На первом месте для него стоит учеба, с которой он справляется на "хорошо" и "отлично", за все семестры так ни разу и не прибегнув к многим из нас знакомой зубрёжке за день до экзамена, но немало внимания он уделяет и другим видам деятельности.
Например, истории первобытного общества: он продолжает участвовать в раскопках в долине Гаводен и проводит эксперименты над кремнём.
Он много читает, причем всякую всячину (как-то раз он сказал мне, что прерывал чтение "Левиафана" Гоббса ради комиксов под названием "Никелированные ноги"). Он читает скандинавских писателей (Сигрит Унсет, Сельму Лагерлёф, Силланпяя), находя необъяснимое очарование в этом северном уголке Европы. Каждую неделю он покупает "Робинзона", еженедельный журнал комиксов, в котором печатают не только научно-фантастические комиксы вроде "Ги л'Эклера" ("Флэша Гордона") и "Люка Брадфера" ("Брика Брэдфорда"), но и "Мэндрейка", "Попейю", "Семейство Иллико" ("Воспитывая папочку"), и в котором в виде фельетона выходят, наряду с другими романами, две первые "марсианские" хроники Эдгара Райса Берроуза. Таким образом, к 1939 г. он прочитал практически все, что выходило на французском из "научной фантастики" и близких жанров, от лучшего до самого худшего.
Что касается политики, то он придерживается "левых" взглядов и состоит в Федеральном студенческом союзе, где исполняет функции казначея. ФСС объединяет "левых" студентов самых различных направлений, от анархистов до социалистов. Сам он не состоит ни в одной из этих фракций, но называет себя "анархо-синдикалистом". Для набора новых членов ФСС организует специальные бесплатные курсы - по математике, иностранным языкам и т.д., проводимые студентами для лицеистов. На протяжении всего 1937-38-го учебного года одна лицеистка, Дениза де Сонвиль, дочь бордоского художника Жоржа де Сонвиля, которая учится в философском классе, посещает один из этих курсов. Франсуа Борд ведет его, этот курс, и в 1943 году они поженятся.
За пределами университета и города Бордо Франсуа Борд является в то время активным "ажистом". Хотя оно существует и сегодня, теперь уже трудно объяснить, чем в те годы занималось движение "Auberges de Jeunesse", что можно перевести как "туристские базы для молодежи" (AJ, откуда и это название: "ajiste" - "ажист"). Движение AJ, кроме того, что предоставляло примкнувшей к нему молодежи, юношам и девушкам от 15 до 25 лет, кров и еду по очень низким ценам, еще и продвигало унитарную идеологию. Будь ты студент, рабочий, служащий или еще кто-либо, вступив в AJ, ты становился прежде всего "ажистом". Рюкзак за спиной, грубые походные ботинки или велосипеды, палатки или туристские базы… Наводит на мысль о скаутских организациях, но движение "ажистов" - это нечто совершенно другое. Прежде всего, это движение в "индивидуалистическом" смысле: тут нет каких-либо патрулей, совместных куда-то выходов, подготовительных курсов и т.д., но, в то же время, здесь не поощряется и какая-либо "пассивная позиция": "ажист" - лицо ответственное, обязанное участвовать в уборках территории, мытье посуды, хождении за дровами и т.д. Кому это не нравится, всегда может сказать "до свидания" и уйти. С другой стороны, в AJ каждый должен уважать другого. И это "уважение к другому", каким бы ни был этот человек (разве что совершенно "плохим"), имело для Франсуа Борда, а стало быть - и для Франсиса Карсака, фундаментальную ценность. Товарищеские, и даже дружеские, отношения, которые завязываются у костра, за уборкой территории, или когда ты делишься с товарищем сигареткой (а то и "бычком") или банкой сардин… Он порвет с AJ в 1941 г., когда движение перейдет под контроль правительства Виши. Но начало романа "На бесплодной планете" пропитано "ажистским" духом.
