- Наши, - с грохотом отодвинула пулемет Зола. - Это флажки Конявичуса. - Садимся!
Антон послушно подал штурвал вниз, отпустил педаль и только тут - во внезапной тишине - испытал настоящий страх. Кто эти люди? Почему они должны оставить его в живых? Превыше демона в моторе вертолета; враждебного, присыпанного звездной пылью, ночного воздуха; круглого лезвия Луны; широко раскинувшейся внизу могилы-земли он боялся людей, ибо не было в мире ничего страшнее и непредсказуемее людей.
Антон рванул на себя штурвал, вырубил прожектор, бессильно взвился над развалинами.
- Сядем за рекой. Ты иди к своим, а я… как-нибудь.
- Тебя никто не тронет! - обхватила его сзади за шею Зола. Антон едва не потерял сознание. Еще чуть-чуть, понял он, и хрустнут шейные позвонки. - У Коня есть недостатки, но он никогда не был неблагодарной сволочью! - Хватка ослабла. Зола сама толкала штурвал вниз. - Надо ковать железо, пока горячо, - задумчиво добавила она. - У нас много дел сегодня ночью.
По тому, с какой озабоченностью она это произнесла, Антон догадался, что это вовсе не то железо, которое они ковали вчера в котельной.
- Каких дел? - как утопающий, схватился за соломинку Антон. Воистину Зола и ее дела были его соломинкой - соломинкой, плавающей в крови.
- Штурм правительственного квартала, - ответила Зола. - Именно сегодня, ночью, с земли и с воздуха, когда Ланкастер ни сном ни духом. Это единственный шанс. Завтра он нас уничтожит!
- Там зенитная артиллерия, мы не пробьемся, - Антон вспомнил, как щетинились зенитными стволами особняки правительственного квартала в городе, где он жил раньше. Почему в другом городе должно быть иначе?
- Чего загадывать? - усмехнулась Зола.
- Мало топлива.
- Конь заправит.
- Вдруг у них там, - кивнул вниз Антон, - есть настоящий пилот?
- Там нет пилота, - сказала Зола, - но даже если… Полетишь ты!
Вертолет коснулся полозьями земли да тут же и подпрыгнул вверх. Так повторилось несколько раз, пока Антон не сообразил нажать на пульсирующую изнутри красным, как бы умоляющую обратить на нее внимание кнопку. "Полечу ли?" - усомнился он. Надеяться можно было только на Золу, на скорострельные пистолеты Омара, на добрую волю неведомого Конявичуса.
21
Сделалось очень тихо. Наверное, он так свирепо и неуклюже сажал вертолет, что все разбежались. Антон посмотрел в окно, но не увидел ничего, кроме смутных крадущихся - по его душу, не иначе! - теней, желтой, выкатившейся из ночного облака луны. Еще можно было выскочить из вертолета, броситься в ближайший овраг, добежать до леса. Антон вздохнул: такая ли ценность жизнь, чтобы тратить последние свои силы на ее сохранение? Он резиново и равнодушно улыбнулся Золе. Та курила, откинувшись на спинку, поставив согнутую в колене ногу на сиденье. Даже в сложенном положении нога оказалась выше крашеной золотистой головы. "Дед балдел!" - подумал Антон.
- Я вся твоя, - по-своему истолковала его улыбку Зола. - Потерпи немного, - затянувшись, передала Антону дорогую сигарету. - Во дворце нам будет лучше, чем в котельной! - Весело ему подмигнула.
- В вертолете тоже было бы неплохо, - потянулся к ее длинной ноге Антон. В этот момент в салон просунулось уснащенное старинным штыком винтовочное дуло. На штыке болтался трехцветный - желто-зелено-красный - флажок. "Они ограбили исторический музей", - подумал Антон.
- Где Конь? - небрежно отпихнула штык ногой Зола.
- В поселке. Те сдались. - В проеме возникла раскосая серая физиономия с волосами, схваченными вертикально над головой в стоячий жесткий пучок. Угрюмым - как-то вниз - разрезом глаз, навечно утвердившейся на лице дикостью этот бандитский воин не был похож на виденных ранее Антоном азиатов. "Каких только людей не создает мать-природа", - с опаской покосился на пришельца Антон. Выходило, "новые индейцы" отнюдь не являлись последним словом.
- Откуда ты такой? - вежливо поинтересовался Антон.
- Из питомника, - коротко ответил пришелец.
- Что бы вы, ублюдки, делали без нас? - Выпрыгнула из вертолета, с удовольствием прошлась по твердой земле Зола.
