* * *
Петя с угрюмым видом проходил к двери своего подъезда мимо сидящих возле него на лавочках старушек, которые при его появлении сразу замолчали. Они сидели здесь целыми днями, и зимой и летом, обсуждая какие-то сериалы и жильцов подъезда, которых знали уже давно всех поименно. Некоторых даже с самого детства, как Петю, который жил здесь еще с родителями. Но сейчас он прошел мимо них, не поздоровавшись. Слишком загружен был своими мыслями, большие неприятности свалились ему на голову в последнее время. Отправка его в отпуск вполне могла означать конец работе и карьере. Еще и сбережения, накопленные за годы работы, таяли с каждым днем перед новым годом. И это был еще наверняка не конец. И из ближайшего выпуска новостей он вполне может узнать, что потерял еще. Банки, конечно, уже обладали информацией с валютных торгов и уже наверняка изменили свои курсы. Но большинство людей, в том числе и Петя, узнавали о своих потерях из новостей по телевизору. И в предчувствии еще и этой неприятности Петя угрюмо прошел мимо старушек, так же молча открыл дверь магнитным ключом и вошел в подъезд. Старушки, провожающие его огромными глазами из-за очков, сразу начали его обсуждать:
- Что-то случилось, видать… - тут же, как только закрылась дверь, предположила Прасковья Федоровна.
- Да-а, что-то он сегодня какой-то… - согласно покивала головой баба Клава.
- Первый раз сегодня не поздоровался, раньше никогда такого не было… - добавила тетя Маруся, никак не желающая признавать себя бабушкой и просящая всех жильцов называть ее тетей.
- Может, с Юлей поссорился? Или она изменила ему? - в своей обычной любопытствующей манере выдвинула свою версию Прасковья Федоровна.
- Да не… Петька бы ее сразу выгнал… - не согласилась баба Клава, но тетя Маруся тут же добавила, перебивая ее:
- Так может, он ее и выгнал…
- Да не… Она еще никуда не выходила сегодня из дома даже… Как вчера пришла вечером, так и не выходила еще… - махнула рукой баба Клава.
Ее окна были сразу возле подъезда на первом этаже, и, когда лил дождь или был слишком сильный мороз, не желая выходить на лавочку, она всегда сидела у окна и знала все движения. Обе бабули, послушав ее, подняли головы и посмотрели на второй этаж, на окна квартиры Пети. Увидев на балконе сохнущее белье, Прасковья Федоровна сразу сказала:
- Точно, белье сохнет… Что же там случилось у них?
* * *
Открывая дверь вернувшемуся с работы мужу, Юля не сразу заметила, что он не в себе. Обычно он и так приходил примерно в это время, только чуть позже, на обед в будние дни. Благо, что работа была совсем рядом. И, ничего не заметив в его настроении, она равнодушно спросила:
- Ты чего так рано?
Петя молча, с немного разозленным выражением лица кинул шапку на вешалку и начал раздеваться, отвернувшись от жены. Ему было неловко, что вот-вот могут наступить тяжелые в финансовом плане времена и ему придется во многом отказывать своей уже разбалованной жене. Юля только снисходительно улыбнулась. Она-то знала, какой ключик подходит к ее мужу. Подойдя к нему сзади, она стала гладить его по спине.
- Пе-етенька, ну что ты такой раздраженный у меня? - томно произнесла она. - Все каникулы такой ласковый был… Нежный… А щас что, все? Новый год закончился, что ли? Ну пойдем в спальню, Петь… Я тебе сейчас подниму… Настроение…
- Ой, Юль… Не хочу… - немного нервно ответил Петя, снимая обувь. - Я уже натрахался с утра, как бобик.
Юля сразу быстро убрала от него руки и настороженно, даже ревниво спросила:
- Какой бобик?
- Ну… к-какой… - нервно усмехнувшись, ответил Петя, - который был в гостях у Барбоса…
- Охххх… - Юля облегченно вздохнула, зная, как величают на работе начальника ее мужа. Но тут же постаралась сделать серьезное лицо и спросила: - Ну и что? Опять зарплату понизили?
- В отпуск отправили, неоплачиваемый… - уже не сдержавшись, со злостью прошипел Петя.
Он не хотел показывать перед женой свою зависимость от начальства, но высказаться кому-то не терпелось, а кроме жены никого не было. Он пошел на кухню и раздраженно продолжал:
- Пол-отдела оставили, а меня отправили. Нет, ну ты прикинь?! Копылова оставили, Трубача оставили, Исаака оставили, а меня, лучшего менеджера, в отпуск отправили…
Юля шла за ним и слушала его равнодушно. Она уже привыкла, что муж всегда находит способ зарабатывать деньги и обеспечивать ее потребности. Эту обязанность она считала именно мужской, поэтому ее не очень волновало, где и как будет выкручиваться муж. Но из солидарности она сказала, хоть и получилось опять равнодушно:
- Вот тебе и начался год. Хороший подарок тебе сделали. Могли бы и перед новым годом сказать, че ждать было.
