Палатка эркмасса Кори.
Эсхан-хэ повесил фонарь на место и, тяжело вздохнув, присел на лавку рядом с эркмассом. Тот молчал, уставясь в стену, за которой из леса торчала страшная железная башня.
- А почему он не взял крыльев? Может быть не успел?
Этот вопрос звучал не в первый и не во второй раз. Отвечать на него устали. Промолчали все, кроме монаха.
- Все может быть. Только я думаю, что он все-таки взял, что хотел. Он пришел сюда с неба не для того, чтоб вернуться. Он пришел, чтоб остаться и творить зло!
Эвин поморщился толи от услышанных слов, то ли от боли.
- Мы еще не знаем, кто это, а ты уже сказал, зачем он пришёл.
Эркмасс сунул руку под стол, достал кувшин и пододвинул раненому свой кубок. Этот человек нравился ему все больше и больше. Он знал не больше других, но предлагал делать, а не ждать, пока все разъяснится.
Пить не хотелось, но из уважения Эвин пригубил.
- Найдём его завтра. Обязательно найдем…. - уверенно сказал он, и эта уверенность передалась даже монаху. - Ящик он не спрячет, тень свою не спрячет. Куда ему деваться? А когда найдем - спросим.
Левый берег неизвестной реки.
Левее туземного военного лагеря.
Мы разговаривали, дремали, опять разговаривали, и от этих разговоров все только становилось непонятней и непонятнее. Темнота стала сереть и звезды пропали, стертые с небосклона новым днем.
- Ничего мы сейчас не придумаем, - сказал я. - За правдой надо туда идти…
Оба мы понимали куда. Так же нам было понятно, что завтра, если все останется, как и было сегодня, прольется большая кровь. Туземцы не просто так пришли. Они полезут за реку и тогда ракетчики покажут себя во всей красе. В их внезапное раскаяние отчего-то не верилось… Прольется кровь….
Я не знал, что мы можем изменить, но что-то делать следовало. Смотреть на все это со стороны значило в моих глазах стать на сторону этих нелюдей.
Чтоб что-то сделать, нужно знать. Ракетчики не позволили заглянуть к ним с помощью "воробья". Значит, нам придется посмотреть на них своими глазами.
- Пойдем. Посмотрим на них без посредников. - предложил я.
Мои ноги, не дожидаясь ответа, повернулись и пошли вниз с холма по направлению к реке.
Чен не возразил и поднялся следом.
Немного побродив вокруг мы спрятали НАЗы и обойдя холм вышли к реке.
Шли молча.
Мыслей в голове было много, но озвучивать их не хотелось. Чушь какая-то получалась. У Чена в голове каша была не жиже. Это я понял потому, что он тоже молчал. Так молча, мы и пошли к реке. Туземный лагерь остался правее, шагах в двухстах. Мы не стали особенно скрываться, просто включили невидимки и, не опуская лицевых щитков, пошли вперед.
Цепочка логических построений, объяснявших все и вся, крутилась в моей голове, словно змея, ухватившаяся за собственный хвост. Я вертел события сегодняшнего дня туда и сюда, но ничего путного из этого не получалось - вместо ответов появлялись новые вопросы, отвечая на которые мне приходилось либо отбрасывать старые допущения, либо городить что-то такое сложное, чему место было только в дамских романах или игрищах профессиональных интриганов. Жизнь - это я знал точно - была много проще. Так ничего путного и, не придумав, я бросил размышлять об этом и стал просто смотреть под ноги.
Земля становилась все мягче и мягче, в воздухе возник запах тины. С низкого берега река уже не казалась маленькой. Русло тут было метров сто, и мне пришла в голову совершенно здравая мысль.
- Да, - сказал я задумчиво… - Раз уж я планету назвал, то придется и рекой заняться. Эту реку мы теперь будем называть Днепр.
Чен не сводил взгляда с леса на другой стороне. Он все ещё ждал ракеты.
- Что это так? Почему не Амазонка, не Хуанхе? Мне последнее даже больше нравится, - откликнулся он безо всякого интереса.
- На моей стороне классика. - Отозвался я, глядя туда же. Осторожность товарища мне скорее импонировала, чем раздражала. Ракета оттуда могла прилететь в любой момент. Или пулеметная очередь. - Твои классики писали что-нибудь о подобной ситуации?
- Не помню, - честно сказал Чен, немного подумав. Взгляд от темной полосы на том берегу он оторвал и смотрел на меня с интересом.
