Нас несло к самой середине косо выступающего в воду причала. Перед ним торчали концы палок, воткнутых в дно, между палками тянулась веревка, украшенная клочками пестрой ткани, трепыхавшимися на ветру. От нее в воду уходили веревки потоньше.
На конце причала сидел, свесив ноги, костлявый парень в закатанных до колен штанах и косынке на голове. В одной руке он держал кривой тесак из лезвия косы, в другой шест с крюком на конце. Наверное, им рыбарь мог приподнимать участки сети между палками, чтобы проверить, есть ли улов.
- Куда претесь? - спросил парень хрипло.
- Знаменитое рыбарское гостеприимство, - пробормотал Чак. - И знаменитые рыбарские кривые ножи для потрошения вьюнов… Которыми также очень сподручно потрошить человеческое брюхо.
- У нас заглох двигатель, - громко сказал я. - Помоги причалить.
- Помоочь… - протянул он. - С чего мне помогать?
- Иначе баркас сломает палки и порвет твою сеть, - пояснил я.
Рыбарь кивнул:
- Точно, отдадите мне свою скорлупу за это. И свою шлюху.
- Шлюху? - холодно повторила Юна Гало и огляделась. - Я не вижу тут ни твоей матери, ни сестры. Кого ты имеешь в виду?
Рыбарь сплюнул в воду. Перехватив поудобнее тесак, положил шест и подобрал ноги, готовый вскочить. Мы были уже совсем близко - еще немного, и широкий нос посудины начнет сминать сети. Я быстро огляделся. Людей вокруг много, но рядом никого, ближе всех женщина с бельем, слишком занятая стиркой, чтобы обращать на нас внимание, и мужчина в кресле-качалке… но он вроде заснул. Еще дети ползают, но они совсем маленькие.
Парень наблюдал, как мы плывем мимо причала. Настил с бортом разделяла всего пара метров. И лишь немногим больше оставалось теперь между носом баркаса и сетями.
- Не вздумай совать ему золотой, - тихо сказал мне Чак. - Слишком круто для этого места. Он позовет соседей, и они прирежут нас, просто чтоб посмотреть, нет ли у нас еще денег.
Рыбарь пружинисто вскочил. Я подхватил с палубы трубу, отошел немного назад и с разбега прыгнул через ограждение.
Глава 17
- Ну вот, трубу ты сломал. - Карлик склонился над лежащим навзничь рыбарем, на лбу которого вспухла большая шишка, а редкие грязные волосы, торчащие из-под косынки, потемнели от крови.
- И черт с ней, - пробормотал я, оглядываясь.
- Кто с ней? - не понял он. - Что это ты сейчас сказал? Черт - это что за мутафаг такой?
После короткой драки с рыбарем, закончившейся подсечкой и двумя ударами подзорной трубой, я при помощи шеста с крюком притянул баркас к причалу. Чак, прыгнувший за мной, привязал к ограждению канат, после этого Юна Гало перешла на причал, оглядела рыбаря и сказала:
- Надо его связать. А лучше сразу в воду сбросить.
Рыбарь застонал, не открывая глаз. Наклонившись, Юна сдернула с него косынку, скомкала и запихнула ему в рот. Семейство рыбарей по прежнему не обращало на нас внимания. Или делало вид, что ничего не замечает.
Мы связали парня веревкой, найденной у стены сарайчика в начале причала. Внутри на козлах стояла легкая плоскодонка, там пахло смолой и свежими опилками.
Тесак для Чака оказался великоват, и я забрал его себе, хотя толком орудовать этой штукой без тренировки не смог бы: рукоять торчала под углом к изогнутому клинку, заточенному только с одной стороны, бить им следовало скорее как серпом, но для серпа он был слишком длинным.
Стемнело; тускло светились окна хибар, скрипели доски под ногами рыбарей, внизу гулко плескалась вода. Колесо обозрения высилось над поселком, окруженное неровным кольцом огней.
- Кто-нибудь из вас бывал здесь раньше? - тихо спросил я, когда, обойдя сарай, мы оказались в начале целого лабиринта настилов, мостков, домиков и проток между ними.
Юна покачала головой, а Чак ответил:
- Да я везде бывал, человече. И у рыбарей тоже, а как же. К нему надо идти, - он уверенно показал на колесо, - а дальше влево взять, так и попадем на берег.
Мы миновали несколько домов. Люди вокруг не обращали на нас особого внимания. Когда перешли очередной мосток, Юна сказала:
- Надо купить лодку.
- Зачем? - удивился Чак.
- Навстречу монахам поплывем.
- У нас же только золотые, - напомнил я. - А он говорит, их тут нельзя показывать.
- В кошеле Луки есть несколько мелких монет.
- Так почему ты раньше не сказала? - удивился я. - Мы могли бы просто заплатить этому малому, чтобы помог причалить, и мне бы не пришлось…
- Он назвал меня шлюхой!
- Ну так и что? - вмешался Чак. - А так он выпутаться может, веревка-то совсем гнилая, или его найдет кто-нибудь, развяжет - что тогда?
