Пять сотен графской пехоты, состоявшей из арбалетчиков и гвардейцев-пикинеров, качнулись вперед и стройными рядами двинулись на выручку избиваемой кавалерии. Увы, в самом ближайшем будущем им предстояло понять простую вещь - стрелы и копья не лучшее оружие против тех, кто и так уже мертв.
Впрочем, и для них вскоре нашлась достойная работа - зомби сделали свое дело, остановив кавалерию и практически уничтожив тех всадников, что сумели уцелеть под градом огненных шаров, обрушенных на их головы Магистром. Теперь в бой шли зачарованные - их, по крайней мере, можно было убить. И гвардейцы встретили нестройные когорты вчерашних сервов роями тяжелых стрел. Выпущенные в упор арбалетные болты поражали по две цели сразу, пронзая насквозь незащищенные кольчугами или кирасами тела. Теперь армия герцогини начала нести ощутимые потери. И все же ее воины шли вперед, на стрелы и копья, шли не так, как бегут в атаку те, кто поддался азарту боя и в этот момент забыл о страхе смерти. Нет, они просто шагали, не обращая внимание на тех, кто падал рядом. Так, например, когда тот, кто еще совсем недавно был преуспевающим негоциантом, разбогатевшим на торговле оружием, рухнул со стрелой в горле, тот, кто раньше был его сыном, не оглянулся и не замедлил шаг. И эти молчаливые ряды, мерно шагающие под дождем из стрел, наводили на гвардейцев самый настоящий ужас.
А потом они встретились - ветераны, каждый из которых имел превосходную кольчугу и стальной шлем, и толпа крестьян, кое-как вооруженных, зато с полным презрением к смерти бросавшихся на копья и мечи, своими телами прокладывая дорогу идущим следом. Раз за разом опытным воинам удавалось отбросить нападающих и выровнять ряды. Груды мертвых тел свидетельствовали о том, что капитаны графа Бигфута не зря получали свои золотые марки, без устали тренируя подчиненных.
Но и гвардейцам приходилось несладко - их плотные ряды как нельзя лучше подходили для магических атак, и к тому же в войсках Теи хватало арбалетчиков. Стрелы делали свое дело, но основной урон выстроившиеся в каре гвардейцы, укрывшие своими спинами стрелков, несли от неизменных огненных шаров Магистра. Не раз и не два его пытались достать стрелой, но ни одна из них не попала в цель. Многие слышали, что мага почти невозможно убить, особенно когда он готов к нападению, - теперь эти слухи находили свое подтверждение.
И вдруг отряды зачарованных солдат Теи отхлынули от все еще не сокрушенных гвардейцев. Те настороженно вглядывались в медленно отступающих солдат герцогини, пользуясь передышкой, чтобы зарядить арбалеты да сделать глоток-другой воды. Копья и стрелы положили немало бойцов Теи, но силы ее по-прежнему чуть ли не вдвое превосходили остатки графской гвардии. И отступать было уже некуда - мост был перекрыт свежими, еще не принимавшими участия в битве вражескими когортами. Гвардия оказалась в кольце. И теперь ветераны готовились к неизбежной смерти, рассчитывая лишь подороже продать свою щкуру и отомстить за своего господина.
На какое-то время над полем брани повисла тишина. Где-то жалобно ржал умирающий конь, которого кольчужная сетка не смогла защитить от стрел и мечей, где-то - среди тех, кто носил цвета графа Бигфута, - стонали раненые. Изрубленные в куски зомби, еще шевелившиеся, не издавали ни звука, да и зачарованные не чувствовали боли - заклятие позаботилось об этом, и теперь некоторые из них с полнейшим равнодушием разглядывали стрелы, торчавшие из собственных тел. И если падали, ослабев от полученных ран, то делали это молча. Они оставались смертными - но боль над ними была не властна.
Внезапно ряды солдат герцогини раздвинулись в стороны, и в широком проходе возник рыцарь, с ног до головы облаченный в сталь. Его тяжелые шаги были слышны, казалось, на другом конце поля. Он неторопливо шел прямо на ощетинившихся копьями гвардейцев. В руках его не было оружия. Порядком изодранный плащ волочился по земле, обильно политой кровью.
Наконец рыцарь остановился. Медленно поднялись руки в латных перчатках, почти по локоть забрызганные чем-то вязким и темным, так же медленно сняли шлем. Взглядам потерявших всякую надежду на спасение гвардейцев открылось лицо их лорда, графа Бигфута. И лицо его было совершенно спокойно.
- Солдаты… - Несколько мгновений он равнодушно оглядывал израненных воинов. Они молча ждали. - Солдаты… вы храбро бились. Но мы проиграли, и теперь герцогиня Тея де Блед предлагает вам сохранить ваши жизни. Вы показали себя достойными того, чтобы жить, мои гвардейцы. Вы доказали свою стойкость, мужество и выучку. Но сегодня нам не повезло… и я, ваш лорд, приказываю и прошу. Сложите оружие. Довольно крови, сегодня ее и так пролилось немало.
