Но нет, огонек вынырнул из темноты, переместившись еще выше. Я постарался вспомнить стоявшие у воды здания, которые рассматривал однажды в бинокль. Пяти- и шестиэтажки. Выглядело так, словно кто-то стоял у разбитого окна на шестом этаже и подавал знак живущим на этом берегу. Только вряд ли обитатели Салливана заметили бы сигнал, не говоря уже о том, чтобы броситься в рискованное путешествие на другой берег.
И тут мне в голову пришла шальная мысль. Я решил предпринять нечто, граничащее с безумием: взять лодку и махнуть в Льюис. Зачем? Сам не знаю. Просто так. Наверное, я не встретил бы там никого. Никого, кроме хлебных бандитов, которые проломили бы мне голову. Или наткнулся бы на трясуна и подхватил инфекцию. Ну и пусть. Сумасшедшая идея уже прочно застряла в моей голове. Давай, Валдива. Делай что угодно, но только выберись из этой дыры хотя бы на несколько часов.
Ночью в Салливане все спали, и никто не заметил бы исчезновения одой из лодок. На то, чтобы перебраться в Льюис, нужно не более двадцати минут. Я поднялся и зашагал по тропинке к пристани. Лодки стояли неподвижно, как будто само озеро вдруг неожиданно затвердело и превратилось в оникс. Я мог бы взять катер с мощным двигателем, который домчал бы меня за несколько минут, но шум от этих монстров такой, что и скелет поднимется из гроба.
Я предпочел прогулочную моторку. Они появились не так давно, когда городской совет всерьез озаботился охраной окружающей среды и начал подталкивать хозяев лодочных станций к переходу на электрические двигатели взамен старых добрых пожирателей бензина. Новички не отличались скоростью, но работали почти бесшумно. Я знал, что аккумуляторы должны быть подзаряжены. Потому что Питер Герлец и его дочери использовали моторки для рыбалки. Да и мне доводилось время от времени брать лодку, чтобы собрать мусор, скопившийся на песчаной косе в сотне ярдов от берега.
Осторожно, стараясь не шуметь, я сделал несколько шагов по предательски заскрипевшему под ногами настилу.
- Это ты, Герлец? Все в порядке, я не собираюсь похищать твое сокровище. - Голос принадлежал бывшему шефу полиции и доносился из темноты. Я прошел вперед и увидел его сидящим на краю причала, спиной к городу. Похоже, старик расслаблялся - рядом с ним стояла более чем наполовину пустая бутылка виски.
- Герлец? Не беспокойся. Ступай домой и досыпай. Сегодня я караулю твои чертовы лодки.
- Это не Герлец, - сказал я.
- Тогда кто? Уж не призрак ли часом? - Я услышал негромкий смех и звук льющейся в стакан жидкости.
- Грег Валдива.
- А, пришлый. - Он опрокинул стаканчик. - Впрочем, нет, пришлым тебя называть несправедливо. Ты ведь у нас уже… сколько, а? Полгода?
- Восемь месяцев.
- Восемь? Так долго?
Он закряхтел, устраиваясь поудобнее.
- Так что привело тебя сюда? Решил искупаться?
- Нет. - Меня так и тянуло сказать, что я вознамерился нарушить один из новоиспеченных указов Совещания. Я пожал плечами. - Не мог уснуть.
- Понятно. Послушай, Валдива, ты же в гвардии, да?
- Да.
- Видел, что случилось у ворот? Тяжелое зрелище.
Я кивнул.
- Знаешь, Валдива. Такая работа не по мне. Я давал клятву поддерживать закон и порядок и защищать невиновных. У меня и значок сохранился. Я его постоянно чищу и испытываю при этом гордость.
- У нас не было выбора. Мы не могли их впустить.
- Особенно после того случая на прошлой неделе. Когда тот голубоглазый паренек… - Он не закончил и со вздохом поднял стакан. - Похоже, зараза проникает и в нашу кровь. Иммунитета ведь нет ни у кого, так?
- Наверное.
- Наверное… Да, и все равно. Не знаю, как объяснить, но поступать так, как поступили мы неправильно. Ты видел? Женщина беременная. Ей необходима помощь, а мы их прогнали. Противно. Рано или поздно мы все заболеем, так что толку прятаться, оттягивая неизбежное, верно?
- Вы скажете это Совещанию?
Он вскинул голову и впервые за все время посмотрел на меня внимательно.
- Думай, что говоришь, Валдива. Ты же наш городской палач… извини, не стоит тебе напоминать об этом. "Джек Дэниэлс" умеет развязывать языки. Я дипломат, Валдива, но сейчас мои дипломатические способности растворились в этом… - Он, похоже, забыл, о чем хотел сказать, а потому налил еще и выпил одним глотком. - Посмотри, совсем как старый пьянчужка. Сколько их было на моем веку. Черт, Мэри даже заставляла меня переодеваться в гараже. Мы и душ там поставили. "Вылезай из этой вонючей формы", - бывало, говорила она. "Ты же весь провонял их мочой". - Он усмехнулся. - Вот почему я не пью из горлышка, как какой-нибудь забулдыга. - У настоящего джентльмена и офицера всегда должен быть стакан. - Я снова услышал уже знакомое бульканье. - Отвечаю на твой вопрос, Валдива. Нет, я не стану говорить Совещанию, что твой Салливан обречен, что когда-нибудь мы все подхватим эту заразу. Уверен, так случится, но говорить им об этом… Нет, во мне сильно развито чувство долга. Можно сказать, патологический случай. Так что я со своими до конца. Буду делать то, что надо. Хотя, между нами говоря, все это пахнет дерьмом. А теперь, сэр, позвольте предложить вам стаканчик?
