Я прокралась через огород, в очередной раз вознося хвалу небу за то, что на постоялом дворе нет собаки, и осторожно заглянула в окно. Открывшаяся моему взору картина порадовала ещё меньше звукового сопровождения. Нет, картинка, бесспорно, была весьма живописна. Стол, за которым всего несколько часов назад мы спокойно наслаждались ужином, был опрокинут на бок и задвинут в левый дальний угол комнаты, перегородив проход в кухонно-хозяйственные помещения. Та же участь постигла и две массивные дубовые лавки. У правой стены расположился корчмарь с сыновьями. Один из парней был в отключке. По рубахе на правой стороне груди расползлось кровавое пятно, в середине которого торчало что-то металлическое и зазубренное, видимо, из Жениного арсенала. Его брат сидел на полу, прислонившись к стене. Он был бледен, но, судя по отборным ругательствам, которые безостановочно сыпались сквозь стиснутые зубы, вполне бодр. Корчмарь сидел на коленях рядом с сыном, заслоняя мне обзор своей широкой спиной, но по движениям локтей можно было догадаться, что он обрабатывает рану на ноге парня.
Но это всё был только антураж, который я отметила мимоходом. Главные действующие лица располагались в центре комнаты, там, где раньше стоял стол. Противником Вереска был смуглый брюнет лет тридцати пяти – сорока, вооружённый длинным и тяжёлым даже на вид мечом. Мужчина был высоким – примерно одного роста с Вереском, но гораздо шире его в плечах. По сравнению с гибким и стремительным полуэльфом, он казался неповоротливым увальнем: скупыми, точно выверенными движениями блокировал удары, сдержанно, как будто нехотя, отклонялся с линии атаки – каждый раз острие клинка проходило в миллиметрах от его тела. И тем не менее, пробить брешь в его защите не удавалось. В мастерстве владения мечом соперник не уступал Вереску (а если судить по царапине, алеющей на левом предплечье полуэльфа, возможно, даже превосходил его).
После недолгой передышки Вереск снова пошёл в атаку, такую яростную, что для меня оба клинка слились в стальной вихрь. Гостиная наполнилась ритмичным звоном, посыпались искры. Было заметно, что атака даётся полуэльфу с некоторым трудом, и долго он не выдержит. Такая "вертолётная" техника явно не относилась к числу его любимых и часто используемых приёмов. Однако она оказалась эффективной: противник не выдержал натиска и стал отступать назад, продолжая при этом уворачиваться и отбивать удары. В конце концов брюнет упёрся лопатками в стену, и на какую-то долю секунды, когда остриё одного из парных клинков почти уткнулось в его грудь, я поверила, что победа у нас в кармане. Как оказалось, напрасно. В последний момент брюнет мощным ударом ноги отбросил Вереска назад и одновременно ударил по мечу, который всего мгновение назад упирался ему в грудь. Полуэльф, чтобы не потерять равновесие, вынужден был сделать кувырок назад и немного в сторону, а клинок, выбитый из его руки, просвистел через гостиную и с жалобным стоном вонзился во входную дверь.
Брюнет осклабился. Вереск, как ни в чём не бывало, вскочил на ноги и принял защитную стойку с одним мечом. Он ничем не выдал своих чувств, но даже моих более чем скромных познаний в холодном оружии хватило, чтобы понять: с одной такой зубочисткой ему долго не выстоять. Надо срочно что-то делать.
Я с обречённым вздохом посмотрела на агрегат, из которого мне рекомендовал застрелиться гуманист белль Канто. Раньше мне не доводилось не только стрелять из арбалета, но даже видеть его вживую (кино и Интернет ведь не считаются, правда?). Но поскольку другого выхода нет, придётся научиться. Это будут самые краткосрочные курсы стрельбы из арбалета в истории человечества.
Вопреки ожиданиям, зарядить оружие мне удалось очень быстро – в эксплуатации это чудо техники оказалось не сложнее открывашки для консервных банок. Зато вопрос "Куда стрелять?" поставил в тупик. Каким бы негодяем ни был этот непонятно откуда взявшийся брюнет, при мысли о том, что я должна его убить, у меня начали противно дрожать руки. Вместе с тем, я отлично понимала, что целиться в какую-нибудь из конечностей – так, чтобы только отвлечь и задержать его – при моей меткости весьма рискованно, уж лучше тогда вообще не стрелять.
"Кончай рефлексировать, тургеневская барышня! – прервал мои размышления внутренний голос. – Сейчас спасать некого будет!"
Я взглянула в окно и поняла, что времени на размышления действительно не осталось. Во-первых, пока я раздумывала, как бы мне спасти соратника и не отяготить карму, вышеозначенный соратник успел заработать рану на правой руке, причём куда более серьёзную, чем на левой. Во-вторых, корчмарь закончил перевязывать рану на ноге сына, и парень весьма недвусмысленно потянулся за мечом.
Очевидно, небеса всё-таки услышали мой безмолвный вопль о помощи: в комнату вошла Мира. Первым делом её взгляд упал на побоище в центре комнаты.