Привычка повиноваться была сильна. Один за другим гвардейцы, не смея ослушаться приказа своего господина, бросали на землю клинки, копья, арбалеты… Они еще не знали, что их ждет, - а даже если бы и знали, все равно их судьбу уже ничто не смогло бы изменить. Ну разве что кое-кто из них мог бы попытаться геройски и бессмысленно погибнуть. А пока никто не бросался к ним с веревками, никто не набрасывал на них сети и уж подавно не пытался убить безоружных.
Магистру все они нужны были живыми.
Граф Бигфут, повернувшись спиной к своим солдатам, медленно двинулся куда-то к лесу, где виднелась фигура в низко надвинутом на лицо капюшоне. В плече у графа торчал обломок стрелы - он не замечал этого, не чувствовал боли. Может быть, потом он этот обломок вынет и попросит, чтобы его перевязали… может быть. Если кто-нибудь напомнит графу об этом.
Глава 5
Тьюрин Струвисон. Кер-Доран
Яркое, не по-весеннему горячее солнце немилосердно палило с чистого голубого неба. Легкий ветерок, вместо того чтобы принести такую желанную сейчас прохладу, лишь забивал пылью пересохшее горло. Рон в который раз подумал о том, как все же здорово было бы хотя бы раз дать в морду тому пастуху, что еще три дня назад уверенно заявил им - мол, ручьев в этих горах предостаточно.
Хотя кто знает, может быть, здесь и в самом деле немало источников - а то, что ни один из них они с Ильтаром так и не встретили, просто роковая случайность. Вернее, случайность, которая вполне может стать роковой.
- Ты знаешь эти места?
На первый взгляд голос эльфа - спокойный и равнодушный к жаре, недостатку влаги и прочим трудностям, которые испытывали путники. И только тот факт, что вопрос был задан уже по крайней мере в третий раз за сегодняшний день, свидетельствовал о том, что и хваленая стойкость эльфов имеет границы.
- Нет, Ильтар. Я здесь впервые… но на карте указано, что Кер-Доран находится за тем перевалом. Завтра мы будем у его стен. Возможно, еще засветло… если, конечно, потратим часть ночи на дорогу.
- Ночью на этих скалах мы переломаем себе ноги, - заметил Ильтар.
Они только что взошли на очередную седловину - слева и справа возвышались острые скалистые пики, жаль только, что сейчас, в полдень, они не давали спасительной тени от палящих лучей солнца. Эльф пристально вглядывался в извивы горной гряды, которую им еще предстояло пересечь, и Рон заметил, как Ильтар чуть заметно шевелит губами, как будто бы произнося заклинание.
Рон провел кончиком языка по сухим, потрескавшимся губам и, вздохнув, отцепил с пояса флягу. В ней оставалось еще не менее пяти глотков теплой, несвежей воды. Он позволил себе только один. Путь предстоял неблизкий, а удастся ли им обнаружить источник…
- Я имел в виду, что трогаться с места лучше пораньше, как только забрезжит рассвет… к тому же по утренней про хладе и идти легче, верно?
- Верно, - подтвердил эльф, не вдаваясь в дальнейшие подробности.
Ильтар думал о том, что напрашиваться на неприятности для него не впервой. Когда Сейшел согласился выполнить приказ-просьбу Светлой Королевы, эльф вполне мог счесть свою миссию выполненной. С другой стороны, Этуаль приказала ему доставить Черного Барса в Вечный лес, а это означало, что Ильтар должен был, пусть и временно, стать спутником рыцаря. Поначалу он отнесся к этому спокойно, совершенно не подумав о том, что одним из участников того знаменательного похода являлся гном - и не просто гном, а сам Тьюрин Струвисон, ныне король третьего колена подземного народа. Не то чтобы Ильтар относился к гномам с отвращением, весьма распространенным среди его соплеменников. Годы жизни среди людей в достаточной мере научили его терпимости ко всяким живым тварям… даже столь мерзким, как эти бородатые карлики. Но вот насколько терпимы к нему, эльфу, окажутся сами хозяева этих гор?
Войн между древними расами не было довольно давно. Люди в таких случаях начинают считать, что на их землю пришел долгий и прочный мир, а потом, как дети, удивляются, обнаружив свою ошибку. Умудренные прожитыми веками, эльфы знали, что мир и спокойствие - лишь затишье перед очередной бурей. Если бы не очевидное и не всеми одобряемое миролюбие Владычицы, изредка происходящие стычки снова переросли бы в открытое столкновение.
Сам Ильтар не желал войны, особенно - войны с гномами. Одно дело не любить кряжистых подземных строителей, и совсем другое - желать им скорой и по возможности мучительной смерти. Это была одна из причин нелюбви к нему родичей - в их глазах ненависть к гномам была столь же естественной, сколь "и необходимой составляющей их долгой жизни. Случалось, даже мимолетная встреча эльфа и гнома на нейтральной территории ни с того ни с сего перерастала в кровопролитие.
А Ильтар за прошедшие годы навидался всякого, что научило его если и не с трепетом относиться к чужой жизни, то по крайней мере уважать взгляды, отличавшиеся от его собственных.
- Ладно, пора двигаться, - вздохнул Рон. - Думаю, если мы к сумеркам доберемся во-о-он до того распадка, будет очень неплохо.