- Откуда у этого нищего оборванца золото? - усмехнулся сборщик налогов Улымас.
- Так что же было в сундуке? - нетерпеливо спросил Абдулла.
И даже одноухий слуга просунул в дверь свое ухо - так ему не терпелось узнать о содержимом сундука ходжи.
- В сундуке… - Нурибек многозначительно помолчал, - воры обнаружили… самого Насреддина! И этот нечестивец прятал лицо в ладонях!
- А зачем… зачем он залез в сундук? - запыхтел судья. - Он испугался и принял воров за убийц? Клянусь аллахом, убийца Насреддина сделал бы угодное пророку дело! Я бы даже наградил этого смельчака!
- Нет, ходжа не из трусливых, - продолжал Нурибек. - Он спрятался в сундук от стыда. "Мне, - сказал Насреддин ворам, - было очень стыдно перед вами. Ведь в доме даже украсть нечего… Ну, как я мог смотреть вам в глаза?"
- Хах-хах-хах! - забулькал было Длинный Нос, но под злыми взглядами богачей сразу затих.
- А мне рассказали, - начал толстый судья, - как у ходжи украли все вещи. Никто не слышал об этом? Однажды залез к Насреддину вор, связал все вещи в узел и вылез на улицу. И когда вор уже вошел в свой дом, то он увидел, что следом за ним входит в дом сам Насреддин и несет свое одеяло и подушку. "Что тебе нужно у меня в доме?" - спросил вор ходжу. И что, вы думаете, ответил Насреддин? "А разве мы не переезжаем сюда?"
- Хех-ха! - хихикнул мулла из-под бинтов.
- А когда лисица украла у Ходжи курицу, то он каждому цыпленку привязал на шею черную ленточку - знак траура, - усмехнулся Шараф.
- Как-то раз, - пробасил Улымас, - вор залез ночью к Насреддину, и сынишка ходжи стал будить отца: воры, мол. "Тише, - сказал ходжа, - не мешай дяде! Может быть, он и действительно что-нибудь найдет в нашем доме. Тогда мы испугаем его и отнимем находку…"
- Хватит, правоверные! - поднял руки Абдулла. - Мы здесь собрались не припоминать анекдоты об этом нечестивце ходже, а для важного дела.
Бывший подслушиватель бывшего великого эмира зажмурил глаз и многозначительно повертел носом: мол, у меня есть мысли.
Все приготовились слушать Абдурахмана, но Абдулла решил, что первым должен говорить достойнейший из собравшихся, и поэтому произнес:
- Ходжа славится среди бедняков как мудрый врачеватель. Его часто приглашают, чтобы излечить ту или иную болезнь. Если бы мы показали всем, что Насреддин ничего не смыслит в медицине, то он был бы опозорен.
- Да, да, да! - забасил Улымас. - Но для этого нужно придумать самые мудреные болезни.
- Или самые простые, - усмехнулся Абдулла. - Ходжа одинаково не разбирается ни в тех, ни в других. Заболеем… ну, кто? Я… Шараф… Улымас. Недуги придумают нам настоящие лекари, которые получат вознаграждение, после того как они уличат ходжу в невежестве. Я же еще, кроме того, хочу победить Насреддина в споре - у меня с ним старые счеты! Клянусь аллахом, ходжа больше не сможет провести меня!
- Сам пророк надоумил тебя! - зашелестел бинтами мулла.
- Если разрешите, - вмешался в разговор елейный голос Абдурахмана, - мне, недостойному, сказать не столь мудро и не так красиво…
- Разрешаю! Говори, - небрежно кивнул Абдулла.
- Я хочу испытать один верный способ, - произнес подслушиватель уверенно. - Вы знаете, что такое "превращение ишака"? А? Не знаете? Так я погубил несколько человек при дворе одного хана. Этим ловким обманом мы покажем всем, что аллах отвернулся от нечестивца Насреддина. А превращение произойдет с его любимым ишаком…
- Ну, что я говорил? - победно оглядел присутствующих толстый судья. - Абдурахман - великий человек!
- Мне нужно для этого фокуса только двух известных мошенников. Я знаю - они сидят в городской тюрьме, - сказал Длинный Нос.
- Назови их имена, - произнес судья, - и я их завтра же выпущу.
- В чем же заключается "превращение ишака"? - нетерпеливо спросил Абдулла.
Абдурахман подсел поближе, чалмы присутствующих склонились друг к другу, образовав сплошной круг. Шпион заговорил, но таким тихим шепотом, что даже слуга, у которого одно ухо слышало за два, и тот ничего не разобрал.
История четвертая, повествующая о том, как Насреддин занимался врачеванием, как бай Абдулла проиграл спор, как был украден и найден ишак, и как дерево разоблачило преступника
"Злые люди за злые дела злом наказываются".
Азербайджанская пословица
Абдурахмана толстый судья хвалил не зря: подслушиватель был очень даровитым подлецом. На следующее утро после тайной встречи у Абдуллы Абдурахман уже сидел во дворе перед лачугой Пулата и ждал пробуждения ходжи.
- Скажи Насреддину, - подобострастно обратился длинноносый к хозяину хижины, бедняку Пулату, - что я пришел издалека только для того, чтобы коснуться до великого ходжи взором!
