Глава 23. Наместник
Абрам Моисеевич Альтшулер очень любил черный цвет. Он всегда, даже в жару, обязательно выходил на люди только в черном костюме. А еще, он почти никогда не снимал с головы черную шляпу. В его небольшой двухкомнатной квартире на Гороховой улице таких костюмов и шляп, совершенно одинаковых с виду, имелось два полных шкафа.
Абрам Моисеевич по документам был самым обыкновенным пенсионером шестидесяти шести лет от роду. По семейному статусу он являлся бездетным вдовцом. Его скромной пенсии бывшего школьного преподавателя математики, казалось, должно было едва хватать на жизнь. Тем не менее, он всегда выглядел очень опрятно и даже, несмотря на свой маленький рост, солидно, чем постоянно вызывал недовольство и зависть соседей.
Он вечно ходил в одном и том же черном костюме и шляпе. Но эти самые костюм и шляпа, как будто, никогда не изнашивались и не пачкались, а всегда выглядели как новенькие - выглаженными и ухоженными. Зимой, поверх своей обычной одежды, Абрам Моисеевич надевал длинное пальто строгого фасона, точно такое же черное, как и его любимый костюм. Обувь он тоже предпочитал черную, очень удобную и качественную. Соседи по подъезду, в основном, старые бабки и пожилые мужчины-пьяницы, недоумевали, откуда одинокий старик берет деньги, чтобы так одеваться, в то время как они сами, получая пенсии не меньше, а зачастую и больше него, не могут даже, что называется, сводить концы с концами. Но никто из них никогда не решался спросить его прямо. Абрам Моисеевич всегда был неприветливым и высокомерным и никогда ни с кем из соседей даже не здоровался. И они ограничивались только злобными пересудами за его спиной, когда он проходил мимо, опираясь на свою тяжелую черную трость, похожую на ствол из вороненой стали. Говорили, что этой тростью Абрам Моисеевич однажды убил молодого грабителя, который, угрожая ножом, хотел отобрать у старика красивый серебряный перстень. Но имел ли место на самом деле этот факт, не знал точно никто. И вообще, о его прошлом любопытным соседям было известно гораздо меньше, чем им хотелось бы. Они даже не знали, кто была его покойная жена. Потому что, когда старик переехал в их дом, его жена находилась уже на том свете.
В тот дождливый день начала лета Абрам Моисеевич никуда не пошел. Он взял с полки небольшую книжонку и открыл ее. Он любил заглядывать в эту книгу. Пророчества Нострадамуса были для Абрама Моисеевича чем-то вроде календаря, где всегда было написано, на что в данный момент следует обратить внимание. Ему нравилась Негативная Программа Нострадамуса, потому что она в полной мере отражала Великие Планы адской канцелярии. И ведь так много уже было сделано! Так много всего разрушено и уничтожено, что когда Абрам Моисеевич вспоминал весь ход истории и сравнивал его с Программой, сердце старика неизменно радовалось. С восхищением думал он о Нострадамусе как о великолепном стратеге, разработавшем грандиозные планы и сумевшем так спрятаться под личиной монаха, что не вызывает никакого подозрения и до сих пор.
Согласно Нострадамусу и пророчествам индейцев Майа этот год должен был стать поистине великим годом. Годом наступления Тьмы по всему астральному фронту. И в этом наступлении Абраму Моисеевичу выпала честь возглавить очень важный участок. Он был уполномочен подготовить атаку на Петербург. Сами по себе цифры года приводили в восторг Абрама Моисеевича. Абрам Моисеевич знал, что в середине года должна сложиться благоприятная энергетическая обстановка для атаки. Планеты, а вместе с ними и линии Спектра энергий Вселенной, выстроятся таким образам, что противник окажется частично лишен поддержки, и тогда, если все правильно подготовить и скоординировать, силы Тьмы смогут вызвать мощнейшее землетрясение, дамба лопнет, и воды Финского залива наконец-то затопят проклятый зачарованный город навсегда. И Абрам Моисеевич готовился к предстоящему событию многие годы.
Ему нравилось носить личину самодовольного старика. Неизъяснимая прелесть была в прекрасном, возвышенном чувстве ненависти, которая всегда незримо витала вокруг Абрама Моисеевича, где бы он ни появился. И он полной грудью вдыхал этот сладостный аромат ненависти, невидимыми потоками изливающийся на него с окружающих. Это была мощная, могучая энергия, которую жители города отдавали ему добровольно, совершенно бесплатно и без всякого принуждения. И он пил ее всем своим естеством и всегда, благодаря этому, был, что называется, в форме. Какой все-таки удачной оказалась идея принять именно этот облик! И Абрам Моисеевич не уставал поздравлять себя с успехом.
