Юмористическая повесть "Подходцев и двое других" полна юмора, выдумки, но и грусти, некоторой ностальгии по ушедшей молодости, веселой и бесшабашной богемной жизни.
Содержание:
Введение 1
Часть I 1
Часть II 12
Примечания 24
Аркадий Аверченко
Подходцев и двое других
Введение
Если бы на поверхности земного шара оставались следы ото всех бродящих по земле человеков - какой бы гигантский запутанный клубок получился! Сколько миллиардов линий скрестились бы, и сколько разгадок разных историй нашел бы опытный следопыт в скрещении одного пути с другим и в отклонении одного пути от другого…
Бог с высоты видит все это, и если бы его Божественное Внимание могло быть занято только такой неприхотливой пищей - сколько бы занимательных, трагических и комических историй представилось Всевидящему Оку.
Мы все жалки и мелки перед лицом Бога… Ни одному из нас не удалось проникнуть в лабиринт запутанных путей человеческих, никто даже сотой части клубка не распутал; и только автору этих строк удалось проследить пути одной человеческой троицы, которая причудливо сошлась разными путями к одной и той же точке.
Сошлась, чтобы надолго не разойтись.
Вот их пути…
Часть I
Глава 1
Подходцев
Молодой широкоплечий блондин, с открытым веселым лицом и энергичными движениями, вышел из дома № 7 по Новопроложенному переулку и, усевшись на извозчика, сказал:
- Вези меня на Дворянскую 5, да только, братец, поскорее.
Извозчик чмокнул губами, и лошадь затрусила.
- Ты не особенно хорошо едешь, извозчик, - иронически заметил седок.
- Еду себе и еду, - холодно возразил извозчик.
- Скажу тебе больше: ты едешь просто плохо.
- Н-о-о-о, ты, проклятая!
- Должен тебя огорчить извозчик, но ты едешь гнусно, отвратительно.
- Овес нынче дорог, барин.
- Не вижу никакой логической связи между ценой на овес и скоростью движения лошади.
- Чаво?
- Тово. Это все равно, как если бы я, доехавши до места назначения, отказался от уплаты причитающихся тебе денег под тем предлогом, что нынче калоши вздорожали на сто процентов.
- Лошадь не бежит, - угрюмым тоном промолвил извозчик.
- Тогда она не лошадь, - учтиво возразил седок.
- А что ж она?
- Не знаю. Я думаю, что тебе нужно было бы быть осмотрительнее при покупке лошади. Ты ее когда купил?
- О позапрошлом годе.
- Покупая, ты требовал именно лошадь или тебе сорт имеющего быть всунутым в оглобли животного был безразличен?
- Чаво?
- Может быть, тебе по твоей неопытности подсунули вместо лошади крокодила?
Извозчик обиделся.
- Почему это? - надменно спросил он.
- Очень просто: что такое лошадь? Это - животное, которое бежит. Твое животное не бежит. Значит, оно - не лошадь.
- Четыре ноги имеет, - усмехнулся извозчик, - значит и лошадь.
- Стул тоже имеет четыре ноги, а, однако, не бежит.
- У ей голова есть, а у стула нету, - возразил извозчик, очевидно, серьезно заинтересованный этим принципиальным спором.
- Подумаешь, важность - голова. Вон и у тебя голова есть, а что толку?
На это извозчик ничего не нашелся ответить.
- Вон видишь, все нас перегоняют.
- Что ж, и мы кой-кого перегоним, - хвастливо усмехнулся извозчик и действительно перегнал лошадь, запряженную в щегольский экипаж и мирно дремавшую у чьего-то подъезда.
Голову седока осенила какая-то мысль. Он лукаво улыбнулся и предложил:
- Хочешь, сделаем так: за каждую лошадь, которую ты перегонишь, я плачу тебе пятак. За каждую лошадь, которая перегонит тебя, я вычитаю с тебя пятак.
Это странное предложение произвело на извозчика ошеломляющее действие. Он в один момент вышел из состояния полудремоты, дико захохотал, привстал на козлах и, хлестнув по лошади, закричал:
- Идет! Считай, барин.
- Стой, стой! Только, брат, уговор: стоячие и противоположно едущие не считаются.
- Само собой! Будьте покойны. Эх, ты, милая-а-ая!..
Лошадь понеслась как стрела, а седок, откинувшись с довольным видом на спинку экипажа, принялся отсчитывать пятаки.
- Пять! Десять! Пятнадцать! Двадцать пять! Пять долой - нас экипаж один обогнал.
- Так то ж рысак!
- Это деталь! Опять двадцать пять, тридцать! Сорок…
Хитрый извозчик в один момент постиг своим светлым мужицким умом не только принципы этой азартной игры, но и ее выгоды. Поэтому он при первом удобном случае свернул с малолюдной улицы на проспект, где экипажей было в десять раз больше, и, не обращая внимания на сделанный крюк, развил такую скорость, что седок еле успевал считать:
- Рубль тридцать! Еще пять! Рубль сорок. Рубль сорок пять!
