Эх да на кровати да мужик,
Эх, с Дариною лежит.
Эх, а не мил мне Мирох,
Не купил мне серег,
Зато мил мне Яган,
Купил красный сарафан,
Разложил меня на лавке
Да яво примерить не дал!
- Что он поет? - дернула сестра Орландину за рукав куртки. - Ты понимаешь?
- Похабщину, - коротко ответила наемница.
Песня резко оборвалась. Затем началась другая - на смеси греческого и латыни.
Содержание ее было ясным и недвусмысленным, и щеки у послушницы заалели. Да и Орландина тоже почувствовала, что готова покраснеть.
Место обитания нечистой силы они обнаружили неожиданно.
Вроде перед глазами были густые деревья с подлеском, а вот теперь полянка с родником и наспех сложенной хижиной.
Хижина как хижина.
Ни черепов на кольях, ни серного дыма, ни пляшущих ведьм… Возможно, дьявол, поселившийся тут, был дьяволом миролюбивым, ценившим покой и не склонным творить зло? Может, даже, это какой-нибудь адский беженец, коему надоело служить князю Тьмы?
Сестры осторожно заглянули в хижину. Но там не было ничего, кроме пустой амфоры и подстилки из свежей травы, видимо предназначенной для того, чтобы творить на ней непотребства с зазевавшимися крестьянками.
- Невежливо вот так, без спросу, в чужой дом заглядывать-то, - послышалось у них за спиной.
Обернувшаяся Орландина увидела стоявшего между двух старых пиний толстого волосатого субъекта с рогами.
Видимо, это и был искомый дьявол.
Под пронзительным взглядом его желтых глаз рука Ласки сама собой потянулась к мечу.
Несколько секунд воительница и "бес" внимательно разглядывали друг друга.
Рыжие вихры, торчащие во все стороны, россыпь конопушек, щербатый ухмыляющийся рот. Приплюснутый нос, вполне человеческий, так что "удар в пятак" как способ расправы отпадал. Хотя если по людскому носу вмазать, тоже мало не покажется.
Словно прочтя ее мысли, создание укоризненно покачало головой.
"Ну и рожа!" - подумала Орландина.
- Какая уж есть, - изрекла "рожа" в ответ.
"Мысли читает!" - испугалась воительница.
- Да их читать-то особливо не требуется! Все на личике написано!
"Ясно, охмуряет!"
- Не знаю уж там, что у меня написано и где, только если ты мысли читать умеешь, то прочти, что я вот этим ножиком с твоей шейкой могу сделать, - грозно изрекла амазонка, взмахнув скрамасаксом.
- И не совестно будет тебе, безоружного-то? - укоризненно покачал головой "черт".
Орландина слегка опешила.
Если бы в ответ он пообещал ее заколдовать или поднять на рога, то она бы не отреагировала, но вот так бить на жалость…
- Подожди, сестра, - вдруг бросила послушница, - кажется, я его знаю.
- Ну наконец-то! - просиял косматый рогоносец. - Я уж думал, не признаешь князя-то лесного!
Как ни в чем не бывало Орланда присела на поваленное дерево. Лесной князь плюхнулся наземь напротив нее. Ваал, выскочивший из хозяйкиной котомки, тут же умостился на руках у старого знакомца и довольно запищал, когда леший стал чесать у кусика за ушком.
Орландина спрятала меч в ножны, про себя прикидывая, куда в случае чего будет лучше садануть этого козлорогого, чтоб сразу с копыт долой? Впрочем, копыт у него не было, да и рожки не такие уж и большие, всего с мизинец. И вообще, напоминал он не нечисть, а очень волосатого мужика, вроде лучника Мамуки из третьей центурии ее вольного легиона.
Между тем ее сестра и лесной князь завели между собой беседу, из которой было ясно, что они и в самом деле раньше встречались.
Весть о тартесских безобразиях и превращенном в осла человеке он выслушал довольно спокойно. Зато, узнав, зачем они сюда явились, схватился за голову.
- О, бессмертные боги!!! Что же происходит в этом мире?! На родине житья почти не стало, так теперь и в древней Авзонии, где нас, князей лесных то есть, всегда чтили, на нас наемных убийц посылают!
- А не надо было девок портить!
- Эк ты сказанула! - хмыкнул сатир. - А что ж мне с ними делать? Да и портить тут, - хихикнул он, - особо некого! Вот, клянусь великим Паном, за месяц тебя первую встретил!
Он игриво подмигнул монашке.
- Ты ж вроде бы, князюшка, к Кастальскому ключу собирался, в Дельфы, - оборвала слишком фривольный разговор Орланда.
