- Я увидел пламя,- произнес он наконец.- Оно выбивалось из ниши в дальнем конце помещения, а перед огнем стоял алтарь, посвященный повелителю Смерти. Гайдэ была у алтаря. Прелестная и обессиленная, она лежала на спине, ее паранджа была разодрана, а туника сорвана с груди; паша кормился ее грудью, словно ребенок, привлеченный молоком матери. Иногда он останавливался, и я понял, что он забавляется струйкой крови. Гайдэ пошевелилась и застонала, но она не могла подняться, так как паша крепко сжимал руками ее запястья, к тому же она была слаба, очень слаба. Сколь нежен был паша, высасывая из нее кровь: вновь и вновь он гладил щекой ее грудь, красил ее сосок кровью. Гайдэ внезапно издала сдавленный крик, она стала хватать руками воздух; собрав остатки сил, она сжала пашу ногами. Я очнулся. Уняв дрожь в руке, я поднял пистолет, сделал шаг вперед и приставил его к голове паши.
Он ко мне едва повернулся. Глаза его метали молнии; жирные щеки, усы и губы были забрызганы кровью. Он обнажил в хищной улыбке свои острые белые зубы, и мне показалось, что он вот-вот вцепится в мое горло. И когда я ударил его пистолетом, он покачнулся и упал, как раздувшийся от крови клещ, сбитый щелчком с тела своей жертвы,- я еще подумал, что такое сравнение, пожалуй, недалеко от истины. Он повалился на бок, покрасневший, пресытившийся, разбухший от крови. Сделав безуспешную попытку подняться, он прислонился головой к основанию алтаря. Словно опьяненный винными парами, он едва мог пошевелиться.
- Убей его,- зашептала Гайдэ.
Она поднялась на ноги, опираясь на мою руку.
- Убей его,- снова прошептала она.- Пронзи ему сердце.
Паша засмеялся.
- Убить меня? - презрительно бросил он.
Голос его отдавался прекрасной музыкой в моих ушах, даже Гайдэ, казалось, была очарована им. Внезапно она отошла в сторону, и я увидел, что у нее в руках сабля.
Вероятно, она лежала здесь раньше, ожидая своего часа
- Пуля бьет вернее,- сказал я.- Пожалуйста, Гайдэ, оставь его.
Паша снова рассмеялся.
- Ты видишь, моя прелестная рабыня? Твой пылкий освободитель никогда не убьет меня - он слишком жаждет моих знаний, которые я могу дать ему.
- Убей его,- настаивала Гайдэ.
Она вдруг закричала:
- Убей же его!
Я продолжал стоять, направив пистолет на пашу.
- В базилике,- шепнул я,- у разрушенной башни, подожди меня там.
Гайдэ пристально посмотрела на меня.
- Не дай ввести себя в искушение.
Она подошла и погладила меня по щеке.
- Не предавай меня, или ты будешь гореть в аду.
Она отвернулась и пошла к ступеням.
- У разрушенной башни,- сказала она и исчезла.
Мы оба, паша и я, остались один на один. Я наклонился над ним.
- Я убью вас,- сказал я, нацелив пистолет прямо в сердце.- Не обольщайте себя надеждой, что я не смогу этого сделать.
Паша лениво улыбнулся.
- Не обольщать себя надеждой?
Я посмотрел на него, и моя рука затряслась. Но я, собрав силы, унял дрожь.
- Кто вы? - воскликнул я.- Что вы за существо?
- Вы знаете, кто я.
- Чудовище, вурдалак, кровопийца!
- Да, я должен пить кровь.- Паша кивнул.- Но когда-то я был человеком, таким же, как вы. А теперь, дражайший лорд Байрон, я обладаю тайной бессмертия, и вы знаете об этом.- Он улыбнулся и снова кивнул.- Да, знаете.
Я покачал головой.
- Бессмертия? - Я с отвращением посмотрел на него.- Вы не живой человек. Вы мертвец. Вы можете только питаться чужой жизнью, но не имеете собственной, поэтому даже не думайте об этом, вы не правы, не правы.
- Нет, милорд.
Он протянул руку мне.
- Поймите, бессмертие и жизнь находятся в разных измерениях. Вы должны очиститься от всего плотского и отбросить мысли о смерти.
Он провел пальцами по моей руке, и я почувствовал его теплое живое прикосновение.
- Не бойтесь, милорд. Будьте молоды и стары, человечны и божественны, будьте вне жизни и смерти. И когда вы достигнете этой гармонии в своих поступках и мыслях, бессмертие откроется для вас.
Я зачарованно смотрел на него. Его голос был мудр и сладок, как у ангела. Моя рука безвольно опустилась.
- Не понимаю,- беспомощно произнес я.- Этого не может быть.
- Вы сомневаетесь?
Я не ответил, пристально смотря на него.
Я потонул в глубине его глаз, ставших вдруг похожими на воды прекрасного озера, которые хлынули на меня, отметая сомнения и страх.
