Не спеша, соблюдая предельную осторожность, рулл подобрался к кораблю врага. Защитные экраны были включены - правда, неизвестно когда: может быть, еще утром. Есть вероятность, что человек свалился с уступа в следующую, более глубокую пропасть, и его разбитое тело лежит где-то у подножия горы. Но, скорее всего, каким-то чудом он вернул себе контроль над телом и сейчас сидит в корабле, поджидая его, Йели.
Теперь рулл не имел ни малейшего понятия, что делает человек, и преимущество было не на его стороне. Пришлось вернуться в бот. Голод нарастал час от часу. Вокруг - никого и ничего съедобного.
Так проходили дни...
Джемисон очнулся от боли. Сначала она была всепоглощающей, перекатывалась от головы к ногам, как волна. Но постепенно она сконцентрировалась в его левой ноге. Он понял, что растянул связку на уже поврежденной вчера ноге. Это была, конечно, не единственная, но самая болезненная травма.
Когда Тревор открыл глаза, то обнаружил солнце почти в зените. Долго же он лежал тут!.. Сначала доктор бездумно смотрел на солнце, выползающее из-за нависшего над ним края обрыва, и только когда на него легла тень скалы, вспомнил, что смертельная опасность не исчезла. Это окончательно привело его в сознание. Что же касается гипнотического знака, то, выполнив свою задачу - толкнув Джемисона в пропасть, он исчерпал свою власть над Тревором.
Джемисон лежал на краю уступа; чуть дальше был отвесный обрыв - верная смерть для любого, кому суждено туда сорваться. Видимо, при падении ноги доктора запутались в жестком кустарнике - это его и спасло. Тревор приступил к штурму горы: поначалу ему помогали шершавая почва и корни растений, но когда до края обрыва осталось всего десять футов, дала о себе знать растянутая связка. Он сделал четыре попытки взобраться наверх и каждый раз сползал по склону. Наконец ему удалось зацепиться за корень и выбраться на плоскую вершину Монолита.
Она расстилалась перед ним совершенно пустынная. Только звук его шагов нарушал тишину. Хромая Джемисон направился к шлюпке, лежавшей на дальнем краю вершины. Он по-прежнему не знал, что случилось с руллами, и пока нога не заживет, вряд ли он это выяснит.
Тревор подошел к шлюпке уже в темноте, так и не узнав, что в очередной раз чудом разминулся с врагом. Сварливый голос компьютерного переводчика встретил его на пороге:
- Когда меня накормят? Когда меня вернут домой?
Это был плоянин с его коронным вопросом о возвращении. Доктор совсем забыл о нем.
"Накормив" его, Джемисон задумался над давно мучившим его вопросом: как объяснить этому наивному существу суть войны? А тем более - их нынешнее положение. Наконец он сказал плоянину:
- Не сердись, я верну тебя домой. - Этого оказалось достаточно, чтобы плоянин успокоился.
А Тревор думал над тем, как использовать его против руллов. Но применения не было. Ну, какой вред голодному руллу от того, что противник мог бы контролировать полет его подстреленного бота?
23
Джемисон проснулся от стука своего сердца. Встал с койки, надел комбинезон, подошел к пульту. Радиопередатчик был мертв, да и бесполезен он на таком расстоянии от земных кораблей. Тревор намертво отрезан от мира. Он зачем-то поиграл с настройкой приемника, забредя в район рулловских частот. Но и здесь царило молчание.
"А что, если провести эксперимент? - подумал доктор. - МЫ ОБА - ПЛЕННИКИ. Пленники случая, среды, друг друга. И каждый не обязан совершать самоубийство... Идеальная среда. Многое можно узнать: почему руллы уничтожают другие расы; откуда такая безжалостность и - одновременно - готовность к самопожертвованию; можно ли ими управлять?"
Мысль о таком эксперименте не оставляла Джемисона ни на минуту. Иногда он садился у пульта и осматривал окрестности - бесплодную пустыню, скалы, пропасти. Тюрьма. Ловушка. И он пойман в нее. Он, Тревор Джемисон, к чьему голосу прислушивался Галактический Конгресс! Он находится здесь, в разбитой шлюпке, с ноющей ногой... И готовит эксперимент.
На третий день нога прошла. Тревор немедленно принялся за работу. Осуществить детально продуманный план не составило труда: из подручных средств он сделал киноэкран - своего рода огромный плоский телевизор. Затем написал сценарий, превратил его в программу и ввел в маленький компьютер, вмонтированный в ребро этого самого экрана.
Джемисон установил экран в двухстах ярдах от шлюпки, позади деревьев, а рядом положил коробку с едой.
Прошел день, шестой по счету на планете. Наступила ночь.
24
Скользящей тенью рулл прошмыгнул к экрану, единственной сияющей точке в беззвездной ночи Лаэрта-3. Он одновременно чуял и пищу, и ловушку.
