- Ну зачем? Мясо у нас есть на сегодня, а нагружаться нам ни к чему. Да и жаль убивать зря.
- А для коллекций? - заметил Ордин. - Разве это не редкость - дикая лошадь и, вероятно, особой породы?
- Просто одичавшие лошади, - предположил Костяков.
- Не может быть! Все кони у нас белые, редко когда серые или в яблоках, - заявил Горохов.
- И стать совсем другая, - прибавил Горюнов. - Очевидно, благодаря каким-то не выясненным еще условиям на Земле Санникова сохранились животные предшествовавшего геологического периода, вымершие в других странах.
- Вот как в Австралии сохранились дикая собака, кенгуру и другие странные сумчатые животные, примитивные млекопитающие, бескрылые птицы и тому подобные живые окаменелости, как их называют, - пояснил Ордин.
- Вы, пожалуй, скажете, что здесь проживают мамонт, длинношерстный носорог, пещерный медведь и другие современники первобытного человека! - засмеялся Костяков.
- Вполне возможно, если только человек не истребил их, - ответил Горюнов.
- И интерес, который представляет Земля Санникова по своему положению и форме, еще увеличится ее живыми окаменелостями, - прибавил Ордин.
- Подойдем к озерку, которое я вижу вот там среди поляны, - предложил Костяков. - Не увидим ли в воде бегемота?
- Бегемот не живая окаменелость, - поправил Горюнов, - а водится в большом числе в реках Африки, и здесь мы его не найдем.
Но добраться до озера не удалось: по мере приближения к нему почва становилась все более вязкой и наконец превратилась в трясину, колебавшуюся под ногами и поросшую болотными растениями. Очевидно, озеро прежде было значительно больше, но постепенно зарастало от берегов вглубь. Поэтому ни попробовать его воду, ни посмотреть, есть ли в нем рыба и какова она, не пришлось. О бегемоте, конечно, и речи быть не могло: его грузная туша провалилась бы в трясину при первых же шагах.
За этой поляной начался более густой и высокий лес с таким густым подлеском из молодых деревьев и кустов, что, не будь троп, протоптанных животными, движение было бы очень трудно.
Подвигаясь по такой тропе, путешественники слышали громкое весеннее пение разных птиц, воркование горлиц; в отдалении даже послышался зов кукушки. Замечены были сойки, сороки и галки, а в вышине плавали два орла, высматривая добычу на полянах.
- Положительно чудесная страна! - удивлялся Горюнов. - Можно подумать, что мы находимся где-нибудь в южной полосе Сибири, а не в десяти градусах от Северного полюса.
- Да, одно только низкое положение солнца, несмотря на полуденное время, показывает, что мы на Крайнем Севере, - заметил Ордин.
- А мне эти черные зубчатые вершины окраинного обрыва с их полосами снега напоминают мою родину - долину Иркутска, вдоль которой тянутся Тункинские альпы такого же вида, - сказал Костяков, - а растительность и птицы увеличивают иллюзию.
На следующей поляне, также с озером посередине, заметили пасущихся быков и лошадей и решили остановиться на опушке, чтобы понаблюдать за ними, а кстати сварить обед. Ручеек, вытекавший из озера и пересекавший поляну, давал возможность набрать чистой воды. Расположились на самой тропе, у выхода ее на поляну среди кустов, быстро развели огонь, повесили чайник и котел для супа, нарезали шашлык из телятины и, нанизав на прутики, поставили жариться. Сами уселись в кустах возле тропы, откуда через просветы можно было видеть пасущихся животных.
Вдруг в глубине леса послышался тяжелый топот, быстро приближавшийся. Изумленные путешественники едва успели отпрыгнуть в кусты, как по тропе промчалось огромное темно-бурое животное, издававшее глухой рев.
- Это что такое было? Что за чудовище? - шептал перепуганный Горохов.
- Заметили вы огромный рог у него на носу? - спросил Горюнов, не менее пораженный.
- И куцый поросячий хвостик? - добавил Костяков.
- А вот его следок, - сказал Ордин, указывая на отпечаток ноги на мокром месте тропы, где вылили лишнюю воду.
Этот след имел почти восемнадцать сантиметров в диаметре и оканчивался впадинами, оставленными несколькими копытами.
- Итак, мы видели еще одну живую окаменелость - ископаемого длинношерстного носорога, - сказал Ордин.
- А будь она проклята за ее живость, эта окаменелость! - воскликнул Костяков. - Она весь наш обед изгадила.
Действительно, носорог, пронесшийся ураганом по тропе, наделал беды: котел с супом был отброшен в кусты и, конечно, пуст, мясо валялось на траве, палочки с шашлыком растоптаны, чайник лежал на боку.
- Начинай сначала, повар! - усмехнулся Горохов, подбирая котел и чайник, чтобы идти за водой.
- Этакое неуклюжее чудовище! - ворчал Костяков, собирая разбросанные кусочки мяса. - Мало ему было места на тропе!
