней мере, мне показалось. Я то ли выругался, то ли застонал, и кровь… словно все мои струны оборвались.
- Сдаешься? - Его голос донесся будто из глубины длинного тоннеля.
- Да пошел ты. - Красно от крови, и белые осколки, наверное, зуб.
- Последний шанс, Йорг, - сказал принц. Я ощущал холодную сталь его клинка на своей шее.
- Он сдается. - Все из того же тоннеля донесся голос Макина. - Сдается.
- Черта с два. - Небо и земля вновь начали занимать свои места. Появилось большое темное пятно, вероятно, это был принц Оррин.
- Сдаешься? - снова потребовал он. Холод на шее распространился теплом - потекла кровь из неглубокого пореза.
Я попробовал засмеяться.
- Принц Стрелы, ты уже пообещал, что не убьешь меня. Это не в твоих интересах. Так зачем мне сдаваться? - Я сплюнул. Когда ты появишься у моих границ с армией, тогда я и приму решение. - Принц с отвращением отвернулся. - Высокий перевал, - сказал я, - свободный проход позволяю. Ты это заслужил. Отправляйся к графу и донимай его своими нравоучениями. - Я попытался подняться, но упал. Макин помог мне встать на ноги. Мы наблюдали, как принц со своими рыцарями проезжал мимо. Его брат, принц Иган, наградил меня злобным взглядом. Оррин даже головы не повернул.
Мы наблюдали за ними, пока последняя лошадь не исчезла за ближайшим холмом.
- Нам нужно увеличить армию, - сказал я.