Опять послышался натужный скрежет, открылась еще одна из секций корпуса. Из темного проема на песок соскользнула машина, удивительно напоминающая голову кролика с преувеличенно большими глазами. "Уши" с тихим жужжанием опустились в стороны, превратившись в тонкие, как у стрекозы, крылья; "глаза" оказались лобовыми иллюминаторами и только усики на "носу" так и остались тонкими кроличьими усиками с теми же самыми функциями – прощупывать дорогу в условиях нулевой видимости и блокировать движение при опасности столкновения.
– Вот и глиссер, – указала на него капитан. Надеюсь, командующий вашими войсками не обидится, если мы попросим его занять место в грузовом отсеке? К сожалению, кресла пассажирской капсулы мало подходят для его тела.
– Он не обидится, – уверенно заявил Найл. Дравигу доставало прагматизма предпочесть быстрый перелет в качестве груза долгому переходу на своих лапах.
– В таком случае передайте ему, что он может занять свое место.
Женщины попятились, пропуская паука. Некоторые даже поежились от неприязни.
Дравиг в ответ обдал их волной презрения – что интересно, "предки" восприняли эту эмоцию, как свою, – а потом занял место в отсеке. Здесь ему даже понравилось. Просторно, сухо, чисто. Он раздвинул ноги, упершись в стены, и замер.
– Одну секундочку. Найла небрежно отодвинул в сторону паренек лет шестнадцати, в простеньком синем матерчатом комбинезоне и захлопнул дверь багажного отделения. А наш вход сбоку.
Пассажирская капсула оказалась плотно упакованной емкостью около метра шириной и двух в длину. На этом пространстве стояло шесть кресел в два ряда с узким двадцатисантиметровым проходом между ними. Два передних, по всей видимости, предназначались для водителей – между ними, на небольшом возвышении, торчал джойстик. Найл выбрал себе правое кресло, паренек уселся в левое. Позади, тяжело пыхтя, занимали места остальные пассажиры.
– Стив, – протянул паренек руку.
– Найл, – Посланник пожал протянутую руку еще до того, как осознал свой поступок, настолько естественным оказался жест водителя и его эмоция.
– Ну что, Найл, покатаемся?
Посланник остро ощутил нервный зуд в ладонях паренька, его тоску по стремительному полету, накопившуюся за время трехлетнего путешествия. Стив положил руку на джойстик и замер, оттягивая миг наслаждения, предвкушая его. Потом резко толкнул ладонь вперед.
Глиссер с тихим шелестом заскользил вперед, скатываясь с песчаной насыпи, разгоняясь все сильнее и сильнее. Паренек легким движением направил его между ближайших дюн. Скорость нарастала. Шелест прекратился, сменившись тонким свистом. Расселина между барханов кончилась, но Стив с резким креном повернул в другую. Глиссер проскочил ее чуть не за секунду и взметнулся на огромную гору песка, замыкавшую проход.
– Понеслась! – сообщил паренек, поворачивая нос машины на запад.
Они стремительно промчались по гребню бархана, ухнулись вниз, в очередную расселину, но не ударились о грунт, а мягко просели, словно опершись на невидимую подушку, потом, скользя по "подушке", взлетели на очередной бархан.
– Сейчас, разгонимся, скачки прекратятся, – пообещал Стив.
Дюны все быстрее и быстрее улетали назад, стремительно мелькали оазисы из опунций и шипастиков, пару раз Найл успел разглядеть пауков-верблюдов и черных скорпионов, однако большей частью ничего разобрать не удавалось. Глиссер и вправду пошел ровнее, но не потому, что перестал проваливаться, а потому, что не успевал глубоко опуститься в расселины между дюнами.
– Ну как? – душа паренька жаждала восхищения, словно людей несла не машина, а он сам, на собственных руках.
– Здорово, – кивнул Найл. – Раз в пять быстрее паука.
– Мы идем двести километров! – почему-то обиделся Стив.
– Странно, – удивился правитель. Я думал, такой скорости по бездорожью достичь невозможно.
– А мы в воздухе! – парировал паренек. Просто на высотах порядка двух-трех метров подъемная сила выше, и можно перевозить втрое больше грузов, чем на самолете. Ты летал когда-нибудь на самолете? – Только на воздушном шаре.
– Правда? – повернул к нему голову Стив.
– Самолетчикам этого не понять, – поймал Найл его эмоцию и не удержался от подначивания. – Когда сидишь не в запертой кабине, а прямо в небе, когда не пробиваешь облака пластиковым фонарем, а ощущаешь их прикосновение к своему лицу, когда не режешь воздух крыльями, а скользишь в его потоках…
– Откуда у вас воздушные шары? – засомневался паренек. Ведь у вас каменный век, и пауки всем заправляют?
– Восьмилапые их и придумали.
– Насекомые, что ли? – фыркнул Стив.
– Пауки.
– Да у них же мозгов нет!
– Почему ты так решил?
– Откуда мозги у насекомых?