- Перед новым годом они б не стали, праздник портить людям, - по-прежнему нервно возразил Петя, присаживаясь за стол. - Даже рубль тогда, помнишь, тридцать первого, на одну копейку всего упал, как подарок народу.
Юля доставала еду из холодильника и напомнила ему о сбережениях, которые у них есть. Для нее денежный вопрос был важен только тогда, когда они решали, что ей купить.
- Ну ладно, Петь. У нас же накоплено немного, хватит пока.
Но это не успокоило Петю, а только еще больше разозлило, заставив вспомнить о еще одной проблеме.
- Да что там накоплено?! - рявкнул он со злостью. - Наши накопления тают. Рубль каждый день падает. Сколько время, кстати? Включи телевизор, скоро новости будут. Каникулы кончились, щас он опять падать будет, наверное…
- Ну так мы можем доллары купить, - равнодушно предложила Юля.
Петя, который уже начал есть, аж чуть не поперхнулся от этих слов и, откашлявшись, посмотрел на жену влажными глазами.
- Ага. Ты забыла, как пять месяцев назад мы избавлялись от этих долларов, когда он падал до двадцати трех? Сколько денег потеряли…
В этот раз Юля хоть и была далека от того, сколько они потеряли и как это зарабатывается, но решила по-своему поддержать мужа:
- Ну ничего-ничего, Петь. Продержимся как-нибудь. А потом ты что-нибудь придумаешь. Ты же у меня такой умный. Они еще пожалеют, что отправили тебя.
Петя внимательно посмотрел на нее и, выпрямив спину, гордо поднял голову.
- Верно, - сказал он, даже выпятив грудь и перестав есть. - Они еще пожалеют. Они еще обо мне услышат. Я им докажу, что лучше всех тех, кого они оставили на работе. Ну ничего-о… - не беря в рот еду, чтобы она не мешала говорить, он просто ковырял ложкой салат и гордо продолжал: - Я еще найду себе место и получше, они еще узнают… Они еще пожале-еют… Я еще покажу себя. Верно?
Юля подсела к нему и, поглаживая ему спину, продолжала его заряжать:
- Ну конечно, дорогой, - вкрадчиво говорила она. - Так что, может, это и к лучшему. Теперь ты точно займешься настоящим делом. Ты же давно хотел иметь свой собственный бизнес?! Ну вот… Они сами подтолкнули тебя к этому.
Петя перестал ковырять салат и, вытирая руки салфеткой, злорадно заулыбался.
- Точно-точно… - уверенно сказал он и посмотрел на жену. - Щас Толику позвоню, вместе мы что-нибудь придумаем. Он уже тоже хочет что-то новое замутить… Дай-ка мне трубку…
- Вот-вот… - подтвердила Юля, подав ему трубку домашнего радиотелефона. - И Федьку как раз там к себе пристроите, чтоб деньги зарабатывал… А то от него Катька опять ушла к этому Роберту.
- Вот корова… - процедил Петя сквозь зубы и спросил: - А Роберт че, жену свою бросил, что ли?
- Да прям… - усмехнулась Юля. - Так же на съемной квартире и гасится с ней… Федька говорит, обиделась, что шубу ей на новый год не подарил… А то ей одной мало, старая, видите ли, уже… Один год только относила…
- Да ты че?! - оторвавшись от телефона, изумленно посмотрел на нее Петя, но потом опять продолжил набирать и сказал:
- Ни хрена себе… Да зачем она ему такая вообще нужна?! Ты-то хоть скажи ему…
- Да говорила я ему уже… - Юля нервно махнула рукой, показывая на стену. - Говорит, любит… Опять плачет вон сидит… Боится выходить…
Петя удивленно посмотрел на нее и, поднявшись, с трубкой у уха направился в комнату.
- Он че, здесь, что ли? - только и спросил он на ходу.
- Ну конечно… Плакаться пришел… - вслед ему недовольно проворчала Юля.
Петя вошел в комнату и увидел сидящего на диване с поджатыми по-детски ногами брата. Лицо его было мокрым от недавно пролитых слез, и он виновато смотрел на Петю снизу вверх. В этот момент на телефоне Пети ответили, и он сказал в трубку, продолжая смотреть на Федю:
- Ало… Толик, можешь подъехать ко мне? Разговор есть…