– Господин Ринальдо… – в ужасе выдохнула девочка. Ассоциативная память услужливо вытолкнула на поверхность другую фразу, произнесённую тем же голосом: "А потом я пожаловалась доброму господину Ринальдо, и он сломал негодяю руку…" Надеюсь, поступок добрейшего господина Ринальдо был продиктован симпатией к девчонке, а не к процессу ломания рук. В противном случае то, что я собираюсь сделать, может оказаться последней глупостью в моей жизни.
Я вскочила на скамейку, очень удачно вкопанную под окном, вскинула арбалет и крикнула в комнату:
– Всем стоять, иначе я проделаю в вашей принцессе лишнюю дырку.
Пять пар глаз, как по команде, уставились на меня. Затем четыре из них, проследив за направлением стрелы, переместились на мишень. Курт глухо зарычал и сделал попытку подняться, но отец удержал его. Что ж, по крайней мере, в родительских чувствах я не просчиталась. Это радует.
– Девчонка блефует, – спокойно заметил Ринальдо. – Она и арбалет-то держать не умеет.
– Стреляю я и правда неважно, – согласилась я. – Но с пяти шагов куда-нибудь да попаду. Куда именно, мне безразлично. Стрела отравлена.
Подействовало! Ринальдо перевёл взгляд с меня на застывшую в шоке Миру, потом обратно.
– Ты не сможешь! – в голосе мужчины проскользнули нотки беспокойства. – Убить человека не так просто, как ты думаешь. Тем более – безоружного ребёнка.
Психологическая обработка не удалась.
– Вы меня не знаете. Ради него, – короткое движение подбородком в сторону Вереска, – я способна перегрызть глотку зубами. Кому угодно.
Надеюсь, ты простишь мне эту маленькую ложь, мой милый полуэльф.
Вереск, не отрывая взгляда от противника, попятился к двери, выдернул из неё свой клинок и исчез с поля боя. Ринальдо сделал осторожный шаг в мою сторону.
– Я сказала – не двигаться, – повторила я нервно, как и полагается истеричной барышне, обеспокоенной судьбой своего возлюбленного. – Я не хочу лишней крови. Просто дайте нам уйти, и никто не пострадает.
На лице брюнета отразились мучительные раздумья: мальчишку вряд ли удастся вернуть обратно, даже если снарядить погоню, а вот огрести неприятностей от этой психопатки можно прямо сейчас. Похоже, я была убедительна. И симпатичная девчонка с двумя тоненькими косичками, хвала небесам, оказалась в глазах господина Ринальдо достаточно ценным заложником. Острие меча неуверенно опустилось на несколько сантиметров.
Полуэльф бесшумной тенью возник рядом со мной. Он перехватил у меня арбалет, резко перевёл его на Ринальдо и выстрелил в ногу. Выставка восковых фигур в гостиной ожила. Мира истошно завизжала, Ринальдо дёрнулся и забористо выругался, Курт вскочил на ноги и, хромая, побежал к двери.
Вереск схватил меня за руку и, не утруждая себя лишними словами, потянул наискосок через огород. Перелетая через грядки с морковкой, я чувствовала себя бессловесным и бесправным воздушным шариком, которого резвый поросёнок Пятачок тащит в подарок угрюмому ослу. За спиной хлопнула дверь, и этот звук не только напомнил мне, что лучше быть целым шариком, чем помятой зелёной тряпочкой, но и придал небывалое ускорение, благодаря которому я смогла перепрыгнуть через забор так же лихо, как полуэльф. Ну, почти так же. По крайней мере, я не повисла на плетне.
Дотащив меня до Корвы, Вереск счёл свою задачу выполненной. Он отпустил мою руку, одним прыжком вскочил на коня (я сразу поняла, у кого Женя перенял этот кавалерийский приём) и умчался. Нагнать резвого полуэльфа удалось далеко за поворотом. Этот паршивец даже не оглянулся.
Мы летели так быстро, что густой ельник справа и слева от дороги сливался в две монолитные чёрные стены. Но, вопреки всякой логике и здравому смыслу, сейчас, при свете луны, он не казался мне таким уж мрачным. Вероятно, моё не в меру мудрое подсознание решило, что по сравнению с пережитым приключением, клыкастые и когтистые обитатели этих чащоб – просто очаровашки.
Через некоторое время Вереск неожиданно замедлил ход, а затем вовсе остановился и спешился. Я бросила на него вопросительный взгляд, но полуэльф сделал знак оставаться в седле, а сам улёгся на дорогу и прижался ухом к земле. Я вспомнила, как в детстве мы с мальчишками прикладывали уши к железнодорожным рельсам, чтобы издалека услышать, как идёт поезд, и похвастаться своей прозорливостью. И точно: через несколько секунд Вереск с эльфийской грацией поднялся, вскочил в седло и лаконично сообщил:
– Погони нет.
Ещё бы, подумала я, какой идиот захочет участвовать в скачках с арбалетным болтом в ноге. Но вслух ничего не сказала. Тем более, что поговорить и без меня было кому.
– Юлия, какого… дьерга вы вернулись обратно? Разве вы не должны были уходить вместе с Женей?
– У меня было предчувствие. Скажете, оно не оправдалось? В тот момент, когда я появилась, вы были на волосок от смерти.