Мужчина зарыдал. Я застыла, отчасти жалея его, отчасти чувствуя отвращение. Я хотела бы убрать руку с его плеча, чтобы он нес свою вину сам. Я хотела бы убежать от этой тьмы, столкнуться со своим горем. Но Целители так не поступали. Он убежал. Я не могла.
Я дождалась, пока он успокоится, а потом отпустила его, отряхнув ладони.
- То, что было, уже прошло, - сказала я. - Теперь вы помогли. Смотрите.
Мальчик лежал, свернувшись калачиком, но рана покрылась пузырями по неровному краю.
- Это яд когтей Трота, - тихо сказала я. - Миньон выталкивает его, - я взяла в руки маленькую теплую ладошку и ускорила процесс. Мы смотрели, как лилово-черная кровь капает из раны, как она сменяется на чистую и красную. Рана быстро затянулась.
- Все яды так реагируют? - прохрипел мужчина.
- Разные яды отвечают на разные травы, - я взглянула на поле, покрытое пеплом, и добавила. - Некоторые вообще нельзя изгнать, - хукон был самым коварным, ведь его ничто не могло полностью излечить.
И вряд ли что-то могло излечить страх.
Он посмотрел на меня под разными углами, коснулся своего плеча, что я трогала до этого.
- Ты… такая сильная, хоть и юная, - в его голосе были нотки восторга. - Я думал, Целители все уже пожилые.
- Мне уже два месяца как семнадцать, - этого хватило. То, что я увидела за эти два месяца, заставило меня повзрослеть.
Я снова подняла руку мальчика и вытерла рану чистой частью своей накидки. Моя накидка была бирюзовой, была, пока я жила в Мерит. Миньон оставил черный след на ткани.
- Он маленький. Лекарство нельзя держать долго, иначе он не проснется, - объяснила я. - Целебные травы могут стать ядом, если использовать их неправильно. И они не для вас.
Последнее я сказала строго, ведь мужчина все еще смотрел на флакон с гелиотропом и тисом, что стояли на земле. В его взгляде появился новый оттенок. Он мог узнать одну из трав, понимал теперь и то, что неправильное использование их прервет его страх навеки. Всегда так было: смерть и исцеление. Они всегда были рядом.
Я спрятала склянки в сумку и закинула ее на плечо, чтобы сохранить. Сохранить… так я еще не думала. В Мерит, дома, мы никогда не запирали дверь, никогда не спорили со злостью, никогда не боялись даже Темного леса у нашего дома. А теперь, оказавшись на сгоревшем поле, я чувствовала опасность. Не от кровожадных Тротов, но от того, что они оставили после себя.
Еще одно чувство я оттолкнула, чтобы сосредоточиться. Мне надоело быть стойкой. Но я повернулась к бородачу, и лицо не выдавало моих мыслей.
- Пусть ребенок просыпается сам, - сказала я. - Найдите для него еду, и для остальных. Лучше - бульон. Разожгите костер. Найдите воду и ковш. Бросьте в воду что-то съедобное. Понимаете?
Он кивнул, дрожа. Я оттолкнулась от земли.
- Ты уходишь?
Я кивнула. Я и без этого опоздала исполнить свою судьбу.
- Но ты не можешь уйти! Не сейчас! - закричал он, подпрыгивая. - Ты должна помочь нам закончить начатое. Мы… не знаем, что делать. Ты в силах помочь.
"Нет, - я закрыла глаза. - Отпустите меня. Дайте мне уйти".
Но бородач развернул меня к себе, нервничая, забыв о мальчике на земле.
- Ты должна помочь, - настаивал он. - Сюда, - он решительно зашагал.
- Постойте! - крикнула я. - Ребенка заберите! - бородач вернулся и нетерпеливо подхватил мальчика на руки. Его стоило оставить исцеляться там, но бородач это уже забыл. Я не знала, не бросит ли он ребенка на холодных камнях, потому пришлось идти за ним.
Я отогнала недовольство и пробралась сквозь обгоревшие стебли и листья к ближайшему телу, чтобы найти одежду для мальчика. Старику там уже не нужна была его накидка, и я осторожно сняла ее с его плеч. Я забрала и фартук с трупа женщины.
- Сюда, - сказал бородач, когда я догнала его. Он вел меня к руинам Берна, где на рыночной площади уже лежал спасенный мальчик, подложив под голову фартук и кутаясь в пиджак. - Сюда, - повторял тихо бородач. Я следовала за ним, размазывая его следы на пепле.
Рядом с последним домом у длинного сарая в саду, что смог уцелеть, собрались выжившие пятеро жителей деревни. Они не могли успокоиться.
- Что это? - спросила я. - Еще кому-то плохо? - я подошла к засову на двери, но бородач крикнул:
- Нет! - он схватил меня за руку и оттащил. - Не один из нас. А… - он едва смог сказать. - Трот.
И в ответ из сарая раздался рев. Толпа вскрикнула и отступила. Даже я покачнулась, ощутив угрозу. Трот.
- Раненый, - прошептал кто-то.
- Первый пришел. Тамэл смог ударить его молотом, пока его не убили, - сказал другой. - И он убежал туда. Потом напали остальные…
Все это произошло два дня назад, насколько я знала. Я выпрямилась.
