- Внимание, Странники! Говорит капитан! Мы уходим отсюда на гравитации. Машинное отделение, вы слышите? Полный вперед на гравидвигателях на север от эклиптики. Готовность к гипердрайву, на всякий случай, - тут голос немного смягчился. - За нами пока не гонятся, но лучше не рисковать. Мы раздобыли информацию, которая может стоить многих жизней, и уходим в безопасный район.
Тревильен почувствовал, как завибрировала палуба. В гравитационном поле ускорение действовало на все объекты равномерно, и он не ощущал никакого давления, но кажется, они удирали от планеты на добрых пятидесяти "же".
Голос капитана снова неприятно ударил по ушам.
- Тревильен Мика, вам следует немедленно явиться на мостик. Мне может потребоваться ваша помощь.
- Что это может быть, - подняла глаза Никки.
- Сейчас узнаю, - ответил Тревильен.
- Я с тобой.
Йоахим стоял возле астронавигационного компьютера, передав управление Ференци. Тут же был Шон, тонкие черты лица искажены напряжением. Но внимание Тревильена приковала к себе Илалоа. Она скорчилась в кресле астронавигатора, уронив голову на пульт, ее согнутое тело буквально трясло от напряжения.
- Что случилось?
- Еще не знаю толком, - ответил Йоахим и глянул на Никки, стоявшую над Илалоа, положив ей руку на затылок. - А ты что тут делаешь?
- Вы против? - Никки топнула ногой.
- Да нет, не возражаю. Может быть, ты сможешь ее успокоить. Бедной девочке пришлось поволноваться.
Капитан коротко пересказал, что он выяснил на Эрулане: люди со странными повадками, тайно покупающие космические корабли, и мысль, подслушанная Илалоа, мысль, которой не может вынести мозг.
- Они вломились ко мне, Шон с Илалоа, когда я уже и сам собирался улетать. Это решило дело. Лo - славная девушка. Упала в обморок, только когда мы оказались в безопасности.
Тревильен посмотрел на женщин. Теперь Илалоа всхлипывала, уткнувшись в грудь Никки.
- Мысль настоящего чужака? - недоверчиво переспросил землянин. - Но если она не может читать наших мыслей, как она смогла услышать эту?
- Формы сигналов различны, - хрипло ответил Шон. - Эта мысль оказалась больше похожей на ее мысли, чем на наши. Но содержание было… чужим.
- Ну, Мика, что ты об этом думаешь, - спросил Йоахим.
- Что ж, если это была не ошибка, и не… ммм, - Тревильен потер подбородок. - В одном случае люди, в другом - чужаки. А они не могут действовать независимо, может быть, даже не зная друг о друге?
- Думаю, могут, - с сомнением ответил капитан, - но верится в это с трудом.
- Может быть, и так. Я думаю, что… - тут Тревильен заметил, что Илалоа пришла в себя.
Ее все еще трясло, но слезы утихли. Интересно, заметил он, рыдания не портили ее лицо, как это бывает у людей.
- Полегче с ней, - негромко напомнила Никки.
- Постараюсь, - Тревильен подошел к Илалоа и уселся на край стола, свесив ноги.
Фиолетовые глаза безнадежно глядели на него.
- Илалоа, ты хочешь говорить об этом?
- Нет. Но я буду. Это необходимо.
- Вот умница! - Тревильен усмехнулся.
Насколько это наиграно, подумала Никки, глядя на его лицо, излучающее тепло и сочувствие.
- Расскажи мне, какой была та мысль в Кавкасу. Как ты ее чувствовала?
- Если вы не чувствовали мысли, то у меня нет слов для этого.
- Я чувствовал. Накатывается все сразу, так? Основная нить и всевозможные оттенки, обертоны, тени, шепот, отражения. И она никогда не застывает, все время меняется. Так, правильно?
- Насколько можно выразить словами, да, - кивнула она.
- Вот и хорошо, Илалоа. Теперь расскажи мне как можно точнее, какой была эта мысль, которую ты почувствовала?
Она уставилась перед собой, вцепившись в подлокотники кресла так, что пальцы побелели.
- Это было все сразу, - прошептала она. - Оно пришло, накатилось, как будто что-то вынырнуло из-под воды, пошевелилось и скрылось обратно.
Ее передернуло. Шон кинулся вперед, но капитан остановил его.
- Это была власть, презрение огромное, - снова заговорила она. - Лапа, стиснувшая вселенную, точно стальная. Что-то медленное, терпеливое, внимательное. И еще там было сияние на черном небе. Светящееся пятно и звезды вокруг. Звезды в форме серпа, срезающего это поле. Одна звезда’ была ярче других, высокая и холодная, и еще там была сияющая спираль, так далеко, что я чуть не закричала и… - она снова затрясла головой. - Не могу. Не могу больше, - закончила она срывающимся голосом.
- Понятно, - Тревильен наклонился вперед, упершись локтями в колени, потирая руки. - Как ты думаешь, ты сможешь нарисовать эти звезды?
- Нарисовать? Зачем?..