- Вам надо было сбросить его в воду, а не связывать, - отрезала Юна и отвернулась.
Я сказал карлику:
- Лодка - это хорошая идея, но нам оружие еще нужно. Мы даже не знаем, стреляет ли пистолет. Где здесь можно стволы раздобыть?
- Лавки в нижней части колеса есть. Одну, кажется, люберецкие кормильцы держат, скорее всего меняют там свои продукты на рыбу у местных. В другой, наверно, мелочовкой всякой торгуют. Да и оружие там должно быть. Только серьезных стволов тут не ищи, это бедное место, в лавках всякая дрянь.
- Нам бы сейчас все что угодно пригодилось. Успеем подняться туда до того, как сюда приплывут медведковские?
Карлик, оглянувшись, подергал серьгу в ухе.
- Да мутант его знает, человече! По всему, должны успеть, бандюки все же далековато были. Но, ползуна вам всем в глотку, не нравится мне это место! Не глядите, что здесь покойно так, по вечернему, расслабленно, тихо и на нас вроде не смотрит никто. Рыбари на всю восточную Московию известны. Лиходеи они и душегубы. Думаете, только вьюнов ловят да торгуют ими? Нет, они и набеги устраивают в сезон дождей… Всем скопом на лодочки свои садятся да вдоль берега плывут, как поселок какой увидят - наскакивают ночью, всех вырезают, добро забирают. Короче, тревожно мне тут.
- Мне тоже здесь не нравится, но нам нужно оружие. И потом, ты знаешь, что впереди? Кто там по берегам может ночью шастать?
- Это да, - согласился Чак. - Без оружия ночью в Москве нельзя. И в лодке опасно, и пехом.
Из окон домов лился свет, отблески его дрожали на волнах. Мы отошли далеко от места, где остался баркас, теперь колесо высилось прямо над нами.
Доска у меня под ногой с треском проломилась, ступня попала в прореху, и я едва не упал.
- Ты поосторожней, человече, - проворчал карлик. - В воде вьюнов полно. У них зубы как иголки такие, да еще и ядовитые. Если вцепится в тебя, а потом его отдерешь, зубы в мясе останутся, и надо побыстрее их вытаскивать, а то распухнешь весь и помрешь совсем.
Я успел поспать, пока течение волокло баркас к поселку, и чувствовал себя гораздо лучше. Вот только есть хотелось все сильнее. Будто прочитав мои мысли, Юна сказала:
- У меня уже голова кружится от голода.
- Если катер отплыл еще днем, то вот-вот будет здесь, на нем бы и пожрали, - отозвался Чак. - Ну ладно, ладно, не глядите на меня так, подымемся в эти лавки! Только быстро - покупаем жратву, первый попавшийся ствол и сразу сваливаем за лодкой. Ее вон в тех хибарах слева лучше купить, но мотор не обещаю. И золотом не светите. Достань из кошеля своего мелкие монеты… Так, а теперь мне отдай. Платить я буду, и говорить тоже лучше я. Я опытный, а вы какие-то неприкаянные оба… Одна, понимаешь, важная вся из себя, жизни не знает - на "шлюху", видите ли, обижается! А второй вообще без памяти… Вот же спутнички попались!
- Это ты к нам пристал, а не мы к тебе, - заметил я, останавливаясь на краю очередного настила.
Впереди был огромный круг черной воды, где плясали отражения огней. В нем стояло колесо, дальше домов с настилами не было, только сети, а за ними уже река, текущая между развалинами, которые в темноте напоминали уходящие вдаль холмистые берега.
К основанию колеса можно было пройти по трем сходящимся с разных сторон широким мосткам. Течение в протоке, от которой начиналась река, было сильным, вода громко журчала между сваями.
- Вон эти лавки вроде. - Чак показал на две похожие постройки в нижней части колеса, соединенные длинным канатным мостом.
- Отдай монеты, - велел я.
- Чего? Ты сдурел, человече?
- Помнишь, что было в том объявлении по радио? Девушка с темными волосами, наемник, карлик. Кто из нас самый приметный? Ты.
Юна согласно кивнула, достала из кармана треугольный кусок светлой ткани и стала завязывать на голове.
- У него на лбу не написано, что он наемник, - добавила она, - а я волосы прикрою. А вот тебя ни с кем не перепутать…
- Да вы ж не знаете, как с рыбарями этими дела вести! - запротестовал Чак.
Мы подошли к колесу. От конца настила вдоль центральной стойки шла железная лестница, она заканчивалась на середине канатного моста, соединяющего две лавки. Сверху доносились голоса, иногда в окнах мелькали силуэты людей.
- Ничего, как-нибудь договоримся, - сказал я.
Чак, недоверчиво покачав головой, сунул мне в руку пять серебряных монет.
- Ну а мне куда деваться?
- Останься на мосту между лавками. - Показав вверх, я передал Юне две гривны. - Там сейчас никого. Мы быстро.