Вот взять, например, вас, дорогие коллеги. Всё у вас было, полная государственная шея: приличная зарплата, премиальные, командировочные, любое оборудование, публикации в научных изданиях ― только работать вы не умели и ненавидели тех, кто умеет. И тащили ― всегда и всё тащили по своим углам. Словно крысы какие, ей Богу. Если сделал Баркович матмодель апериодической деформации стационарных аномалий, то ― не подойди к Барковичу! Он так и будет пустые статьи с общими фразами публиковать, а пожелаешь матмоделью попользовать для своих целей ― плати. И платили. Раньше, при Советах, платили услугами и дефицитом; теперь берет деньгами. Будто бы деформации аномалий ― его личная вотчина, и не государство, то бишь все мы, ему изыскания обеспечивали. И остальные такие же: Лачевский с теорией эволюции полей, Садовников с графиками накопления атомных трансмутаций, Федоров с одиннадцатимерными картами Кратера. Каждый по своему направлению ― царь и бог, за два десятка лет даже при нашей производительности труда материалов на докторскую накопал, но докторами у нас почему-то одни величественные старики сидят, возвысившиеся еще в те полузабытые времена, когда Тунгусское Тело метеоритом считалось. А вам, коллеги мои бывшие, что мешало? Мелочность ваша ― вот что. Которая со всей очевидностью проявилась, когда ваши уютные лаборатории и аудитории начали под склады сдавать, а вас попросили с вещами на выход. Вот тут вы потащили всё, что плохо лежало: от крепежа до старой мебели. Не побрезговали, не встали в позу нищих, но гордых, не вспомнили цитату из Булгакова. Точно так же вы и научное знание растаскивали по своим отделам и группам, а знание, между прочим, должно принадлежать всем, иначе это не знание, а бессмысленный набор закорючек на бумаге. Вот и доигрались. Никому вы теперь не нужны с вашими моделями, графиками, картами. И не думайте, что я как-то выделяю себя, коллеги. Не Каин и не Манфред, уже говорилось. Да и больших открытий в отличие от вас не сделал. Но зато я понял, как вас можно использовать ― жаль, государство не догадалось, а потому и мой опыт пропадет втуне. Остается только надеяться, что лет через сто в Кратер придут люди, поумнее и побережливее нас с вами, переоткроют всё заново, и этот орешек окажется им по зубам…
Андрей вышел на кольцевой, переждал очередной пик дождевой мороси под козырьком остановки, приобщившись заодно к печатному слову: там же стоял лоток с газетами. Из местных изданий у торговца имелись "Ванаварская правда", которую с незапамятных времен кличут "варварской", и "Вестник аномальных явлений", посвященный близящейся годовщине падения Тунгусского Космического Тела. Внимание привлекал огромный заголовок на титульной странице: "Вся правда о инопланетном звездолете!" Взыграло профессиональное любопытство, Тяглов приобрел "Вестник", быстро просмотрел десяток статей и сильно удивился. Раньше он почему-то считал, что "Вестник аномальных явлений" ― научно-популярное издание, призванное рассказывать своим читателям о новейших изысканиях в Кратере. По-видимому, обмануло название. Полистав "Вестник", Андрей убедился, что если эта "желтая" газетенка и имеет отношение к популярному, то к научному ― однозначно нет. Информация, изложенная в "Вестнике", только была похожа на правду, в действительности мало соотносясь с ней. Например, приводимые параметры Тунгусского Тела были до умиления точны, а вот интерпретации события давались самые чудовищные. Особенно Тяглова поразили глубокомысленные рассуждения и подсчеты одного из авторов, который ничтоже сумняшеся доказывал, что Тунгусское Тело было бомбой, управляемой с Венеры и нацеленной на Петербург. Дескать, разрушение столицы крупнейшей империи привело бы к мировой войне, в пламени которой сгорела бы Европа. Можно подумать, убийство эрцгерцога не привело… Кажется, такая гипотеза уже мелькала ― но как фантастическое допущение в одном из романов, которые Андрей читал в детстве. Потом он занялся наукой и романы читать перестал. Может быть, зря. Тогда понимал бы, что кроме научной литературы существует еще и фантастическая. Уфологическая, так сказать.
Андрей хотел выбросить газету в гору мусора, скопившуюся рядом с автобусной остановкой, но передумал: решил подарить Хозе как сувенир ― интересно будет взглянуть на его реакцию.
Логово криминального авторитета за последние годы преобразилось. Здание, принадлежавшее некогда санэпидстанции, было капитально отремонтировано, побелено и обнесено кованной чугунной оградой. Над центральным входом красовалась электронная панель с бегущей строкой: "Закрытое акционерное общество "Искра-М"". Склад переехал в новенькую кирпичную пристройку, и хранились там теперь не китайские пуховики, а запчасти к импортным автомобилям.
