Коек спросил, оба пленника вдруг уставились на него с неподдельным испугом и удивлением, а потом заговорили, одновременно, Коек едва успевал вертеть головой и вслушиваться.
- Чего они? - не вытерпел Бролин.
Коек развел руками.
- Пещеры они знают, до них два дня ходу. И еще говорят, что там живут… - толмач замялся, - люди с головами, как у собак.
- Сваны? - изумился Йэльм. - Что делают злые духи-оборотни рядом с ларцом Мунира?
Коек принял это за вопрос и обратился к дулебам. Отвечали они долго и с прежним испугом, снизив голос почти до шепота. Наконец скальд растолковал:
- Они живут как люди. Носят похожую одежду, пользуются оружием - ножами и мечами, - но обитают в пещерах. Последнее время часто нападают на окрестные селения, грабят, убивают, жгут. Многих, особенно молодежь, уводят с собой под землю, и никто из плененных еще не возвращался. Пришли они недавно, откуда-то с юго-запада, из-за гор, и ранее о них мало кто слыхал.
Йэльм нахмурился:
- Что скажешь, Бролин-колдун?
Тот выглядел сильно озадаченным.
- Скальд, спроси, можно ли их убить?
Коек поговорил с пленниками.
- Да, в битвах гибнут и они. Кровь у собакоголовых, как и у людей, красная. Но они сражаются яростно и убить их нелегко.
Бролин поразмыслил:
- Нет, не духи это, ярл. Не бывает духов смертных и истекающих кровью.
- Что же это за твари?
- Не знаю. Может быть, песьи головы - это только шлемы?
Коек замотал головой:
- Нет! Они говорят, что видели мертвых. Голова самая настоящая.
- Много ли их в пещерах? - спросил вдруг Ларе.
Пленники не знали. Нападали собакоголовые большими отрядами, по сто - двести воинов, иногда мелкие группы сталкивались в лесах с людьми, и тогда ни те, ни другие не знали пощады. Война шла не на жизнь, а на смерть.
- Если их можно убить, они будут убиты, - сказал твердо Йэльм, - песьи головы рубить не труднее, чем человечьи. Слышите, даты, застоялись ваши мечи в ножнах, уснули секиры у пояса. Будет им скоро дело, два дня ходу до логова хунткоппов. Так ли, братья мои?
- Хей-я! - в один голос отозвались Ларе, Свен и Стрид. - Веди, ярл!
Воины-даты одобрительно загудели.
Йэльм зловеще ухмыльнулся и спросил Бролина:
- Нужны ли провожатые, колдун?
Тот пожал плечами:
- Зачем? Я узнал, где пещеры, сам доведу.
Йэльм обнажил меч, и солнце отразилось от клинка: был это Медвежий Клык, оружие дедов и прадедов, добытое предками братьев-берсеркеров в битвах с южными конунгами много лет назад. Два крупных изумруда блистали в лесном сумраке, как глаза огромной кошки.
Пленники побледнели при виде его, но вождь датов лишь освободил их от пут. Дулебы, беспокойно озираясь, переминались с ноги на ногу.
- Скажи им, скальд, чтоб убирались в свое селение. Даты разят врага в бою и не трогают желторотых.
Коек махнул рукой в сторону Болоны и произнес всего одно слово:
- Уходите.
Дулебы, еще не веря, медленно, озираясь на каждом шагу, двинулись к опушке, а потом кинулись бегом, едва не обгоняя ветер.
- Вперед, даты! - закричал Йэльм, и воины дружно вышли из леса. Приминая буйную сочную траву, они сбились в плотный беспорядочный строй и зашагали вперед. Селение стало медленно приближаться.
Хокан видел, как освобожденные дулебы добежали и юркнули в ворота; почти сразу послышался резкий звенящий звук. Селение быстро изготовилось к защите - стали видны воины на стенах. Солнце играло на их клинках и остриях копий.
Йэльм захохотал:
- Пусть порезвятся, трусливые южане!
Болона застыла в ожидании нападения, но даты, приблизившись, отклонились в сторону и, не задерживаясь, прошли мимо стен. Дулебы-воины мрачно наблюдали с укреплений, ожидая возможного подвоха, и скоро ими овладела растерянность - такого никто еще не видал.
Даты, не проронив ни звука и не задерживаясь, промелькнули совсем рядом и проворно скрылись на юге за близким туманным горизонтом.
Бролин вел их дальше, к пещерам, где шумел у озера водопад, где хозяйничали невиданные хунткоппы - собакоголовые люди, где Мунир-ворон хранил свой ларец, полный магической силы, и даты готовы были сокрушить все, чтобы завладеть им по праву меча и милостью Одина, Отца асов. Впереди вставали горы.
Глава 5
Шаман
Кибитки стояли неровным кольцом. Временное печенежское стойбище отгородилось от степи лишь ими - надежными и удобными домами на колесах. Ветер, ничем не сдерживаемый на равнинных просторах, шевелил натянутые шкуры, служившие степнякам стенами. В свете костров падали на них причудливые живые тени, казалось, это демоны бесшумно пляшут вокруг стойбища.
