Я не создана для близких отношений. У меня не возникало потребности делить с кем-то жизнь, желания чего-то большего, чем приятельские и деловые контакты. Когда же кто-то находил путь к моему сердцу - Руфь Винтерборн, Кристоф и, наконец, Саванна - я неизменно их подводила, принимая решения, которые казались мне правильным. И все же, как бы я ни хотела убедить себя, что отвергаю Кристофа, чтобы не сделать ему больно, на самом деле я в первую очередь оберегала себя.
Крис как раз закончил объяснения.
- Вот и все, что сходу пришло мне в голову. Время применить теорию на практике.
- На практике? В смысле, вернуться в клинику? Спасибо за предложение, но…
- Это не предложение, это требование. Ты мне должна.
- Должна? - возмутилась я.
- Я пытался уговорить тебя поработать в суде, чтобы дать себе возможность поискать приключений, неподобающих уважаемым членам судебной системы. Ты отказалась. Лишила меня первого шанса устроить заварушку за последние…
- Часы. Может, дни.
- В общем, длительное время, - ухмыльнулся Кристоф. - А теперь ты предоставила мне шанс развлечься другим способом, и я его не упущу.
- То есть от тебя не отделаться?
- Никогда, - еще шире улыбнулся он.
Я пробормотала что-то малоприятное, схватила его за руку и телепортировала нас к метке.
Мы вошли в больницу с другой стороны, чтобы призрак-вышибала меня не заметил, и отправились на поиски будущих жертв - пошли на крики.
7
Вопли раздавались из помещения, прилегающего к полутемному кабинету терапии. При помощи Видения я создала в стене смотровой глазок и заглянула внутрь. Крис терпеливо сидел на столе, зная, что сквозь такие отверстия могла смотреть только я.
В комнате было трое. Старшая, женщина лет под шестьдесят сидела за стальным столом. На ней было цветастое платье в восточном стиле, огромные серьги кольцами и ожерелье с уродливым деревянным слоником. Слоник упирался бивнями в ее массивную грудь и выглядел очень испуганным.
Неудивительно.
Женщина сидела, откинувшись на спинку стула, и что-то записывала в блокнот. У нее над головой красовался плакат с надписью "Ты капитан своего корабля" поверх знаменитого снимка Лео и Кейт из фильма "Титаник". Проводи я перед этим плакатом хотя бы час в неделю, мне несомненно пришлось бы лечиться.
Напротив терапевта сидели мужчина и женщина, одетые в джинсы и свитера. Обоим было под тридцать, но женщина удобно устроилась, подобрав под себя ноги, а ее сосед так нервничал, что едва не парил над стулом, готовый вскочить в любой миг.
- Нет, она здесь, - заявил молодой человек, - почему вы ее не видите?
- Расскажи мне, что ты видишь, - нараспев произнесла терапевт.
- Я уже рассказывал! И раньше, и сейчас, и…
- Бартон, - прервала его врач. - Помнишь, что мы говорим? Ярости не место под нашей крышей. Мы должны оставить ее позади.
- Боже, что за бред собачий, - фыркнула молодая женщина, вытягивая ноги. - Передай ей, что она сука. Глупая старая слепая корова.
- Вы слепы, - сказал он терапевту. - Вот же она сидит.
- Ради Бога, Барт. Перестань изображать паиньку. Она сука. Скажи ей об этом в лицо.
- Нет!
- Что случилось, Бартон? - спросила терапевт. - Что она говорит?
Бартон закрыл рот и помотал головой. Молодая женщина наклонилась к нему и зашептала в ухо. Он отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, и рука прошла сквозь ее лицо.
- Ну, скажи, - подзуживала призрачная девушка, - и еще лучше вдарь ей как следует. Разбей ее самодовольную рожу. Это будет настоящая терапия.
Бартон вскочил на ноги, размахнулся и ударил… призрака. Кулак прошел насквозь. Барт застонал и медленно повернулся к врачу, которая быстро делала записи. Неуспокоенная душа расхохоталась.
Я сжала кулаки и повернулась к Кристофу.
- Можно, я ее тресну? Хорошая оплеуха ей не помешает…
- Мы сделаем кое-что поинтереснее. Но сначала отыщем других.
Призраки выдали себя сами, только не запугивая пациентов, а болтая об этом. Никто не знает, почему некоторые пациенты психбольниц способны видеть духов. Может, психические заболевания истончают грань между возможным и невозможным и мозг душевнобольных, как мозг детей и животных, не ограничивает восприятие. Может, это отдаленные потомки некромантов, чьи семьи отошли от сообщества сверхъестественных сил. Когда они начинают слышать голоса и видеть призраков, все вокруг заключают, что это психическое заболевание.
Итак, едва мы увидели четверых типчиков, весело обсуждавших, как им удалось заставить очередного пациента напрудить в штаны, сразу стало понятно, что они и есть наша цель. А если мы ошиблись, тогда это первая психбольница в мире, принимающая на работу членов государственного института садистов.
- Нет-нет-нет, - заявил пожилой мужчина со снежно-белой вандеиковской бородкой. - Были случаи гораздо интереснее. Тед, помнишь Брюса? Ты еще убедил его, что он умеет летать.
