– Но как может рулевой вести подводный корабль вслепую? – озадаченно спросил я.
– Для этого существует ходовая рубка в носовой части корпуса. Ее иллюминаторы изготовлены из свинцового стекла толщиной в двадцать один сантиметр. Позади рубки помещается мощный электрический прожектор с рефлектором, луч которого освещает море на расстоянии полумили перед "Наутилусом".
– Так вот что означает таинственное свечение моря, так смущавшее ученых! Скажите, капитан, а что привело к столкновению "Наутилуса" с "Шотландией", наделавшему столько шума?
– Чистейшая случайность! Мы шли в двух метрах под поверхностью, когда это произошло, но я сразу же понял, что "Шотландия" не потеряет плавучести.
– Но ваша встреча с "Авраамом Линкольном"…
– Жаль, конечно, что пострадал один из лучших кораблей американского флота. Но на меня напали, и я был вынужден защищаться. Впрочем, я ограничился тем, что на время обезвредил фрегат.
– Ваш "Наутилус", – невольно воскликнул я, – поистине нечто непревзойденное!
– Да, профессор, – подтвердил капитан Немо, – и я люблю его, как собственное дитя! Надводные суда повсюду подстерегают опасности, тогда как на борту "Наутилуса" человек может быть спокоен. Нам нечего бояться трещин в корпусе и течей, так как двойная обшивка прочнее литой стали; здесь нет такелажа, который может подвести, нет парусов, которые может повредить шквал, нет паровых котлов, которые могут взорваться, нет деревянных частей, а значит и опасности пожара, нет угля, запас которого всегда не вовремя заканчивается. Как конструктор, строитель и капитан этого судна в одном лице, я отношусь к "Наутилусу" с безграничным доверием!
В голосе капитана Немо звучало воодушевление, его темные глаза горели, а движения сделались порывистыми.
Однако еще один вопрос, возможно, самый главный, уже был готов сорваться с моих губ.
– Вы, стало быть, инженер, господин Немо?
– Да, – ответил он, – я учился в Лондоне, Париже и Нью-Йорке.
– Но как же вам удалось сохранить в полной тайне строительство этого удивительного корабля?
– Каждая часть "Наутилуса", мсье Аронакс, заказана и изготовлена в различных странах и даже на разных континентах. Причем поставщики получали чертежи отдельных узлов и деталей, всякий раз подписанные другим именем.
– Но ведь рано или поздно вам пришлось все это собрать воедино?
– Моя судостроительная верфь, профессор, располагалась на пустынном острове в открытом океане. Именно там специально обученные рабочие под моим руководством собрали и довели до совершенства наш "Наутилус". Когда работа была закончена, огонь уничтожил все следы нашего пребывания на острове.
– Надо полагать, корабль обошелся вам недешево?
– Вы наверняка знаете, что современный броненосец обходится в тысячу сто двадцать пять франков за каждую тонну водоизмещения. "Наутилус" весит тысячу пятьсот тонн. Стало быть, его стоимость около двух миллионов франков, а если считать вместе с коллекциями и художественными произведениями, хранящимися здесь, – не менее пяти миллионов франков.
– Значит, вы очень богаты?
– Ну, как вам сказать… Например, я мог бы не сходя с места оплатить государственный долг Франции. А это, как вам наверняка известно, десять миллиардов франков!
Я пристально вгляделся в лицо собеседника. Не злоупотребляет ли он моей доверчивостью?
Ну что ж, время покажет!
14
"Черная река"
Площадь, занимаемая океанами на поверхности земного шара, составляет более 360 миллионов квадратных километров, а их объем превышает 1360 миллионов кубических километров. Для того чтобы заполнить водой такой "резервуар", всем рекам Земли пришлось бы трудиться сорок тысяч лет.
Мировой океан состоит из пяти главных водоемов: Северного Ледовитого, Атлантического, Тихого, Индийского и Южного океанов.
Крупнейший из них и самый глубоководный – Тихий океан. Он простирается на 15 тысяч километров с севера на юг и почти на 20 тысяч километров с востока на запад. Первым из европейцев пересек Тихий океан Фернан Магеллан в 1521 году, он же назвал его "Тихим", но вскоре выяснилось, что Магеллан ошибся. Именно в этом великом океане зарождаются ужасные тропические бури, а его поверхность производит три четверти всех облаков на Земле.
– Сейчас, – сказал капитан Немо, – мы точно определим место, где находится "Наутилус", и будем считать его исходной точкой нашего путешествия.
Капитан нажал кнопку электрического звонка, и насосы начали выкачивать воду из резервуаров; стрелка манометра поползла вверх и замерла на нулевой отметке.
– Мы на поверхности, – отметил капитан.
По центральному трапу мы поднялись через главный люк на палубу судна.
Палуба выступала из воды не больше чем на восемьдесят сантиметров. Океан был спокоен, небо – ясным. Сигарообразный корпус "Наутилуса" слегка покачивался на отлогих океанских волнах. Вокруг простиралась необозримая водная пустыня.
