без номера
Что я?
Кто я?
И зачем?
Почему?
И кому это надо?
И ради чего все?
И что делать?
И что не делать? И кто прав? А кто не прав? Кто виноват? Перед кем?
К чему вообще это все? И может, этого не надо?
Здесь бы я добавил:
Зло?
Добро?
Бог?
Дьявол?
Любовь?
Ненависть?
В конце концов:
Жизнь?
Смерть?
Жить в общем-то неплохо. Тем, кто умеет это делать.
Кто умеет наслаждаться каждым мгновением своего бытия, в какой бы мелочи ни заключалось удовольствие. Жизнь она такая… такая… такая в целом офигительная!
А адреналин риска? А игра? А книги? А природа?
Сколько наслаждения в простом дыхании, созерцании, в спокойной поступи!
А сколько удовольствий нам предписано? А как они глубоки, если постараться? И сколько разнообразных тончайших чувств мы можем испытывать?
И все-таки… Что я? Кто я? И зачем?
Эти вопросы я задаю себе бесконечно часто, потому что не могу жить просто так, как все, - лежать в дерьме и хрюкать - спокойно ждать, пока превратишься в подвяленный окорок.
61
Но почему грусть застилает глаза?
Что такое Счастье? В чем он заключается? Как быть счастливым?
Поверьте! Я не нашел ни одной книги, где есть прямые, честные и исчерпывающие ответы. Одни лживые сопли. На самом деле никто ничего не знает!
А жить все-таки хорошо!
Сколько переживаний и радости в любви!
А азарт соревнования?
Отправившись на свое первое в жизни нормальное свидание, Вовочка не появился ни в этот день, ни на следующий. Я то и дело набирал его домашний номер, но он, к моему глубокому недовольству, был напрочь занят, что, между прочим, красноречиво свидетельствовало о том невообразимом ажиотаже, который инициировало мое объявление в газете.
Что произошло? Может быть, Вовочка меня развел, как лоха? Может быть, вместо свидания, он просто поехал к своим старым собутыльникам и ушел в запой? Ведь на те деньги, которые я ему дал, можно гулять не меньше недели. Или он дома и просто не соизволил мне позвонить? Или с ним что-то случилось?
Я передумал все, что только может прийти в голову такому замечательному фантазеру, как я. В любом случае я не мог найти себе места и страдал из-за невозможности что-либо узнать. Не страх за Вовочку, а чисто любопытство снедало мое сердце.
На четвертый день, утром, перед работой я заехал к нему домой. Дверь открыл его отец.
- А Вова дома? - спросил я, уже не питая никакой надежды, поскольку, будучи дома, Вовочка всегда сам открывал дверь. Впрочем, может быть, он спит в сиську пьяный?
- Нету его, Александр Владимирович! - взволнованно заговорил отец, впрочем давно привыкший к выкрутасам сына. - Поехал в пятницу к Людмиле какой-то в гостиницу и с тех пор не объявлялся.
- Может, запил опять? - поделился я очевидным соображением.
- Может, и запил. Кто его, оболтуса, знает? Я ушел ни с чем.
Вечером того же дня я сидел у телевизора и ожесточенно переключал программы, злясь, то на бесконечный рекламный блок, то на очевидно предвзятые репортажи. Вдруг запиликал домофон. Я бросился к окну, откуда был виден мой подъезд, и разглядел у входа огромного детину, растерянно тыкающего пальцами в кнопки переговорного устройства, - Вовочку. Легок на помине, свиное рыло!
- Где ты шлялся, гопник! - Я впустил его в квартиру. - Ты же все свидания сорвал!
Вовочка никак не мог отдышаться - лифт в моем подъезде был на ремонте.
- Где, где! - сердито ответил он. - В заложниках я был!
- Это как это? - Я всплеснул руками. - Ну-ка заходь…
Мы вошли в столовую, я предложил гостю поесть, но он попросил лишь газировки.
- Значит, подъехал я к этой гостинице, - начал свой рассказ Вовочка. - Она уже ждет. Ну, ничего так выглядит, моложе своих лет. Вот… Познакомились. Я ей вроде тоже понравился. Ну, поднялись в номер. Она в этой гостинице какая-то… э-э… главная администраторша, поэтому все хозяйство в ее распоряжении. - Вовочка говорил путано и использовал неимоверное количество грязи и матерных слов, так что, настукивая по клавиатуре компьютера эти строки, я вынужден был немного просеять его речь, чтобы она была более-менее понята читателем и пропущена редактором. - Диваны, цветы искусственные, телевизор, ванна, э-э… шампуни там всякие. Людмила - ну эта администраторша, предложила мне сразу заняться сексом. Я думал, что мы шуры-муры, туда-сюда, может, поговорим для начала. А она вот так вот запросто. Ну, я конечно обрадовался. Сколько уже времени мормышку не парил!
- Да ладно лапшу клеить к ушам! - язвительно усмехнулся я. - Небось каждый день гонял морковку под одеялом?
- Не под одеялом, а в ванной… Но с бабами не трахался!
- Верю, давай дальше!
