- Мне нужно, чтобы ты опознал их.
- Но я не могу! Что скажет Илбан? Меня снова будут пороть…
- Тихо-тихо, мой мальчик, - страх опять помутил этот хрупкий разум. - Твой хозяин мертв, ты забыл это? Ты же видел как он лежал бездыханный на поле брани.
- О… О, да. И всё же… это запрещено!
- Ты обещал, что сделаешь всё, что бы… - Улана снова одолел приступ кашля.
Впервые за этот день. Илар нервно гладил его по спине, пока он, согнувшись, кашлял в свой платок. Хотя бы крови сегодня не было.
- Благодарю, милый мальчик. Всё хорошо, я в порядке, - выдавил он из себя, когда дыхание понемногу вернулось. - Как я уже сказал, ты не раз обещал мне сделать всё, что бы я ни попросил.
Илар снова сник, к нему возвратилась его рабская покорность.
- Конечно. Да. Даже ценой собственной жизни.
- Уверен, что до этого не дойдёт. Во-первых, будем надеяться, что книги всё ещё там. Если это подтвердится, ты должен будешь забрать их прежде, чем мы покинем дом. А к тому времени, как обнаружится пропажа, мы будем уже далеко и в полной безопасности.
- Когда мы едем?
- Скоро. Как раз и погода улучшилась. К тому же, знаешь ли, не исключено, что мы снова увидим твоего Серегила, да и Алека, надо полагать, ибо он мне как раз и нужен.
Настроение Илара мгновенно переменилось, его глаза засверкали, как случалось всегда, когда при нём упоминали Серегила. Безотчётный страх сменился надеждой и чем-то похожим на алчность.
Что ж, это было весьма обнадёживающим знаком, решил Улан. Если не обращать внимания на больные суставы, в долголетии есть свои преимущества. Большинство людей столь предсказуемо, что не составляет никакого труда вычислить их мотивы. И пока он мог помахивать перед носом Илара этой приманкой, поддерживая в нём надежду, можно было не сомневаться - тот сделает всё, что бы Улан ни попросил.
Ночью, оставшись один в своей комнате, Илар никак не мог уснуть. Они должны разыскать Серегила! Он просто обязан увидеться с ним снова!
А вслед за надеждой вернулась и прежняя одержимость. Уже не впервые он воображал себе, как они поймают Серегила и тот снова станет его рабом, и вот тогда он овладеет им, наконец-то! Как же часто ему снилось это! Но всякий раз сон оборачивался разочарованием: Серегил ускользал, оставаясь по-прежнему недосягаемым. А он всё пытался его догнать, звал его, умолял… О чём? Он и сам не знал толком. О жалости? О том, чтобы позволил, наконец, быть с ним, просто видеть его, прикасаться к нему? Порой он сдавался, и был готов оставаться всего лишь друзьями… истинными, на сей раз, без всякого подвоха. Просыпаясь же, понимал, что у него нет абсолютно никакой надежды.
ГЛАВА 21
Звуки в ночи
ОБ ОЩУЩЕНИИ, что за ними наблюдают, не отпускавшем со вчерашнего дня, все помалкивали. Прошлой ночью гостей у них не было, однако Алек мог поклясться, что снова заметил кое-что не вершине слева от себя, едва они устроились на ночлег. И опять - ни единого признака живой души, но ощущение чужого присутствия не покидало.
Погода здесь была ясной, однако тёмные облака и туман всё сгущались над проходом, к которому они держали путь, грозя обернуться наледью под ногами.
- Можем переждать, пока не прояснится, - предложил Серегил.
Микам внимательно пригляделся к небесам.
- Лучше попробуем продвинуться как можно дальше. На той стороне я буду чувствовать себя гораздо спокойнее.
- Тихо! Гляньте-ка, - Алек держал в руке прядку волос Себранна. Цвет снова тускнел, превратившись в смесь грязно-серого с серебристым. - Всё повторяется, и на сей раз ещё быстрей.
Серегил наклонился, и подняв голову Себранна, открыл его шею.
- Здесь тоже проступила белизна. Проклятье!
- Что будем с этим делать? - спросил Микам. - Мы могли бы связаться с Теро при помощи одного из жезлов посланий, которые дала вам Магиана.
- И как долго это будет продолжаться? - отозвался Серегил. - Чтобы добраться сюда, ему понадобится не один день, если он вообще сумеет это сделать. Что ж мы всего лишь рискнули, в надежде на лучшее.
- Так что же мы собираемся предпринять? - вмешался Алек.
- То же, что собирались сделать прежде, пока Теро не сунул свой нос. Подумаем о правдоподобном объяснении и станем двигаться дальше.
Эбрадос гнали своих коней во весь опор, стараясь наверстать упущенное время и сократить дистанцию, отделявшую их от добычи. Когда же они добрались до тропы в горах, скакать стало хоть и труднее, однако гораздо проще держать след, к тому же тут не было разбегавшихся в стороны многочисленных дорожек. И куда бы не вела эта тропа, похоже, иного пути через эти места не было. Разведчики Ризера доложили, что вокруг - ни одной живой души, хотя они и обнаружили останки какой-то деревушки неподалеку от своего пути. И даже на небольших лужайках они не увидели ни домов, ни домашней живности, ни вспаханных участков.