Выйдя во двор, Насреддин по приметам, которые сообщил ему Икрам, сразу же признал Абдурахмана.
"Нужно сделать вид, что я принял его за друга, - подумал Насреддин. - Всегда в более выгодном положении находится тот, кто знает о враге больше".
Он приветствовал длинноносого и усадил его за еду рядом с собой. Но поесть Насреддину в это утро не удалось. Только он приготовился опустошить миску не особенно жирного плова, как в дом бесшумно, как тень, вошел одноухий слуга Абдуллы.
- Абдулла-бай болен, - молвил он скорбно, - и просит прийти тебя, о знаменитый ходжа, к нему. Спаси, о величайший из мудрецов, его от болей…
- Я не хаким, не лекарь! - замахал руками Насреддин. - Надо звать кого-нибудь из ваших городских врачевателей.
- Слава о тебе катится из одного края земли пророка в другой, - запричитал Абдурахман. - Все знают о твоих великих способностях…
- И еще заболел чайханщик Шараф, - продолжал одноухий. - Он тоже просил зайти тебя, Насреддин.
- Да пусть они все болеют сколько хотят! - рассердился ходжа. - Я не лечу богатых. Я иногда прихожу на помощь беднякам, да и то лишь потому, что у них нет денег, чтобы позвать настоящего лекаря.
- Неужели ты откажешь в помощи человеку только потому, что он богат? - удивился Абдурахман, поводя носом. - Если бы мне кто-нибудь сказал о тебе, о великий и знаменитый, такие слова, я бы ударил его! Нет, Насреддин, ты не можешь отказать болеющим!..
- А еще плохо себя чувствует сборщик податей Улымас, - продолжал одноухий. - Что же передать моему хозяину Абдулле?
- Передай, что я приду к нему, - отодвигая от себя миску с пловом, сказал ходжа.
Через несколько минут Насреддин в сопровождении одноухого и Абдурахмана шагал к дому бая Абдуллы. Шпион и слуга усиленно старались не подавать вида, что они знают друг друга.
"Что-то они задумали, - рассуждал про себя Насреддин. - Вдруг все захотели лечиться, именно у меня. Опасно ходить в логово волков одному, без друзей. Надо на всякий случай захватить с собой свидетелей…"
И, встретив по дороге охотника Вахоба и чеканщика Садыка, Насреддин пригласил их с собой.
- Зачем тебе столько помощников? - заволновался Абдурахман. - Разве они что-нибудь понимают в болезнях?
- Конечно, - сказал ходжа, весело подмигивая друзьям. - Почти столько же, сколько я…
В углу полутемной комнаты, где на груде подушек лежал Абдулла, уже находились оба городских лекаря.
"Хотят посмеяться надо мной! - убедился в своей догадке Насреддин. - Ну ладно, увидим, кто будет смеяться последним".
- Что же мне делать здесь, о правоверные, - учтиво поклонился ходжа, - если возле больного уже находятся такие достославные медики?
- Ох! - застонал Абдулла. - Ты видишь это блюдо, ходжа? Мы вместе с моими гостями - они пришли ко мне не как врачи, а как гости, понял? - съели только что целое блюдо слив. Наверно, это были зеленые сливы… И вот я почувствовал себя очень плохо. И мои друзья-лекари ничем не могут мне помочь…
- Да-да, - согласно закивали чалмами врачеватели, - не можем помочь.
- Откройте окна, - приказал ходжа.
И когда в комнате стало светло, он внимательно осмотрел все углы.
- Придется резать вам животы… всем троим, - " сказал Насреддин.
- Как? - закричали лекари. - Почему?
- Единственный выход, - вздохнул Насреддин. - Вахоб, нож при тебе?
Вахоб достал из-за пояса большой охотничий кинжал.
- Ой-ой! - заверещал Абдулла, вскакивая с подушек. - Что это за средство?
- Ведь вы только что ели зеленые сливы? - спросил ходжа.
- Да, - неуверенно пробормотали лекари.
- А где косточки? - прищурился Насреддин. - Значит, вы съели все блюдо слив вместе с косточками? Ай-яй-яй! Надо срочно взрезать вам животы, о правоверные, иначе вы умрете к вечеру. Проглотить столько костей!
Абдулла растерянно заморгал глазами.
- Резать? - спросил Вахоб, размахивая ножом.
- Я уже чувствую себя лучше, - сказал Абдулла. - Да, я почти совсем выздоровел!
Абдурахман понял, что надо спасать положение:
- Припомните - может быть, вы сами выбрасывали косточки в окно? Или слуга, - тут шпион толкнул одноухого в бок, - не спросив вас, выбросил их?
- Конечно! - падая на подушки, радостно застонал Абдулла. - Мы совсем забыли: слуга выбросил их! То есть мы их выбросили в окно! То есть и он выбрасывал, и мы выбрасывали…
- Да-да, - подтвердили лекари. - Косточки тут ни при чем. А так как сливы были незрелые, то надо лечить внутренности.
- Тогда я пропишу ему капли для глаз, - сказал ходжа.
- Но у него болит живот, - прошамкал один из врачевателей. - При чем тут глаза?