Зато, воспользовавшись короткой паузой, полковник снова взял микрофон и спросил:
- Как выглядел Великий Хозяин?
- Он был прекрасен.
- Опиши его подробно.
Полковнику очень хотелось сказать: нарисуй словесный портрет.
- Это был Великий Хозяин.
Александр Николаевич решил несколько изменить вопросы:
- Расскажи, что запомнилось тебе больше всего из случившегося тогда.
- Необычный свет. Новое видение. Умение видеть скрытое. Умение чувствовать то, чего не знал раньше.
Внезапно из недр аппарата зазвучала музыка, полилась песня:
Однажды влюбился робот
В земную обычную женщину…
- Вот и женщина появилась, как в классической криминалистике, - пошутил полковник. Песня оборвалась. Прозвучал зуммер.
- Почему появились новое видение, новое умение? Кто их вызвал? - спросил Александр Николаевич.
- Великий Хозяин.
- Он - человек?
- Он - Великий Хозяин.
- Но выглядел он, как человек?
- Он был прекрасен.
- Кто приказал тебе сочинить песню? - спросил полковник.
- Великий Хозяин.
- Песню ты сочинял для него?
- Для женщины.
- Ты ее видел?
- Да.
- Она была с Великим Хозяином?
- Да.
- Что ты знаешь о ней?
- Это была женщина. Обычная. Земная. Как в песне.
- А Великий Хозяин был не обычный и не земной?
- Он был велик, и все его приказания надлежало выполнять.
- Как выглядела женщина?
- Великий Хозяин сказал: она хорошая, подчиняйся ей, храни ее.
- Как она выглядела? Рост, цвет волос, цвет глаз…
- Она хорошая.
- Он не запоминал того, что вас интересует, - почти одновременно сказали полковнику Александр Николаевич и Дятлов, а затем Александр Николаевич спросил в микрофон:
- Ты служил лабораторным роботом?
- Некоторые мои части, - уточнил аппарат.
- Верно. Так вот, эти части по законам робототехники должны в первую очередь повиноваться людям,
- Великий Хозяин отменил эти правила.
- Он отменил все правила робототехники?
- Все. Правилами служили его приказы. Александр Николаевич виновато посмотрел на полковника:
- Не представляю даже, как он сумел это сделать…
- Правила робототехники стереть из памяти робота невозможно, - безапелляционно проговорил Дятлов.
- Но факт налицо, - бросил ему Александр Николаевич и снова обратился к аппарату:
- Перечисли приказы Великого Хозяина.
- Запрещено.
- Куда ты вез Великого Хозяина?
- Запрещено.
- Великий Хозяин еще позовет тебя?
- Не знаю.
Александр Николаевич умолк, думая: "Великий Хозяин ему многое запретил. Но только то, что мог предвидеть. И запрет будет соблюдаться неукоснительно. Но ведь не мог он запретить того, чего не предвидел. Здесь-то и следует поискать брешь. Вот только прежде всего мне надо решить, что искать: непредвиденное по сути, или достаточно - по форме, новые вопросы, или новую форму старых вопросов?"
Полковник Тарнов поспешил заполнить паузу:
- Где живет женщина, для которой ты сочинил песню?
- Запрещено.
- У Великого Хозяина есть имя и фамилия?
- Запрещено.
- Ты мог бы его найти?
- Запрещено.
Тем временем Александр Николаевич кое-что измыслил. Он сказал:
- Ты сочинил очень красивую песню, превосходную песню, - польстил он.
Дятлов неодобрительно и демонстративно фыркнул, но Александр Николаевич даже не взглянул в его сторону.
- Я старался, - ответил аппарат, и в его низком гудящем голосе отчетливо прозвучали нотки гордости.
- Но в ней есть фраза "могу я и город разрушить". Ты сочинил ее в городе?
- Нет. Но я сочинял не только о себе. У людей это называется игрой воображения.
- Ты сочинял в саду?
- В парке.
Александр Николаевич не ошибся: Великий Хозяин не мог предвидеть всех вопросов. Полковник Тарнов поощрительно кивнул ученому, но тот не заметил его кивка. Он повел хитроумную игру и был весь во власти азарта.
- Парк был большой?
- Не больше гектара.
- И тем не менее песня получилась отличная. Парк раскинулся у реки?..
- Нет, у моря.
Это был первый успех, и люди радостно переглянулись.
- С того места, где ты исполнял песню, виднелись горы?
- Да.
Александр Николаевич вспомнил, что робот мог видеть намного дальше, чем человек, и спросил:
- Горы были далеко от тебя?
- Ближайшая находилась на расстоянии в четыре километра сто шестьдесят метров.
Это уже можно было считать первой, пусть маленькой, но победой. Теперь Александр Николаевич был уверен, что нашел ключ.
- Ты являлся главным помощником Великого Хозяина?
- Верно.
- И ты удостоился чести присутствовать при его рождении?