- В другой раз будем умнее, - смеялся Горюнов, - и расположимся в сторонке от звериного тракта!
- Еще кто-то бежит! - крикнул Ордин и прыгнул в кусты; остальные последовали за ним.
Через несколько секунд по траве с таким же глухим ревом пробежали один за другим три носорога, которых успели рассмотреть лучше. Спереди был самец с огромным рогом на морде, позади которого возвышался второй рог, гораздо короче. За ним следовала самка с одним небольшим рогом, а в хвосте - детеныш, безрогий, еле поспевавший на своих коротких ножках за родителями. Все трое были покрыты редкой, но довольно длинной черно-бурой шерстью.
- Ну, ребята, берегитесь! - предупредил Горюнов. - Вероятно, они от какого-то хищника убегают. Приготовьте ружья!
Не успел он сказать это, как на тропе показался хищник, в котором нетрудно было узнать медведя, но огромной величины; он бежал, низко опустив голову и обнюхивая землю, слегка переваливаясь с ноги на ногу. Заметив догоравший и дымивший огонь у тропы, он сразу остановился, поднял голову, раскрыл пасть, показав свои огромные клыки и красный язык. Но тут его сзади атаковали собаки, и он круто повернул и побежал назад, издавая недовольное ворчанье.
- Ну, товарищи, - возгласил Горюнов, - переберемся-ка на поляну. Здесь, видно, звери не дадут нам не только что сварить обед, а даже съесть его спокойно.
- Матерой мишка! В жисть я таких не видывал… - сказал Горохов, вылезая из кустов.
- Огромный, да не очень храбрый, собак испугался! - смеялся Ордин. - А знаете ли, я уверен, что это не просто очень крупный бурый медведь, а ископаемый пещерный, современник носорога и мамонта. Вы заметили, каковы у него челюсти?
- Значит, еще одна живая окаменелость! Наша коллекция очень быстро увеличивается и становится слишком неправдоподобной, - сказал Костяков.
- Да, придется фотографировать всех этих ископаемых животных прямо на лоне природы, иначе нам никто не поверит, - заметил Горюнов. - Жаль, что у нас мало фотографических пластинок взято. Но кто же мог знать, что Земля Санникова - зоологический или, вернее, палеонтологический сад.
- Теперь вы можете, Никита, рассказать вашим приятелям-каюрам, что видели сами на голове носорога тот рог, который они считают когтем птицы эксекю.
- Да я же видел эту тварину и раньше.
- Где же это? Сегодня ночью, что ли?
- Нет, давно дело было. На речке Ачаде, что справа в Яну впадает, в весеннюю пору из берега такой же зверь вывалился и у воды лежал. Песцы уже объели у него морду и выели брюхо, когда он мне попался. Тогда наш исправник о нем губернатору докладывал, а тот чиновника послал, чтобы зверя увезли. Да только к его приезду ничего не осталось: песцы мясо съели, а кости река схоронила.
- Так всегда бывает с этими находками, - пояснил Горюнов. - Пока их кто-нибудь случайно увидит, пока сообщит по начальству, а последние - в Петербург, академии, пока она командирует ученого для осмотра - проходят многие месяцы. А хищники и реки не дожидаются. И сколько редких находок уже пропало!
- Ну, мы с вами привезем кое-что получше! - сказал Ордин. - Шкуры, черепа и фотографии не дохлых, а живых ископаемых животных.
- Фотографии - пожалуй, но насчет черепов и шкур придется сильно экономить: они очень тяжелы и объемисты, а у нас всего три нарты, - заметил Костяков.
- А уж череп и шкуру мамонта не увезешь с нашими средствами передвижения! - рассмеялся Горюнов.
- Вы, кажется, рассчитываете, что мы увидим и живого мамонта? - спросил Костяков насмешливо.
- Почему же нет? Если здесь благоденствует и плодится носорог, то может жить и мамонт.
- Ну, ваши онкилоны давно истребили его, если застали здесь.
- А ради чего? Бивни им не нужны - продавать их некому, дичи и без мамонтов довольно, а добывать эту махину без огнестрельного оружия нелегко.
- Но ведь человек каменного века охотился на мамонта с еще более примитивным оружием.
- А я полагаю, Матвей Иванович, - вмешался в разговор Горохов, - что, если этот самый мамонт тут проживает, ему здешние люди поклоняются, как священному зверю, вроде птицы эксекю.
- Вполне возможно, Никита. И поэтому я надеюсь, что мы этого зверя увидим.
Собрав пожитки, перебрались на край поляны возле ручья и снова развели огонь. Поляна оказалась пустой - вероятно, носороги своим топотом и ревом испугали всех животных.
- И тут напакостили! - заметил Ордин. - А я надеялся, пока варится обед, подкрасться по опушке и сфотографировать быков и лошадей.
- Да, остались лишь птицы, которые интересны только как жаркое, - сказал Костяков, указывая на стаю уток, летавших над озером.