Я немного посидел на камне, выкурил сигарету, затоптал окурок, решительно встал и направился в третий коридор. Посмотрим, куда он меня выведет.
18
Как я и предполагал, коридор немного попетлял и стал круто забирать вверх. Метров через сто подъем стал настолько крутым, что я начал подумывать, не встать ли на четвереньки, а потом вдруг понял, что идти стало легче. Посмотрел вниз и увидел под ногами ступеньки.
Все правильно, так и должно быть. Это мой личный рай или ад, смотря с какой стороны посмотреть, но, как ни смотри, по любому, все, что сейчас меня окружает, формируется исключительно моей волей. Если бы я пожелал идти по ступеням минуту назад, мне не пришлось бы карабкаться по камням, лестница началась бы с самого начала подъема.
А не слишком ли длинна эта лестница? Не пора ли ей уже вывести меня куда-нибудь?
Внезапно в глаза ударил свет. Вспышка была такой яркой и неожиданной, что я рухнул на ступеньки прежде, чем успел сообразить, что произошло. А в следующее мгновение я обрел некорпореальность и невидимость. Не знаю, что я увидел - атаку врага или редкое природное явление, но в таких случаях лучше сначала принять меры предосторожности, а потом уже разведывать обстановку.
Я осторожно влился в скалу, углубился примерно на метр, повернулся чуть-чуть влево, передвинулся вперед метров на десять и стал осторожно подниматься вверх. Если я ничего не напутал, то я должен выйти из камня примерно в том месте, где стена коридора сливается с полом.
Кажется, я что-то напутал. Я поднимался все выше и выше, но камень даже не думал расступаться. Очевидно, я слишком сильно отклонился в сторону, промахнулся мимо тоннеля, двигаюсь вглубь скалы и буду так двигаться до тех пор, пока…
И я понял, что такое мой личный ад. Вечное путешествие бестелесным призраком в непрекращающемся море камня - чем не ад? Черт много говорил про мечты, но очень мало говорил про страхи. Но когда твоя вера автоматически превращается в реальность, тебя настигает все, чего ты боялся при жизни. Кто-то из тех бандитов испугался посмертной расплаты за прижизненные преступления и тогда в рай явились черти. А я… что-то не припомню, чтобы я когда-нибудь боялся заблудиться внутри скалы.
Однако не стоит драматизировать ситуацию. Если делать далеко идущие выводы из каждой ошибки, так недолго и в самом деле застрять тут навечно. Сейчас мне надо просто поверить, что выход есть. И не где-нибудь далеко, а совсем рядом. Прямо здесь.
Яркий свет снова резанул по глазам. Я нырнул обратно в скалу и мысленно выругался. Зачем я прячусь? Я же невидим!
Я осторожно выглянул наружу и осмотрелся. Налево уходит горизонтальный тоннель, метров через двадцать он заканчивается выходом наружу, оттуда внутрь пещеры попадает свет, кажущийся ослепительным. Справа - угольно-черная тьма. Интересно, почему отраженный свет не попадает в наклонную часть тоннеля?
Через минуту я понял, в чем дело. В том месте, где тоннель уходит вниз, его пол, стены и потолок абсолютно черные, они поглощают весь свет, попадающий в его горизонтальную часть. На лестницу не падает ни одного лучика света.
И тут до меня окончательно дошло. Все очень просто. Я захотел, чтобы тоннель вывел меня из горы на свежий воздух, и моя воля оказалась достаточно сильна, чтобы это произошло немедленно. Мирозданию пришлось решить вопрос - как я смог оказаться совсем рядом с выходом и не увидеть ни единого отблеска света? Да очень просто - стены тоннеля рядом с изломом абсолютно черные и поглощают весь свет. Блин… Лучше бы наверху ночь оказалась…
Я улыбнулся и пошел к выходу, ни от кого более не скрываясь. На всякий случай я не стал отменять ни невидимость, ни некорпореальность. Мало ли что ждет меня на поверхности…
19
Призрак в облике черта не ошибся - на поверхности меня ждали райские пажити. Но коровьи скелеты присутствовали и здесь. Неужели они являются неотъемлемой частью любого рая? Нет, скорее, это мое подсознание шалит. Привыкло за четыре месяца к обглоданным скелетам…
Наверху что-то зашуршало. Я поднял взгляд и увидел молодого волка, он стоял на уступе скалы и настороженно принюхивался. Уши были прижаты к голове, хвост поджат - боится, бедняга. Еще бы ему не бояться - человеческий запах есть, а самого человека нет. Это непонятно, а все непонятное пугает. И не только волков.
Я еще раз огляделся по сторонам. Опасности вроде нет, можно принять нормальный облик. Зачем зря пугать животное?
Увидев меня, волк истерически взвизгнул, ощетинился, подпрыгнул на месте, поскользнулся на каменной осыпи и… Нет, не скатился, удержался. Только перепугался до ужаса, бедненький… Молодой волчок, не научился еще держать нервы в узде.
Сзади из кустов донеслось настороженное рычание. Я обернулся и увидел Акелу. Неужели это тот самый Акела? Или все-таки другой волк, просто похожий?
