* * *
Дорога до штаба занимала от силы десять минут, но внутри броневика Кисенгер успел прийти в себя, собраться с мыслями и поэтому, когда он вошел в зал оперативных совещаний, то даже попытался шутливо поприветствовать генерала:
- Добрый вечер, Джонсон, если, конечно, он добрый.
Генерал Джонсон на шутку не отреагировал. Он взял в руки пульт от большого монитора, висящего на стене, и ответил:
- Благодарю вас, Гарри, что не замедлили явиться! У нас мало времени! Я могу начинать сеанс?
- Не за что, - ответил ему Гарри. - Да, конечно, начинайте.
Генерал нажал кнопку, и на стене загорелся плазменный экран большого монитора. На экране последовательно загорелись сначала заставка "космическая связь", потом - "идет загрузка" и, наконец на экране появилось лицо барона фон Клюге, руководителя Департамента национальностей при ООН, непосредственного начальника Кисенгера. На овальном столе, напротив Джонсона и Кисенгера стояли ноутбуки со встроенными видеокамерами. Они были хорошо видны барону фон Клюге, находившемуся в своем кабинете на другом конце света. Ну а им, соответственно, отлично был виден он.
Барон фон Клюге был одет в черный смокинг, белую рубашку с красной бабочкой и был явно нездоров. Он постоянно держал пальцы у висков и морщился, как от головной боли. Увидев своего подчиненного, он поприветствовал его, как равный равного:
- Привет, Гарри!
Не дожидаясь ответа, он обратился к генералу.
- Надеюсь, Джонсон, проблема, из-за которой вы меня выдернули на работу, того стоит. В противном случае я за себя не ручаюсь.
Джонсон кашлянул в кулак и поправил наушник в левом ухе. По залу раздался противный звук. Все поморщились.
- Я действовал по инструкции, сэр. Директива номер семнадцать требует, чтобы я оповестил вас немедленно в случае появления на подконтрольной мне территории необъяснимых явлений, оказывающих негативное воздействие на моих подчиненных и мирное население.
- Понятно. И что это за необъяснимое явление?
Джонсон нажал на копку пульта, и в углу большого экрана загорелся еще один экран, на котором появилась фотография зарева над городом.
- Свет, сэр! Яркий источник света неизвестного происхождения!
- И все? - барон повысил голос и тут же ойкнул.
- Нет, не все.
На экране появилась фотография из космоса. Генерал пошевелил мышкой:
- Это не просто свет! Это один большой сигнал, который виден отовсюду. Даже из космоса, с моря, за сотни километров от источника. Мощность света такова, что его будет видно даже днем.
- Просто свет? - переспросил барон, чуть морщась. Он все еще не мог уловить суть пришествия. - И из-за этого вы…
- Нет, не просто, - генерал перебил барона и пошевелил мышкой. Фотография увеличилась настолько, что в ярком свете можно было разглядеть текст. - Внутри этого текста горит какой-то текст, информация, послание.
Барон потер глаза, пытаясь снять с себя вялость, и прошептал, подавляя зевоту:
- Чертовщина какая-то! А вы что на это скажете, Гарри?
Кисенгер пошевелил губами и положил руки на стол, сложив их в старинный масонский знак, означающий, что вся информация, которая он сейчас будет произносить, предельно серьезна.
- Честно говоря, сэр, будь я на вашем месте, я тоже относился бы ко всему скептически, но будь вы на моем месте, вы бы мне поверили и попытались подключить к проблеме кого-нибудь из ученых-лингвистов. Нам надо срочно понять, что это за текст и что там написано?
- Подождите, подождите, - остановил их барон, - А вы что, не пытались погасить этот свет или как минимум выяснить его источник? Кто его вообще зажег?
Генерал снова спокойно пошевелил мышкой. На экране появились фотографии трех мужчин, одетых в черное.
- На этот вопрос я могу ответить. Скорее всего, это вот эти трое мужчин, приехавшие в город через северные ворота сегодня днем.
