- Все будет нормально! - успокаивающе произнес Дмитрий в сторону сюсюкавшей Лизы, не зная, слышала она или нет, но не сильно и старался, говоря больше для себя, а затем перевел взор в сторону привезенного тремя забитыми людьми бочонка.
Сейчас безволосые, изломанные существа уходили назад в дверной проем, низко опустив головы и стараясь не смотреть на рогатых хозяев, где бесстрастные черти внимательно наблюдали за закованными в цепи унылыми людьми, а злобно-ухмыляющиеся сатиры самодовольно поцокивали по рабскому загону, покручивая зазубренными мачете. Самый болтливый и агрессивный из поросят остановился перед выходом и ничего не говоря, стал ждать бывших людьми созданий, и весь его вид прямо-таки кричал, что он не удовлетворен проделанной ими работой.
Троица же, изуродованных Адом уроженцев Земли подходила к нему ближе и ближе, и с каждым шагом их кривые ноги волочились медленней, а красноглазое создание, бывшее ниже любого из человеческих выкидышей Геенны Огненной, вело себя так, словно смотрело на них сверху-вниз. Толстожопый, крутящий зазубренным клинком сатир лениво поднял налитые кровью глаза и повел ими справа налево, внимательно вглядываясь в походящие на гротескные маски лица порядком поживших в Аду рабов. Исходивший от них страх окатывал его невидимыми волнами, отлично согревающими родившееся и выросшее в неземном мире существо с пузом пивного алкоголика, а три когда-то человека ничего не могли поделать, стоя перед ним и желая всего лишь выйти, дабы забиться в свою нору.
Спустя непродолжительное время пребывания перед клыкастой мордой карликового демона, один из них не выдержал и по его искривленной ноге побежала струйка желтоватой жидкости, что рассказало о неспособности мочевого пузыря проходить испытания ужасом, сатир же, словно ждал этого, ибо брезгливо, но удовлетворенно отодвинул небольшое, раздвоенное копыто.
- Проходи, ничтожество! Беги!! - злобно-шутливо заорал в опущенное гротескное лицо жирный черт и обоссавшийся "когда-то человек", даже не задумываясь о напарниках, облегченно и трусливо выбежал вон.
Оставшиеся двое явно дрожали и еще больше согнулись, а красноглазый сатир приподнял клинок и подставил тусклое острие следующему человеческому подобию под вмятый подбородок, приподнимая голову, дабы вглядеться в глаза с мизерным подобием разума и плещущимся ужасом.
- Не стоит бояться смерти! Это освобождение от истязаний! Блаженство в пустоте! - полная желтых клыков пасть источала гнусавый голос, рассказывающий трясущемуся работнику Низама о прелестях небытия. - Достаточно одного… - он двинул лезвие в сторону, сделав небольшую, тут же исчезнувшую царапину, что доказало правоту юноши насчет "волшебных" капельниц внутри несчастных. - Взмаха клинка и ты освободишься! Покинешь это отвратительное место, и никто не сможет тебя остановить! Разве это не прекрасно? Как ты считаешь, друг мой? - язвительная речь парнокопытного демона растекалась по загону для человеческого скота, только мало, кто из пленников, кроме "Спящих", верил в нее, считая, что само их выживание - огромное везение, а слова чертей - ложь.
Прямоходящая, клыкастая свинья подняла жирную руку с мачете еще выше, отчего изуродованный Адом человек поднялся на носочки, трясясь, как вынырнувшая из проруби кошка, ведь любое неаккуратное движение могло лишить его немалой толики крови. Изломанное, объятое ужасом смерти тело судорожно извивалось, боясь освободиться и это в Геенне Огненной, где его хозяевами являлись демоны, которые командовали и управляли, возможно даже насиловали и кормили собственными испражнениями, однако оно очень хотело жить. Глядя на происходящее, казались нелепыми и смешными действия царских офицеров, смывающих малейший позор самоубийством в виде выстрела в голову с умными глазами, когда в Аду за жизнь хватаются никчемные создания, чаще всего умершие от обильных возлияний спиртным и передозировки наркотиками.