Алликас-хан вышел из центрального шатра и, прищурив без того узкие глаза, огляделся. Кибитка шамана пристроилась внутри кольца, входом к центру. Алликас, мягко, по-кошачьи, ступая, направился к ней; следом, словно тени, скользнули два верных телохранителя - Сабир и Фаткулла. Им еще в детстве отрезали языки и воспитали на одном - звериной верности хану. Алликас тогда был тоже совсем еще мальчишкой и успел за годы привыкнуть к немым стражам, общаясь с ними только жестами, хотя телохранители прекрасно слышали и понимали речь. Что делать, привычка.
Саят сидел прямо на земле, привалившись спиной к колесу, и курил длинную раскрашенную трубку. Приторный сладковатый запах ударил в ноздри. Алликас поморщился - шаманит могучий. Отсутствующий взгляд Саята и мерное покачивание из стороны в сторону говорили о том же. Хан хмыкнул, из кибитки выглянул один из помощников Саята - шустрый чернявый юноша-хазар по имени Нурали. Увидев Алликаса, он выпрыгнул на землю и поклонился.
- Давно шаманит? - спросил хан, кивнув в сторону Саята.
Нурали пожал плечами и хихикнул:
- С детства…
Алликас одновременно и вскипел, и готов был расхохотаться - смешливый слуга колдуна имел довольно дерзости, чтобы шутить в присутствии хана, но и достаточно ума, чтобы не слишком зарываться. Схватив его за ухо, Алликас грозно крикнул:
- Смотри, хазар, голова у тебя лишь одна!
Нурали взвыл отболи, ибо Хан на слабость рук не жаловался, но, видя смеющиеся глаза его, не особенно расстроился.
- Вай! Прости, Великий и Светлый, слугу твоего за дерзость!
Алликас тут же сменил гнев на милость, усугубив все крепкой оплеухой хазару.
- То-то! Отвечай, когда смогу поговорить с Саятом Могучим?
Нурали, потирая горящее ухо, собирался что-то сказать, но его перебил сам шаман:
- Говори, Алликас-хан, Саят тебя слушает.
Взор у шамана был потухший и блуждающий, сейчас он задержался на Алликасе. Хан жестом отослал Нурали и сел рядом с Саятом. Треск костра заглушил тихий говор.
- Весна пришла, Могучий. Не пора ли отправиться на заход солнца за Волшебным Сундуком? Сколько времени прошло с того дня, когда услыхал ты голос Неба? Белокурые урусы могут о Сундуке пронюхать, им ли дано владеть его магической силой? Придем и возьмем первыми - конница моя быстра, а сабли воинов отточены. Что держит тебя, шаман?
Приторный дым висел в воздухе, Алликас чувствовал, что дурман начал опутывать и его, мутить взор, нагонять блаженную вялость.
Саят долго сидел недвижимо, потом медленно взял изо рта трубку.
- Великий и Светлый, силен ты в бою, но не спеши в бой. Урусы уже давно проведали о Волшебном Сундуке и идут за ним. - Он криво усмехнулся. - Не дойдут, я постараюсь.
Зрачки шамана напоминали черные зияющие провалы.
- А знаешь ли, Великий и Светлый, что не только урусы проведали о нем? Северный морской народ оставил своих плавучих коней и отправился за Сундуком в земли урусов.
Алликас вспыхнул:
- За обладание Сундуком уже идет драка, а я сижу и тебя слушаю? Темнишь, шаман!
Саят выпустил сизый клуб дыма, принявший форму всадника с длинной саблей.
- Не спеши, Великий и Светлый! Плохо знаешь ты Саята, прозванного Могучим. Не обязательно ходить за Сундуком. И не северян-мореходов следует опасаться, а урусов светловолосых, ибо стоит за ними грозная сила. Иди, Алликас-хан, и будь покоен, ибо не менее тебя мечтаю я, Саят Могучий, о Волшебном Сундуке древних!
Чувствовал Саят что-то неясное в силе урусов. Многие его беспокоили, кого видел и осязал, наполнив разум священным дымом Индры; и вожак светловолосых, обладатель молодого меча Грома, и колдун их непонятный и темный, и особенно воин, носивший старый меч, оружие древних, клинок, освещенный волшебными изумрудами подземной страны Ко, меч Грома, помнивший седую старину и вековые страшные битвы. Пытался Саят запугать воина, когда в одиночестве пробирался он сквозь чащу-бурелом, да не робок тот оказался, не испугался крылатого посланца, и тогда предупредил его Саят - смерть ждет тебя, а ранее - гнев и козни нечисти лесной, небесной, болотной да подземной. Далеко, не сумел шаман достать его душу и выжечь ее сразу, дотла. Далеко. Да и меч Грома защитил бы. Но ничего, силен Саят, не зря прозвали его степняки Могучим, горько посетуют на судьбу свою злую урусы-ослушники.
Он хрипло рассмеялся, запрокинув голову и обнажив крепкие желтоватые зубы.
Хан взглянул в глаза шаману и медленно потянулся за его трубкой. Сабир с Фаткуллой сидели невдалеке, не издавая ни звука.
Костер догорал.
Ментальный ретранслятор-усилитель ХА-27С Отчет по импульсу № 17
стандартный стандартная без помех
Состав импульса:
Мощность:
Засечка:
полный
(э/с) не искажен три
Эхо-сигнал:
Уровень искажений: Число корреспондентов:
Корреспондент М 1