- Никто не открывал дверь? - спросила я. - Никто не смотрел? Он точно ранен?
Они покачали головами в ответ, я опустила голову.
- Нельзя так оставлять Трота.
- Мы думали, он умрет…
- А он не умер! - возмутился кто-то. - А если он…
- Вырвется и убьет всех нас!
- Отомстит!
Они испуганно шептались. Шестеро взрослых - четверо мужчин и две женщины, а еще маленький мальчик, что спал на площади. Семеро. Печальные выжившие. Трот ударился о стену сарая, паника пронзила стоявших, они замерли.
- Ты можешь заклинанием запереть его внутри? - спросил самый молодой из мужчин.
- Она Целитель, балда! - ударил его по плечу другой.
- Какая разница? У нее тоже есть заклинания!
- Целители не маги! - крикнула я.
- Но она знает травы, - сообщил бородач. Он повернулся ко мне и повторил мое предупреждение. - У тебя ведь с собой эти яды? То, что может убивать. Если мы разотрем твои травы и добавим в мясо…
Женщина завопила:
- В мясо? Когда мы голодаем?
- Вокруг полно мертвецов, - прошипел бородач. - Угощайся.
Злость их поутихла.
- Это слишком легко! Мы должны убить это болезненно! - он повернулся. - Госпожа Целитель, у тебя ведь есть что-то для этого в сумке?
Кто-то согласно засмеялся и сказал:
- Если яд его ослабит, можно снять засов и прикончить это!
- Медленно прикончить!
- И отомстить…
Это. Трота. Отплатить страданием за страдания.
- Травы не для этого, - вмешалась я. - Нельзя просить меня забрать жизнь.
Защита, но не жестокость.
- Это монстр, - возмутилась женщина.
- Такой же, как и вы, - парировала я. Хватит насилия. Я прошла к двери и схватилась за засов. - Я сама с ним покончу.
Никто мне не остановил. Они побежали прочь, сбились в кучу. Они кричали испуганными голосами:
- Не выпускай его! Он убьет нас! Разорвет на клочки тебя! Ты станешь кормом ворон!
- Я не боюсь Тротов, - отозвалась я. Открыв дверь, я захлопнула ее за собой с мрачным торжеством. Лучше столкнуться с жестокостью, чем самой так поступать.
* * *
Здесь было темно. Окна были грязными от сажи. Соломенный пол усеивали лопатки и грабли, колеса и телеги были перевернуты - Трот от боли сбивал их. Я чувствовала запах крови, слышала дыхание со свистом, но не видела его.
Я держалась рукой за засов и прошептала:
- Где ты прячешься?
Тихий рев в темноте. И ничего. Я ждала, понимая по зловещей тишине, что это было лишь предупреждение, что Трот не мог напасть. Я выдохнула и отпустила засов, пойдя мимо беспорядка, стараясь не шуметь. На полпути я застыла от вони крови и монстра. Я сглотнула и склонилась влево, вглядываясь в полумрак, видя тень, что принимала форму.
- Вот ты где, - прошептала я.
Трот был ужасно ранен, левая рука была вырвана из плеча, кровь текла из него, и была скорее черной, чем красной. Он провел так два дня, впечатляет. Но так он был опаснее - перед смертью он был яростнее. Трот вполне мог вырваться из сарая и напасть на выживших. И мог уничтожить их. Даже с одной рукой Трот мог всех нас убить.
Я разглядывала его, удивляясь, что он, будучи не таким и большим, был сильнее человека. Скорченный, с грубой кожей, спутанными волосами и острыми зубами, щели вместо носа. И глаза, предназначенные для тьмы. Они вспыхивали на свету. Я понимала, что Трот видит лучше и может убить одним ударом. Но я осталась, желая, чтобы монстр поднялся, хотела знать, словно в темноте я могла узнать Трота, что убил моего любимого. А если бы я узнала его, то…
Я не рассказывала бородачу, что Всадники спасли Мерит от худшего. Почти.
Троты вырвались из Темного леса, помчались по садам и полям, мимо домов и амбаров, по красивым дорожкам, что вели на площадь. Но за ними пришли Всадники и…
В отличие от Берна, мы были спасены.
Но резня в деревне была невероятно жестокой. Юноша лежал с разорванной грудью посреди площади Мерит. Райф, мой Райф. Трот ударил его грудь когтями. Может, именно этот Трот.
Мы смотрели друг на друга. Трот был в углу. Я была открыта. Не лучший вариант. Для него.
В этот миг я была непобедимой, силу давали мне не знания лекарств и бесстрашие, я ярость. У меня был виновник, я могла кричать на него, хоть и не делала так никогда. Кровь закипала, мчась по венам, щеки пылали, сердце билось чаще, и я уже словно занимала собой весь сарай, словно могла раздавить это жалкое существо мимолетным движением и без звука.
Трот почувствовал это. Он насторожился, светящиеся глаза смотрели на меня. Я зло смотрела на него с жестокой усмешкой.
- Я бы оставила тебя, - прошипела я. А минуту назад меня пугала жестокость жителей этой деревни. Теперь же я шептала то же проклятие, хотела его исполнить. - Я хочу, чтобы ты страдал. Хочу ранить тебя.