- Они круто сидели в поселке, - бесстрастно подтвердил серолицый. - Все подходы простреливались. Без вас мы бы их не вышибли. - Угрюмый, ненавидящий взгляд питомца остановился на Антоне. Антон почувствовал себя, как если бы питомец уже в него прицелился. Чтобы так себя не чувствовать, до судорог в пальцах захотелось всадить питомцу пулю между глаз. Но тот был в более выгодной позиции. Пока Антон будет выхватывать пистолет, он приколет его старинным штыком к креслу, как змею к земле. Похоже, у человека из питомника дела с логическим мышлением обстояли не лучшим образом. Ему бы радостно приветствовать союзника Антона, он же почему-то хотел его убить.
- Это не заложник, - разрядила возникшее напряжение Зола. - Это наш человек, пилот. Конь знает.
Питомец нехотя отодвинул штык, но так, что чуть не отрезал Антону нос. Один пистолет висел у Антона на поясе, другой лежал в кармане. Антон опустил руку в карман, снял пистолет с предохранителя. За время уединенной жизни он расслабился, отвык от нормальных человеческих отношений. Теперь надо было держать ухо востро.
- Пустишь кого-нибудь в вертолет, убью! - Антон лихо выпрыгнул из вертолета, оттолкнул плечом серолицего, хозяйски обошел машину. Глаза питомца сделались треугольными и блестящими, за щеками как будто заворочались камни.
Антон не представлял, какое место займет в банде неведомого Конявичуса, - если, конечно, вообще займет хоть какое-нибудь, - но решил с самого начала вести себя так, как если бы место было высоким. Во всяком случае, выше, чем у штыкового зверя с жестким стоячим пучком на голове.
Губы зверя искривила нехорошая улыбка. "Пора бы появиться Конявичусу", - встревоженно подумал Антон. Его беспокоила затянувшаяся разборка с пленными. Антон хорошо помнил со школы: шли всемером бить троих - в результате девять били одного, причем до смерти, причем именно того, кто сам собирался всех бить.
Тишина сделалась невыносимой. Антон на всякий случай снял с предохранителя второй пистолет. Тут в темноте грянул залп, потом беспорядочно захлопали одиночные выстрелы. Разборка, стало быть, завершилась. Серолицый посмотрел на Антона, как на пустое место. "Может, он хотел принять участие в расстреле? - подумал Антон. - Или среди тех, кого расстреляли, у него друзья?"
В темноте замельтешили лучики фонариков, послышались возбужденные веселые голоса. В следующее мгновение вертолет, Антон, Зола, питомец со стоящим на голове, подобно штыку, пучком волос оказались в средоточии пляшущего света. Светили прямо в лицо. Антон жмурился, закрывался рукой.
Постепенно глаза привыкли. Из темноты выступил высокий русый парень. На вид ему было лет двадцать. Впрочем, Антон мог ошибаться. Определить возраст человека в темноте, как, впрочем, и при свете дня, было довольно трудно. Днем двадцатилетние тянули на сорок. Отсутствие света, вероятно, заставляло людей выглядеть моложе. И уж совсем было непонятно, как определять возраст новых людей - индейцев или питомцев. Они были вне возраста и днем и ночью.
- Зола! - широко распахнул объятия парень. Зола проворно в них скользнула. - Откуда вертолет?
- Он добыл, - кивнула в сторону Антона Зола.
Это было удивительно, но Конявичус смотрел на Антона без ненависти, скорее, с доброжелательным интересом. Антон попытался улыбнуться, но вместо этого свирепо оскалился. Жизнь не располагала к улыбчивости, мышцы лица отвыкли, одеревенели. У Антона стянуло щеки. Конявичус был вторым человеком в его жизни, который при знакомстве смотрел на него без ненависти. Первым была Елена.
Подошедшие обступили вертолет. По тому, с каким простодушным любопытством они заглядывали в кабину, Антон заключил, что пилотов среди них нет и быть не может.
- Это он прятался за красной проволокой? - спросил у Золы Конявичус. - Дезертир из летного училища? - повернулся к Антону.
- С трудфро. - Отчего-то Антон почувствовал к Конявичусу доверие. "Как мало надо, - усмехнулся про себя, - всего-то, чтобы не пристрелили на месте!"
- Впервые вижу дезертира с трудфро на вертолете, - заявил Конявичус.
Треугольные глаза штыкового питомца повеселели.
- Все чисто, Конь, - пришла на выручку Зола. - Он уничтожил команду. Я свидетель.
Штыковой недоверчиво покачал волосяным штыком на голове.
- Ты ненадежный свидетель, - усмехнулся Конявичус.
Зола пожала плечами. Сейчас она казалась ласковой и беззащитной. Невозможно было представить себе недавнюю - стреляющую в Божий свет, как в копеечку, матерящуюся сразу на всех диалектах Золу. Антон подумал, что если она захочет, то обманет кого угодно. Хотя, конечно, вряд ли это можно было считать большим открытием.
- Ну, допустим, - зевнул Конявичус, и Антон понял, что ему в общем-то наплевать, а выясняет он, главным образом, потому, что иначе окружающие не поймут, - уничтожил команду. Но где ты научился управлять вертолетом? На трудфро?