Сам Хоза занимал огромный кабинет на втором этаже, оборудованный всем необходимым для офисной работы, а кроме того превращенный в некое подобие музея. Авторитет позиционировал себя богатым коллекционером, собирающим редкие артефакты ― новые законы позволяли таким собирателям легализоваться при условии опубликования полной описи коллекции. Теперь вольные искатели могли приходить к Хозе открыто, хотя самому тупому участковому было ясно, что на застекленных стеллажах в роскошном кабинете выставлена лишь ничтожная часть от общего объема товара, поступающего по криминальным каналам на Запад.
Тяглов вошел в здание "Искры-М", кивнул дюжему охраннику, скучавшему на проходной, и сразу направился на второй этаж. В приемной ему пришлось подождать несколько минут, после чего секретарь (Хоза не жаловал секретарш, здраво полагая, что баб в теневой бизнес допускать нельзя) пригласил Андрея в кабинет.
Криминальный авторитет восседал за огромным столом, опирающемся на массивные тумбы. Одет Хоза был по новой моде ― в яркий малиновый пиджак, который висел на нем, как на вешалке. За спиной Хозы стоял шкаф, набитый "Трудами Института аномальной физики", издаваемыми раз в декаду. С каждым годом, правда, "Труды" становились всё тоньше и печатались на плохой бумаге. Это, по мнению Тяглова, точно и емко отражало ситуацию в современной российской науке: от расцвета к увяданию.
У Хозы сидели гости. Два благообразных лоснящихся джентльмена, очень похожие на откормленных поросят из диснеевского мультика. Иностранцы? Андрей ошибся ― это были соотечественники, но, как оказалось, довольно необычные соотечественники.
― Здравствуй, Андрей Михайлович, ― поприветствовал Хоза с улыбкой. ― Хочу тебя познакомить с моими старыми добрыми друзьями.
Один из джентльменов приподнялся в кресле и подал руку:
― Даниил Евсеевич Стрижаков, ― представился он. ― Координатор Московского отделения Международного уфологического общества.
Второй в точности повторил ритуал знакомства:
― Георгий Альбертович Локоть. Старший эксперт Московского отделения Международного уфологического общества.
Понятно, подумал Тяглов с тоской, теперь еще и эти. Шуты гороховые.
Он помахал купленной на остановке газетой:
― Не ваше издание случайно?
Координатор Стрижаков взял газету и медленно пролистал ее.
― Нет, ― заверил он. ― Мы такой ерундой не занимаемся.
Мы занимаемся другой ерундой, мысленно продолжил за него Тяглов.
― Давно в Ванаваре? ― поинтересовался он, забирая газету и пряча ее во внутренний карман куртки.
Старший эксперт Локоть кашлянул и оглянулся на Хозу. Тот молча улыбался.
― Я местный, ― сообщил Локоть. ― В Ванаваре уже три года работает наш исследовательский центр. А Даниил Евсеевич приехал с инспекцией, так сказать. Чтобы узнать о наших достижениях.
Интересное дело, подумал Тяглов. Уфологи, оказывается, здесь свой исследовательские центр создали, а я о нем ничего не знаю. Значит, такой он этот центр…
Хоза дождался подходящего момента и взял инициативу в свои руки:
― Слушай, Андрей Михайлович, сюда. Мои друзья из Международного уфологического общества хотели бы заключить с нами долгосрочный контракт. Будешь опять стабильную зарплату получать. Как в советские времена, ― он засмеялся. ― Ну что, согласен?
Андрей сел в свободное кресло:
― А в чем будут заключаться мои обязанности?
― Как обычно, дорогой. Будешь людей в Кратер водить. Хороших людей. Моих друзей. Понимаешь, что это значит? Ты ведь наш лучший искатель. Только тебе могу друзей доверить.
Тяглов вздохнул, но перечить не стал:
― Гонорар?
― Пятьсот в месяц.
Это было унизительно: кооператором Андрей, случалось, зарабатывал пятьсот долларов в день. Но выбора у Тяглова не оставалось: коготок увяз давно и прочно.
― Сколько походов в Кратер ожидается?
На этот вопрос ответил координатор Стрижаков:
― Мы хотели бы спланировать изучение аномальных явлений Кратера вместе с вами. Дело в том, что раньше уфологов не допускали в закрытую зону. Мы питались слухами, но теперь с вашей помощью наше общество надеется раскрыть тайны Кратера.
― Если бы это было так просто, ― заметил Тяглов, ― все тайны Кратера были бы давно раскрыты.
― Мы уверены, что сумеем продвинуться дальше Института аномальной физики, ― сказал Стрижаков твердо.
― На чем основывается ваша уверенность?