- Нет, спасибо. Я просто вышел подышать свежим воздухом. Пора возвращаться.
- Что ж, спокойной ночи, Грег. Надеюсь, ты спишь лучше, чем я.
- Спокойной ночи, мистер Финч.
Я уже повернулся и пошел назад, когда он окликнул меня.
- Грег, сделай доброе дело.
Я оглянулся - бывший полицейский снова держал в руке стакан.
- Убирайся отсюда. Знаю, совет никчемный, но в этом городе становится небезопасно. И я имею в виду не болезнь. Странно, но я даже не знаю толком, что имею в виду, но когда я хожу по Салливану и заглядываю в лица соседей, у меня во рту появляется неприятный привкус.
- Что-то не так?
- Не знаю. Да, что-то не так. На твоем месте я бы убирался отсюда куда подальше. Можешь считать, что это чутье. Чутье полицейского. - Он поднял бутылку, как будто собирался прочитать этикетку. На его лице появилось то выражение, которое часто бывает у людей, хвативших лишнего и понимающих это. - Ладно, Валдива, забудь о том, что я сказал. Беспокоиться не о чем.
Беспокоиться не о чем. Я был склонен верить тому, что говорил старый коп. Но только не последнему предложению. Беспокоиться не о чем.
Я шел домой, повторяя эту маленькую ложь.
10
Меня разбудил запах жарящегося бекона. Линн пришла пораньше, чтобы приготовить завтрак. Она делала так каждую неделю. Я представил, как ее муж в эту самую минуту готовит что-то для их двоих детей, и натянул простыню на голову.
Линн тихонько напевала себе под нос, негромко позвякивала посудой, а я лежал, стараясь не думать о ней. Что она делает? Разливает по стаканам апельсиновый сок или помешивает кофе? У нее соблазнительная походка. Ее бедра волнующе покачиваются, заставляя вспомнить гавайских танцовщиц в плетенных из травы юбочках. Нарезая хлеб, она поднимает руку, чтобы убрать с лица упавшую прядь волос или просто откидывает голову.
Я знал, что если позову ее, она позабудет про завтрак и поднимется сюда, стягивая на ходу тенниску, обнажая твердые, упругие, идеальной формы груди. Она выскользнет из короткой, узкой юбки, которую надевает специально для того, чтобы дразнить меня своими длинными загорелыми ногами, и порхнет под простыню.
Желание уже затягивало внутри меня тугой узел. Нужно было всего лишь набрать воздух и выдохнуть ее имя.
Линн.
Но вместо этого я лежал, не шевелясь, не вмешиваясь в привычный ход ритуала. Все это было лишь одним из способов умаслить нужного городу человека. Горячий, аппетитный завтрак для салливанского палача. Идея родилась в недрах Совещания несколько месяцев назад. И, конечно, они сочли, что в круг гражданских обязанностей Линн должно входить предоставление других услуг. Которые может потребовать человек, получивший на завтрак яичницу и румяные оладьи.
Стоит только щелкнуть пальцами, и она предстанет передо мной, обнаженная и услужливая. "Ты хочешь меня, Грег? - обворожительно улыбаясь, спросит эта красивая замужняя женщина. - Как? Только прикажи. Я готова на все".
А еще через пару часов вернется в город. Немного расстроенная, со скомканными трусиками в сумочке.
Воюя с раздирающими меня противоречивыми чувствами - одна моя половина изнывала от желания позвать ее наверх, другая настаивала, чтобы я приказал ей вернуться домой к мужу, - я вдруг понял, что ситуация может измениться.
Теперь, когда власти наложили запрет на проникновение чужаков в славный город Салливан, какое место будет отведено мне? Прежде моя роль заключалась в том, чтобы, как выразился один парень, сканировать пришлых. Когда "прибор" срабатывал, и таившийся в темных глубинах мозга инстинкт заставлял меня убивать, они принимали это как неизбежное зло. Убирали кровавый след и награждали своего домашнего монстра шоколадным кексом и сексом.
Но теперь-то ведь многое изменилось, не так ли? Теперь отгородившись от внешнего мира, они больше не нуждались в моих услугах. Кроме того, в городе всегда относились ко мне с подозрением. Меня терпели в силу необходимости, как залог выживания Салливана, вот и все. В памяти всплыло предупреждение бывшего полицейского: Сделай доброе дело - убирайся отсюда.
Может быть, как раз сейчас Совещание обсуждает очередной пункт повестки дня: избавиться от Валдивы… изгнать прочь чудовище. Собравшиеся за столом согласно кивают.
"Валдива нам больше не нужен. Лишний рот", - говорит мисс Бертолли. - "У кого-нибудь есть на примере хороший охотник, умеющий обращаться с ружьем?"