Ненадолго телега замедлила ход - вероятно, перед городскими воротами, предположила принцесса - потом покатилась уже не по камню, съехав, скорей всего, на проселок; однако дорога была ровной и гладкой, и повозка все набирала ход, разогнавшись до приличной скорости. Ехали долго - может быть, часа четыре или больше, точнее Алина определить не могла. Принцесса то задремывала, забываясь в чутком, тревожном полусне, то вскидывалась, осторожно выпрямляла затекшие конечности, поудобнее устраивала ноющее тело. Под конец дорога стала хуже, участились повороты, иногда по бортам телеги хлестали ветви деревьев. Потом повозка с грохотом прокатилась по бревенчатому настилу, снова по камню и наконец остановилась.
Алина испуганно вжалась в дно телеги. Только сейчас ей пришло в голову, что если кто-нибудь вздумает открыть задний борт, то она неминуемо будет обнаружена. Однако обошлось: мужчины ловко попрыгали в повозку прямо с козел, аккуратно передали тюк в подставленные руки встречающих. Удалились голоса и шаги; телега тронулась с места, проехала совсем немного, развернулась, встала. Алина услышала, как выпрягают и уводят цокающего копытами коня. Только тогда она рискнула высунуться.
Повозка стояла в закутке возле конюшни, в углу небольшого вымощенного булыжником двора. А вот и конюшня, и двор находились на территории настоящего - Алина такие видала только на картинках в книгах - древнего замка. Небольшого, зато оснащенного всеми принятыми в те времена фортификационными сооружениями - от высокой зубчатой стены со смотровыми башенками, караульной дорожкой и бойницами наверху до подъемного моста, да еще и работающего, поскольку именно в этот момент он поднимался. Следом опустились двое ворот: внешние, с острыми пиками по нижнему краю, затем такие же внутренние; по расстоянию между ними принцесса прикинула толщину стены и едва удержалась от изумленного восклицания. Сам замок венчала всего одна башня, зато такая высокая, что у Алины закружилась голова, когда она попыталась рассмотреть верхушку; окон в башне не было, виднелись только несколько узких бойниц.
Борясь с нахлынувшим чувством нереальности - будто она вдруг угодила в сказку - Алина выбралась из повозки, прижалась к стене конюшни. Внутри деревянной постройки слышались голоса; в самом дворе спрятаться было абсолютно негде. Ну не нырять же, в самом деле, обратно в солому? Да и сколько так можно лежать?
Неподалеку скрипнула дверь. Принцесса увидела служанку, идущую с двумя ведрами наискосок через двор; там, в дальнем конце, действительно виднелся колодец. К счастью, в сторону конюшни служанка не смотрела. Алина осторожно выглянула из-за угла, заметила приоткрытую низкую дверцу, ведущую внутрь главного здания - ход для прислуги, вероятно, - рискнула оторваться от стены. Десяток шагов до дверцы по открытому пространству двора стали для принцессы настоящей пыткой; тем не менее, никто не окликнул ее, не огласил пространство криком. Нырнув в темноватый коридор, Алина сразу почувствовала себя уверенней.
Первый же выходящий в коридор дверной проем вел, как и предположила принцесса, в кухню - такую же старинную, как и все здесь, с огромной печью-плитой и рядами закопченных котлов. Алина только заглянула туда, уловила ароматы готовящейся пищи и поторопилась отойти от двери; есть ли кто внутри, она заметить не успела. Дальше коридор сужался, становился еще темней, но где-то впереди виднелся неуверенно подрагивающий свет факела, и принцесса направилась в ту сторону.
Встретившаяся на пути крутая ступенька стала для Алины полной неожиданностью. Пол здесь был каменным, край ступеньки - выщербленным; с размаху саданувшись голенью об острую грань, принцесса рухнула на колени, от неожиданности и боли из груди ее вырвался короткий вскрик.
- Ушиблась, милая? - Раздался позади участливый грудной голос. - Говорила ж я Журу, чтоб повесил здесь еще один факел. Сама сколько раз спотыкалась.
Алина испуганно обернулась. В кухонном проеме стояла полная, большегрудая и широкобедрая женщина, судя по фартуку и чепцу - повариха. На принцессу она смотрела сочувственно.
- До крови, что ли, расшиблась? - Спросила она. - Иди сюда, посмотрю. Иди, иди, не бойся.
Не найдя другого выхода, Алина покорно пошла за поварихой.
В кухне женщина усадила принцессу на деревянную лавку, ловко обтерла поврежденную ногу влажной холодной тряпкой.
- Ничего, - констатировала она. - Только с виду страшно, а так - до свадьбы заживет. Но Журу я теперь на шею сяду и не слезу, пока факел не присобачит. А это тебя, что ль, Карам давеча из деревни привез?
Алина на всякий случай кивнула.
- Бедняжка. - Почему-то засокрушалась повариха. - Молоденькая-то какая. Не повезло тебе, девонька. Да ты меня-то не робей, не стесняйся; я ж понимаю, не сама ты такую долюшку выбирала, не от хорошей, знать, жизни пошла. Голодная, небось? Эти бандюки только и знают, что потешиться, а покормить-то и не догадаются, а сама, вижу, робеешь. Ничего, ты ко мне прибегай, как вырвешься, я тебя подкармливать стану. Сейчас, сейчас.