- Ну вот, - продолжил Вовочка. - Она расстелила кровать. Предложила выпить. Я отказался. Выпила сама. Водки. Разделись. В душ по очереди сходили. Груди у нее, как две гири. Между ног - дремучий лес. Жопа чуть меньше, чем у меня. Ну, короче в моем вкусе. Тебе бы конечно она не понравилась, но мне в самый раз. Она попросила сначала полизать. Нет проблем! Я целый час ее ублажал. Работал языком, как бормашина. Она два или три раза кончила. Прямо текло все. Ей очень понравилось…
Рассказ Вовочки все больше и больше меня разжигал. Я слушал, затаив дыхание.
- Потом она у меня отсосала. Прямо… э-э… взаглот… Твой шкворень у нее во рту конечно вряд ли поместился бы, но у меня маленький - ты же знаешь. Так что прямо губами мне в пах упиралась… Никогда в жизни у меня так не отсасывали. Ну вот… Потом я кончил прямо ей в горло. Она все заглотила, даже облизнулась…
- Здорово! - завистливо восхитился я. - Но… но как же ты оказался в заложниках?
- А ты дослушай! - Вовочка налил себе еще один полный стакан кока-колы. - Короче, она предложила перекусить. Позвонила куда-то. Пришла другая женщина, помоложе, прикатила тележку. А на ней гусь жареный и куча жратвы. Все из ресторана. Эта вторая - Юля, осталась. Мы поели. Они выпили коньяка. Потом предложили мне переспать втроем…
- Наверное, так изначально было задумано! - предположил я.
- Я тоже так подумал, - кивнул Вовочка.
- А тебя не тянуло с ними выпить?
- Нет, - брезгливо повел он плечами. - Ты же знаешь, что я к этому равнодушен.
Вовочка попытался закурить "беломорину", но я вырвал ее у него из рук - "В моей квартире я не позволю такое говно курить!" - сломал папиросу и выбросил в мусорное ведро, а взамен протянул свою благородную сигарету. Он не возражал.
- Ну, это, мы стали жариться прямо по-настоящему. Даже… м-м… без презервативов. - Последнюю фразу Вовочка произнес с досадой. - А еще они друг друга… э-э… ласкали. И лизали друг у друга. Прямо лезбийки настоящие.
- Лесбиянки, - поправил я.
- Ну я и говорю. В общем, уже ночь была. Я натра-хался, как бегемот. Ничего не хочется! Я говорю: "Я домой поехал". Людмила ни в какую: "Оставайся до утра!" Короче, уговорили они меня… Всю ночь мы развлекались. Они меня впрягали, как лошадь, и ездили на мне. А еще заставляли, суки, им жопы лизать. Шампанским поливали. Клизьму мне ставили. Только утром дали немного поспать…
- Ну дела-а! - восхитился я. - Вот это приключение! Лицо приятеля исказила внезапная боль. Он приподнялся со стула и вновь присел, но очень осторожно.
- Проснулся я уже под вечер, - продолжил Вовочка, совсем не разделяя моего потешного настроения. -
Нет никого в номере. Думаю, сбегу! А дверь-то заперта. Я к окну - двенадцатый этаж… Короче, доел утку, включил телевизор, смотрю кино. Отпирает дверь Юля и говорит: "Сейчас Людмила придет, и мы продолжим". Я отвечаю, что, мол, больше не хочу. А она: "Нет, оставайся!" Я говорю: "Да пошла ты!" Она куда-то позвонила. Тут Людмила заходит. С мужиком каким-то. Вроде охранник. Говорит мне, будто первый раз видит: "Вы должны оплатить счет за двое суток! И еще еду в номер из ресторана заказывали!" И бумажку мне протягивает. А там почти шесть тысяч рублей. Во, попал! Я отвечаю: "У меня нет таких денег! Только две тысячи!" (Которые ты мне дал.) Людмила рассмеялась и говорит: "Ну тогда или оставайся, или милицию вызовем!" Что мне было делать?
- Охренеть!
- Ну, короче, Людмила и Юля меня опять всю ночь сношали. У меня было такое отвращение жуткое! А на следующий день вообще связали…
- Связали?!
- Ну да! А что, драться мне было с ними? У них там куча охраны, милиция под боком, и все повязаны!.. В общем… э-э… сначала они садились мне на лицо, лизать везде заставляли, потом писали на меня… - Вовочка был в высшей степени смущен. - Потом елду искусственную, огромную такую, откуда-то достали и принялись пихать ее мне то в рот, то сзади. Всю жопу разорвали, бляди! Даже кровь шла! Только никому не рассказывай! - Вовочка опять сморщился от боли и принял более удобную позу.
- Ну и как же ты выкрутился? - Я был в шоке от его рассказа.
- Как-как! - Он был на грани нервного срыва. - В конце концов им самим надоело. Дали мне сто долларов и спровадили. Сказали, чтобы я никому не рассказывал. А кому я расскажу? Кто мне поверит? Да и зачем?..
Еще часа два я потратил на то, чтобы успокоить Вовочку, втолковать ему, что недавнее ужасное событие - случайность, которая больше не повторится.
- Ты сам виноват! - говорил я ему. - Тебе же эта Людмила сразу сказала, что ей нужно, только чтобы кто-нибудь ее как следует отодрал. А твой интерес совсем в другом. Да и старая она для тебя. Зачем ты вообще назначил ей свидание?
- Ты же сам говорил, чтобы я со всеми подряд встречался, для маркетинга! - вполне логично парировал Вовочка.