Капитан Немо, взяв секстан, взглянул на хронометр, удостоверился, что наступил полдень, и измерил высоту солнца над горизонтом. Затем мы вернулись в салон, где с помощью таблиц и хронометра капитан вычислил координаты: мы находились на 137 градусе западной долготы и 37 градусе северной широты, то есть в трехстах милях от берегов Японии. Итак, сегодня, 8 ноября, в полдень началось наше кругосветное путешествие под водой.
– Я приказал взять курс на восток-северо-восток и идти на глубине пятидесяти метров. На карте будет ежедневно отмечаться пройденный нами путь. Салон по-прежнему в вашем распоряжении, мсье Аронакс, я же вынужден вас покинуть…
Когда Немо вышел, я остался наедине со своими мыслями. Я думал о капитане "Наутилуса". Узнаю ли я когда-нибудь, какой национальности этот загадочный человек? Что вызвало в нем ненависть к человечеству? Не из тех ли он непризнанных гениев, которых, как говорит Консель, "обидел свет"? Неведомо! Случай забросил меня на его судно, и жизнь моя в его руках. Однако он ни разу не подал мне своей руки!
Целый час провел я в размышлениях. Наконец взгляд мой упал на карту Земли, разложенную на столе, и я отыскал на ней точку, в которой только что находился "Наутилус".
В океанах, как и на суше, есть свои "реки" – океанические течения. Океанологам известны пять крупнейших течений: Североатлантическое, Южноатлантическое, Северотихоокеанское, Южнотихоокеанское и то, что образует замкнутое кольцо в Индийском океане.
Путь "Наутилуса" лежал в русле одного из таких течений, обозначенного на карте как течение Куро-Сиво, что в переводе значит "Черная река". Оно протянулось от Бенгальского залива до Алеутских островов и резко отличается ярко-синим цветом своих вод от холодных вод океана.
Я так углубился в изучение карты, что не заметил, как Нед Ленд и Консель вошли в салон.
Мои спутники не могли опомниться от изумления при виде чудес, представших перед ними. Консель, любитель зоологической классификации, тут же бросился к витринам с коллекцией раковин, а Нед Ленд пустился в расспросы о моем свидании с капитаном Немо.
Я сообщил ему все, что узнал, и, в свою очередь, спросил, что ему удалось увидеть и услышать на судне.
– Ничего ровным счетом, – ответил канадец. – Ни один человек из команды не попался мне на глаза. Может, и экипаж здесь электрический? Хоть вы-то, профессор, можете мне сказать, сколько людей на борту?
– Послушайте, Нед! Выбросьте-ка из головы затею захватить "Наутилус" или бежать с него. Это судно – настоящее чудо техники, и я знаю людей, которые согласились бы многим пожертвовать ради возможности поменяться с вами местами! Поэтому давайте спокойно наблюдать за тем, что происходит вокруг нас.
– Наблюдать! – возмутился гарпунер. – Что можно увидеть, находясь в этой железной банке?
Не успел Нед закончить фразу, как свет в салоне померк. Мы замерли, не зная, что нас ожидает. И сейчас же послышался какой-то шорох – словно стальная обшивка "Наутилуса" начала раздвигаться.
Внезапно салон опять осветился, но теперь свет проникал в него снаружи через огромные овальные хрустальные стекла в стенах. Морские глубины были великолепно освещены в радиусе полумили от "Наутилуса". Поразительное зрелище, и я просто теряюсь, не будучи в силах его описать.
Очарованные картиной подводного мира, мы прильнули к стеклам, и даже Нед Ленд позабыл и свой гнев, и планы бегства.
Наконец он воскликнул:
– Стоило пережить небольшие неприятности, чтобы полюбоваться на такое чудо!
– Да, теперь мне понятна жизнь этого человека! – заметил я. – Он проник в иной мир, и этот мир раскрыл перед ним свои самые сокровенные тайны!
– Но где же рыбы? – вопросил канадец. – Я не вижу рыб!
– А на что они вам, милейший Нед? – отозвался Консель. – Ведь в рыбах вы ничего не смыслите.
– Я? Да ведь я рыбак! – вскипел Нед Ленд.
– А я уверен, что вы не отличите костистую от хрящевой, не говоря уже о мягкоперых или бесперых!
И между приятелями вспыхнул спор: оба знали толк в рыбах, но каждый со своей стороны. Консель, покончив с перечислением типов, семейств и классов, которые гарпунер оценивал исключительно с гастрономической точки зрения, наставительно заметил:
– И заметьте, Нед, что помимо этого все семейства подразделяются на роды, виды и разновидности.
– Да уж, почтенный Консель! – бросил Нед Ленд, взглянув в окно. – А вот, наконец, и разновидности!
– Бог ты мой! – вскричал Консель. – Право, можно подумать, что перед нами аквариум!
– Ну нет! – возразил я. – Аквариум – та же клетка, а эти рыбы свободны, как птицы в воздухе.