* * *
Майор Норденскольд стоял у подножия холма и неторопливо, вдумчиво озирался.
Наверху царила рабочая суета - протащенные на ночь через каменное кольцо Стоунхенджа (майор, как и все участники проекта, знал, что точка перехода расположена не в самом Стоунхендже, а в небольшом менгирном кольце неподалеку, но название прилипло) контейнеры и технику спускали вниз, пользуясь при этом не столько кранами, горючее для которых приходилось тащить тем же путем, сколько грубой силой. А внизу было потише. Здесь можно было поднять голову в небо, не опасаясь, что тебя в следующую минуту задавит свалившимся ящиком, и долго вдыхать густой воздух, стараясь за резким запахом пролитого бензина и разогревшегося металла различить ароматы раскинувшихся вокруг лугов.
Все было иным в этом мире. Чуждым, непривычным, раздражающим именно этой незнакомостью. Солнышко в небе имело отчетливый, пусть и слабый, зеленоватый оттенок, и само небо, ясное-ясное, оттого приобретало сходство с толщей чистых вод. В него хотелось смотреть и падать, каждую минуту ожидая сокрушительного прикосновения глубины. Слишком близко лежал горизонт, - глаз невольно искал его дальше, - кривизна земли в этом мире, была иной. И майору мерещилось, что и сам он стал легче, пройдя через портал. Не вполне слушались руки. Только этим утром он уронил папку на походный стол адмирала Дженнистона, вместо того чтобы уложить неслышно, и адмирал, конечно, проснулся.
- Любуетесь, майор? - осведомился кто-то из-за спины.
Обри Норденскольд был слишком хорошо воспитан, чтобы с разворота врезать наглецу в челюсть, но именно это ему очень хотелось сделать.
Окликнувший его человек был невысок и бледен той нехорошей белизной, что отличает кабинетных крыс. Обри видел его в первый раз, но это ничего не значило - группу вторжения набирали из элиты вооруженных сил; на практике это означало "с бору - по сосенке, с миру - по нитке", и солдаты прибывали из самых неожиданных мест. Гораздо интереснее было то, что незнакомец был одет в штатское.
- Ховард Сельцман, - представился незнакомец, не дожидаясь ответа. - Физик.
Он протянул Обри руку, и майор машинально пожал ее, с неприязнью ощутив в ладони нечто костисто-вялое, вроде игрушечного скелетика на ниточках.
- Право, удивительное место этот мир! - воскликнул Сельцман, экспансивным жестом обводя раскинувшиеся вокруг лагеря просторы. - Просто… невероятное!
- Простите, мистер Сельцман, - перебил его Обри своим лучшим командным голосом, - но что вы здесь делаете? Насколько мне известно, открыватель портала находится на Земле.
- Верно. - Физик нимало не смутился. Похоже было, что майору повстречался представитель не столь уж редкой породы - сухарь, увлеченный своим делом настолько, что реальность касается его нечасто и болезненно.
- Тогда что же?.. - Обри сделал многозначительную паузу, от которой человек нервный вполне мог рассудить, что его подозревают не иначе как в шпионаже в пользу Советов, китайцев, кубинцев и трех с половиной корейцев за компанию.
- О! - Сельцман всплеснул руками и, схватив Обри за руку, с неожиданной прытью поволок майора в сторону, к палатке, над которой громоздилась неуместная здесь развесистая антенна.
- Во-первых, мы планируем установить здесь резервную установку, - вещал он по дороге. - Пробой потенциального барьера с этой стороны требует значительно меньших затрат энергии. - "Господи, - ошеломленно подумал Обри, - он что - все время так разговаривает?" - А во-вторых, вы даже не представляете, сколько опытов нам еще предстоит провести! Этот мир - непочатый край работы для ученого! Здесь меняются физические законы!
- Стоп! - С трудом, но Обри удалось все же освободиться от мертвой хватки физика. - Какие законы и почему?
Настроение у него испортилось мигом. Обри Норденскольд не любил неожиданностей, а нарушенных законов - тем более.
- Здесь, - Сельцман было, похоже, все равно, где читать лекцию, и он волок майора к своей палатке только ради удобства, - меняются сами физические константы. Незначительно, само собой, - иначе этот мир вовсе не мог бы поддерживать жизни, - но заметно. Скажем, масса электрона здесь ниже, чем в нашей вселенной. Меняются и некоторые другие постоянные. Вы заметили; сколько здесь звезд?
Сбитый с толку Обри кивнул.