Женщина засуетилась, плюхнула в широкую глиняную плошку жирной наваристой каши, отрезала щедрый ломоть хлеба, сверху положила сыр. К удивлению Алины, от вида этой простой крестьянской еды у нее потекли слюнки. Только сейчас принцесса вспомнила, что целый день ничего не ела.
- Ишь, как оголодала, - сказала повариха, довольно поглядывая на уплетающую за обе щеки девушку. - Ешь, ешь, бедолага. Скоро уж свечереет, для тебя - самое рабочее время, верно? Так что давай, заправляйся.
Только теперь до Алины дошло, за кого приняла ее женщина. От такого открытия принцесса поперхнулась. Пока кашляла и пыталась продышаться - нашла в себе мужество сдержать рвущиеся наружу слова протеста.
Вошла служанка, которую Алина видела во дворе, тяжело поставила полные ведра воды. На девушку взглянула с интересом, но ничего не сказала, перелила воду в бак и снова вышла.
- Это Рума. - Пояснила повариха. - Она глухонемая, но читает по губам, так что захочешь обратиться к ней - сначала убедись, что она на тебя смотрит. Рума убирает наверху, если какое белье нужно или еще что - это к ней.
Алина отставила опустевшую тарелку.
- Мне бы это... - Робко произнесла она. - Очень надо, понимаете...
- Уборную, что ль, потеряла? - Расхохоталась повариха. - Ну, ты даешь. А впрочем, в этом замке кто хошь заблудится. Ладно, пошли, провожу.
По дороге принцесса, поколебавшись, отважилась спросить:
- Не знаете, что такое странное привезли недавно в телеге? На первый взгляд, вроде, мешок какой-то, а как понесли, мне показалось - человек.
- Тебя, детка, как звать? - Вопросом на вопрос ответила повариха.
- А... Ана. - Вовремя поправилась Алина.
- Так вот, слушай меня, Ана. - Серьезно сказала женщина. - В этом замке есть одно золотое правило: меньше знаешь - крепче спишь. Слишком многое замечать тут вредно для здоровья. А так - живи себе, не суй нос куда не следует, да держись за Толстуху Су - и не пропадешь.
- Спасибо, госпожа Су. - Догадалась сказать Алина.
- Да какая я госпожа. Толстуха и есть, так меня и кличут. - Отозвалась повариха, однако видно было, что она довольна. - Ты иди, вон уборная.
Уборная оказалась страшноватой: вделанная в каменный пол металлическая решетка, а под ней, где-то очень-очень далеко - журчащая по камням вода. Зато когда Алина вышла из помещения, поварихи поблизости видно не было, и девушка решила, что теперь может относительно спокойно побродить по замку. Только бы не встретить того самого Карама.
Лестницу наверх - наверное, черную, поскольку была она узкой и плохо освещенной - Алина нашла довольно быстро. Коридор первого жилого этажа полукругом обегал расположенный внизу зал; осторожно выглянув через массивные каменные перила, принцесса увидела нескольких мужчин, азартно резавшихся в кости за большим, потемневшим от времени столом. Освещался зал свечами, собранными на огромных напольных подсвечниках, кованых, замысловато витых - настоящий раритет. На полу зала цветными плитами был выложен рисунок, но какой - принцесса не разглядела.
С другой стороны в коридор выходило несколько дверей - скорей всего, ведущих в жилые апартаменты. Набравшись смелости, Алина подергала каждую. Три из них были заперты, одна открыта; внутри принцесса обнаружила симпатичную, вполне современно обставленную гостиную, из которой, в свою очередь, вели еще две двери - одна в спальню, другая в кабинет. На столе в кабинете лежала открытая книга; Алина заинтересовалась ею, но язык оказался девушке незнаком. Зато на небольшой книжной полке обнаружилась серьезная подборка классики - на арсанийском и на таосийском. Видимо, хозяин апартаментов был человеком образованным.
Алина порылась еще в ящиках стола, ничего интересного не нашла - только стопки чистой бумаги и письменные принадлежности - заглянула в спальню, проверила гардероб. Одежда была мужская, довольно изысканная. Удивленно пожав плечами, девушка поспешно вышла.
Внизу продолжали стучать кости, слышались азартные выкрики. Играющие мужчины впечатление производили не слишком приятное: одежда простая, но все при оружии, голоса громкие, хриплые, через слово - грубая ругань, в целом вид вполне разбойничий. Не похоже, чтобы среди них был хозяин обследованных Алиной апартаментов.
На втором этаже комнаты были попроще - одновременно и спальня, и гостиная, и гардероб. Здесь уже встречались явные признаки обитания: смятые постели, разбросанная по углам одежда. В одной комнате на кровати дрых, похрапывая, здоровенный мужик; к счастью, он не проснулся, когда Алина аккуратно притворила дверь. От опасного места принцесса пошла на цыпочках, ежеминутно оглядываясь - и внезапно оказалась в объятиях мужчины, крупного, пахнущего едким потом.