- А у нас писали… Как считаешь, "воробей" до середины реки долетел?
Китаец прищурился, вспомнил.
- Думаю, что нет….
- Вот то-то и оно. Цитирую… "Редкая птица долетит до середины Днепра…" Николай Васильевич Гоголь. Евразийский классик. 19-й век.
Шеф мой только вздохнул. Конечно, с классиком не поспоришь.
- Точно Гоголь? Не Нострадамус?
- Точно. Николай Васильевич.
Он вздохнул.
- Да. Провидец необыкновенной силы… Из 19-го века!
Правый берег Днепра.
Территория ракетчиков.
Переправиться через реку оказалось просто. Туземцы не зря остановились именно тут. Сразу за поляной река мелела, и с одного берега да другой можно было перебраться, вброд.
Перед тем как выйти на противоположный берег я остановился. В душе поднялось мерзкое предчувствие, что как только я сделаю шаг вперед, то тут же появятся наши обидчики и все повторится… Я вспомнил розовые от крови фонтанчики в реке в том месте, куда пришлась последняя очередь метателя. Нелюди какие-то…
- Нет, есть во всем этом что-то нечеловеческое…
- Ага, - сказал Чен, посчитав, что я возвращаюсь к старому разговору, - например ракета "земля воздух"…
Я смолчал. Действительно это аргумент. Никто кроме наших соотечественников пустить в нас такой штукой не взялся бы…
Разве что… Что-то мелькнуло в голове, но тут Чен перебил мою мысль.
- Похоже, что тут дело не во времени.
- А в чем?
Чен посмотрел назад. И я следом. Левый берег Днепра отсюда был виден плохо, зато хорошо были видны несколько огоньков в лагере. Видно военачальники и там не спали, ломали головы над тем, что я им сегодня там сотворил. Что ж… Без ложной скромности могу сказать, что пищу для размышлений я дал им богатую.
- В пространстве.
Я еще раз оглянулся, но понятнее его слова для меня не стали…. А Чен, в голосе которого зазвучала уверенность, которой только что не было, щелкнул пальцами, словно гвоздь вбил.
- Если мы проявляли активность с той стороны реки, они на это не реагировали, а как только пытались сунуться дальше - они тут как тут…
Чен смотрел на меня, желая чтоб я возразил, только возражать мне было нечего. Я прогнал в голове события последних нескольких часов с такой точки зрения.
Факты говорили в пользу того, что озвучил Чен. Во всяком случае, могло быть и так.
Действительно свой ранец я открыл уже на той стороне и НАЗ Ченов сигналил с той стороны, и туземцы, когда он за них всерьез взялся, были за серединой реки…. И на переговоры наши на той стороне они внимания не обратили, и "воробья" сбили только тогда, когда он стал приближаться к лесу.….
Прав он был, только правда эта была какая-то не настоящая. Игрушечная… По детски как-то получалось. Да. Злодеи, но исключительно в рамках своей песочницы…
- Ты смотри, какая избирательность! - ядовито сказал я, так как ничего по существу возразить не мог, хотя и очень хотел - ведь именно сейчас мы собирались проявить активность на "этой" стороне реки.
Чен пожал плечами. Последствий своей догадливости он сам еще не сумел понять. Хотя, кто знает, может быть и это не было правдой?
- Вот сейчас все и узнаем… - сказал тогда я. - Давай тихо постоим, послушаем.
Насколько я понял, бесшумно ракетчики ездить не умели, и у нас был шанс, если предположение Чена истина, услышав их, отступить…
Река обтекала ноги, вспениваясь у ступней. Холод постепенно затекал под невидимку, вызывая желание стукнуть ногой о ногу или попрыгать.
Так мы стояли минут десять. За это время небо над туземным лагерем порозовело, ночь превращалась в утро и вместе с этим превращением тишина обернулась животным ревом. Я обернулся. Движения там пока не было, но представив как поеживаясь от утреннего холодка туземцы выбегают из палаток и бегут к реке умываться, а там стоит моя тень. От нежданной радости они на секунду застывают, а потом тихонько, чтоб не спугнуть, бегут назад, за добрыми луками и калеными стрелами… Мы оказались меж двух огней и тот, что разгорался за нашей спиной, казался мне горячее.
Спине стало холодно, и я сказал, покосившись на пену у шефских ног.
- Что встал? Шагай вперёд, Афродит…
Место посадки.