- А вот это странно: он же неверующий, или?..
Остров зеленел густыми садами, покрывавшими склоны горы, а на самой ее вершине стояла высокая квадратная колокольня.
- Наверху - Елеонский монастырь, - сказала Мира, - а вон там, где церковь с куполами, - Гефсиманский.
- И все это недосягаемо для Антихриста? - Абсолютно! - Как это может быть?
- Очень просто - чудом Божиим. Мы с Антоном живем на середине горы в христианской еврейской общине, а тебя мы поселим у монахинь либо в Гефсимании, либо на Елеоне.
- Мам, мы уже дома, теперь я могу делать что хочу? - спросил Антон.
- Хотела бы я знать, чего ты хочешь, - вздохнула Мира.
- Я хочу взять Патти и отвести его к ребятам. Мы накормим его, я знаю, где тут растет хорошая трава. - Если Дженни разрешит. - Тетя Дженни, можно?
- Можно. Ступай с Антоном, Патти, и никуда от него не убегай!
Патти тряхнул головой и резво засеменил рядом с мальчиком. - Ты голодна? - спросила Мира.
- Нет. Но я бы где-нибудь присела, ноги у меня гудят: все эти дни я только и делаю, что брожу по городу в надежде встретить Ланса или узнать что-нибудь о нем. Я для того и придумала продавать воду.
- Это было разумное решение: на продавцов воды особого внимания никто не обращает, а если бы ты просто бродила по городу, тебя бы могли задержать для проверки. Пошли, сядем вон там, у ручья.
Они уселись на берегу ручья в тени старых развесистых олив.
- Какие огромные деревья! - удивилась Дженни.
- Это масличные деревья, оливы. Некоторым из них больше двух тысяч лет.
- Господи! Неужели под одной из этих олив мог сидеть Спаситель с учениками?
- Конечно. Он любил приходить сюда с учениками.
Дженни благоговейно дотронулась до узловатого коричневого ствола обхвата в четыре. - Невероятно! Это было так давно…
- Знаешь, Дженни, в Иерусалиме нет та кого понятия "давно", здесь все происходит сейчас и всегда. Это нашему мелкому разуму кажется, что Христос был здесь две тысячи лет назад, но вот ты побудешь здесь немного и поймешь, что Он и сейчас ходит по этим камням, сидит под этими деревьями, скорбит в Гефсиманском саду. - Кажется, я это уже чувствую.
Они посидели молча, глядя на купола храма святой Марии Магдалины среди темной зелени кедров и кипарисов.
- Какое счастье, что я тебя встретила, Мира! - Дженни вытянула уставшие ноги и совсем сняла с головы покрывало. - В первый день мне пришлось туго. Когда Патти с истошным ревом убежал от ворот Башни, я просто бросилась разыскивать его по городу и только потом вспомнила: пророк ведь предупреждал меня, что Антихристу не дано обманывать животных! Я чувствую, что Ланс попал в беду, которую Патти уже тогда предчувствовал и попытался предупредить нас. Что же мне теперь делать, Мира? - Какой пророк тебя предупреждал?
- Пророк Айно с острова Жизор, который нас послал в Пиренеи спасать детей.
- Мы называем его Энох. Ты знаешь, что он сейчас в Иерусалиме?
- Правда? И с ним можно будет встретиться?
- Да, само собой. Пророки Илия и Энох вышли на открытую проповедь. Каждый день они появляются у храма Воскресенья Господня и говорят с людьми. - И Антихрист терпит это?
- А что он может сделать с такими слугами Божьими? Может быть, он и хочет их убить, но пока не решается: уж он-то знает, кто они такие на самом деле. А ты, значит, встречалась с Энохом на Жизоре… - Да. Там он крестил меня.
- Сандра тоже встречалась с ним на острове Жизор и, как и ты, называла его Айно. Только тогда на острове была пересылка.
- Про пересыльную тюрьму на острове мне рассказывала Дина, помощница Айно.
- Сандра и про Дину рассказывала. Тебе не кажется, что наш православный мир похож на огромный гобелен, в который вплетены все наши судьбы? Они так причудливо переплетаются между собой, что только взглянув издали, понимаешь, что рисунок так и был задуман, что все наши "случайные" встречи давно расписаны сверху. Ты отдохнула, Дженни? - Да. - Тогда пойдем наверх, к монахиням. - А они меня примут?
- Пока что они не отказали ни одному человеку, который сумел добраться до Елеонской горы. Это ведь их миссия - давать приют последним христианам.
Но не успела Дженни подняться, как Мира дернула ее за юбку. - Тс-с! Смотри, что творится!
По пыльной дороге в их сторону двигалась торжественная процессия: Патти, важно вышагивал по дороге, а на его спине ехали сразу четверо: три девочки сидели в ряд, держась друг за дружку, и первая держала перед собой маленького голопопого мальчишку, ухватившегося ручонками за поясок
на шее Патти. На голове ослика красовался венок из жасмина, а серебряный поясок был спереди украшен большой алой розой.
- Мама! Тетя Дженни! Мы уже покормили Патти, и теперь он нас благодарит - катает по очереди.
- Так это он сам вам предложил, чтобы вы на нем целой компанией катались?