- О да! - засмеялся призрак, стоящий ко мне спиной.
- И что случилось? - поинтересовалась пухленькая девушка-подросток.
Тед повернулся лицом к слушателям, и я узнала Безголового. Дав понять Кристофу, что наш призрак найден, я вернулась к "глазку".
- …и спрыгнул с крыши вниз головой. - Тед едва мог говорить от смеха. - Как Супермен. Правда, выяснилось, что летать он не может. Приземлился точно на "ягуар" Питермана, причем с такой скоростью, что от удара все зубы разлетелись, как леденцы из коробки. Питерман долго выковыривал их из сидений. И поделом ему, нечего было оставлять верх открытым.
Призраки буквально покатились от смеха. Старик снова замахал руками, как птица, пытающаяся взлететь.
- Самое смешное было, когда несчастный придурок грохнулся башкой. Тело умирает, дух отходит, глядит по сторонам, лыбится во все тридцать два зуба, на радостях пускается в пляс с криком: "Получилось! Получилось! Я могу летать!", как вдруг…
Тед перебил своего товарища.
- …дух случайно взглянул вниз и увидел у ног то самое тело. Собственное. Тут он буквально к месту прирос, присмотрелся, да и говорит: "А-а…"
- Так и сказал, - улыбнулся старик. - "А-а…"
Я посмотрела на Кристофа.
- Хочешь кого-нибудь треснуть? - пробормотал он.
- Слишком много чести. Может, кишки на струны для арф пустить?
- Попробуй. Или…
Он прижал ухо к стене: слышимость отличная.
- …самые лучшие, - сказал кто-то и вздохнул. - Новеньких давно не было.
Я посмотрела на Кристофа, и мы понимающе улыбнулись друг другу.
В конце коридора, где нас не было слышно призракам, отыскалась свободная комната. Я села на кровать.
- Значит, один из нас будет пациентом, а другой медсестрой или…
- Для начала мне нужно, чтобы ты надела форму медсестры.
- По пути нам не встретилось ни одной. Надо посмотреть, что у них за форма…
Я поднялась с кровати, но он жестом остановил меня.
- Я справлюсь сам. Можно?
Хотя каждый подросток мечтает о возможности переодевать женщину, но духам для этого требуется особое разрешение другой стороны. Закрыв глаза, я разрешила Крису переодеть меня.
- Ну вот, - раздался его голос.
Я оглядела себя и тут же увидела грудь, точнее - ее большую часть, упакованную в белую блузку с таким низким вырезом, что стоило мне вздохнуть поглубже, как все вылетело бы наружу. Дополнял ансамбль белый халатик в обтяжку, едва прикрывавший зад. Кто там говорил о подростковых фантазиях…
Крису достался от меня презрительный взгляд, а сам он скалил зубы, как тринадцатилетний.
- Согласись, это форма медсестры.
- Да… из порнофильма.
- Меня устраивает, - еще шире улыбнулся нахал.
Я устало вздохнула, а он подошел поближе и потрогал подол халатика, так что ткань коснулась обнаженных бедер.
- Помнишь, как ты играла со мной в медсестру? Я работал в Нью-Йорке, а ты приехала на выходные. Мы собирались поужинать вместе, но ты позвонила…
- Помню, - оборвала я воспоминания, отступая в сторону. - Теперь надо составить план.
- О, у тебя был план. - Кристоф подошел так близко, что почти касался меня. - Я ехал на встречу, а ты позвонила мне со словами "Не могу дождаться вечера, Крис".
Я открыла рот, собираясь возразить хоть что-нибудь, но он встретился со мной взглядом, и все слова исчезли, а я так и осталась стоять с приоткрытыми губами и запрокинутым лицом.
- Ты сказала, что у меня усталый голос, и предложила вернуться в отель, где ты будешь преданно за мной ухаживать и лечить. Так оно и вышло. Ты уложила меня в постель… а когда взялась, задело всерьез, меня было не вытащить оттуда. - Он неспешно улыбнулся. - Да и тебя тоже.
Иногда я благодарю Бога за свою призрачную природу. Можно забыть о колотящемся сердце, потных ладонях и тяжелом дыхании. Главное - опустить взгляд, и он не догадался, как сильно мне хочется всех послать и преодолеть оставшуюся четверть дюйма между нами.
- Я помню каждую секунду того вечера, Ева, - шепнул Крис мне на ухо. - Я столько раз мысленно проигрывал эту сцену в постели, в душе, даже в машине, как-то раз в огромной пробке… на глаза попалась реклама отеля, в котором мы останавливались, и сразу же… - он рассмеялся. - Я нашел способ провести время с удовольствием.
Я так быстро попятилась, что частично погрузилась в стену. Кристоф схватил меня за руку, помогая удержаться на ногах, но я вырвалась, буравя его возмущенным взглядом.
- Как ты… Мимолетная улыбка.
- Неисправим?
- Я имела в виду другое слово.
- Мне нравится "неисправимый". Гораздо лучше, чем "безнадежный", или "сексуально озабоченный", или "безнадежно сексуально озабоченный".