Практически одновременно с машиной начальства к границе подъехал ещё один автомобиль – старые "убитые" "Жигули" пятой модели. Обычно подобные "колымаги", как называл их Прокопенко, он пропускал, даже не досматривая. Какие там наркотики?! С первого взгляда было видно, что самым дорогим грузом в них могли быть лишь мешки с импортным удобрением для огорода. Но в присутствии Дубовины Прокопенко не мог позволить себе такого откровенно халатного отношения к своим профессиональным обязанностям. Он только вздохнул про себя: "Вот если бы это был какой-нибудь новенький "БМВ"! Мы бы не ударили в грязь лицом, досмотрели бы его по полной, невзирая на чины и звания. А тут отличиться Тарасу не светит. И деваться некуда – вон каким волком Дубовина смотрит!"
– Державна митна служба Украины. Инспектор второго ранга Прокопенко. Ваши документы!
Степан Кузьменко – а это был именно он – спокойно протянул паспорт.
– Что-нибудь запрещённое везёте? Оружие, наркотики, антиквариат? – заученно продолжал досмотр Прокопенко. Кузьменко, лучезарно улыбаясь, отрицательно покачал головой. – Будьте добры, откройте багажник.
– Да, пожалуйста, начальник, – Степан с готовностью вышел из машины и открыл поцарапанный в нескольких местах багажник. Он был пуст.
Тарас всё это время неподвижно сидел в непосредственной близости от хозяина и отстранённо наблюдал за происходящим. Кодового слова "взятка" тот не произносил, значит, не было нужды бежать к "рабочей" картонной коробке и изображать "всю скорбь собачьего народа". Тарасу было жарко и скучно. Но тут открылась дверца машины, и… чувствительные ноздри пса почуяли запах, прекрасней которого не было в целом свете! Источник запаха однозначно находился внутри салона.
С глухим рыком, выражавшим отнюдь не агрессию, как можно было бы подумать, а предвкушение наслажденья, Тарас рванулся к "Жигулям" и начал отчаянно копать передними лапами коврик под водительским креслом. Его богатое воображение уже нарисовало изумительную "картину маслом": заветный кусочек сала – только он один и мог пахнуть столь сладостно! Кузьменко побледнел и замер над так и не закрытым багажником. Слова "Всё в порядке, проезжайте" застряли в горле Прокопенко. А подошедший в это время к машине Дубовина профессионально насторожился.
– Ну-ка, что тут у нас? – начальник наклонился и не хуже Тараса стал шарить под сиденьем. – Ага. Это уже интересно!
На свет Божий была извлечена небольшая брезентовая сумка, а в ней…
– Смотри-ка, а твоя собака действительно молодец! – Дубовина, который ещё совсем недавно требовал отправить Тараса в деревню, дружески похлопал совершенно ошарашенного Василя по спине. – Она достойна награды. Уж я позабочусь, будь спокоен. Какого матёрого дельца взяли, прямо любо дорого!
Степана Кузьменко арестовали тут же, на границе, за контрабанду героина; сам груз и "Жигули" были конфискованы.
Тарас пребывал в совершеннейшем недоумении. "Странные люди! Сало они так и не нашли, хотя я уступил его вожаку моего хозяина. Достали какую-то пыльную и отвратительно пахнущую сумку и радуются. А чему радуются-то? Сало ведь пропало!" – с грустью думал пёс, отойдя в сторонку, чтобы не мешать всеобщей суете: всё равно скоро домой, а там миска с кашей!
Советник таможенной службы II ранга Кондратий Дубовина, лично обезвредивший преступника, уже через несколько дней получил повышение по службе. Отныне он перестал придираться к Прокопенко, но старался, к тайному неудовольствию последнего, как можно чаще приезжать на контрольно-пропускной пункт между Белгородом и Волчанском, "чтобы лично общаться с талантливой собакой, которая, глядишь, ещё кого-нибудь задержит". Дубовина сдержал обещание позаботиться о Тарасе. Благодаря его ходатайству, Тарас теперь стал "служебно-розыскной собакой высшей категории".
Воскресный папа
Тот является отцом, кто воспитывает, а не тот, кто родит.
Менандр
Его любимый фильм назывался "Люди в чёрном – II". Как почти каждый юноша временами представляет себя непобедимым и дьявольски прекрасным Джеймсом Бондом, особенно когда в поле его зрения попадает красивая девушка, так и он мечтал иногда перевоплотиться в свой идеал – великолепного, бесстрашного, развязно-нагловатого и от этого ещё более обаятельного секретного агента F – мопса Фрэнка. Да, да, да. А в кого же вам ещё мечтать перевоплотиться, если вы и сами мопс?
