- Да, и с тех пор он так начал грызть гранит науки, что, образно говоря, осколки во все стороны летели. Тогда-то мы от него и услышали в первый раз, что люди слишком беспечно относятся к жизни и нужно дать им хороший урок. Ну, чистая душа, подумал я тогда, и очень сильно ошибся… После выпуска он занялся какой-то научной работой по поручению Ковена, а я пошел практиковать - я тоже не любил исполнять чьи-то приказы. Как я слышал, он близко сошелся с каким-то травником, тоже очень талантливым, по слухам. А потом я вдруг узнал, что объявлена война вампирам. Когда мы столкнулись на Совете Ковена, я его сначала не узнал - он весь сиял от счастья. Я сам не очень хорошо к ним относился, знаете ли, так что особого отторжения новое занятие у меня не вызвало - казалось, какая разница между нацыгой и беловолосым? Потом уже понял, но было поздно, слишком поздно. И когда все-таки уговорил Ковен выйти из войны, я увидел его лицо, и тут я понял, что я приобрел нового, очень сильного врага, притом личного - столько ненависти было на этом когда-то счастливом лице. В ту же ночь его лаборатория взлетела на воздух, а сам он исчез из Стармина, просто превратив в пыль городские ворота с парой близлежавших кварталов. С тех пор его никто не видел, а погоня, посланная в спешке, не вернулась. Мы надеялись, что он навсегда покинул Белорию и никогда больше не объявится, как оказалось, зря, - и архимаг снова потрясенно вздохнул.
- Счастье для всех… - Алрин в шоке запустила руки в волосы и уставилась в пол. - Неужели так будет всегда? Я же помню историю Противостояния - там же тоже все хотели счастья!
- У каждого свое понимание счастья, - грустно вздохнул архимаг. - Вы когда-нибудь это поймете. А пока - не забивайте себе голову поисками этого мифического счастья для всех. И - пишите отчеты. Как напишете - прошу пожаловать за "корочками". И прошу вас - никому ни слова, это очень тонкое дело, - и магистр раздраженно махнул рукой, отпуская травниц.
* * *
Девушки уже шли домой, мрачно думая о бренности жизни, когда Алрин внезапно углядела в темном переулке странную фигуру, без движения сидевшую на перевернутом бочонке и опиравшуюся на изогнутый клинок, отливавший фиолетовым. Вероятно, так уже продолжалось довольно долго, поскольку видневшиеся из-под длинной хламиды ноги, одетые в странные деревянные босоножки, были уже мертвенно-синего цвета. Подруг одновременно пронзила догадка, оказавшаяся верной - это был именно неуловимый купец Саньеро Акорамо.
Торговец, заметив травниц, медленно повернул голову и, всмотревшись в потрясенные лица девушек, неожиданно дружелюбно попросил:
- Не откажите в беседе поверженному врагу. Не бойтесь, я не причиню вам вреда. Время моей жизни истекло, и я хочу почить в одиночестве.
- Кто вы такой? - немного успокоившись, спросила Лара.
- Я приехал издалека. Название моей страны вам ничего не скажет.
- Почему вы работали на Водзимира? Чем он вас взял?
- Я ему должен жизнь, - коротко ответил купец. - Когда-то давно, я первый раз увидел Стармин. Кстати, ночь тогда была очень похожа на эту, - и неожиданно для подруг Саньеро мечтательно усмехнулся. - Я смотрел на его полированные стены, сиявшие в лунном свете, на его ажурные башни, я был молод и полон радужных ожиданий - шла война, а я умелый воин. Внезапно что-то вздрогнуло, и я очнулся уже на телеге, едущей по лесу. И первый, кого я увидел, был Водзимир. Он сказал, что во время взрыва ворот меня зашибло обломком, и я уже три дня валялся в горячечном бреду. Вскоре мы въехали в Тихие Россохи. У меня не было выбора, моя жизнь принадлежала отныне спасителю.
- Но Водзимир же сам взорвал ворота! - возмущенно возразила Алрин. - получается, любой, кто вас не убил, тоже вам жизнь спас?
- Это уже не имеет значения, - покачал головой торговец. - Мой хозяин мертв и я должен отправиться вслед за ним. Мне больше нечего вам сказать, идите.
- Но… - Лара попыталась задать еще вопрос, но купец уже не реагировал, воткнув в землю свой клинок и достав другой, пошире и покороче. Подруги поняли намек и поспешили покинуть несчастного.
* * *
- Как я устала, - прошептала Лара, глядя в бледно-синее небо. Она с отчаянием глянула на подругу и обняла себя за плечи, пытаясь погасить расползавшийся внутри холод. - Снова эта грязь выплыла, а ведь казалось, что все в прошлом…
- Да, - согласилась Алрин и быстро рванула куда-то в сторону. Вскоре она вернулась с парой пирожков, сочащихся жиром и повидлом и источавших неистребимый запах многократно пережаренного масла. - На, съешь, поможет.
Лара грустно усмехнулась и взяла свою порцию. Как ни странно, после скорой трапезы настроение у подруг определенно повысилось, холодные щупальца безразличия снова спрятались, и жизнь засверкала новыми красками.
