Он снова упал на землю и лежал, подставляя солнцу лицо, улыбаясь, ничего не видя. Однако, рано или поздно все кончается. Гунлауг открыл глаза.
Над его головой кружилась птица–лоцман и одно крыло у нее было черное.
Вскочив, Гунлауг стал ощупывать себя. Нет, он не превратился в старичка с бородкой. Вот только птица…
И тогда инспектор снов понял все.
Понял, почему никогда не возвращались из погони те, кто в нее отправлялся. Потому что перед смертью маг всегда успевал передать своему убийце, собственную черную душу.
У Гунлауга сжалось сердце.
Если он останется здесь, то превратится в черного мага и вернется обратно к черной стене. Он уже чувствовал ее силу. Сможет ли он устоять перед ее несокрушимой властью?
Гунлаугу показалось, что в тишине поляны послышался издевательский смех.
Инспектор снов выпрямился и посмотрел в ту сторону, откуда пришел. Конечно, он не мог увидеть город, но откуда–то знал, что все в нем стало по–прежнему.
Птица–лоцман опустилась ему на плечо. Из ее глаз выкатились две прозрачные слезинки.
- Ничего, ничего, - пробормотал Гунлауг.
Он снова оглядел поляну. Понятно, откуда эти ямки. Маг сидел здесь и ждал Гунлауга, отбивая падавшие сверху крючки. Как известно черные маги притягивают к себе серебро. А Гунлауг в это время плутал по лесу, пытаясь догнать черную птицу, думая что маг от нее недалеко. А он вон где…
Впрочем, какое это теперь имеет значение…
Гунлауг посмотрел в другую сторону. Там, за лесами, лежала страна ледяных гномов. Теперь, когда внутри инспектора снов прорастала чернота, ему оставалось идти только туда.
Да, пора.
Работа есть работа. Он сражался с черным магом сталью, теперь пришло время сразиться с ним внутри себя. Именно поэтому ему нужно было уйти в страну ледяных гномов. Там текут холодные реки, стоят навечно замерзшие леса, там нет власти черной стены, там он даст бой притаившемуся внутри черному магу. И вернется. Обязательно. Чего бы это ему не стоило.
Подобрав нож и сунув его в ножны, Гунлауг тронулся в путь.
Его ждала страна ледяных гномов.
Где–то там, позади, солнечный рыбак готовился забросить в небо свой серебряный крючок.
Аппарат иллюзий
Джок пересчитал банкноты.
Полторы тысячи сорингов.
Мало. Для приобретения средней паршивости звездолета нужна сумма раз в десять больше.
– Что будем делать? – Малк выплюнул изжеванную зубочистку.
– Что? Пойдем–ка сходим на базар, может, купим по дешевке странкуляционный конвенгатор и починим свой звездолет.
– Сомневаюсь, вряд ли его можно купить здесь даже за большую сумму. Но все равно пройдемся. Я думаю, после того, как на эту планету прибудут догоняющие нас легавые из космополиции, мы вряд ли сумеем скоро устроить себе подобное развлечение…
Чего тут только не было, кого тут только не было!
Здесь продавали все: от голубых венерианских ящериц до патентов на вечное счастье.
– Так, портативная модель машины времени. Зачем она нам? Все равно от космополиции не удерешь во времени, – бормотал Джок, разглядывая то, что лежало на лотках продавцов. Малк шел сзади, молчал и жевал очередную зубочистку.
– Асинхронный взбалтыватель галактики. Нет, и это не для нас. Не люблю нудной работы.
…Межгалактический прослушиватель звезд. Вот как попадем в лапы космополиции, уж тогда нас прослушают… Вдоль и поперек… И без помощи этого аппарата.
…Аппарат материальных иллюзий. Стоп. А это что такое?
"Аппарат предназначен для производства любых материальных иллюзий. Дешев, экономичен, прост в обращении! Созданные им иллюзии сохраняют полную конфигурацию заданных предметов на расстоянии километра! Иллюзии ничем не отличимы от настоящих предметов! Покупайте аппарат иллюзий!"
– Малк, это то, что нам нужно! Мы спасены! Сколько он стоит? Сколько стоит ваш чудесный аппарат? Что, всего полторы тысячи? Мы его покупаем, вот деньги… Нет, заворачивать не надо. Мы сейчас же пустим его в дело…
Они пробились через толпу на стоянке такси, вскочили в машину. Малк крикнул: "На аукцион звездолетов!" И машина тронулась.
Джок, любовно поглаживая кожух аппарата, спросил у водителя:
– Скоро приедем?
– Через двадцать пять минут.
– Отлично. Малк, за работу. Помни: средний звездолет стоит пятнадцать–двадцать тысяч…
Им сразу понравился сверкающий звездолет новейшей модели с отделанными ванадием дюзами. Этот красавец возвышался над всеми другими кораблями на целую треть корпуса.
– Да, хороша штучка, – Джок и Малк не могли отвести от него глаз. – Интересно, сколько он стоит?