""Да уж… Тело, правда, живет своей жизнью, обладая огромной властью над разумом… Оно и есть ограничитель, не желающий умирать сам, когда сознание или душа продолжат жить, считая это чересчур эгоистичным по отношению к себе… Хм… Организм просто-напросто не позволит подобного… Лишь сильный волей способен победить вкрадчивый голос, ежедневно шепчущий насчет поесть, попить, поспать и потрахаться, но никак не бегать по утрам…", - мальчишка моргнул и почесал шею с левой стороны, желая скинуть изрядно надоевшее кольцо и одновременно продолжая наблюдать за сатиром-садистом, издевающимся над больше животным, чем земным "туристом".
Трясущийся получеловек стоял на цыпочках, трясясь, жалобно скуля и ничего не предпринимая. Он очень хотел, чтобы низкорослый, парнокопытный демон с красными глазами отпустил его в здешние, такие родные пенаты, наверняка клетку с холодным, зассаным и засраным полом, а также десятком таких же, как он забитых созданий, забирающихся друг на друга, дабы согреться во время беспокойного сна, подобно диким животным.
- Ладно, - сатир облизнул клыки и опустил зазубренный клинок, брезгливо сплюнув на грязную ногу умирающего от страха создания. - Иди, а то сдохнешь от переживаний, а нам с твоим хозяином рассчитываться… Хлопот не оберешься! Пшёл вон отсюда, я сказал!! - слюна, белая и тягучая, оторвалась от животной губы свиноподобного демона, упав на босую конечность трясущегося в ужасе раба, однако тот, что вполне естественно, не обратил на это внимание. - Беги, ничтожество!! - клинок плашмя ударил по кривой ноге недочеловека, отчего тот трусливо взвизгнул и, отпрыгнув, быстро побежал в дверной проем, энергично шевеля скособоченной, голой задницей. - Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! - раздался вслед гнусавый хохот демона, выражающего мнение о трусости изуродованного представителя человеческой расы. - Ну, а ты? Что скажешь ты, мой нежный малыш? - он издевательски повернулся к оставшемуся в одиночестве узнику кошмарной цитадели, и тот жалобно заскулил во весь голос.
Дима мог поклясться, что эти звуки повторяют скулеж, издаваемый избитыми собаками. У здешних, занимающихся грязной работой узников, видимо вырезали языки и как-то "исправили" гортани, отчего те выражали чувства подобно крупным псам.
"Воистину Ад чудовищное место, где друзья человека правят людьми, а люди воют подобно братьям меньшим… Чистое издевательство над природой венца творения Божьего, не хватает лишь меканья, беканья, хрюканья, хотя… Чем черт не шутит, ведь я еще так мало видел…", - юноша все дальше и дальше продвигался в размышлениях о сущности Ада, прекрасно осознавая, что не познал и тысячной доли мира, где балом правят демоны.
- Неужели это все на что ты способен? - сатир прищурил злобные, неудовлетворенные жизнью глаза, внимательно осматривая оставшегося в одиночестве, видоизмененного Геной Огненной человека.
Тот в ответ усилил жалобный скулеж, плавно превратившийся в вой, перебивающий даже пронзительный, высокой тональности плач младенца. Молодая мать с ненавистью уставилась на одного из трех виновников нарушения сна малыша, совсем забыв, что это подобный ей, обычный человек, изрядно здесь поживший и вынужденный выполнять приказы под страхом не смерти, нет, а бесконечных, наибезумнейших пыток, где умереть - счастье.
Недавно убившему человека Диме было до боли жаль забитое, спрятавшееся в человеческой оболочке существо, живущее больше инстинктами, чем мозгом. Жаль, ибо сейчас это больше животное, чем человек, а к простодушным братьям нашим меньшим он всегда испытывал сострадание, ведь они не умеют предавать и убивать ради собственной выгоды.
Мальчишка моргнул, задумчиво почесал натертую шею и повернулся, посмотрев на воина-масаи с японцем, но те подобно ему наблюдали за "концертом", устроенным сатиром. Зачем он это сделал - крутил головой - парень так и не понял, поэтому вернулся к просмотру издевательства свиньи над человеком, бывшего настолько противоестественным зрелищем, что он до сих пор не мог привыкнуть.