- Крепко он тебя колдовством обработал, коли ты его так рьяно защищаешь да околесицу несешь!
- Да, зачарован он! На глаза его погляди! Вон зрачки громадные, что у Варгина37! - встряла Нюрка.
- А тебе почем ведомо, какие зрачки у Варгина? - не сдержался кто-то.
- Цыц! - гаркнул мельник. - Ничего, сын, мы поможем тебе. Хватайте и Малка тоже! - приказал мельник. Множество рук впились в крепкую богатырскую спину, сбили юношу с ног и даже успели связать невесть откуда взявшейся веревкой.
- Да, говорю же вам: он не повинен! Это все... - слова резко оборвались и утонули в расцветающем дне. Малка ударили по затылку тяжелой рукоятью меча, сызнова погрузив в забытье. Только теперь оно не несло благодати, скорее беспомощность и слепоту.
14. Расправа
Малк шел в темноте. Его босые ноги то и дело нащупывали трупы. Каждый из них имел котиные усы и огромные длинные когти, которые вились подобно лозе Зазовки, стремясь найти мягкую плоть юноши. Сын мельника знал, что где-то тут, среди этих не погребенных тел лежит что-то важное, что-то необходимое, что-то, что непременно нужно найти, иначе... Иначе деревня так и не избавится от кровопивца, а Лада и волколак не сумеют обрести свои человеческие облики. Но что же? Что он должен найти? Учитель не рассказал. Может нужно вернуться в Гиблое озеро? Волчье зрение стало подводить. Ладони и ступни удлинись, превратившись в ласты. Воздух увлажнился и посвежел. Перед ногами разлилась темная вода.
- Моли, моли богов! - доносился из ее недр голос жреца.
- Ишь ты, волком ему не нравится быть! Радоваться надобно, что такой чести удостоен, а он, - присоединилась к деду Немира.
Вокруг слышалось чириканье озерниц. С неба свисали десятки сияющих качелей из мечей, на каждой из которых сидел житель Малковой деревни. Селяне о чем-то спорили и тыкали в сторону парня когтистыми пальцами, злобно сверкая глазами и раскачиваясь с помощью своих хвостов.
- Найди упыря, найди упыря! - вдруг просипел ведьмак. Юноша судорожно стал оглядываться в поисках учителя.
- Ты где? Отзовись! Ты где?!
- Тише, сынок. Я здесь, - голос учителя неожиданно стал искажаться, все явственнее приобретая родные нотки, так хорошо знакомые с самого детства.
Малк проснулся. Мозг постепенно отпускал привидевшийся кошмар.
- Где я?
- Дома, сынок.
Полностью вернувшись к реальности, юноша, наконец, различил родное лицо матери. Оно улыбалось.
- Наконец-то ты дома. Хвала богам! Теперь все будет добре.
- Сколько я проспал?
- Да всего ничего - не боле часа.
Парень на секунду закрыл глаза и вмиг припомнил странный сон, а затем целую вереницу событий: ворожиху, Зазовку, жреца, Лесуна, озерниц, упыря... Ведьмак! Учитель!
- Где ведьмак? - вскочил юноша. Голова трещала.
- Погодь, сынок, приляг, тебе надо отдохнуть.
- Некогда отдыхать! - парень с трудом пересилил себя, чтобы не дотронуться до затылка. - Мать, где ведьмак?
Женщина потупила взор, явно не желая отвечать. Малк занервничал.
- Где он? Что с ним сделали? - говор перешел в крик - и в затылке сдавило еще сильнее.
Рот мельничихи превратился в узкую полоску - верный признак того, что надобно сменить тактику.
- Мам, - Малк, ласково взял в свои ладони руки, испещренные паутинками морщинок, - мам, ты всегда быnbsp; Сызнова раздался лязг. Малк сам не понимал, что его все еще удерживало на месте. Никогда-никогда ему не было так плохо. Сейчас даже то, что вытворяли Зазовка и Лесун представлялось не более чем легкое поглаживание.
ла мне самым близким человеком. Скажи, что с ведьмаком? Это очень важно.
Женщина зажевала губы - она разрывалась между сыном и чьим-то (наверняка отцовским) наказом.
- Мам, ежели ты не скnbsp;ажешь, я сам выясню. Только время могу потерять, а его и так мало... Ответь, прошу тебя.
- Полонили его, - решилась мать, - к избе лесника повели. Сжечь хотят.
- Болваны! - Малк спрыгнул с лавки - резкость движения болезненно аукнулась в голове, - где моя одежа?
- Малк, погодь! Батька не велел тебе туда ходить!
- Я пытаю: где моя одежа? Али ты хочешь, чтоб я в таком виде туда пошел?
Женщина, вытирая слезы рукавом, вытащила Малку новую рубаху и штаны.
- Где перчатка?
- Вот... Малкуша, не гневи отца! Не иди супротив его слова.
- Ты не разумеешь. Ведьмак спас деревню, а его за это камнями? Неблагодарная толпа! А батька, батька... - так и не решившись закончить фразу, Малк стал одеваться. Только бы успеть!
- Малкуша, дождись отца, - плакала женщина.
