Когда Иволга вечером закончила убирать после ужина и пришла в комнату чародея, тот, не отрываясь от очередной книги, сказал:
- С лиходеями покончено. А ты уже давно спишь без кошмаров. Перебирайся-ка назад, в свою комнату.
- Я тебе мешаю? - Иви не спеша подошла к столу, придвинула стул поближе к Серпу, села. - Храплю? Брыкаюсь?
- Нет, - чародей поднял голову и взглянул на девушку с интересом, к которому примешивалась толика удивления.
- Твое чтение допоздна тоже мне не мешает. И ты давно перестал раскидываться во сне на всю постель, лежишь на своей половине.
- Когда это я перестал раскидываться? - встревожился Серп. - Во время болезни?
- Нет, раньше, - сама того не ведая, успокоила чародея Иволга. - Во время болезни ты часто спал беспокойно.
О том, что Серп приобрел привычку временами вцепляться в нее изо всех сил, поначалу будя и пугая, девушка решила умолчать.
- Я бы предпочел, чтобы ты ночевала у себя.
- Почему?
- Я не обязан тебе объяснять.
- В таком случае, я не обязана соглашаться.
Серп уставился в безмятежное личико, не находя слов. Теперь понятно, что чувствовал Юнкус, когда эта пигалица требовала исцелить неудачливого помощника палача.
- Мне спокойнее с тобой, Серп, - Иви потупилась. - Кайт сказал, этот Юнкус следит за домом. А ты наверняка можешь укрыться от его чар. И еще мне нравится, что по вечерам ты отвечаешь на мои вопросы. Рассказываешь что-то, учишь. У тебя так хорошо получается, даже я с первого раза все понимаю. И ты очень умный, знаешь много, - девушка пустилась в неприкрытую лесть в надежде смягчить чародея.
- Учу, ну да, - хмыкнул Серп, мысли которого сначала приняли не слишком приличное направление, но быстро свернули к сегодняшнему разговору с верховным чародеем (комплименты своей разумности были приятны, но воспринимались почти как должное).
Почему бы и в самом деле не заняться девчонкой всерьез? Подзаборный источник! Да где б она ни родилась, от совсем уж дремучих трактирно-залесненских привычек и представлений избавилась на удивление быстро, причем сама. Если еще чуть-чуть отшлифовать… В конце концов, столичному чародею (а он непременно вернет себе это положение, еще и на самый верх заберется!) предпочтительнее иметь служанку, которая умеет правильно говорить, одеваться и вежливо вести себя с посетителями. Ладно, пусть и дальше спит под боком. Не было же у него ни сомнений, ни сожалений, когда только что пытался выставить птаху из своей постели. Может быть, Госпожа Луна видит разницу между прикосновением к желанной женщине и необходимостью опереться на кого-то, чтобы не упасть.
***
Как-то, вернувшись домой раньше обычного, Серп столкнулся в прихожей с Кайтом, который провожал гостью, ту самую чернокосую девицу, что пряталась в трущобном трактире под столом, невидимостью и мужской личиной. Сейчас она была одета как положено, в богатое платье из темно-зеленой парчи, расшитое черными с серебром узорами. В перекинутой на грудь длинной косе мерцала нить дорогого лазоревого жемчуга. Как и предполагал чародей, в женском наряде незнакомка выглядела вполне завлекательно, в движениях и позе сквозила змеиная грация.
- Это и есть мой земляк, Серп, - представил Крестэль вошедшего. - А это Серпента, дама из Дэры.
- Как странно созвучны наши имена, - манерно протянула девица, одарив чародея томной улыбкой.
- По счастью, они далеки по смыслу, - холодно заявил палач, раздраженный и глупой фразой, и тоном, и, самое главное, удачей стражника. Ясно, что парочка не беседы вела и не книжки читала. Уж больно вид у девицы удовлетворенный, того и гляди облизываться начнет, как налопавшаяся кошка. Да и Крестэль сияет, что плешь при луне.
- Поумерь-ка… - начал было нахмурившийся стражник, но чернокосая расхохоталась, весело, задорно, чего чародей совсем не ожидал.
- Ничего страшного, Кайт, - проговорила девушка сквозь смех. - Я слышала, помощник мелжского палача норов имеет непростой. Он всего лишь подтвердил городские слухи. А мне по вкусу…
- Норовистые? - не сдержался Серп.
Девица снова залилась смехом, закинула голову, открывая на обозрение смуглую нежную шею с розоватой меткой под подбородком. Палач невольно сглотнул.
- Зря ты ворчал на земляка, Кайт, - проговорила, отсмеявшись, Серпента. - Он в высшей степени забавен. Не обижайся, - тут же схватила маленькой сильной рукой пальцы Серпа, сжала. - Ты забавен, но отнюдь не смешон. Ненавижу вежливых до зевоты хлыщей, которые ни одной своей мысли не имеют и говорят, будто урок отвечают.
- Я тоже не скажу, что знакомство мне неприятно, госпожа, - поклонился Серп. - Прошу прощения, я устал и проголодался. Созерцание вашей красоты после неспокойного дня в пыточной действует живительно, но - увы! - не избавляет от мук голода.
