Между тем у Брауна зрело ощущение, что кто-то из его противников сеет слухи, в которых выборный капитан выглядит сущим монстром. Обеспокоенный, он, заручившись поддержкой нескольких офицеров, создал шпионскую сеть и сразу получил подтверждение своим подозрениям.
На ближайшем капитанском совете Браун выразил свое недовольство:
- Никогда раньше подобных вещей на корабле не происходило. Почему ослы, вроде молодого Кисера, и остолопы средних лет, вроде Плаука, могут поносить своего капитана за его спиной? Это отвратительно! Вы можете избрать в следующем году нового капитана, более достойного, чем я. Но я уверен, что это бурчание недовольных все равно будет продолжаться до тех пор, пока Стрейнжбери не исполнится двадцать один год. Надо покончить с этой чепухой. Пока я командую этим кораблем, я один буду определять, что хорошо, а что плохо для его экипажа. И я настоятельно рекомендую вам представить мне необходимые полномочия!
После Брауна слово взял один из членов капитанского совета, упомянутый капитаном Плаук.
- Даже исполняющему обязанности капитана нужны обширные знания! - заявил он. - Крайне печально, что часть этих знаний безвозвратно утеряна со смертью Джонаса Стрейнжбери.
Например, он, Плаук, с совершенной уверенностью заявляет, что Браун и понятия не имеет, о таких вещах, как космические лучи высоких энергий.
"Рекомендации" Брауна не были приняты.
Но его избрали на должность капитана еще на один год. А звездолет продолжал лететь сквозь космос, держа курс на систему Проциона.
* * *
Как-то один из членов капитанского совета, проходя по садам на гидропонике, увидел среди подсобных рабочих хорошо знакомое лицо.
Через несколько дней он доложил об этой встрече на совете. Браун спокойно ответил:
- Почему бы молодому Стрейнжбери не позаниматься немного физическим трудом? Все мы знаем, что его отец погиб слишком рано и не успел передать сыну необходимые знания. Обучение же с помощью машин и книг, как вы и сами знаете, малоэффективно... Кроме того, сама идея разделения на сословия весьма вредна. По-моему, все молодые люди без исключения должны работать в садах. Так, по крайней мере, станут приносить какую-то пользу. А то с утра до вечера гоняются за девками да гонят брагу в химлаборатории. Я собираюсь поставить вопрос об всеобщих обязательных трудовых отработках на голосование. К тому же следует обязательно отметить высокий профессиональный уровень наших садовников, а не просто, всякий раз пробегая мимо, говорить, насколько важен для всех нас их добросовестный и кропотливый труд.
Позже, когда Брауна спросили об успехах молодого Стрейнжбери в науках, как будущего капитана, тот покачал головой и нахмурился:
- Откровенно говоря, его успехи более чем скромны. Я каждый день приглашаю его на капитанский мостик после работы в садах. А он не проявляет никакого интереса. Я пришел к заключению, что сам он вовсе не рвется в капитаны. Он, вероятно, сознает, что представляет собой довольно посредственную личность. Он не в состоянии хорошо учиться, и я совсем не уверен, что он сможет с успехом руководить работами.
Большинству членов совета было понятно, что Браун вряд ли стремится выучить молодого Стрейнжбери "очень хорошо". Но никто не рискнул возразить выборному капитану.
83-й год полета
Пол Стрейнжбери проворно собирал спелые фрукты. Ближайшая стена помещения для садов на гидропонике была на расстоянии двух сотен футов, но тем не менее Стрейнжбери двигался очень осторожно. Он не очень внимательно слушал обращенную к нему речь девушки, так как все его внимание сосредоточилось на груди его спутницы:
- Моя мать говорила, что позавчера опять появились вспышки. Так что мы уже должны быть около Проциона.
Стрейнжбери молчал. Меньше всего его интересовало: движется ли куда-то корабль. Как и большинство его сверстников, Пола совершенно не интересовали события, происходившие вне корабля. Существовали многочисленные вещи более приятные и более осязаемые, чем некие светящиеся точки, искрящиеся на экранах внешнего обзора.
Хотя его права на должность капитана были достаточно призрачны, Стрейнжбери никогда не забывал о том, кто был его отец, и придерживался определенных правил поведения. Например, он старался не обсуждать с низшими по званию никаких технических деталей, так как не был силен в науках. Предыдущей "ночью" в более неофициальной обстановке он дал девушке инструкции и теперь слушал ее доклад. А девушка тем временем говорила уже совсем о другом:
- Некоторые считают, что ты проиграешь на этих выборах. Браун на совете объявил, что род Стрейнжбери выродился. Он хочет выставить на голосование кандидатуру своего старшего сына. Однако, если изберут тебя... - тут девушка остановилась, а потом продолжила намного тише. - Помни, тебе сейчас уже двадцать девять лет. И совет до сих пор пренебрегает твоими правами наследника капитанского титула. Ты должен бороться за власть.