- Надо бы отметить! - заговорщицки ткнула Алрин Лару в бок локтем. Та почувствовала, что, против всякой логики, приходит в благожелательное состояние духа и, прыснув, предложила:
- А давай в "Ретивом Бычке" отметим! - Алрин в ответ мечтательно потянулась.
- Отличная идея! Вспомним годы золотые, да может, кого знакомого встретим. Но сейчас, знаешь, что?
- Что? - заинтриговано спросила травница. - Деньги снимать?
- Нет, наличными обойдемся, - Алрин демонстративно побренчала десятком кладней. - Сейчас - отчет писать, а то не видать нам ученых степеней как своих ушей. - Внезапно девушка обратила внимание на задумчиво-плутоватое выражение лица подруги. - Что такое?
В ответ Лара пробормотала что-то и прищелкнула пальцами. Травница внезапно боковым зрением увидела что-то белое и пушистое и с ужасом нашарила пару замечательных заячьих ушек, вполне достававших до носа.
- Убери немедленно! А то… - и Алрин мстительно прошептала ответные чары. Ларин смех немедленно стих, оборвавшись поросячьим взвизгом и девушка с громадным удивлением нашарила вместо очаровательного носика не менее очаровательный пятачок. Травница, признавая адекватность ответа, щелкнула пальцами, деактивируя свое заклинание, и в унисон ей щелкнула пальцами Алрин.
- Ладно, ничья, - снова рассмеялась Лара.
- Хорошего - понемножку, - улыбнулась в ответ Алрин, - но отчет нам накатать все-таки надо. Побежали!
* * *
Утро было странным. Во-первых, травницы проснулись не дома. Во-вторых, комната была Ларе незнакомой, но аромат, стоявший в ней, навевал девушке какие-то смутные воспоминания. На койке напротив без задних ног дрыхла Алрин, впрочем, в одиночестве. Лара, повинуясь смутным подозрениям, ощупала свою кровать, но также никого не обнаружила.
- Очень странно, - эту назойливую мысль Лара решила озвучить вслух. Алрин при звуках лариного голоса сонно пошевелилась и приоткрыла один глаз, уставившись на подругу.
- Клеймо, - внезапно послышался сиплый хрип.
- Какое клеймо? - недоуменно спросила травница и закашлялась.
- На матрасе, - в это утро, видимо, подруга решила быть максимально лаконичной.
Лара вгляделась в матрас и внезапно захохотала. На клейме значилось: "Белорская Школа Чародеев, Пифий и Травниц. Г. Стармин". Как знал любой адепт, клеймо было несмываемым, так что похмелиться за счет подушки или других постельных принадлежностей было делом поистине безнадежным, что регулярно подтверждалось отчисленными учащимися.
- Интересно, а чья это комната? - снова спросила Лара.
- Моя, - все так же лаконично ответила Алрин и, немного подумав, добавила: - Дай порошочку.
Лара нашарила неразлучную сумку и всыпала в рот подруги антипохмельного порошочка, пользовавшегося неизменно высоким спросом до или после всех праздников - в зависимости от предусмотрительности страждущего. Подруга молча прожевала всыпанное, проглотила и снова замерла.
- А где хозяйки? - удивленно спросила Лара и внезапно обратила внимание на странный писк, шедший от птичьей клетки, стоявшей почему-то на полу.
В клетке, помимо снегиря, сурово нахохлившегося на жердочке, суетливо металась пара фигурок, напоминавших адептов вышеупомянутой школы всем, кроме размеров. Пол, тем не менее, вздрагивал весьма ощутимо, как будто эти фигурки даже весили как нормальные люди.
- А, точно, после моего выпуска это крыло стало мужским, - вдруг сказала Алрин вполне нормальным голосом, - Лер, за что ты их так, а?
- Ну почему я, - торопливо возразила девушка.
- Да потому что, дорогая, из нас обеих столь мастерски с размерами предметов обращаешься только ты, - хитро прищурилась подруга. - Ладно, давай одеваться и думать, как быть дальше. Интересно, корчма хоть цела?
- Да, наворотили… - сокрушенно покачала головой травница. Память услужливо подсунула самые выдающиеся картинки предыдущего вечера, и девушка моментально залилась краской. - А это твоя идея была - на закуске экономить!
- Ну, мы же живы и относительно здоровы… - рассеянно ответила Алрин, стоя посреди комнаты в одном белье и выискивая свои вещи. Фигурки в клетке перестали метаться из стороны в сторону и восторженно застыли. - А, вот они…
- Расслабились от души, - подтвердила Лара, предоставляя миниатюрным адептам еще один шикарный вид. Те что-то радостно пропищали, делая недвусмысленные жесты. Лара хмыкнула и клетку заволокла непрозрачная пленка. Топот и возмущенные вопли возобновились.
Когда девушки оделись и были уже готовы покинуть комнату, намереваясь понезаметнее выскользнуть с территории школы, прямо перед дверью раскрылась воронка, из которой вышел магистр Родомир. Обозрев комнату, он с непроницаемым лицом обратился к коллегам:
- Уважаемая Лореаллина, не могли бы вы придать несчастным адептам их первоначальный вид?