На самом деле, тот, кто внешне, и по документам, являлся старым бывшим преподавателем Абрамом Моисеевичем, уже несколько лет не был им по своей сути. Внутри этой оболочки с некоторых пор обитал древний демон. В тело пожилого учителя математики Абрама Моисеевича Альтшулера, он вселился совершенно случайно. Старый математик, изнывая от безделья на пенсии, решил взяться за изучение Каббалы, полагаясь только на свои математические способности, и, экспериментируя, случайно прошел сквозь астральные слои и открыл Черные Врата. А демон давно уже поджидал в засаде по другую сторону этих врат, в надежде найти себе подходящую, неброскую с виду оболочку, за которой его будет трудно вычислить противнику, потому что целью этого демона было прочно закрепиться в Санкт-Петербурге для подготовки Атаки. Ибо был он Уполномоченным Наместником, специальным посланцем Канцелярии Преисподней.
Разорвать в клочья и съесть ничем не защищенную душу настоящего Абрама Моисеевича, не составило для грозного адского духа никакого труда, и он тут же, сквозь Черные Врата, перетек в тело учителя математики. Правда, возникла одна маленькая проблемка: у старика была жена Софья Израилевна. Но демон быстро выпил всю ее энергию, и женщина умерла от сердечного приступа.
Сразу после смерти жены, Абрам Моисеевич поменял трехкомнатную квартиру в Выборгском районе через встречную куплю-продажу на двухкомнатную на Гороховой улице. Это было необходимо по двум причинам. Во-первых, из физического центра города легче координировать все действия местных Сил Тьмы. Во-вторых, энергетическая атмосфера с точки зрения питания темными эмоциями в Центральном районе лучше, чем где-либо еще в городе. Центр Петербурга - место для вампиров всех мастей просто уникальное. Не хуже подходит оно и для демонов. Но, о том, что внутри Абрама Моисеевича поселился демон, никто из людей не должен был знать. Ибо миссия его в мире Земли была тайной и совершенно секретной.
В последнее время демон Армаул, которого теперь называли Абрам Моисеевич, много работал над подготовкой ожидаемого события. Он уже почти закончил создание Общегородской Системы Питания, в которую много лет старательно объединял местных кровопийц и всяких других тварей, сосущих энергию. Установил новые и починил старые думные резервуары и постоянно следил за их наполнением мрачными мыслями и образами. Поставил под контроль деятельность Информационной Службы. И, конечно, не забывал готовить основную ударную силу из разных тварей. Он являлся к своим подопечным в виде Повелителя Багрового Пламени и требовал от них повиновения и выполнения несложных заданий. От обычных бесов требовались самые простые действия. Всего лишь сеять панику и ужас среди населения.
К фигурантам посолиднее и требования были выше, например, одному из местных перспективных и идейных маньяков Федору Кощееву было дано задание захватить и доставить ключевую фигуру, некоего Артема, который знал нечто, интересующее саму Канцелярию Преисподней. Но что конкретно знал этот Артем, Наместник не ведал. Он и не рассуждал об этом: начальству виднее. Приказали доставить в слои ада, значит, надо выполнять.
Глава 24. Не слишком музыкальное знакомство
Катя хипповала. С наступлением лета она облачилась в джинсу, соорудила себе из бисера фенечки на руки, повесила на спину небольшой рюкзачок, сшитый из разноцветных кусочков кожи, и отправилась из Нижнего Новгорода в Санкт-Петербург, чтобы наконец-то своими глазами взглянуть на столицу русского рока.
Она происходила из бедной семьи. Отец Катерины, бывший водитель грузовика, нынче совсем спился и, после того, как у него отобрали на год водительские права, сидел без работы. Весь дом теперь держался только на скромной зарплате мамы, которая вот уже двадцать лет подряд водила трамвай по одному и тому же городскому маршруту и все время где-нибудь подрабатывала. Сейчас мать надрывалась, чтобы выучить Павлика, старшего брата Кати, студента третьего курса мединститута.
Естественно, на летнее путешествие девочке денег из семейного бюджета никто не выделил. Поэтому в Петербург она добиралась автостопом. Но ее жизнь дома была такой серой и тусклой, что Катя была готова на любые жертвы и приключения, лишь бы набраться за лето новых впечатлений, пусть даже и приправленных острыми ощущениями, которые помогут ей пережить следующий ненавистный учебный год. С трудом, на шести разных машинах, где-то расплачиваясь за услуги водителей, а где-то и нет, она добралась до Москвы. Там Кате повезло больше: на шоссе попался какой-то престарелый пижон на потрепанной иномарке и бесплатно, болтая всю дорогу, довез девочку до города на Неве.
В свои шестнадцать лет Катя просто бредила рок музыкой. Она обожала "Битлов", но русский рок ей нравился ничуть не меньше. Заочно она давно влюбилась в Петербург. В этом городе было нечто необычное, ведь именно здесь зародились и обрели известность ее любимые старые группы "Кино", "Алиса", "Наутилус помпилиус" и, конечно, "Аквариум". Борис Борисович Гребенщиков был для Катерины кумиром не меньшим, а может, и большим, чем сам Джон Леннон. Конечно, она очень хотела бы поехать на родину "Битлз", в Англию. Но пока о таком путешествии оставалось только тихо мечтать, а вот добраться до Питера было вполне реально.