Волк узнал меня, перестал рычать и подошел ко мне, напрашиваясь на ласку. Я рассеянно потрепал его по загривку. Приятно, конечно, встретить старого знакомого, но…
Выходит, это тот самый рай. Где-то вон за тем холмом должен стоять дом, в котором мы с Леной прожили четыре месяца. А вон в том направлении находится выход на Землю, который теперь закрыт. А вон там стоит дворец, в котором час назад я дрался с архангелами.
Я решительно развернулся и пошел обратно в адскую пещеру. Рай раем, но появляться мне здесь больше не стоит. А то вернутся еще архангелы…
Я дошел до начала лестницы, спустился во тьму и сел прямо на ступеньки. И вызвал Головастика.
"Я приживил руку" - мысленно произнес я. "А потом подрался с архангелом Михаилом, побывал в аду и поговорил с Люцифером".
- Твою мать! - сказала Головастик, материализовавшись рядом со мной. - Мог бы и предупредить, что здесь лестница.
- Могла бы и спросить, - огрызнулся я. - Откуда я знал, что ты сразу придешь?
- Неважно, - отмахнулась Головастик. - Рассказывай.
Она выслушала мой рассказ молча, не задавая вопросов и никак не выражая отношения к моим словам. Но когда я закончил, она выразила все сразу. Никогда не слышал, чтобы кто-то ругался так витиевато и с таким чувством.
- Нельзя нам было сюда лезть, - сказала она, немного успокоившись. - Кто мог подумать, что легенды оживут… Хотя нет, я должна была об этом подумать. Вся вселенная состоит из противоположностей. Если в раю появились архангелы, значит, где-то должны появиться черти. Люцифер… твою мать!
- Боишься? - сочувственно спросил я.
- Боюсь, - призналась Головастик.
Я начал объяснять:
- Он говорил, что не злится на тебя…
Но Головастик меня прервала.
- Я не этого боюсь, - сказала она. - Просто я привыкла считать, что во всех известных мирах осталось только трое богов, четверо, если считать тебя, а если считать ушедших - семь-восемь, ну, девять, но никак не больше. Я допускала, что кто-то из нас может случайно открыть мир, в котором обитают другие боги, но я не думала, что это произойдет так быстро. Какой дурак станет плодить себе конкурентов? Я не учла, что это можно сделать сдуру, просто не подумав о последствиях. И я не знала, что воля простых людей может так сильно влиять на бытие свежеоткрытого мира. Кто мог подумать, что эти несчастные алкоголики приведут в нашу вселенную самого Люцифера?
- Ты сможешь с ним справиться? - спросил я.
- Не знаю, - ответила Головастик. - И не хочу узнавать, честно говоря. Надеюсь, он не врал, что ему наплевать на наши разборки. А если он врал, тогда я даже не знаю… Зря я оставила тебя в раю одного. Ты ведь об этом начал рассказывать, когда я тебя обругала?
- Об этом, - кивнул я.
- Ты должен был настоять, чтобы я тебя выслушала. Если бы я знала, что с тобой происходит…
- Я тогда и сам не знал, что со мной происходит, - вздохнул я. - Думал, ад будет таким же пустым, как рай поначалу. То есть, не думал…
- В том-то и дело, что не думал. Но теперь уже поздно рвать на себе волосы. Я ведь тоже дура еще та. Должна была сообразить, что тебя нельзя оставлять в раю без прикрытия. Привыкла быть самой крутой во всей вселенной, расслабилась… Эх, да что там говорить…
- Хочешь на ад посмотреть? - предложил я. - Могу проводить, тут недалеко.
- Не хочу, - отрезала Головастик. - Кстати, мы зря тут сидим. Не дай бог, припрется в гости еще кто-нибудь сверхъестественный.
- К тебе пойдем? - спросил я.
Головастик немного помолчала и ответила:
- Нет, ко мне мы не пойдем. Мы пойдем другим путем.
20
Я и не знал, что Головастик умеет пробивать магическую защиту обиталища Четырехглазого. А еще больше меня удивило, что сам Четырехглазый отнесся к нашему визиту совершенно спокойно. Поднял голову, коротко кивнул и снова склонился над грядкой огурцов, выпалывая сорняки.
- Все медитируешь? - спросила Головастик.
- Это не медитация, - покачал головой Четырехглазый. - Физический труд на свежем воздухе тоже полезен для души и тела, но это не медитация. Когда ты медитируешь…
- Избавь меня от подробностей, - перебила его Головастик. - У нас проблемы.
- Вечно у тебя проблемы, - кивнул Четырехглазый и потянулся за мотыгой, перерубить особенно крупный сорняк.
- У нас серьезные проблемы, - заявила Головастик. - У всех нас. Пока ты маешься дурью, во вселенной появился настоящий загробный мир.
- Говорил же я, что ваши семитские штучки не доведут до добра, - невозмутимо прокомментировал Четырехглазый. - Вместо того, чтобы всяким пророкам поклоняться, лучше бы Конфуция почитали. Или даосов.
Головастик глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Я понял, что она сознательно сдерживает себя, чтобы не наговорить сгоряча лишнего.