Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул - твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги - "Адриан Моул и оружие массового поражения") Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне - экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том "Дневников Адриана Моула" - чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.
Содержание:
2007 год 1
Июнь 1
Июль 5
Август 9
Сентябрь 14
Октябрь 21
Ноябрь 27
Декабрь 37
2008 год 48
Январь 48
Февраль 49
Март 50
Апрель 56
Май 63
Примечания 63
Сью Таунсенд
Адриан Моул: Годы прострации
Посвящается Шону с любовью и благодарностью.
А также профессору Майку Николсону и бригаде урологов Лестерской больницы.
Без помощи Бейли, Шона, Колина и Луиса я бы эту книгу не написала.
2007 год
Июнь
Суббота, 2 июня 2007 г.
Черные тучи над Мангольд-Парвой. Дождь льет с начала времен. И когда же этому придет конец?
1. Гленн воюет с Талибаном в провинции Гильменд.
2. Выручка в книжном магазине на сегодня составила всего 17,37 фунта.
3. Прошлой ночью три раза вставал, чтобы помочиться.
4. Ближний Восток.
5. Интересно, родители скорректировали свой похоронный план? Погребение в землю мне не по карману.
6. Сталинские замашки у моей дочери Грейси. Или так и должно быть в первые пять лет жизни?
7. Вот уже 2 месяца и 19 дней, как я не занимался любовью с моей женой Георгиной.
Порою возникает ощущение, что она уже не настолько без ума от меня, как раньше. Например, она по-прежнему готовит мне яйца вкрутую, но давным-давно перестала их охлаждать. И она до сих пор не купила резиновые сапоги. Георгина - единственная мать в деревне, которая забирает ребенка из школы на десятиметровых шпильках. Это, несомненно, свидетельствует о полнейшем неприятии как моего образа жизни, так и английской сельской местности в целом. В первый месяц после свадьбы мы вместе собирали чернику и молодая супруга училась варить варенье. Теперь, четыре года спустя, когда следы от ожогов почти зажили, Георгина покупает клубничный "Бон маман" за три с половиной фунта баночка! Спрашивается, зачем, если в кооперативном магазине можно купить точно такую же банку за 87 пенсов!
Вчера я застал ее рыдающей над стареньким кейсом, с которым она когда-то ходила на работу. Спросил, что случилось. Она всхлипнула:
- Дин-стрит … Как же я скучаю…
- Кто такой Дин Стрит?
Она швырнула кейс на пол, затем пнула со всей силы по пакету, доставленному из центра растениеводства.
- Дин-стрит - это географическое место, идиот , - ответила она с холодным сарказмом, и этот ее тон начинает внушать мне тревогу.
Но по крайней мере, она со мной заговорила! Хотя продолжает делать вид, будто в упор меня не видит. На прошлой неделе в поисках ножничек для подстригания волос в носу я сунулся в ее сумочку и обнаружил записную книжку размером А5. Обычная книжка типа "ежедневник" с безобидными на вид монстрами на обложке. Однако, открыв его, я вздрогнул: запись на первой странице начиналась обращением ко мне:
Адриан, если ты нашел мой дневник и читаешь его, прекрати немедленно. Этот дневник - моя единственная отдушина. Пожалуйста, уважай мои желания и право на личную жизнь.
Закрой книжку и верни ее на место,
СЕЙЧАС ЖЕ!
Я перевернул страницу.
Дорогой дневник,
я намерена каждый день рассказывать тебе о своей жизни - все без утайки. Ведь мне больше не с кем поделиться тем, что меня мучает. Не с Адрианом же - у него случится нервный срыв, а родители и сестры в один голос заявят: "Мы тебе говорили, не выходи за него", и от друзей я услышу то же самое. Но проблема в том, дневник, что я глубоко несчастна. Мне опротивели сельские просторы! Здешние обитатели никогда не слыхали ни о "Белом кубе" , ни о кофе "маккиато" и думают, что Рассел Брэнд - это модель электрочайника. Люблю ли я своего мужа? И любила ли я его когда-нибудь? Смогу ли я прожить с ним до самой смерти - его, моей или обоих сразу?
Я услышал, как хлопнула дверь в огород, а затем шаги жены. Быстренько сунул дневник обратно в сумку и громко спросил первое, что пришло в голову:
- Георгина, когда у королевы официальный день рождения?
Жена вошла в комнату.
- Зачем тебе? Опять написал стихотворение по случаю, да?
Закуривая, Георгина слегка наклонила голову, и мне невольно бросилось в глаза, что теперь у нее три подбородка. Я также не мог не заметить, что с некоторых пор говорящие весы в ванной перестали подавать голос, - определенно Георгина с ними поработала.
И я уже давно не хожу с ней покупать одежду после того, как она закатила жуткий скандал в примерочной "Праймарка": застряла в свитере 48-го размера, и вытащить ее удалось, только разрезав свитер. По дороге домой Георгина не переставая твердила:
- Ничего не понимаю, у меня же 46-й размер.
Даже мой ослепший друг Найджел, сохранивший, однако, способность различать очертания предметов, обронил на днях:
- Блин, Георгина, похоже, толстеет. Она приходила ко мне недавно, и, пока она шла от калитки к дому, мне казалось, будто сарай с садовыми инструментами ожил и движется на меня.
Жена удалилась на кухню заниматься ужином, и я мужественно переборол соблазн снова вытащить дневник и продолжить чтение - слишком уж был велик риск.
После ужина (салат с консервированным тунцом, молодой картофель, свекольная сальса и клубника из нашего огорода, политая сливками "Элми") я мыл посуду, когда на кухню заглянула Георгина и взяла из буфета пачку печенья. Вытерев насухо все поверхности, рассортировав мусор и оттащив мусорный бак к воротам, я вернулся в гостиную, чтобы посмотреть новости по Би-би-си-4, и увидел, что Георгина уже умяла три четверти пачки. Мне следовало промолчать. Сомкнуть уста и не размыкать их даже под пыткой… Последовавшая ссора напоминала извержение вулкана.
Грейси, которая слушала песни из "Классного мюзикла-2" , врубила проигрыватель на полную громкость и закричала:
- Хватит орать, а не то я вызову полицию!
Из соседнего дома прибежала моя мать узнать, не убила ли меня жена, часом. Голос матери перекрыл наши голоса, положив конец перепалке:
- Георгина, ты отказываешься смотреть правде в глаза! У тебя 52-й! Ну и что?! Прилично одеться можно и в магазинах для крупных женщин - да хоть в той же французской "Пышке".
Георгина бросилась в распахнутые объятия моей матери, и та, глядя на меня, сердито мотнула головой, мол: "Проваливай!"
Сегодня утром жена не провожала меня до порога, когда я, как обычно оседлав велосипед, отправился на работу. На выезде с нашего участка я по привычке обернулся, чтобы помахать на прощанье, но в окне никого не было. Физически я разваливаюсь. Ночью встаю раза три и даже чаще, если позволяю себе бокал вина после вечерних новостей. Естественно, я не высыпаюсь, а по утрам еще и вынужден выслушивать жалобы моих родителей (их дом от нашего отделяет не слишком толстая перегородка): якобы непрерывное журчание воды в бачке мешает им спать по ночам.