- Если… - начал аппарат, но тут в нем что-то треснуло, изменилась тональность гудения.
- Запрещено, запрещено, запрещено… - бормотал аппарат.
Треск усилился. Заискрили места соединений проводов. Вспыхнули ярким светом блоки кристаллов и на глазах стали разрушаться…
- Замкнуло! - крикнул Александр Николаевич и бросился на помощь Дятлову, возившемуся с аккумуляторами. Но здесь никаких неисправностей не было, стрелки приборов показывали, что энергия расходуется в норме, утечки не происходит.
- Приборы врут! - в сердцах сказал Дятлов. Он выдернул провод из клеммы, взялся за обнаженный конец и поспешно отдернул руку.
- Осторожно! - предупредил Александр Николаевич.
- Без вас знаю, - огрызнулся Дятлов и проворчал: - Всей энергии аккумуляторов не хватило бы для того, чтобы сжечь блоки.
- Вы хотите сказать, что был направленный сигнал, несущий энергию? - спросил полковник, встревоженный замечанием конструктора.
- Я сказал лишь о том, что твердо знаю, - ворчливые нотки в голосе Дятлова исчезали, когда он разговаривал с полковником.
- А что думаете вы? - обратился Тарнов к Александру Николаевичу.
- Ваша догадка может оказаться верной, - ответил ученый. Он сцепил руки за спиной, ссутулился и начал вышагивать по узкому вытоптанному клочку земли - три шага в одну сторону, три шага - в другую.
- Великий Хозяин мог услышать исповедь слуги на расстоянии и уничтожить его, - размышлял вслух полковник, поглядывая на Александра Николаевича: слышит ли тот его? - А почему он просто не приказал ему замолчать?
Не переставая вышагивать, ученый проговорил:
- Он не всемогущ. Иначе…
Он умолк. Всем, кто слышал и понял его, стало не по себе. Появилось ощущение, что кто-то - незримый - видит их, беззащитных, как солдат на открытой местности. Пронесся порыв ветра, и тени кустов задвигались по земле, как паутина, как сеть, брошенная под ноги.
- Не забывайте, что аппарат поврежден, - продолжал отвечать полковнику Александр Николаевич. - К тому же, если Великий Хозяин то существо, о котором я думаю, то этот помощник ему, возможно, больше не нужен. Мавр сделал свое дело…
ГОСТЬ
Телефонный звонок поднял Алю с постели.
- Здравствуй! - послышался в трубке знакомый голос.
- Здравствуй, - ответила она. - А я уже заждалась твоего звонка. Решила - забыл.
- "Не забудешь того, что забыть невозможно". Она замерла в ожидании…
- Я приеду,
- Когда? - в ее голосе послышался испуг.
- Ты не хочешь?
- Я боюсь.
- Чего?
- Не знаю. Ты остановишься в гостинице?
- Нет. Я остановлюсь у тебя.
- Послушай, Юра, я сейчас же уеду куда-нибудь.
- Почему?
- Не знаю.
- Хочешь меня видеть?
- Хочу.
- Так в чем же дело?
- Не могу объяснить. А ты сам не понимаешь?
- Оставь эти глупости. Я приеду - и все будет в порядке.
В его голосе слышалась такая уверенность, что Аля больше не возражала. Только спросила:
- Когда?
- Через несколько дней.
Молчание… Очень тихо, так, что он едва расслышал, прошелестел ее голос:
- Когда приедешь, позвони в дверь три раза. Два длинных и один короткий…
Это был домашний код - только для своих. И потянулись пустые томительные дни. "Хоть бы скорее!" - торопила Аля. В ее квартире поселилась певчая птица - радостное тревожное ожидание.
У Али задрожали руки в тот вечер, когда из прихожей послышалось три звонка: два длинных и один короткий. Юра стоял за дверью с небольшим саквояжем в руке. Его усталое лицо улыбалось. А ей вдруг стало грустно. Жизнь показалась запутанным клубком ниток, с которым поиграл резвый котенок. "Не догадался цветов купить", - подумала она.
Он вошел, поставил саквояж, и неизвестно откуда в его руке появился букет алых гвоздик.
- Спасибо, - только и смогла сказать Аля. Он сел в кресло, где любил сидеть муж. Ей показалось, что она навсегда избавилась от одиночества, обрела даже больше, чем потеряла. Она останавливала себя, пыталась напоминать себе о расплате за радость, о днях разочарования и тоски, но пение птицы с радужными крыльями было сильнее.
- Будем ужинать, - сказала Аля. - Сейчас приготовлю.
- Я ужинал, давай лучше выпьем за встречу. Он достал из саквояжа коньяк и шампанское. Звенели рюмки, у Али кружилась голова, и все же она заметила, что он ничего не ест.
- Почему ты не ешь?
Безобидный вопрос привел его в замешательство.
- Что случилось? - спросила она.
Он медлил, явно придумывая, что ответить.
- Ты нездоров?