- Нет, некогда. Не могу, - натянув сапоги, - юноша решительным шагом направился к сеням, - Поверь, я все делаю правильно.
Юноша впервые так быстро оделся.
- Погодь, Малк. Возьми вот, - мельничиха протянула сыну сверкающий меч и небольшой узелок со снедью. Она пошла против воли мужа. - Береги себя.
Парень сжал мать в объятьях и вышел вон из родной хаты. На мгновение он оглянулся - и ему почудилось, что это было его последнее пребывание в отчем доме. Странно... Глупо! Тряхнув ноющей головой, Малк избавился от несуразной мысли и ускорил шаг. Солнце заливало округу, словно старалось сделать каждую травинку еще зеленее. Лады в небе почему-то не оказалось. Может она горевала на кладбище? Что ж придется подождать с ее поисками.
Малк побежал к избе лесничего. Болваны! Болваны! Камнями! Как можно? Ну, как жить подле таких соседей? Им добро делаешь, а они тебя же за это каменюками - да в костер! Хотя, давно ли он сам мыслил по-иному? Все ж людская слепота намного-намного страшнее коварства Зазовки, силы Лесуна, да даже кровожадности упыря. Как с ней тягаться? Не мудрено, что боги поставили помеж собой и человеком ведьмаков да жрецов.
Легкие успевали наслаждаться свежестью весеннего воздуха, понемногу вытесняя боль с затылка. Но сердце билось в тесноте тревог, горечи и страха за судьбу учителя. А батька? Он всегда отличался рассудительностью. Что стало с ним? Что за тайна разрезала душу мельника, заставив так возненавидеть ведьмака? Малк старался бежать как можно быстрее, а дорога все не кончалась, как порой случается во сне. Эта тропа ранее была самой любимой, ведь она вела к Ладе. Но теперь, хата лесничего словно превратилась в проклятое место. Вдруг с сосны слетела крупная птица и уселась на вовремя подставленную богатырскую руку.
- Лада, - обрадовался парень. Он аккуратно снял с хрупкой шеи пустельги ведьмаковскую сумку и, сунув в нее узелок с едой, перекинул через плечо. - Как хорошо, что ты рядом. Ты знаешь, учитель жив?
Птица что-то сказала и невысоко взлетела, словно указывала путь. Бег возобновился. Решительность била ключом. Но только боле Малк не представал слепым юнцом: теперь он ведал то, чего другим не суждено узнать никогда. Хорошо это али плохо? Ну, не зря же говорят, что горькая правда всегда лучше самой сладкой лжи. И юноше нравилось это новое состояние.
Ближе к дому Гурки, стали различаться людской гул и редкие выкрики - все селяне на скорый суд пришли. Эх, кабы они так охотно на поиски детей да упыря собирались. А то, кто под лавкой, а кто в хлеву разом со скотиной прятались. Наконец, тропа привела-таки к месту сборища. Тело юноши обомлело: обессиленный ведьмак весь в крови сидел на сырой земле. Его выбившиеся пряди блестящими смоляными струями стекали по лицу, полностью скрывая глаза. Тугими веревками обездвижили за спиной руки. Но учитель, не понятно почему, даже не старался освободиться. А ведь мог бы вмиг обернуться птицей или волколаком, ежели б только пожелал.
- Узнаешь ли ты это место? - прозвучал суровый голос мельника, исказившийся до неузнаваемости.
- Отчего ж не узнать?
- Ты брось эти свои ведьмаковские штучки! Отвечай, как положено, не юли! - взревел от возмущения мельник. Даже рыжеватый попятился, явно не ожидая такого поворота событий. Малк боле не узнавал батьку. По молодецкому телу вдруг разлился стыд. Было больно смотреть на то, что решил сотворить со своим спасителем неблагодарный и дремучий народ.
- Так узнаешь али нет?
- Это хата лесничего.
- А теперь расскажи за что же ты его, нечистик окаянный, убил?
Народ загудел пуще прежнего.
- Да чего вы с ним вошкаетесь? Каменюками забить и дело с концом! - заорал пьянчуга.
- И то правда! Только пусть детей вернет! - поддержал местного гуляку сын кузнеца.
- Погодьте, - вмешался Тарас, предчувствуя, что происходящее вот-вот может выйти из-под контроля, - не дело вот так человека без суда казни предать.
- Да, какой это человек?! Ведьмак, проклятый! Разве человек станет кровь собратьев пить да животину жрать?! - вставила свое мнение базарная баба Нюрка.
- Верно говоришь! Каменьями да огнем! - закричали люди.
- Успокойтесь! - рявкнул мельник. - Сначала пусть ответ пред нами держит.
- Князя надобно дождаться! Мы ж не звери, не имеем права вот так его жизни лишать, - рыжеватый всячески старался повернуть обстановку в другое русло.
При упоминании князя, люд немного поостыл.
- Пока староста не придет в себя, пока сюда не прибудет князь, я сам буду решать, что с ним делать, - твердо заявил мельник.
- Это, по какому такому праву? - возмутилась Нюрка. - Чем это другие хуже?
- Ничем не хуже! А решать буду по праву старшинства. А ежели кто не согласен, так пусть вперед выйдет.