Найл вздохнул. Самоуверенность водителя могла бы вызвать раздражение, если бы не излучаемое им дружелюбие и естественность. К тому же, он единственный из прилетевших "предков" не испытывал к смертоносцам неприязни. Перед тем, как захлопнуть багажный отсек, паренек взглянул на Дравига, поразился размерам, и все.
– Ты знаешь, каково внутреннее строение пауков? – по возможности спокойно поинтересовался правитель.
– А чего там знать? Восемь глаз, восемь ног, туловище, да брюхо.
– Это внешнее устройство, – не удержался от усмешки Найл. – А вот что касается внутреннего… Практически у всех видов пауков размер мозга составляет две трети от тела. То есть, при твоих размерах, мозгов у него будет больше примерно в десять раз.
– Правда, что ли?
– Правда.
– Умные, значит, твари, – проникся уважением паренек. То-то, говорят, они всю землю поработили.
– Что значит: "поработили"?
– Ну, – пожал плечами Стив, – руководят, значит, всем на Земле.
– А Пенелопа Триз поработила космический корабль "Пилигрим". Так?
Паренек ничего не ответил, и это Найлу понравилось. Воспринял, стало быть, совпадение в терминологии.
– А полетать на шаре дадите? – внезапно поинтересовался Стив.
– Дам, – пообещал Найл.
Дюны кончились, и глиссер стремительно мчался над ровной каменистой равниной.
Наметанный взгляд правителя уже различал впереди характерные штрихи стрекоз – черточка с каплей на конце. Прорисовались и тут же нырнули под брюхо крестьянские поля, блеснула под солнцем поверхность реки.
– Налево, – предупредил Найл. Машина, круто накренившись, описала поворот и помчалась над волнами. Я так думаю, пристань тебе не нужна? – предположил правитель. Тогда после того, как проскочим мимо острова с многоэтажным зданием, поворачивай направо. Людей там почти никогда не бывает, можно без опаски добраться почти до самого моего дворца.
– Угу, – кивнул паренек, закладывая вираж на очередном изгибе русла. Найл раньше и не подозревал, что лениво-неторопливая городская река настолько извилиста.
Неведомо откуда на самой стрежне появились два судна с поднятыми парусами. Глиссер стремительно проскользнул между ними – и впереди показался остров детей. Еще один стремительный поворот вокруг так и недостроенной библиотеки, машина, повинуясь рукам водителя, резко задрала нос, продолжая движение брюхом вперед, а потом мягко упала на землю и замерла, слегка покачиваясь на амортизаторах в десятке метров от стены дворца.
– Приехали, – подвел итог Стив.
– Надо Дравига выпустить! – заторопился правитель.
– Не дергайся, – отмахнулся паренек, – все равно, пока все не выйдут, нам отсюда тоже не выбраться.
Когда правитель оказался снаружи, он увидел, что "предки" испуганно сбились в кучу, а на расстоянии нескольких шагов стояли трое смертоносцев во главе с Тройлеком и пятеро жуков-бомбардиров из армии правителя. Видимо, в качество почетного караула выстроились только те, кто оказался поблизости. Самым неприятным оказалось то, что все спасатели успели вытащить оружие – компактные пучковые излучатели, хотя покамест ни на кого их не направляли.
– Рад тебя видеть, советник Тройлек, – громко поприветствовал управляющего городом смертоносца Найл. – Рад видеть вас, братья.
– Мы тоже рады видеть тебя, Посланник Богини – откликнулись встречающие.
– А жуки, они тоже… – шепотом уточнил Стив, – разумные?..
– Такова прихоть Богини, – лаконично ответил правитель. Он понимал, что жуки прекрасно понимают смысл разговора и не желал вызывать у них раздражения. Лучше открой грузовой отсек.
На Дравига поездка не произвела ровным счетом никакого впечатления. В "багажном отделении" не имелось люков, сквозь которые можно было увидеть стремительность движения, а толчки и легкое покачивание паука не обеспокоили – раз вокруг не море, то и бояться нечего.
– Тройлек! – убедившись, что со старым смертоносцем все в порядке, Найл вернулся к насущным делам. Эти люди – мои гости. Выдели им комнаты во дворце и позаботься об ужине.
– Да, Посланник, – согласно присел паук. Приказ правителя о запрете на мысленное общение с пришельцами успел достигнуть города, и советник коротким импульсом попросил Найла передать гостям пожелание следовать за ним.
– Мой сенешаль проводит вас в отведенные покои, – сообщил Посланник. И спрячьте оружие, здесь вам ничего не угрожает.
Не смотря на уговоры, гости продолжали жаться к стенке глиссера. В их сознаниях нарастала уверенность в том, что они угодили в ловушку.
– Тройлек, вызови слуг, – мысленно приказал правитель.
– Простите, мой господин, но они не одеты подобающим образом. Мы слишком поздно почувствовали ваше приближение.
– Неважно. Пусть они увидят, что люди здесь тоже живут.