Но что такое была для него власть? Ответственность за судьбы других членов экипажа? Непосильная для плеч Пола забота о машинах корабля? Зачем все это ему? Ведь у него и так было все, чего он только мог пожелать. Была работа, которая помогала убить время, были женщины, была пища...
Пол Стрейнжбери вновь ничего не ответил. Он устал от призывов глупцов, понуждавших его заняться абсолютно не интересными для него делами. Конечно, его, как и всех остальных, не могла не беспокоить мысль о том, что они приближаются к созвездию Проциона. Но это было абстрактное беспокойство. Ныне на борту звездолета не осталось ни одного человека, который мог бы с уверенностью сказать, летит ли "Надежда Человечества" к какой-нибудь звезде или болтается посреди пустоты. Да и существовала ли сама пустота? Существовало ли хоть что-то из того, о чем говорили древние видеофильмы и книги? В любом случае мысль о каких-то переменах была ему неприятна.
Иногда Стрейнжбери просматривал вахтенный журнал, где были записаны деяния его прадеда, отца и деда. Он не понимал этих людей, не мог постичь их целей. Почему они так говорили, почему совершали те или иные поступки?
- ... Если ты не начнешь действовать, - озабоченно нашептывала ему девушка, - твои последователи все сделают сами, однако тогда погибнут многие офицеры. Все мы устали - мы устали, выполняя тяжелую работу и получая скудную пищу... Гроу говорит, что мы захватим корабль.
Неожиданно девушка испуганно втянула голову в плечи и прислушалась. Стрейнжбери непроизвольно выпустил из рук спелый персик.
- А-а-а! - воскликнул он, пытаясь поймать его.
"Какая глупость, - подумал он. - Они не знают, о чем говорят... А я из-за них персик уронил! Захват корабля - завоевание мира!"
- Ты лучше поторопись! - продолжала девушка,- Тебе нужно принять правильное решение. Помни, от тебя почти ничего не потребуется! Только твое согласие.
Раньше Стрейнжбери все это уже слышал. Не один раз.
* * *
Неясные слухи, ходившие среди обитателей нижних палуб корабля, воскрешали события прежних беспорядков. Капитан Браун понимал, что его безмятежному правлению приходит конец. Стрейнжбери был не опасен, но другие... Те, кто еще меньше, чем Браун, знали об окружающем их мире, о бездонной пустоте, в которой одинокими островками сверкали огоньки далеких звезд.
- У этих свиней с нижних палуб не хватит ума, чтобы добраться до меня, - как-то раз сказал Браун лейтенанту Джоржу Брауну, своему младшему сыну - потомственному старшему офицеру. - Кроме того, много раньше чем они разгадают мои планы, мы достигнем системы Проциона, если, конечно, мы правильно толкуем показания приборов, установленных на капитанском мостике... Если это случится согласно нашим расчетом, то внимание большей части экипажа надолго переключится на другое.
Молодой Браун ничего не ответил. Он, как истинный представитель своего поколения, считал отца не вполне нормальным, и его угнетала мысль о том, что пройдут долгие, долгие годы, прежде чем пышущий здоровьем капитан начнет стареть. Должности капитана молодому Брауну придется дожидаться еще очень долго. К тому времени, как младший Браун взойдет на трон капитанского мостика, он превратится в жалкого старика. К тому времени его не будут радовать ни свежие фрукты, ни молодые женщины... Однажды младший Браун уже говорил об этом со своим старшим братом, который, если ничего не случится, будет избран в совет в следующем месяце.
Брату тоже не нравилось положение дел. Быть может, он, обретя власть каким-нибудь образом, даст понять людям с нижних палуб корабля о своих мыслях. Несколько неясных обещаний...
* * *
Процион А, звезда в шесть раз ярче Солнца, плавала в темном космическом пространстве прямо по курсу корабля. Желто-белое солнце, прежде неясно различимое, становилось больше и больше, ярче и ярче. В черноте космоса, в биллионах миль в другой стороне, виднелось бледное, словно чем-то прикрытое солнце Проциона В, ясно различимое только в телескопы.
Процион оказался богачом по части планет, причем планет по-настоящему огромных... Двадцать пять гигантов! Экипаж "Надежды Человечества" исследовал две из них, каждую диаметром в двадцать пять тысяч миль. Обе планеты оказались обитаемы, и обе имели атмосферы с преимущественным содержанием хлора.