Найденный же случайно след от копыта с кривым гвоздем, окончательно убедил их, что они верно идут по следу.
На вторую ночь Новен обнаружила ночную стоянку беглецов. По следам копыт и отпечаткам тел на снегу было можно узнать всё, что душе угодно. А останкам потемневшего кострища было от роду день или два.
Пошарив по окрестностям, Ризер нашёл и их туалет, и другие следы - там, где они потрошили кроликов и обдирали с них шкурки.
- Хм, полукровка со своим луком не дают им остаться с пустым брюхом? - спросил Рейн, присаживаясь на корточки и пересчитывая черепа. - Что ж, он, по крайней мере, хоть ещё на что-то годен, помимо того, чтобы питать своей кровью тайан’джила.
- А может быть и не только на это, - хохотнул в ответ Тегил. - Видел я, как они там устроили свои лежанки: один в сторонке, а двое рядышком. И гляньте-ка сюда!
Он заставил их вернуться к цепочке следов на снегу, по которой было видно, что один уходил куда-то, в одиночку, в сторону леса.
- Самый тяжёлый из них… тирфейе… судя по глубине следов. Тот, кто ночует один, надо полагать.
- Лучше знать всё, если дело дойдёт до драки, - ответил Ризер.
- Гляньте, что я нашёл! - воскликнул Рейн, когда все возвратились к очагу.
Он нагнулся и подобрал длинное белое перо с несколькими серыми полосками.
- Перо белой совы. Точно такой же, какую я видел прошлой ночью.
Ризер едва удостоил его взглядом.
- Если обрезать ствол, может выйти неплохое перо чтобы писать письма.
- Это птица Матери, - сказал мальчику Турмай. - Сбереги его, оно принесет тебе удачу.
- А что скажете вот про это? - Сона присела возле кострища и взяла с земли прядь волос. Темных, с подпалёнными кончиками.
- То, что они обрезали свои волосы, - отозвалась Новен. - Что тут такого?
- Нет, ты только понюхай их, Капитан!
Ризер взял у неё прядку и поднёс к носу. Запах был сладковатым, как от цветка, с легким оттенком магии, которую Ризер не смог опознать. А ещё среди тёмных волосков было несколько серебристых.
- Они пытаются скрыть его, но, похоже, не слишком успешно.
С наступлением темноты разбили большой костер и устроились вокруг него, чтобы доесть остатки косули, убитой Новен с её метким луком, а также догрызть репу, украденную с одной из ферм несколько дней назад.
Поев, Турмай уселся на своей лежанке и принялся играть. Все уже привыкли к этой странной музыке. А Ризеру даже стало интересно, какие ещё невероятные звуки сможет извлечь колдун.
Быть может именно это и заставило его отвлечься, так что он оказался совершенно не готовым к появлению полудюжины человечков, вдруг высыпавших в круг света от костра. Первой мыслью Ризера было то, что они кажется, безоружны. Второй - что один из них так же, как и Турмай имеет при себе такой же у’лу, а на его лице и руках - такие же колдовские метки, как у Турмая.
Они были одеты в свободные кожаные туники, украшенные зубами животных, а их черные гривы были ещё и длиннее и косматее, чем у Турмая. Турмай же, поднявшись и поклонившись человечку с у’лу, выглядел ничуть не менее удивленным, чем сам Ризер. Чужак поклонился ему в ответ и сказал что-то на языке, сильно напоминавшем язык рета’ноев. Скорее всего, это он и был, потому что Турмай улыбнулся в ответ и заговорил с тем же труднопроизносимы акцентом.
Они немного побеседовали и осмотрели у’лу друг друга, и только потом Турмай начал переводить остальным.
- Это - народ рета’ноев! - сказал он, улыбаясь во всю ширь. - Их предки осели в местных горах, после того как их прогнали с моря. Их местный колдун, Наба, знал, что я должен прийти.
Второй колдун поднял и показал Ризеру свой у’лу. Как и инструмент Турмая, тот был изукрашен кольцами рисунков и резьбы, среди которых был такой же отпечаток черной ладони, хотя и находился чуть в ином месте на древке у’лу.
- То, каким образом спускается по кольцам у’лу узор ладони, предсказывает, что ожидает колдун, - пояснил Турмай. - Мой указал мне на долгое путешествие. Набе же предсказал встречу с чужестранцем, который окажется не чужаком. Он говорит, что речь шла обо мне, человеке его же крови, пришедшем издалека.
- Чего же им нужно от нас? - спросил Ризер, несмотря на совершенно очевидную радость Турмая, не избавившийся от своих подозрений.
- Они услышали мою игру и спустились за мной. Остальные же их не волнуют. За исключением вашего тайан’джила. Это уже второй тайан’джил, встреченный ими.
- Они видели чужаков?
- Они говорят, трое всадников проследовали по этой тропе, с ними - белый ребёнок. Впрочем, он был скрыт примерно той же магией, что и ваш. Для них Хазадриен - "белый человек".
Он снова поговорил с Набой, затем опять обернулся к Ризеру.