– Всего двадцать пять тысяч сорингов, – откуда–то из–за их спин выскользнул человек в синем комбинезоне. Основной приметой, сразу бросавшейся в глаза, были пышные рыжие усы, украшавшие его полное лицо с несколько великоватым носом. – Обратите внимание: очень изящный корпус, выполненный из лучших сортов керамита. Пилотские кресла на супермягконе. Жизнеобеспечение по принципу: никаких эрзацев и заменителей, все натуральное. Не корабль – мечта!
– Да, все это хорошо, но уж больно он дорого стоит.
– Что ж, вы мне сразу понравились, так и быть, берите за двадцать. Вечно меня обдирают, как липку…
– Ну, теперь никакой космополиции нас не догнать, – бормотал Джок, переводя тумблер управления в положение "старт".
– Представляешь, как удивится этот лопух, который продал нам корабль, увидев, что денежки исчезли? – сказал Малк.
Звездолет дрогнул и, изрыгая клубы огня, рванул вверх.
– Чудесное приобретение, – радовался Малк, лаская генератор иллюзий,
– каких только штук с его помощью мы не сыграем!
В следующую секунду они оказались летящими в пустоте, корабль исчез. Некоторое время они еще летели вверх по инерции, потом притяжение ухватило их своей неумолимой рукой и потащило обратно.
– Что случилось? – спросил Джок, с испугом рассматривая приближающуюся Землю. До нее оставалось не более километра.
– Идиот! Ты разве не догадался? Сдается мне, что этот звездолет сродни деньгам, которые за него уплачены…
Верный способ
Было свежее утро, напоенное росой и солнцем. Крестьянин Бол, покряхтывая и почесываясь, запряг свою клячу. Ругнувшись, стегнул ее по облезлой шкуре. В телеге уже лежали упитанный поросенок и пяток кур. Бол ехал на рынок. Примерно через полчаса он остановился у развилки.
Куда ехать? Направо или налево? И правая дорога ведет на рынок, и левая – на другой. Причем до обоих расстояние равное. Бол постарался припомнить, на каком рынке пиво лучше. Припомнил. Стал поворачивать направо…
И так уж случилось, что какой–то путешественник во времени оказался на том же перекрестке минуты за три до того, как к нему подъехал Бол. Пришельца из будущего интересовали сельские рынки. На правом он уже побывал. Ему надо было налево. Соблазненный щедрой платой, Бол развернулся и потащился по другой дороге. Пиво – пивом, а деньги – деньгами.
В результате лошадь Бола не сломала ногу (как это должно было случиться, если бы он поехал по правой дороге). Сам он не напился с горя и вернулся домой живым и невредимым. Хотя должен был, надравшись вдрызг, захлебнуться в сточной канаве.
Но он остался жить. И произвел на свет еще двух сыновей и трех дочерей. А они, постаравшись, тоже увеличили население планеты. И так далее, и так далее. А потом один из его потомков убил в сражении кого–то, кто должен был уцелеть. История дрогнула, покатилась кувырком, ломясь, перехлестываясь, выворачиваясь наизнанку.
Тот самый путешественник во времени, который был всей этой заварушке причиной, побывав на сельском рынке, вернулся в свое тысячелетие. Естественно, все там стало совсем иным. Он понял, что где–то история сбилась с пути. Стал искать момент сбоя и докопался до сути. Кроме него, в таком же положении оказалось еще около сотни путешественников. Они тоже предприняли собственные расследования. В результате, когда Бол подъехал к развилке, на ней уже находилась целая толпа. Она дружно потребовала, чтобы Бол свернул направо. Что он, разумеется, и сделал. История встряхнулась и пошла прежним путем.
В том ее варианте, который теперь исчез, в свое время тоже изобрели машину времени. И тоже пустили в массовое производство. И также путешественники во времени, вернувшись в свой мир, обнаружили, что он изменился. Они, конечно уже, стали докапываться до причины этой кутерьмы.
В результате Бол, подъехав к развилке, обнаружил возле нее две группы странно одетых людей. Одна грозно потребовала, чтобы Бол свернул направо. Другая не менее настаивала, чтобы он поворачивал налево.
Бол, естественно, вытаращил глаза, чертыхнулся и не тронулся с места. История остановилась.
Положение было критическим. Существовало две линии, по которым должно было развиваться будущее. От каждой на перекрестке присутствовало примерно одинаковое число представителей. Некоторое время казалось, что все это кончится грандиозным сражением. Кое–кто уже вынимал из карманов ядерные пистолеты, стармеры и плазмометы. Однако лидеры оказались людьми неглупыми и гуманными. Поэтому вскоре на сцену выплыл белый флаг переговоров.
Вожаки встретились возле телеги Бола. Один – коренастый, быстрый в движениях и речи. Другой, неповоротливый и огненно–рыжий. Не обращая внимания на застывшего в полнейшем недоумении крестьянина, они стали совещаться. В результате было решено: обе линии, в принципе, имеют одинаковые права на существование. Однако будущее может быть только одно. Поэтому какое–то из них должно самоуничтожаться. Какое?