Были наконец и занятия легкой атлетикой, так как Франсуа Борд являлся легкоатлетом, как сегодня, возможно, сказали бы: "высокого уровня". Специализировавшийся в метательных дисциплинах, в 1937 г. он стал чемпионом юниорского первенства региона Перигор-Ажене под цветами клуба "Вильнёв" в метании ядра, молота и диска. Основной его специализацией было метание диска, и в 1938 г., выступая за SBUC (Stade Bordelais Université Club), "Спортивный клуб Бордоского университета", он показал 5-ый результат по юниорам в стране. В 1939 г. он рассматривался в качестве одного из возможных кандидатов в олимпийскую сборную Франции по легкой атлетике (именно как метатель диска), но разразилась война, и Олимпийские игры 1940 г. в Хельсинки так и не состоялись.
Кроме того, он пишет свой первый рассказ, скорее "философскую притчу", нежели "научную фантастику".
Человек, который захотел стать богом
Очень-очень давно, во мраке времен, за пределами людской памяти, существовал в Океане чудесный остров. Небо над ним всегда было голубым, и солнце сверкало над многочисленными лесами, озерами и реками, полями и городами людей. Города эти поднимали к лазурному небу высокие, величественные сооружения и храмы с покрытыми золотом крышами. Народ там был красивым, мудрым и сведущим в магии. Над ним царили справедливые и спокойные боги. В главном храме столицы существовала школа Мудрецов, которые преподавали науки наиболее одаренным молодым людям. Среди них выделялся Хор-Атла. То был хрупкий юноша с блестящим умом, но речи его были суровыми и горькими, а сердце источено сомнением и честолюбием.
Стоял прекрасный тихий вечер. Солнце только что исчезло за западным горизонтом, и звезды мерцали над пилонами города. Мягкий свет падал из окон, и воздух был нежен, как песня любви. Он дрожал от легкомысленного смеха девушек. Мужчины после тяжелого рабочего дня безмятежно наслаждались радостями жизни. На вершине Великой Пирамиды светящиеся квадраты отмечали зал, в котором заседал Совет Мудрецов. А Хор-Атла бродил среди апельсиновых деревьев, размышляя перед бесконечностью неба.
"Кто я? Что я? Каково мое призвание? И какое мне дело до привычных радостей? Я красив, я лучший на стадионе, любимый ученик Мудрецов. Почему все это меня не удовлетворяет?
В моем сердце неутолимая жажда, и мой ум испытывает неутолимую жажду? Откуда идет эта жажда? Кем я буду? Царем, Верховным Мудрецом? А потом? Смерть? О ночь, к чему быть человеком, когда существуют Боги!"
Прошли годы. Хор-Атла постепенно поднимался все выше и выше по лестнице посвящённых. Он уже давно презирал игры на стадионе и улыбки девушек. Дни он проводил в близлежащих горах, медитируя, а ночи - за изучением священных текстов. Он был одинок в этом мире. И, мало-помалу, росла его наука и его магическая сила.
Годы по-прежнему утекали в обычном для Земли ритме. Хор-Атла был теперь почти стариком. Его знание стало огромным. Он хранил его в тайне, и всегда работал в герметично закрытой комнате. В народе рассказывали, что по ночам он говорит со звездами. Дети убегали от него в страхе, а с людьми он заговаривал лишь тогда, когда они обращались к нему за советом. Его советы всегда были хороши, и однако же никто не приближался к нему без содрогания. Глаза его были неподвижны и устремлены вдаль, будто ослепленные блеском его сокровенной мечты, и, тем не менее, казалось, что они насквозь пронзают людские сердца. Его коллеги по Совету страшились его речей, суровых и полных горькой и пессимистической мудрости. Да и в нем самом сердце было мрачным и отчаявшимся, ибо он не наслаждался ни одной из радостей жизни.
Как-то ночью он нашел то, что искал так долго: магическую формулу, позволяющую подняться в места проживания богов. Так он попал в большой зал, расположенный за пределами пространства, в большой зал, в котором собрались боги. Они спали, утомленные своей вечностью. Из рук Хакну, верховного бога, выскользнула Книга Бытия, содержащая магические формулы, с помощью которых извлекали вещи из первоначального Хаоса. Хор-Атла бесшумно приблизился, полистал книгу и отправил богов в небытие. Его охватила огромная радость. Его мечта осуществилась! Теперь бессмертие, всемогущество и всезнание будут принадлежать ему! Он жадно прочел все книги и узнал таким образом все тайны Вселенной. Он был богом!
И тогда ему стало скучно…