- Надеюсь, мы встречаемся не в последний раз, - улыбнулась девушка. - Проводи меня до гостиницы, Кайт. Со стражником я чувствую себя гораздо спокойнее, даже на Среднем зубце.
Серп скривился, увидев, как ручища Крестэля по-хозяйски обняла гибкий стан, и молча направился в кухню.
Хлопотавшая там Иволга была на удивление мрачной.
- И давно Крестэль подружкой обзавелся? - спросил Серп, снимая плащ и усаживаясь за стол.
- Он пишет ее уже несколько недель, - ответила Иви, ставя перед чародеем тарелку.
- Пишет? - хмыкнул тот. - Как мило ты стала изъясняться. Я такие забавы по-другому называю.
- Кайт на самом деле рисует эту Серпенту. Он мне говорил, даже показывал, что получилось.
- И как? Хороший он художник?
- Хороший. Но иногда у него получается красивее, чем на самом деле.
- Большие сиськи этой чернокосой пририсовал? - хмыкнул Серп, наливая себе пива из кувшина, который девушка достала из холодного ларя. - Надо бы взглянуть.
- Ничего он ей не пририсовывал! - Иви на удивление неаккуратно шлепнула на тарелку тушеного мяса с овощами. - Она и так красавица!
- Птаха, не заставляй думать, что мне стоит присматривать за тобой и Крестэлем, - Серп глянул на девушку с прищуром.
- Как тебе такое в голову могло прийти! - Иволга раскраснелась и стала еще более сердитой. - Просто эта Серпента Кайту совсем не подходит. Да и он ей, по-моему, не нужен. Она… - осеклась. - И целуется она противно.
- Она тебя, что ли, целовала? - Серп с трудом сдерживал смех. Служаночка, оказывается, умеет уморительно злиться. И становится при этом очень-очень миленькой.
- Не думала, что тебе в голову приходят такие непристойности, - Иви села напротив и серьезно взглянула на чародея.
Он все-таки рассмеялся - сколько нового можно в одночасье узнать друг о друге после нескольких месяцев самого тесного совместного проживания - но тут же одернул себя. Неужели Юнкус прав, и те прикосновения под полным ликом Госпожи не прошли даром?
- Я случайно видела, как она целовала Кайта, - призналась Иволга.
- Да многих ли ты прежде видела целующимися?
- Многих. И не только целующимися, - холодно заявила служаночка, и Серп вспомнил, где она провела большую часть своей жизни.
- Ну, рассказывай, - чародей был слегка заинтригован.
- Она его облизывала, - нехотя сказала девушка. - Может, ему и было приятно, но со стороны выглядело очень противно.
- Облизывала? - удивленно переспросил Серп.
- Да. То и дело отрывалась от губ и проводила языком по щекам, шее. Один раз даже лоб лизнула. По-моему, это мерзко.
Чародей молчал, погруженный в свои мысли. Хорошо, что тогда, в первый раз, он не слизнул капельки силы с лица птахи. И позже он почему-то этого ни разу не делал, наверное, потому что мощи всегда было с избытком. Ощущение, когда язык покалывает, пощипывает, холодит, очень приятно. Но эта Серпента, проще говоря, Змейка - не чародейка, чтобы наслаждаться вкусом силы. Он видит ее как простую смертную, лишенную дара. Хотя есть у девицы в сознании запертая дверка, которую он почуял еще в первую встречу, в том кабаке. Но храниться там может что угодно, вплоть до какого-нибудь гаденького и глупого полудетского секрета, которого она до сих пор чересчур стыдится.
Да, собственную, лишь твою чародейскую сущность нетрудно скрыть, как нетрудно утаить под капюшоном черты лица. Но пытаться полностью спрятать - все рано что выдавать живого человека за восковую куклу. Серпу, во всяком случае, ни разу не приходилось слышать об успехе подобного предприятия, и сам он не сумел бы. Что до облизывания, наверное, девица просто имеет своеобразные привычки. Интересно, что еще она в постели вытворяет? Вот бы разговорить Крестэля…
- Неужели мужчинам это нравится? - возмущенный голосок вырвал из раздумий, все дальше уносившихся в океан чувственности.
- Нет, облизывать меня не надо. Лицо, во всяком случае, - ухмыльнулся Серп. - А вот ты всегда так золотишься, что я бы…
- Золочусь? - любопытство заставило пропустить очередную непристойность мимо ушей.
- Я вижу силу, которую ты мне даешь. Она выглядит как текучее золотистое сияние. И когда тебе хорошо, наслаждение выступает у тебя на лице крошечными капельками. - Серп поспешно прикусил язык, потому что у него едва не сорвалось "будто роса на лепестке цветка."
- Это, наверное, красиво, - пробормотала Иви, потупившись. На щеках вспыхнул румянец. - Если хочешь, то можешь…
- Тебе же будет неприятно.
- Ты никогда так не делал. А вдруг ничего противного в этом нет?
- Вот и проверим, - улыбнулся Серп.