- Ну, мама, какая же ты скучная! Конечно, Патти не говорил этого, но он дал нам понять, что не против, - пожал плечами Антон. Дженни засмеялась:
- Ты знаешь, а он, похоже, говорит правду. Я давно не видела Патти таким умиротворенным: ты погляди-ка, он даже уши развесил от удовольствия.
Она подошла, погладила Патти и спросила девочку, державшую малыша. - Это твой братик?
- Нет, это просто Зеппо. Он сирота, его монахини подобрали. - Ах вот оно что… Бедный малыш.
- А вы теперь здесь будете жить с вашим Патти?
- С нами, да, мама? - подскочил Антон.
- Дженни будет жить либо в Гефсимании, либо в Елеонской обители.
Моментально поднялся переполох, дети разделились на гефсиманских и елеонских и принялись спорить, где должны жить Дженни с Патти.
- Идите к нам, в Елеонский монастырь! С нашей колокольни всю землю видно, - сказала одна из девочек. - И вообще у нас лучше!
- У вас не лучше, а хуже, - возразил ей мальчик из Гефсимании. - От вас даже Спаситель улетел!
- А у вас в Гефсимании Он плакал! - срезала его девочка.
- Так, начинаются религиозные распри при конце света. Не спорьте, дети! - остановила их Мира. - Мы сначала зайдем в Гефсиманию, а если там не найдется места для Дженни с Патти, поднимемся на Елеон. Скажите-ка лучше, а вы ослика кормили?
- Да, мы его покормили кукурузным половичком и розами!
- Розами - зря, - сказала Дженни. - Не надо приучать Патти есть садовые цветы. Он с большим аппетитом ест колючки.
- Ну и от половичка-другого, само со бой, тоже не откажется, - добавила Мира. - А больше всего на свете он любит соломенные шляпки.
- Точно! - подтвердил Антон и добавил: - Одну он сегодня уже съел - мамину, любимую. Тетя Дженни, а можно, мы всегда будем его сами кормить и прогуливать?
- Пока я здесь, он в вашем распоряжении. - Тогда можно мы с ним еще погуляем? - Патти, ты хочешь пойти с детьми? Патти так энергично закивал головой, что жасминовый венок съехал ему на один глаз.
- Он хочет, хочет идти с нами! - обрадовано закричали дети. - Они его не замучат? - спросила Мира.
- А он не дастся. Остановится и будет стоять как вкопанный.
Отпустив детей и Патти, они поднялись вверх по улице к Гефсиманской обители. Обитель находилась на склоне горы и спускалась к воротам террасами, поэтому снизу нельзя было увидеть всего, что располагалось вверху - мешали деревья и кусты, но прекрасный храм Марии Магдалины из желтоватого иерусалимского камня был виден отовсюду.
Сразу за воротами стоял небольшой домик, из него выглянула сухонькая старушка-монахиня в белом апостольнике.
- Благословите, сестра Елена, - сказала Мира, - я вам новую паломницу привела.
- Бог благословит, сестра Мириам, - ответила та и прищурившись поглядела на Дженни. - Что-то уж больно ты молода для нас. Ты здорова, девица?
- Здорова, - удивившись вопросу, ответила Дженни.
- Зовут-то тебя как? - Дженни. Можно Евгения.
- А ты знаешь, девица Евгения, что наши насельники все больше старые да хворые? Те, кто помоложе, вроде тебя, либо самостоятельно на горе селятся, либо идут к елеонским сестрам. Скучно тебе здесь будет. - Я не ищу веселья.
- Если у вас нет места, я ее к елеонским сестрам отведу.
- Это, сестра Мириам, не нам с тобой решать: как матушка скажет, так и будет. А тебе у нас нравится, девица Евгения? - Нравится. Тихо у вас.
- У Дженни горе, - сказала Мира, - ее жених отправился на исцеление к Антихристу. - И ты, бедная, не сумела его отговорить? - Не сумела… - И впрямь большое горе.
Они поднялись по круто идущей вверх садовой дорожке. Вокруг стояли высокие кедры и пышные плодовые деревья. И почти под каждым деревом лежали на раскладных кроватях, на матрацах и ковриках дряхлые старики и больные, а между ними сновали монахини в черных одеждах и белых апостольниках - разносили лекарства, поили и кормили немощных, перестилали постели.
- Не надо бы тебе этого говорить, но и молчать нельзя, - со вздохом сказала сестра Елена. - Почти все эти люди прошли антихристово исцеление. Он торжественно исцелил их перед народом, а потом увечья и болезни к ним снова вернулись, и многим стало еще хуже. Вот тогда некоторые из них покаялись и пришли к нам.
- Правда? - встрепенулась Дженни. - И даже те, кто раньше совсем не верил в Христа?
- Да они почти все не верили. Антихристово добро всегда злом оборачивается, но и Господь любое зло в добро претворяет.
Они поднялись по белой каменной лестнице на следующую террасу. Здесь была широкая площадка перед скалой, а в скале был виден вход в пещерку, забранный решеткой. Неподалеку от нее стоял небольшой каменный киот с иконой Божией Матери и красной лампадкой за стеклом.