- Много лет назад,- начал свое повествование паша,- я был ученым в Александрии. Я изучил химию, медицину, философию, я читал древних египетских и греческих мудрецов, я сделался обладателем мертвых знаний и давно позабытых истин. Я задумался о том, как можно победить смерть. Я мечтал открыть эликсир жизни.- Он помолчал- Эти роковые мечтания предопределили мою судьбу. Это произошло в 399 году по мусульманскому летосчислению, во время правления халифа аль-Хакима, или в 1021 году от Рождества Христова.
Его взгляд притягивал меня. Я должен был воззвать к своему скептицизму. Должен был убедить себя, что он лжет мне. Но не смог.
- Так вы нашли его,- спросил я,- эликсир жизни?
Он покачал головой.
- Нет. Ни тогда, ни потом - все мои попытки оказались тщетными. Мне не помогли даже достижения современной науки.
Он вновь покачал головой.
- Если он и существует, я все равно не получил бы его.
Я указал на него пистолетом.
- Тогда как?..
- Вы разве не догадались?
Конечно я догадался, но промолчал.
Паша взял меня за руку и потянул меня к себе.
- Я был обольщен,- прошептал он.- В том году плач стоял в Александрии: Лилит пришла! Лилит-кровопийца пришла! Тела обескровленных находили в полях, на развилках дорог. Испуганные люди приходили ко мне, так как все уважали меня. Я убеждал их быть мужественными, уверял, что это не Лилит, развратная царица-вампир. Но это было не так, и я знал это. Лилит пришла ко мне и открыла вершины бессмертия. Так же как я открываю их вам.- Он сжал мою руку.- Эти вершины, милорд, они досягаемы. Я рассказываю это вам, потому что именно вы достойны моего подарка; в нем заключены мудрость, восторг, неуемная сила. Что вы слышали о Лилит? Знаете ли вы, кем она была на самом деле? По еврейской легенде, она была женой Адама, но человечество поклонялось ей испокон веков. В Египте, Уре, среди хананеян ее считали царицей суккубов, повелевающей теми, кто, как и я, обретает мудрость, питаясь человеческой кровью.
Он провел пальцем по моему горлу к разрезу рубашки.
- Теперь вы понимаете, милорд, я не предлагаю вам жизнь, не предлагаю вам смерть, но предлагаю вам нечто, что древнее самой Земли. Приготовьтесь к этому. Будьте готовы и благодарны, милорд.
Он грубо поцеловал меня, впившись зубами мне в губы. Я почувствовал запах крови из его рта. Это была кровь Гайдэ! Я вздрогнул; паша, почувствовав это, схватил меня, пытаясь увлечь вниз. Но я оттолкнул его и поднялся на ноги.
- Не бойтесь, милорд.- Он потянулся к моей ноге.- Я тоже сперва боролся с искушением.
Его рука медленно ползла вверх по моей ноге; я навел пистолет; паша смотрел на меня и улыбался холодной усмешкой, полной презрения. Внезапно, ощерив пасть, как дикий зверь, он набросился на меня. Я выстрелил, но, к сожалению, промахнулся, пуля не достигла цели, а попала в живот. Я снова выстрелил и попал ему в грудь, от резкого толчка он отлетел на каменные плиты алтаря.
- Я выбираю жизнь,- сказал я, стоя над ним.- Мне не нужен ваш дар.
Прицелившись ему в сердце, я выстрелил, раздробив ему грудь. Паша застонал и задергался в агонии, он поднял руку, словно пытаясь дотянуться до меня, но его длань упала, и он затих. Я дотронулся до него носком сапога, затем пощупал пульс - паша был мертв. Какое-то время я смотрел на него, лежащего на алтаре Аида, затем повернулся и покинул эту умершую плоть в обители смерти.
Глава 6
Если я чем и могу объяснить истинные причины становления моего, возможно, естественного характера, так это меланхолией, сделавшей меня "притчей во языцех",- чему тут удивляться? - но лишь опасная интрига придает жизни цену; не знаю, что до других, но для меня нет ничего более загадочного, нежели эпизоды из моего прошлого; мною написаны мемуары, но самые важные и повлиявшие на мою жизнь моменты оказались упущенными - это то, что касается различий между мертвым, живым и теми, кто сочетает в себе оба эти качества.
Лорд Байрон. Мысли на досуге
Ужасная темнота нависла над Ахероном, словно траур но почившему правителю. Мой конь заржал в страхе, когда я взобрался на него и пришпорил, поскакав по извилистой дороге. На стенах крепости стояли солдаты с зажженными факелами, и их крики, обращенные ко мне, донеслись до моих ушей, когда я въезжал в открытые ворота. Я обернулся; они указывали на деревню и продолжали кричать что-то вроде предостережения, но голоса их затерялись в оглушительном вое ветра. Я поскакал вперед, и вскоре укрепление осталось позади; я выпрямился в седле - впереди призрачным белым пятном на фоне зеленого неба простерлась деревня.
Она была, как обычно, безлюдна, но что-то - возможно нервы, а может, дурное предчувствие - заставило меня вновь вытащить пистолет и вглядеться в опустевшие руины, как бы боясь того, что я мог там найти. Но никого не было, и я припустил коня галопом по направлению к базилике, Проезжая мимо жилища Петро, я узрел невысокий силуэт, стоящий у обочины.
- Лорд Байрон! - позвал он высоким пронзительным голосом.