Шесть дней Йели просидел без еды. Это отбросило его разум на несколько эпох назад - таковы уж свойства рулловского мозга, которому необходима постоянная подпитка энергией. Йели почти не разбирал цветов, потерял ряд других жизненно важных способностей. Нервная система рулла походила на истощенный аккумулятор, от которого один за другим отключались "приборы". Он знал, что если медлить дальше, они никогда снова не подключатся. Он и так превратился в тень. Еще немного, и ему, Верховному Айишу Йелла, придется покончить счеты с жизнью.
Рулл пристально смотрел на установленный землянином экран. Там развертывалась картина всего происходящего на планете с того момента, как шлюпка Джемисона покинула борт эсминца. Эсминец ушел к базе. Шлюпка приземлилась на горе. Затем развернулся бой и так далее...
После встречи с гипнотическим знаком положение землянина казалось безнадежным, но экран показал, каким образом человеку удалось спастись. А потом на "сцене" появился рулл, который подошел к ящику, открыл его и поел. Технология была показана детально.
Рулл знал, что перед ним ловушка - возможно, смертельная, но делать было нечего. Это его единственный шанс. Неизвестно, сколько времени будут ждать командиры кораблей, оставаться на высокой орбите, не смея нарушить его приказ. Но они его нарушат - так или иначе. Хотя бы тогда, когда к планете подойдет вражеская эскадра.
И рулл нажал рычаг, открывающий ящик.
Джемисон проснулся. Ревела сирена. Снаружи была тьма - до рассвета оставалось три часа. Сирена означала, что ящик с едой открыли. Она гудела двадцать пять минут, потом оборвалась. Однако доктор ошибся в том, сколько времени понадобится руллу, чтобы проглотить три фунта жратвы. Ослабевший от голода враг и ел-то сегодня со скоростью черепахи.
Двадцать с лишним минут он подвергался гипнозу, точно так же, как в земных лабораториях - пленные руллы. Но те при пробуждении убивали себя. Поэтому ксенопсихологи до сих пор не получили доказательств того, что у руллов существует подсознание. Теперь эти доказательства появились.
Тревор снова лег на койку, он улыбался. Он был слишком взволнован, чтобы уснуть. Произошло величайшее событие в войне с руллами - его нельзя было не отметить. И доктор раскупорил давным-давно припасенную бутылочку джина и выпил за удачу.
Каждая раса знала сильные и слабые стороны другой, но по-разному применяли эти знания. Руллы - для истребления всех прочих рас, люди - для установления хороших отношений с союзниками. Но друг с другом они были одинаково жестоки и беспощадны, и постороннему наблюдателю трудно было бы их отличить. При этом цели людей и руллов разнились, как черное и белое, как тьма и свет.
И потому цель оправдывала средства...
Джемисон, хоть и изрядно повеселел, хватанув джина, но трезвости ума не потерял. Вернувшись в постель, он принялся обдумывать кое-какие детали операции. Ничто нельзя сбрасывать со счетов, нельзя недооценивать рулла. Наконец Тревор заснул сном человека, принявшего ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ решение, - совершенно спокойного, уверенного в своей правоте.
Утром Джемисон надел костюм с электроподогревом и вышел в зябкий туман. Ледяной ветер дул с востока, но он не замечал его. В это утро решалось многое. Необходима была предельная осторожность.
Взяв бластер и детектор движения, Тревор направился к стоявшему на возвышении экрану. Доктор еще раз проверил, в порядке ли компьютер, и поставил новый ящик с едой. В свете фонарика опустошенный руллом ящик вдруг странно заблестел - его поверхность казалась отполированной.
"Странно, - подумал Джемисон и присмотрелся внимательнее. Металл был покрыт чем-то вроде лака. Он соскоблил немного субстанции для анализа и направился к шлюпке. - Что же это такое? Где я видел это вещество?"
Так он и стоял в замешательстве у открытого люка суденышка, пока не увидел рулла.
Едва насытившись, Йели вспомнил все. Он вспомнил свою цель и, напрягая скудные силы, пополз к боту.
Накануне он почувствовал остаточные волны гашения гравитации, все еще пульсирующие в одном из пяти антигравитаторов, которые стали бесполезным хламом после выхода из строя корабельного реактора. Руллы обладают специальным органом, ощущающим изменения гравиполя. Сейчас у Йели он напрочь отказал, но еще вчера от него был толк.
Казалось, антигравитатор намертво приварен к внутреннему корпусу бота. Пришлось повозиться. К тому же следовало быть предельно острожным: одно неверное движение - и можно схватить дозу радиации. Рулл часто делал передышки и снова брался за молекулярный резак. Только через пять часов он высвободил антигравитатор из недр корабля и бережно вынул его из переплетения шлангов и проводов.
Йели был все еще слишком слаб, чтобы напасть на человека - он двигался чересчур медленно, но с помощью антигравитатора можно было попытаться. И хотя его мощности хватит только на одну попытку, рулл не сомневался в успехе.