Ветер налетел - свежий и незнакомый. Брэндли привык к запахам болот. Привык узнавать, откуда дует ветер, по запаху - морскому, солёному, или пахнущему снегом с гор. Этот ветер был другим. Он ворвался, как будто распахнули дверь в душной комнате. Он, ветер, и сам удивился - куда это я попал? Пах смолистыми деревьями, хватал с земли мелкий, летучий мусор - матросы ругались, кому-то запорошило глаза.
Ругался боцман - на команду, на морских чертей: корабль оказался недостаточно готов, и непонятно было, что делать - поднимать паруса или ждать, пока ветер не станет ровным.
- Вертится, как юла, - смеялся Аль. - Как щенок у ног.
Брэндли таращился на Аля. Волосы мальчишки плескались, словно невидимые чертенята плясали у него на голове. Аль вытянул губы "трубочкой"; водяник подобрался, ожидая свиста - но звука не было. Аль обеими руками обхватил себя за плечи, чуть покачиваясь из стороны в сторону. И тогда протянулся тихий и непрерывный свист - откликнулся ветер: сверху, откуда-то от самых трюм-рей. Сперва Брэндли решил, что тон звука не меняется. Но он медленно-медленно дошёл до такого низкого, что водяник изумился - как может ветер рычать, словно дракон?
- Мы отправляемся немедленно, - объявил водянику Ба Цзинь. - Такой ветер, мы не можем сомневаться.
Брэндли кивнул - зачарованно и грустно. Он уже двинулся к трапу, но поискал глазами Дзынь. И не увидел бы её, но ведьмучка запела - хрипло, как будто скрипело дерево. Дзынь взобралась до фор-стеньги и висела там, как-то по-звериному зацепившись ногой и рукой, другую руку и ногу отставила в сторону. Брэндли стало страшно, только непонятно - отчего. Дзынь полетит на "Лунной бабочке"...
Водяник отодвинулся, прислонившись спиною к фальной лебёдке. Ему хотелось съёжиться, быть крошечным и незаметным, на какое-то время просто исчезнуть, чтобы всё случилось помимо его воли. Он не виноват, он ничего не решал - просто так вышло.
...Ближе к ночи небо очистилось от облаков, только далеко над скалами висела обширная туча. Сизым брюхом она касалась трёх пиков, и всё это вместе было как чудовищный треножник демонов, под которым вот-вот должен разгореться огонь. Брэндли пожалел, что солнце не садится на востоке - тогда бы оно, оказавшись между тучей и скалами, устроило грандиозную феерию пламени...
Ведьмучка, подкравшись неслышно, пихнула его в бок:
- У тебя на носу сопля! - и расхохоталась. Брэндли дёрнул локтем... ох, нет; конечно, это опять её дурацкая шутка! Третий или четвёртый раз за день. Водяник уже почти привык. И даже не злился - у Дзынь была манера вот так шутить наедине. Человековские дети, насколько он их знал, разыгрывают друг друга в компании, чтобы над одним посмеялось побольше народу. Дзынь делала всё наоборот. Это было... странно.
...На рассвете "Лунная бабочка" оказалась по ту сторону гор.
В каюте воздух застоялся. Когда Брэндли вышел на палубу, что-то показалось неправильным, и, как нарочно, водяник глубоко вдохнул... и выпучил глаза от ужаса - подумав, что всё внутри сейчас разрежут крохотные льдинки! Чудилось, будто воздух превратился в поток острых, как лезвия, льдинок.
"Бабочка" плыла неимоверно высоко.
Водяник никогда не видел, чтобы корабли поднимались в такую высь.
Белые сверкающие гроздья кристаллов - скалы во льду, - остались далеко позади и внизу. Они замерли неподвижно. Они виделись отсюда совсем не такими, как с болот. Там горные хребты были мягкого тёмного цвета - от укрывших подножия лесов, а вершины - угрюмо-мглистые. Здесь - царство контраста, сверкание льда и чёрные трещины до самой сердцевины тьмы. И воздух был таким же.
Водяник в смятении закрыл глаза. Что там, впереди? Дымка облаков и просыпающееся солнце, больше Брэндли не рассмотрел. Так высоко... и так неподвижно. Весь мир - словно громадный хрустальный шар, а в самой серединке на ниточке подвешен корабль со съёжившейся пылинкой - малюсеньким водяником, вцепившимся пальчиками в леер у самой границы бездны... Леер-струна чуть-чуть гудит, звенит, и Брэндли страшно - порвётся в любой миг. Но оторвать от него пальцы и сделать шаг назад - никак.
Палуба стала наклоняться... Темнота.
...Брэндли понял, что его перенесли в каюту. Кто-то сухо шуршал, зажурчала вода - кипяток, понял по звуку водяник. Звякнула чашка. Долгий, умиротворённый вдох. Выдох.
Легче пуха конёк
Сел на ветерок.
Красный сок
По травам тёк.
Стрёкот, цокот,
Острова
Видно
Летят
Что за дурацкие стишки? - подумал Брэндли. Потом голос Аля продолжал что-то декламировать, но слова стали совсем уже непонятные, и водяник успокоился. Наверное, стишков таких и не было, это из бессмысленных звуков в голове сложились несуразные слова.
Распахни окно!