Гарри округлил глаза:
- Как так приехали? На чем? Почему их спокойно пропускают в город без моего ведома?
- На трех мотоциклах марки "Урал". У них был оформлены пропуска от благотворительной миссии "Врачи без границ". Их невозможно было не пропустить.
- Врачи без границ? Так это же ЦРУ, - высказался барон.
- Вот именно, это и сбило с толку проверяющих на пропускном пункте. Поэтому досмотру их багаж особо не подвергался.
Барон хлопнул ладонью по столу:
- Ну, молодцы! Документы, естественно, оказались подделкой?
- Нет. Они подлинные. Люди фальшивые.
- То есть как?
- А вот так. Этих людей не существуют. Их просто нет. Они не присутствуют ни в одной базе данных. Такое впечатление, что они никогда не рождались. Просто появились из ниоткуда. У них нет никаких идентификационных номеров.
- Появились из ниоткуда, уйдут в никуда, - проговорил Кисенгер, глядя в стол, - где-то я уже слышал такое. Вот только где, вспомнить не могу. Ладно!
Кисенгер посмотрел на генерала Джонсона:
- Кто эти люди, мы рано или поздно выясним, а вот что касается устранения проблемы… Джонсон, неужели нельзя послать туда взвод спецназа, чтобы они зачистили там все как следует? Почему вы это до сих пор не сделали?
- Ввод крупного подразделения в город невозможен без вашего согласия, - с металлом в голосе ответил генерал, - и вы это знаете не хуже меня, Гарри, но небольшую группу на свой страх и риск я все же туда послал. И посмотрите, что из этого вышло!
Джонсон нажал кнопку селекторной связи и проговорил в микрофон:
- Скажи, пусть их приведут.
Дверь в зал открылась, и в нее вошли два грузных военных полицейских, которые в буквальном смысле втащили за собой под руки сержанта Маккенроя и рядового Колибри. Вернее, то, что от них осталось. Две тряпичные куклы с безжизненно болтающимися руками и подламывающимися ногами. Военным полицейским приходилось буквально держать своих подопечных на руках. Взгляды у Маккенроя и Колибри были блуждающими и отрешенными. Колибри заглядывал в глаза своему конвоиру, хныкал, как маленький ребенок, и тихонько скулил.
- Отпустите меня! Слышите, отпустите! Я все равно не буду больше воевать. И ты не будешь. Мы не можем здесь больше оставаться! Мы здесь творим беззаконие, мы прогневили нашего Создателя, и он нас за это накажет. Бог и его Защитники. Мы все погибнем. Все до единого! У-ууу! Отпустите меня… Я не хочу умирать!
Маккенрой же искал глазами что-то на потолке и постоянно повторял:
- Вы мне не верите? Но я знаю, это правда. Мне надо сообщить об этом командиру. Нет, всем. Об этом должны знать все! Я видел свет и его Защитников. Они пришли за справедливостью и вызывают на Суд Божий обидчика. Суд Божий - это поединок: без правил, без оружия, без времени. До смерти или отказа. Смерть во время поединка считается признанием правоты. Отказ от поединка считается признанием вины. Суд состоится завтра. Ровно в полдень на лобном месте. Перед Судом Божьим все равны - и князь, и последний бомж. Если обидчик не придет, то его на веки вечные лишат всех титулов и званий, а его потомков проклянут до седьмого колена… Мне надо сообщить об этом командиру… Это правда… Слышите меня?…
Джонсон представил их барону и Кисенгеру:
- Вот полюбуйтесь, сержант первого класса Джон Маккенрой и рядовой Фил Колибри.
Потом помолчал и, закусив губу, добавил:
- Точнее сказать, бывшие: сержант и рядовой. Час назад, когда я их направил к источнику света, они были абсолютно здоровы и адекватны. Несли караульную службу на наблюдательном пункте и перед этим, естественно, проходили полную медицинскую комиссию.
Рядовой и сержант не замечали никого вокруг и продолжали, как запрограммированные, повторять без остановки свои фразы.