- Это из-за того, что термоядерные реакции облегчаются, - продолжал ученый. - Здешние звезды меньше и легче, они быстрей выгорают и возрождаются. Это светило, - он указал вверх, - тоже поменьше Солнца, и планета к нему ближе, чем к Солнцу Земля. Здесь короче год. Здесь… - Он снова всплеснул руками. - Нам придется строить другую физику, если мы хотим колонизировать эту планету.
- А запрет пользоваться радио с этим как-то связан? - поинтересовался Обри.
- Запрет? - Сельцман как-то странно покосился на майора. - Какой запрет? Мне известно только, что радио здесь не работает.
- Почему? - терпеливо поинтересовался Норденскольд.
- Во-первых, - физик для наглядности загнул палец, - из-за малой массы электрона здесь не действуют транзисторы. Совсем. Отказываются работать. А во-вторых, здесь нет слоя Хевисайда, и, даже если вы перетащите сюда ламповое радио, на длинных волнах вам не удастся наладить никакой связи - сигнал так и уйдет в космос. Кому нужно радио, работающее в пределах прямой видимости?
Обри ошарашено кивнул. Сам он решил, что совершенно свихнувшиеся ребята из АНБ просто поддерживают такой нелепый режим радиомолчания, и напрочь забыл про дурацкий приказ.
- Совсем транзисторы не действуют? - переспросил он.
- Совершенно, - подтвердил Сельцман с какой-то непонятной гордостью, словно он был тем диверсантом, который лично портил злосчастные приборы.
- Э… а лазерные дальномеры? - поинтересовался Обри. - Приборы ночного видения? Радары, наконец?
- Э… не знаю, - признался физик. - А в них транзисторы есть?
Обри махнул рукой. Еще одна головная боль, простите, на derriers! Окружавшая проект завеса секретности начинала раздражать его безмерно.
Приятно хотя бы знать, что русские в тех же условиях. Правда… вот тут их отсталость окажется полезной. Ну и пусть они со времен Второй мировой со своими "Калашниковыми" ходят - зато их примитивная техника станет работать в этом перевернутом мире, а прогрессивная американская - откажет, потому что здешние электроны для нее слишком легкие. Господи Иисусе, это же сколько теперь работы - перепроверить все заказы на технику, убедиться, не прислал ли какой-то излишне ретивый или вульгарно подмазанный снабженец новую технику вместо полагающейся старой… если такая старая техника еще сохранилась… Если кто-то вообще догадался учесть местную специфику при составлении инвентарных списков… А ведь должны же были!
- И, кстати, ядерное оружие тоже здесь бесполезно, - продолжал физик, не обращая внимания на напряженную работу мысли, отражавшуюся на лице майора Норденскольда.
- Почему? - машинально переспросил Обри, думая о своем, и запоздало вскинулся: - Что?!
- Спонтанное деление в этом мире происходит, - объяснил Сельцман, - но по иным закономерностям. Резко увеличивается критическая масса.
- И бомбы выходят из строя? - нервно изумился майор.
- Нет, нет! - отмахнулся физик. - Как и транзисторы, бомбы станут работать, стоит им вернуться в наше пространство.
И то хорошо, подумал майор. Иначе вся затея теряла бы смысл. Использовать целый мир только как плацдарм для вторжения наземных частей через узкие горловины порталов, вдобавок намертво привязанные к пятьдесят второй параллели (почему именно к ней - одному богу ведомо), было нелепо. А вот для запуска ракет порталы подходили идеально. Тем более что точки перехода существовали не только на территории Советского Союза и Англии, где до них легко было добраться. Точки на Американском континенте для тайного запуска не подходили по понятным соображениям - мало того что по другую их сторону плескался океан, но ракета так и так взлетала бы над Штатами, - но ведь где-то в Тихом океане должна была находиться, самое малое, одна зона перехода, которую физики на службе АНБ так и не засекли. И вполне возможно, что там-то, по другую сторону межпространственного барьера, - суша. Там могут встать пусковые установки. И тогда страна Обри сможет диктовать свои условия второй половине мира. Только для этого надо договориться с туземцами, а если не выйдет - силой пробиться ко второму порталу и перекрыть его с этой стороны. На территории русских располагалась, самое малое, еще одна точка перехода, но в ее окрестностях никакой активности не наблюдалось - возможно, там, как и в американских зонах, на другом конце перехода в новом мире было море.
- Майор Норденскольд! - окликнул кто-то. - Майор Норденскольд!
- Извините! - без особого раскаяния прервал Обри физика, разливавшегося соловьем о перспективах сравнительной космологии, и повернулся к встревоженному сержанту: - Что у вас?
- Майор, кажется, нам прислали партию бракованных приборов ночного видения!
Начинается, мрачно подумал Норденскольд, направляясь в сторону менгиров, где его внимания ожидала огромная груда, в чреве которой прятались саботажники-транзисторы.