Рудик – его звали именно так – лежал на диване на спине, раскинув в стороны все четыре лапы, и делал вид, что спит, а сам уже в который раз прокручивал в памяти "монолог" Фрэнка о датской догине, фигура которой "чуть-чуть полновата, зато лицо – небесной красоты!" Он и сам был влюблён, влюблён безнадёжно в песочно-рыжую красавицу догиню по имени Веста. В отличие от "подружки" Фрэнка Веста была безупречна во всех отношениях – и фигура, и "лицо", и характер. Её хозяйка Ирина утверждала, что "все собаки их питомника отличаются железобетонной психикой и стопроцентным послушанием". Рудика же эта фраза всегда коробила – он предпочел бы услышать, что Веста единственная "отличается золотым сердцем и божественной внешностью". Но что эти примитивные люди знают о Высокой Любви, рождённой в душе Поэта! Пусть даже эта душа и заключена в маленькое, толстенькое и криволапое тельце мопса! Лишь тонкая натура Весточки умела почувствовать и оценить "прекрасные порывы" Рудика, когда тот, встав на цыпочки задних лапок, тянулся всей своей сморщенной мордочкой, пытаясь коснуться губ, точнее, носа любимой. Она наклонялась к нему, ласково обнюхивала и нежно похлопывала по спине передней лапой. При этом, будь её удар слегка посильнее, она сшибала бы Рудика с ног.
Хозяйки, только и способные проливать слёзы над какими-нибудь "нафталинными" "Ромео и Джульеттой" да над примитивным бразильско-мексиканским "мылом", в такой патетический момент лишь тупо смеялись, предлагая "принести женишку скамеечку, а лучше стремянку"! Рудик и Веста понимали, что им не суждено жить "в законном браке", и утешались теми редкими прекрасными мгновениями, когда по выходным их хозяйки встречались, чтобы пообщаться и вместе выгулять своих собак.
Однако в последнее время Рудик замечал, что Веста ведёт себя несколько странно. Её фигура стала "чуть-чуть полновата", она перестала самозабвенно носиться по поляне, одним прыжком настигая убегавшего от неё со всех четырёх лап Рудика, а в её глазах появилось мечтательное задумчивое выражение. Из разговора хозяек Рудик узнал, что Весточку кто-то повязал. Её вынудили выйти замуж за нелюбимого, и вот она уже ждёт от него потомства! Первым порывом Рудика было найти и "порвать, как Тузик грелку", того циничного, эгоистичного и наверняка чистопородного дога, который растоптал его Высокую Любовь. Но никаких догов, на их счастье, вблизи Весточки не появилось, и "разборка" отпала сама собой. Значит, этот "супер-интер-чемпион", а на самом деле примитивный бесстыжий тип, уже успел бросить жену с детьми на руках, то есть в лапах! Снова встав на цыпочки и дождавшись, когда любимая наклонит к нему голову, Рудик жарко зашептал ей в самое ухо: "Не переживай. Я усыновлю твоих детей, только будь моей навек!" В глазах Весты он явно читал согласие. Особенно после того, как щенки – их оказалось трое – наконец-то родились.
Однажды во время очередной совместной воскресной прогулки Ирина предложила Марии, хозяйке Рудика, зайти на чай, а заодно и посмотреть щенков. Рудик порядком разволновался. Собаки вообще очень трепетно относятся к своим детям, а что же говорить о влюблённом Поэте, который, ещё даже не видя отпрысков своей "дамы сердца", уже боготворил их вместе с ней. Тяжело дыша, похрюкивая и высунув от возбуждения язычок, Рудик вступил в святая святых – комнату, где стоял старый детский манеж. Внутри на матрасике вповалку друг на дружке спали очаровательные вислоухие – как известно, догам перестали купировать уши – крошки. Правда, каждая "крошка" уже была ростом почти с взрослого мопса. Ирина со смехом подняла Рудика на руки и посадила в манеж, сказав: "Давай, воспитывай, папаша! А то вы, мужики, как только дети рождаются, так сразу и в кусты!" Веста стояла рядом и явно одобряла действия своей хозяйки. Щенки завозились, тихонько заскулили и уткнулись влажными носами в тёплый и мягкий Рудиков бок. Сердце новоявленного "папаши" наполнилось нежностью, восторгом и чувством огромной ответственности. Да, только он сумеет их достойно воспитать и сделать из этих трёх несмышлёнышей Людей, то есть, тьфу, Собак! Рудик принялся тщательно вылизывать макушку ближайшего с нему щеночка, а тот сладко заурчал и ещё плотнее прижался к его боку.
С тех пор по выходным визиты Марии и Рудика к Ирине и Весте стали традиционными. Вскоре щенкам было позволено вылезать из манежа и играть на полу. Они уже переросли Рудика, но всё равно относились к нему с почтением, и в совместных играх он всегда оставался лидером, несмотря на присутствие Весты. Ирина и Мария умилялись, наблюдая эти сцены, и даже снимали их на камеру.
Но семейной идиллии вскоре наступил конец. Сначала нашёлся покупатель на одного щенка – застенчивую и нежную девочку, потом забрали самого крупного, хулиганистого и задиристого мальчика, который родился первым и потому считал, что ему всё позволено. Последним покинул отчий дом спокойный и немного ленивый крепыш-толстячок необыкновенно красивого ровного песочного окраса, унаследованного от матери. Этот щенок был особенно дорог сердцу Рудика…