- Нет, рубль пятьдесят, - заспорил извозчик. - Сейчас обогнал пару.
- Да ведь она в одной запряжке, пара.
- Это все едино! Уговаривались за лошадь пятак, а тут на-кося двух обогнали!
- Однако и фрукт, брат, ты! Значит, за тройку ты сдерешь пятиалтынный?
- Само собой, три лошади, три пятака. Н-но!!
- Да не гони ты так, черт. Ты меня разорить можешь!
- Мой антирес! - весело заорал извозчик. - Н-но!!
- Извозчик…
- Ась?
- Имей в виду, если кого-нибудь раздавишь - по рублю с человека буду вычитывать.
- Ладно, будьте покойны. А если не раздавлю - вы мне рупь.
- Еще что выдумал! Этаким образом ты с меня и тысячу выколотишь.
- Хи-хи! Н-н-но!!
- Смотри, дурак, чуть на женщину не наехал.
- На женщину я никак не могу наехать, - солидно возразил извозчик и сейчас же подтвердил эти слова самым положительным образом: наехал на мужчину.
Раздались крики, оханья, кто-то смачно выругался, кто-то поднимал с земли испачканного в пыли и в прахе небольшого роста господина, отплевывавшегося розовой кровавой слюной.
- Черти! - орал доброволец из публики. - Прут на народ. Рази так ездют? Надо хорошо ездить, а не плохо ездить надо.
- Дать бы извозчику по морде, - посоветовал дворник.
Недовольный такой перспективой, извозчик подобрал в руки вожжи, с явным намерением ускакать от всей этой катавасии, но седок угадал это намерение, опустил могучую руку на его плечо и сказал спокойно, но твердо:
- Нет, брат, стой. Уезжать нельзя. Умели воровать, надо уметь и ответ держать! Может быть, его в больницу нужно свезти - как же мы уедем?..
Он легким юношеским прыжком соскочил с экипажа и подошел к пострадавшему, которого поддерживал под руку инициатор награждения извозчика оплеухой.
Глава 2
Громов
Пострадавший поднял на подошедшего ясные кроткие голубые глаза и сказал:
- С какой это радости вы так расскакались?
- Простите. Моя фамилия Подходцев, и я готов вам дать всяческое удовлетворение. Конечно, вы не виноваты: переходили себе спокойно улицу, а в это время мой дурак и налетел на вас безо всякого предупреждения. Я могу так и на суде показать.
- А вы думаете, должен быть суд? - с легким беспокойством спросил пострадавший, еще раз отплюнувшись кровавой слюной.
- Это от вас зависит.
К месту происшествия спокойно, с развальцем, подходил околоточный.
- В чем дело, господа? Прошу разойтись.
- Мне бы очень хотелось разойтись, но едва ли это удастся, - проворчал Подходцев. - Мой возница, благодаря моим же подстрекательствам, ехал быстрее, чем нужно, и наехал на этого господина, который, ничего не подозревая, переходил улицу.
- Этот господин говорит неправду, - возразил пострадавший, счищая пыль с локтей. - Они ехали, как следует, а я сам виноват: мне захотелось покончить жизнь самоубийством, я и бросился под лошадь.
Околоточный немного растерялся от такого оборота дела.
- Как же вы это так, - укоризненно сказал он. - Разве можно так?
- Что?
- Да кончать жизнь самоубийством?..
- А что в ней хорошего, господин околоточный? Так, чепуха какая-то, а не жизнь. И вообще, ответьте мне на вопрос: к чему жизнь наша? Куда мы стремимся? В чем идеал?
- Вы не имеете права задавать таких вопросов при исполнении служебных обязанностей! - запальчиво сказал околоточный.
- Ну, вот видите! Если даже полиция не может ответить, в чем смысл жизни, то кто же может?
Околоточный пожал плечами, вынул книжку и сухо спросил:
- Вы имеете к седоку и извозчику какую-нибудь претензию?
- Никакой буквально.
- А вы? - обратился околоточный к Подходцеву.
- Я? К этому господину? Претензию? Да я его считаю самым очаровательным существом в мире!
- В таком случае, в чем же дело?!
- Ни в чем.
- Так расходитесь! Зачем скопляться?!
Околоточный сердито откашлялся и ушел, а Подходцев протянул пострадавшему руку и спросил с легким смущением:
- Не могу ли я быть чем-нибудь вам полезен?
- Шить умеете? - улыбнулся одними голубыми глазами пострадавший.
- Не умею.
- Значит, не можете быть полезны. У меня порядочная дыра на локте.
- У такого порядочного человека даже дыра на локте должна быть порядочная, - сказал Подходцев, но, считая этот комплимент недостаточной компенсацией за все, что произошло, добавил:
- Может быть, вам трудно идти - тогда я уступлю вам своего извозчика.
- Не могу ехать.