- Накопала… Звездочкам с синими юбочками никто из людей науки не берется дать ясного определения. И было их не три, а две. Вчера и со вторника на среду. Я пыталась узнать, как они хотя бы гипотетически могут быть связаны с астероидом. Астрофизики считают, никак. Они вообще не могут дать объяснения этому явлению. По каким-то признакам вычислили, что первая вспышка случилась до орбиты Марса. Вторая зафиксирована с большей точностью и произошла ближе к Земле. Где-то в сорока миллионах километров. Светимость ее ниже, а всплеск в радиодиапазоне выше. Вот и все. Скупая информация от ученых и много домыслов от уфологов, мистиков и всяких оракулов. Ядрин из центра аномальщины утверждает, что это тормозной след инопланетного корабля.
- Тормозной след, - усмехнулась Хитрова. - Сам он тормозной след. Дебил еще!
- Некий Петр Петрович Иванищев из конференции Второго пришествия Господня - ты должна его знать по выступлению в Камертоне, - напомнила Ирина. - И в Комсомолке была его скандальная статья. Так вот, он говорит, что обе вспышки - явление Ока Господня, которое будет наблюдать за концом нашего мира, назначенного за прегрешения. Спасутся только те, кто соберется на озере Ильмень и встретит судный день в искренней молитве. Для спасения он также выделил…
Ирина не договорила: дверь в курилку распахнулась, на пороге появился Сашка Водопьянов и заорал:
- Красина, на Ленте Ру важная инфа по твоим вспышкам, а ты здесь все сплетнями занимаешься. Бегом к Полуевскому!
- А не пошел бы ты со своим Полуевским! - вместо Ирины резко отозвалась Хитрова.
- Борис Сергеевич! - раздался верещащий голос сверху. - Скорее сюда! Экстренный выпуск новостей! Сообщение из Штаб-квартиры ООН!
- Ладно, идем. Посмотрим, что там твориться, - Светлана встала с тумбочки и шагнула к двери.
Когда Ира поднялась за Хитровой в холл, заставка уже слетела с телеэкрана. Генеральный секретарь, вопреки обычной сдержанности, казался нервным как суслик, получивший пинка. После первых же его слов по редакции прошелся ропот. Полуевский выронил кружечку из рук, расплескав на стол парящий кофе, а Красина поняла, что возвращаться к недоделанной статье теперь не имеет смысла.
3
Ближе к полудню погода испортилась. Ветром натянуло тучи, и пошел дождь. Причем не бойкий июльский, а какой-то заунывный, отдающий осенним холодом, застилающий округу серой мглой. "Лэнд Крузер" Дениса летел на юг, разбивая лужи в брызги, обгоняя нерасторопные автобусы, легковушки, чадящие дымом фуры. Лугин, уронив затылок на подголовник, сидел с прикрытыми глазами. Он не дремал, а испытывал не дающую покоя тоску. То ли из-за того, что ему не удалось увести бабу Валю и Матвея Степановича, то ли из-за последних слов Бориса - их внука, нагрянувшего с незнакомой девицей вечером.
Вернувшись с озер, Лугин с Климентьевым пробыли в деревне три дня. И задержка эта не была обязательной: просто перед грядущей катастрофой - она, судя по истерическим новостям по телевиденью и радио, должна была состояться - Сергей надеялся забрать стариков Овчаровых из Рыбино. Спасти их или как там получиться, но встретить девятое августа вместе с ними. Ведь кроме немногих друзей и бабы Вали с Матвеем для Лугина не было близких людей на всем земном шаре. Степанович не поддавался сначала, твердо стоял на своем: здесь родился здесь и останусь. Лишь вчера Лугину удалось отчасти уболтать его на вполне разумный план: отправиться поскорее в Москву за некоторыми необходимыми вещами, а оттуда в Красноярск к родителям Климентьева, куда обещала вылететь Лиза и кто-то еще из Денискиных родственников, чудом доставших билеты на авиарейс. Вот только под вечер, когда вопрос с отъездом был почти решен, появился Борис и все испортил: сказал, что сам позаботиться о стариках, а ему, Лугину, нечего лезть в их семью. Особенно обидны были последние слова младшего Овчарова, мол, ты, Сереженька, чужой здесь и проваливай поскорее со своей сердобольностью. Лугин хотел ему дать в морду прямо на кухне за это вот "чужой", неизвестно как сдержался, всю ночь спал плохо, а утром они с Климентьевым уехали. Баба Валя всплакнула у порога, когда провожала, и все приговаривала:
- Горе, Сереженька. Горе. Знаю, больше не увидимся.
- Больше не увидимся, - произнес Лугин и открыл глаза.
- Чего ты? - Денис хмуро покосился на него.
- Да, так. Прощай, старики Овчаровы. И не будет у нас ни рыбалки, ни вольготного летнего отдыха. Может быть вообще больше ничего не будет, - отозвался Сергей. - Думаешь над этим, и в груди кто-то подскребывает когтистой лапой.
Климентьев молчал, не возражая, не соглашаясь, глядя на мутное от дождя стекло и встречные машины.
- Может не стоит нам в Москву? - спохватился бывший мичман. - Повернем за Ярославлем налево и дело с концом. На бензин у меня хватит с лихвой.