Блеск небес
Даль летит
На тебя
Звон сквозь сон
Проведёт
Нас вдвоём
На Острова
Ему и правда приснился мгновенный сон - будто он смотрит на окно, закрытое шторами. И тут откуда-то вбегает в комнату кто-то, раздёргивает эти занавесы - тяжёлые, золотые, будто налитые мёдом соты... и в комнату врывается свет, и плывут в этом сиянии далёкие, зелёные холмы - всё выше и всё дальше, а над ними, прямо на Брэндли, скользит огромный, пылающий парусами корабль.
Водяник вздрогнул; сильно, как будто пихнули. Сел на постели, вытаращил глаза:
- Что это?!
- Книга Бродяг. - Аль и правда держал в руках книгу. В тёмно-жёлтом, потрескавшемся кожаном переплёте.
- Ты её читал?! - изумился Брэндли. И тут же ахнул про себя - какой же он идиот!
- Я читал её... давно. Сейчас я вспоминал... На самом деле она на чужом языке. Нимо успел мне рассказать из неё немного, но даже из этого я помню только обрывки. Я помню, как звучали эти стихи, но точные слова не даются мне.
Водянику ужасно захотелось выспросить Аля обо всём. Кто такой Нимо? Что это за книга такая? Куда они летят? И самое главное - услышать историю самого ветряного мага! Но он боялся... кто знает, каким-нибудь неловким вопросом не испортит ли он всё?
- А где Дзынь?
- Она ушла. Ночью ушла.
- Как?! - растерялся Брэндли. - Прямо... с корабля ушла? Зачем?
Аль пожал плечами.
- Она ушла, едва горы проплыли под нами. Ба Цзинь так сказал. Она будто увидела что-то внизу. Засмеялась и прыгнула.
- Почему же он её не остановил?
- Зачем? Она же ведьма. Когда хочет - уходит.
Брэндли почувствовал растерянность и обиду. Будто его обманули, бросили. Ведьмучку он почти не знал, но всё-таки она оставалась самым "домашним", самым привычным ему существом на этом чудном корабле далеко-далеко от дома. Заманила меня, подумал водяник. Я и сам хотел... Но разве я бы решился... без неё на такое.
- А где мы сейчас?
- Сейчас? - Аль сморщил переносицу, потёр пальцем висок. - Думаю, над Дикоречьем. Ветер пахнет сосновыми лесами, озёрной водой, но в нём уже есть струйки с пыльцой из Цветочной долины.
- А вы торгуете пыльцой?
- Это страшная тайна! - нахмурился Аль. Но тут же рассмеялся. - Ну конечно! Самое выгодное и приятное занятие для тех, кто знает дорогу и способен одолеть этот путь. Знаешь, сколько кораблей разбили бури над Костяным хребтом? - Водяник помотал головой. - Не меньше пяти. А теперь думай сам, если их всего десятка три было! Какою бы сказочной прибылью ни манила Пыльца, немногие рискнут кораблём. Но это такое искушение... - Аль закончил шёпотом: - Летать в Цветочную долину!..
* * *
Ведьмучка, щурясь, наблюдала за густыми, волокнистыми струями тумана. Казалось, посередине леса овальным пятном лежит голова седого великана, а его волосы упали на деревья, на поляны; упали и плывут, удлиняясь, распускаясь.
Ночной ветер нёс "Лунную бабочку" осторожно и тихо - так женщина вносит свечку с крохотным огоньком на фитильке в спальню к ребёнку. Ветер дремал - он был околдован картинками из сонных видений Аля.
Ведьмучка вскрикнула несколько раз ночной птицей. Раскинула руки. Засвистела - тихо, протяжно; почувствовала, как ветер встрепенулся в забытьи, тут же ласково хлопнула по нему ладонями - полно, лети спокойно, а то Аль проснётся, встревожится.
Оглянулась, прыгнула - и полетела вниз, в туман.
Под головой косматого туманного великана пряталось лесное озеро с чёрной гладью воды. Ведьмучка падала в него, соскальзывая с упругих лоскутов тумана. В смоляной тьме мелькнули звёзды, потом погасли, небо перевернулось: вот оно было вверху - и вот оно уже внизу, и вот снова вверху. Ух! Ведьмучка уселась на скользкий от тумана и плесени пень-выворотень, переводя дух. Прислушалась: знакомо скрипела старая ракита, жалуясь на обожжённый молнией бок.
Долго сидела, скрючившись, маленькая ведьмучка. Щипала губу, сопела - думала. Ничего не надумала... нет, надумала - что надо совета и помощи просить у Большой Ха.
Большую Ха мало кто знал из неведьм. Старшие из водяных знали, ясное дело. Старый людской король знал, а молодой, скорее всего, даже не слышал о ней. Откуда ему? Старый король обошёл, объехал, облетел всю страну - а новый сидит сиднем. Колдуны когда-то знали Большую Ха - но колдунов давным-давно не видали в Болотных Украинах, никто их тут не замечал со времён Волны. Ведьмучке доводилось читать человековскую сказку о том, что колдуны сгинули, когда все вместе встали против Волны в надежде магией остановить стихию... Как же!
Однажды ведьмучка пересказала легенду Большой Ха, и та ехидно засмеялась.
- Есть такая человековская поговорка: "носить воду решетом".
- Зачем?