- Да, и прими душ, толстяк, ты явно пахнешь не розами, - раздался уже откуда-то из коридора голос майора.
Чиновники переглянулись. Торопов подошел к замершему с открытым ртом мэру.
- С вами все в порядке, Иван Сергеевич, быть может стоит вызвать…
- Заткнись, - мэр пустыми глазами смотрел на приоткрытую дверь кабинета. - Заткнись, возьми листок и начинайте делать все, что там написано.
5.
Во вторник промелькнуло всего несколько сообщений о распространении "кишечной эпидемии" в городе: вооруженные силы взяли под контроль средства массовой информации. Сейчас главным было не допустить распространения паники среди людей, но, что еще более важно, нельзя было, чтобы кто-то заподозрил в этом свое собственное правительство. Это было приоритетной задачей и основным, на что упирал президент, отдавая приказы. Но мало кого интересовали новости о какой-то болезни. Гораздо больше людей беспокоило происходящее на улицах. А происходило много чего интересного.
Нападения на людей участились, но местные власти не связывали это с эпидемией, да и не было для того причин. Кому бы пришло в голову связать воедино больных и агрессивных психов на улице? Да никому: скорее уж их принимали за алкашей и наркоманов, либо просто хулиганов, а между тем все пострадавшие становились вирусоносителями. Больных теперь отвозили в карантинный блок на территории местной войсковой части за городом, где им оказывали необходимую помощь… какую могли. Многих, кто только подозревался на возможность контакта с больными, изолировали в нескольких корпусах Санатория (так в городе называли закрытый военный городок) под круглосуточной охраной военных.
Сгоревшая больница послужила причиной долгих споров и бредовых слухов, но конкретно никто ничего не знал. Информация о том, что произошло с полусотней зараженных, с которыми одними из первых встретились Макс и Николай, не дошла до гражданских лиц. Сейчас эти вирусоносители были надежно спрятаны на территории уже упоминавшегося Санатория, где за ними пристально наблюдали и, по мере необходимости, ставили эксперименты, надеясь найти вакцину. В результате этих экспериментов большинство умерло во благо своей родины, но это было не важно. Все равно родственникам было сообщено, что несчастные скоропостижно скончались во время пожара.
С введением комендантского часа на улицы были высланы патрули солдат, что позволило контролировать нарастающую напряженность в городе. Все подозрительные или сопротивляющиеся без лишних слов отвозились в Санаторий. В результате этих стычек, несколько граждан было убито, еще больше покалечено. Но опять же, все это прошло мимо средств массовой информации: хотя бы это у военных получалось. Родственников задержанных извлекали из квартир и опять же транспортировали за пределы города, в карантинную зону.
Все выезды из города были перекрыты регулярными частями вооруженных сил. По приказу президента, были отключены линии междугородней связи и Интернет. Город оказался практически в полной блокаде.
В общем-то, армия худо-бедно, но контролировала ситуацию. К сожалению, вирус уже проник в Тюмень, Екатеринбург и другие соседние города. А там он получил возможность распространяться не менее (а может даже и более) быстро, чем в небольшом городке на юге Урала. Не смотря на все потуги военных, что-то изменить было уже слишком поздно.
Глава двенадцатая
1.
Макс сидел на кухне, дожидаясь, пока закипит чайник, и смотрел в окно. Сегодня была среда, около десяти утра. То есть прошло всего сорок восемь часов с того момента, как Сержант насмерть сбил ту женщину в халате и как они встретили Аню. Всего лишь двое суток, но в городе все, похоже, разваливалось на куски.
Где-то кварталах в пяти от дома Николая Гладышева в небо поднимался столб дыма. Там что-то горело, горело с прошлого вечера, но никто не торопился тушить пожар. Максима это не удивляло - достаточно было посмотреть новости, чтобы понять: городским властям сейчас не до этого. Под окном прогрохотала машина, Максим вытянул шею и привстал с табуретки, но это был всего лишь военный "Урал". Сейчас кроме солдат на улицах почти никто не показывался. Максим вздохнул, встал со стула и налил себе кипятка, добавил растворимого кофе, снова сел.
Он бросил взгляд на маленький телевизор, примостившийся на холодильнике. Может, посмотреть новости? Нет, никакого желания. Он и так знал, что там говорят: эпидемия сибирской язвы в городе, просьба всех оставаться в своих квартирах, комендантский час продлен до 12 пополудни, делается все возможное, чтобы остановить болезнь, ля-ля-ля.
На улице раздался звон разбитого стекла, завыла сигнализация. Максим снова посмотрел в окно, покрутил головой, но ничего не увидел. Милиции на улицах становилось все меньше, а придурки, хоть и больные, все равно оставались придурками. Он вздохнул, сделал глоток мерзкого кофе, скривился.
Скрипнула дверь, на кухню вошел хозяин квартиры в своем дурацком - на взгляд Макса - бордовом халате. Под мышкой виднелась солидная дыра, но Николая, видимо, это нисколько не смущало.
- Доброе утро, - буркнул Николай. Открыл холодильник, достал пакет молока.
- Доброе. Как спалось?
Николай налил молока, сделал глоток.
- Не очень. Под окнами… ну, ты знаешь.
Максим кивнул и ничего не сказал. На улицах города постоянно слышались крики, но кто кричал и почему? Они не знали.
- Дозвонился куда-нибудь?
- Нет. Пытаешься выбраться на междугороднюю линию, а в ответ как и вчера, только "ту-ту-ту". Едва дозвонился до "Связьинформа", но там автоответчик, повторяет только, что у них технические проблемы, просят извинить за доставленное беспокойство.
- У сотовых компаний, похоже, тоже технические проблемы. Сети нет.
- Похоже, у всего города технические проблемы, - вздохнул Николай.
Максим не ответил, да никакого ответа и не требовалось. Он чувствовал себя как загнанный в клетку кролик. Они сидели здесь второй день, изредка выходя за продуктами в ближайший магазин. На улице же творилось черт знает что. Повсюду военные патрули, солдаты в респираторах и противогазах… И никакой информации. Междугородняя связь отключена, а вчера, судя по всему, "отключили" и сотовые компании. Все разом. Макс слышал ночью несколько глухих "бумов", похожих на отдаленный гром. В свете вновь услышанного, он почему-то подумал, что "технические проблемы" местных сотовых компаний вполне могли заключаться в том, что их ретрансляционные вышки просто-напросто взорвали. Случайно, конечно же.
За окном кто-то заорал в мегафон о несоблюдении комендантского часа, мужчины переглянулись, но не сказали ни слова.
- Как она? - спросил, наконец, Макс.
- Спит. Судя по всему, ей крепко досталось. Хотя она и не говорит, что произошло, но… в общем, сам все видишь.
Максим кивнул. Да, не слепой, все видел. И слышал. В конце концов, стенки в этом старом панельном доме тонкие.
- Знаешь, Максим, по-моему, нам стоит обсудить, что делать дальше, - после долгой паузы сказал Николай.
Макс бросил на хозяина квартиры короткий взгляд, а потом медленно сказал:
- Пожалуй. Да, наверное. Но… - он замолчал.
- Но?
- Давай подождем, когда проснется Аня.
- Она сейчас не в том состоянии, чтобы говорить… о происходящем. И я могу ее понять. Так какой смысл ждать?
- Принимать какое-то решение без нее будет по меньшей мере нечестно.
Николай пожал плечами и ничего не сказал. Разговор затух как-то сам собой, они сидели и молча пили кофе, прислушиваясь к городу за окном.