- Не, Сереж. Во-первых, в свете последних новостей, на бензин у нас как раз не хватит. Если внимательно слушал Премьер-радио, то с поставками топлива в европейскую часть серьезные перебои. Вернее перебои были с начала июля, а теперь полная катастрофа. На заправках ввели ограничения, и цены в связи с всеобщей паникой растут каждый час, - Денис дотянулся до кнопок настройки и перевел приемник на другую волну. - А во-вторых, неподготовленными ехать через всю страну тоже не очень умно.
- Почему неподготовленными? Палатки аж две, спальники, прочая утварь - полный комплект. С нашим багажом, - он мотнул головой в сторону объемистых сумок на заднем сидении, - можно хоть пешком до Владивостока.
- Моряк, ты не слишком далеко смотришь в будущее. Для тех, кто останется топтать эту землю после девятого августа, лето отменяется. Причем по самым оптимистичным подсчетам на полстолетия вперед. Объяснять надо?
- После взрыва до стратосферы взлетит всякая взвесь, плюс водяной пар и вулканические выбросы. Это как при глобальном ядерном конфликте. Такое мы проходили, аспирант, - Лугин проводил взглядом лежавшую на обочине машину.
- Что-то вроде того. Отражающая способность атмосферы увеличится во много крат. На земле наступят долгие холодные сумерки. Заявляю тебе как новоиспеченный Нострадамус: в ближайшее время в большом дефиците будут теплая одежда, спички, примитивные отопительные приборы и продукты питания. Это не полный список - я его пока обдумываю.
- Ну да, и все из твоего списка можно достать исключительно в столице, - сыронизировал Сергей. - Послушай, Денис, у меня на кармане шестьдесят пять тысяч рублей. Этого не хватит, отовариться в ближайшем супермаркете за въездом в Ярославль?
- Послушай дальше, - с видом искушенного оракула вещал Климентьев. - По моим прогнозам деньги вот-вот превратятся в фантики. Возможно, какую-то покупательную силу будет иметь золото и ювелирные изделия. Этого добра у меня не много, но оно есть в сейфе в московской квартире. Глупо его оставлять. И вот что еще более важное, - на миг повернувшись к другу, он пригладил растрепавшийся чуб, - планетарная катастрофа неизбежно обернется катастрофой социальной. Врубаешься, Серж? Органы порядка и права исчезнут - они уже рассыпаются, судя по сообщениям о беспределе в Уфе, Сургуте и на Северном Кавказе. Менты, прокурорские и ФСБшники - тоже в некотором смысле люди. Особенно когда жареным пахнет. Многие из них откровенно бегут на восток, другие сидят на чемоданах и совсем не усердствуют исполнять свой долг. Правительство в ступоре, и каждый все больше думает о собственной шкуре. Помнишь как в Безумном Максе или Атомном сне? Оставшимся миром будут править умытые кровью идеи и банды отморозков, которые сойдутся в борьбе за теплые места, женщин, топливо, жратву. Чтобы не лечь под них, извини за банальщину, нам требуется оружие. Нормальное оружие и больше патронов.
- Уже думал об этом. Оружие надо, - Лугин опустил стекло, ловя на небритую щеку капли дождя.
- Поэтому в Москву. Возьмем мою "Сайгу" и "Бекас". На "Сайгу", правда, боеприпасов маловато. Оставалось полторы пачки. Умно будет объехать охотничьи магазины и прикупить, сколько сможем, - размышлял Климентьев, обгоняя желто-синий автобус. - У меня же и травматик был. Отличная ТТшка. Я его Дубинину отдал пред дамами красоваться. Млять!
- Прошареный ты, Дениска. С виду слюнявый интеллигент, а планы строишь грамотные, и всегда у тебя все есть в запасе, - Сергей ткнул друга в бок и усмехнулся. - Согласен, на Москву можно день потерять. Хотя я собирался разжиться стволом в Ярославле. Есть у меня там знакомый, но твои ружья как бы вернее.
За два километра до Туфаново замаячили флажки "Лукоил" и придорожное кафе под деревцами с красной крышей и неаппетитной вывеской "Аларь". По отсутствию очереди издали было ясно, что бензина на заправке нет. Редкие из проходящих машин сворачивали к полосатым столбикам и, словно наткнувшись на невидимую преграду, возвращались на трассу.
- Езжай прямо к колонкам, - сказал Лугин. - Попробую переговорить с мужиками. С бензином не выйдет, так хоть в кафе полчаса отдохнем, перекусим.
Денис не стал спорить, только у самого въезда обнаружилось пластиковое заграждение, не заметное за кустами с трасы.
- Давай через бордюр, - настоял Сергей.
И Климентьев мысленно выматерился, но все-таки направил джип в объезд, не щадя газон и ухоженную клумбу. Откуда-то выскочил мальчишка, размахивая руками, заверещал:
- Нет бензина! Поворачивайте! Ни грамма!
Ему на помощь бежал мужик в синем комбинезоне, крепко сжимая кривозубую монтировку.
- Послушай, брат, - начал Лугин, открывая дверь.
- Бензина нет! - проревел заправщик и стал перед Сергеем в позе беспощадно жнеца, замахиваясь монтировкой словно серпом.
- Братишка, пойдем потолкуем, - Лугин, миролюбиво махнув ему, направился за рекламный щит, дальше от посторонних глаз.