- Я хотел бы загипнотизировать тебя, Илалоа, - продолжал он. - Это просто сон. Я хочу, чтобы ты вспомнила все. Ты даже не почувствуешь этого. И я смогу убрать твой страх.
Илалоа опустила глаза, губы задрожали.
- Да, - наконец ответила она. - Делайте. Я хочу помочь вам.
Гипноз не занял много времени. Илалоа быстро вошла в транс. Шона передернуло, когда она снова стала вспоминать мысль, но наступившая затем умиротворенность стоила того. Тревильен дал ей карандаш, и она быстро и уверенно нарисовала это звездное скопление, добавив несколько туманностей и часть Млечного Пути. Координатор забрал рисунок и вывел девушку из транса. Она сонно улыбнулась, поднялась и попала прямо в объятия Шона.
- Кажется, все должно быть в порядке, - кивнул Тревильен. - По-моему, мне удалось снять ассоциативный страх. Дело было не в личном отвращении, а в полной, совершенно незнакомой, чужой картине.
Он задумался, посмотрев в сторону.
- Так что же мы имеем? - поинтересовался Йоахим.
- Ну, вероятно, эти существа X думают на различных частотах и различными формами сигнала. Илалоа уловила только ту часть, которая была ближе всего к формам ее расы. Это может кое-что о них подсказать, хотя я не очень уверен в этом. Гораздо более важен рисунок. Здесь изображен район космоса, который, вероятно, является домом этих X.
- Да, это очевидный вывод, - Йоахим посмотрел на листок. - Это отличная подсказка. Ну-ка, посмотрим. Это сияние, несомненно, яркая газообразная туманность, эта спираль, вероятно, туманность Андромеды. Если мы находимся в районе Креста, то эта большая яркая звезда может быть только Канопусом, а вот и зубец Млечного Пути, который тоже виден отсюда, - он махнул рукой на иллюминатор над головой, на призрачный мост во тьме.
- Короче говоря, - подытожил Тревильен с ноткой торжества в голосе, - мы достаточно точно знаем, где живет наш враг.
- Вот-вот. Я думаю, что с помощью вот этой штуки мы узнаем еще точнее. Эй, Мануэль!
Молодой астронавигатор поднял голову. Йоахим свернул из рисунка бумажный самолетик и запустил в его сторону.
- Найди мне этот район, и как можно точнее. Используй все наши таблицы и компьютеры, но дай мне его координаты с точностью до сантиметра.
Глава 12
Время исчезло.
На корабле всегда горит свет, холодный свет ламп заполняет коридоры и залы, по которым кто-то торопится по делу, кто-то сидит и терпеливо ждет чего-то. Темнота наступает, только когда повернешь выключатель в своей каюте.
А снаружи - звездная ночь, вечная и безграничная.
Времени не было. Стрелки часов устало отмеряли бессмысленные часы и минуты, а люди, не глядя на них, спали и бодрствовали, ели, работали, бездельничали, ждали. Старики вспоминали о том, что было, молодые мечтали о том, что будет. Настоящее было вечностью.
В памяти Тревильена отпечаталось всего несколько событий. Некоторые беседы с номадами, прежде всего с Йоахимом, рассказы о странствиях в холодном великолепии Галактики. Вылазки с Никки по запутанному лабиринту корабельных коридоров. Случай с чернокожим парнем с печальными глазами.
Однажды этот юноша с печальными глазами, аббат Роберто, отыскал координатора и предупредил его: Илалоа - ведьма. Тревильен припомнил слова Шона о том, что Роберто случайно подслушал обрывок разговора о телепатии. За спиной Илалоа уже шушукались, в ее сторону неприязненно косились. Напряжение, нараставшее по мере того, как они все дальше углублялись в незнакомый район, могло вывести из равновесия и более стойкие умы.
Но по крайней мере, сейчас у "Странника" была определенная цель. Район пространства, в котором небо выглядело, как на рисунке Илалоа, находился всего в нескольких десятках световых лет. На полном ходу - шесть недель пути от Эрулана.
Прошел месяц. С таким же успехом это могли быть неделя или столетие. Но часы утверждали, что прошел месяц.
Они все вчетвером сидели в парке. Наконец-то, найдя подходящую компанию, Никки, скрестив ноги, сидела рядом с Тревильеном и держала его за руку. Шон с прижавшейся к нему Илалоа сидел напротив.
Парк считался самым большим отсеком корабля после грузовых трюмов и был самым впечатляющим после гипердвигателей. Он занимал почти девяносто градусов по окружности внешней палубы, а в длину - сто двадцать метров, начиная от носа. Но парк был необходим.
Во времена крупных городов человек был заперт, словно в клетке, в рукотворных пещерах из камня и стекла. Ничего удивительного, что это так часто приводило к безумию. А что же тогда говорить о людях, запертых в железных скорлупках в межзвездном пространстве? Они бы просто не выдержали этого, не будь у них какой-то разрядки, прохладной травы и мягкой земли под ногами, шороха листьев и журчания воды.