- Собирался, - кивнул тот. - И иду потихоньку. Да, вишь, застрял тут. Приболел малость. Решил отлежаться, откормиться. А тут и вести тревожные пришли. Жрецы дельфийские важными делами заняты, не до наших куявских заморочек им.
- И чем же они таким занимаются?
- Темный Бог у нас на Гебе объявился, - просто сообщил лесной князь.
Я приду, я дам тебе власть над землей Египетской и Сирийской -
К твоим сандалиям ниспровергнутся враги во всю длину и ширину Геба;
Я заставлю их узреть твою мощь, подобную мощи вращающейся звезды,
Когда она проливает свои пылающие лучи и роняет свои кровавые капли на луга.
Я приду, я дозволю тебе завоевать людей Запада и Востока.
Крит будет поражен страхом, ужас воцарится в Аунако, восплачут Вендия и Чжунго;
Я заставлю их узреть твою силу, подобную силе молодого быка,
Бесстрашного и быстрого в атаке.
Никто не осмелится противостоять тебе.
Я приду, я позволю тебе покорить народ болот,
Страх перед тобой охватит земли Британии;
Они узрят тебя во всей славе, подобного свирепому кракену;
О повелитель страха у моря, никто не осмелится приблизиться к тебе.
- Пророчество о пришествии Темного Бога! - громко прошептала Орландина, когда сестра закончила читать зловещий гимн.
Орланда кивнула.
Эту песнь, сложенную в седой древности египетскими жрецами Амона, знали на Гебе многие. Но большинством она воспринималась просто как поэтическое творение предков. Жутковатое, но не имеющее реальной подоплеки. Мало ли что придет святым отцам в ум после долгих молений, постов и воздержаний.
Однако находились и такие люди, которые пытались утверждать, что все, о чем поется в песне, непременно сбудется. С ними одно время боролись. Но после укоренения на Гебе христианства эсхатологическое пророчество вошло в каноны новой веры, как подтверждение мрачных видений святого Иоанна о конце света и пришествии Антихриста. И власти махнули рукой. Пусть себе верят, во что хотят. Лишь бы налоги исправно платили.
- Так ты думаешь, что пришло время…
- Не я, - возразил беглой послушнице леший. - Коллегия жрецов в святых Дельфах решила…
Глава 5
ГОРОД У МОРЯ
Весна наступала медленно, и если на Сицилии и в Иберии деревья уже покрылись листвой, то здесь они все еще не проснулись после долгой зимы.
А маленький караван тащился по старой Аппиевой дороге к Брундизию.
"Да, как ни крути, а образовался у них настоящий караван", - подумала Орландина.
Почти маленькое войско.
Четыре человека, плюс один бывший человек (ныне осел) и один представитель Древнего Народца. Ну еще один мелкий грызун. Без малого контуберний старого легиона или звено из нового.
Да, поневоле смешно становится: этакое маленькое войско.
Со стороны особенно хорошо смотрится - какая-то непонятная толстая тетка с девчонкой да брат с сестрой, разодетые как мимы и фигляры.
Осел, правда, хороший - молодой, гладкий и красивой серебристой масти.
Даже лешему нашлась роль.
Всем встречным они терпеливо разъясняли, что это троглодит - получеловек, редкая северная обезьяна из диких лесов, что в землях эстов и латов, доставшаяся им, честным циркачам, по случаю.
Иногда путешественники даже давали представления, в которых наряду с метанием ножей Орландины и гаданием Кара, показывали и Стира с лешим.
Осел "подпевал" играющему на волынке Будре, истошно завывая в такт, чем вызывал одобрительные крики, а лесной князь бил себя в косматую грудь кулаком, взрыкивал и с отвратительным чавканьем пожирал жареное мясо, приводя публику в настоящий экстаз.
Как ни удивительно покажется, но на лешего их спутники отреагировали вполне спокойно.
Причем равным образом и Будря ("Ну, здрав будь, владыка лесной Борута, эк тебя занесло от родных краев!"), и Кар.
Они буквально тут же принялись оживленно беседовать о всяких отвлеченных материях и древней истории, в которой леший ("О, пятьсот годков стукнуло!") неплохо разбирался.
Орланда даже немного обиделась на Кара и полдня дулась на приятеля. Ну понятное дело, с толстяком царю общаться приятнее. Все же князь, хотя и лесной, а не какая-то безродная послушница!
Вот, например, сегодняшним утром Кар и козлорогий обсуждали один случай, который мальчик вычитал в тартесских анналах.
Лет сто пятьдесят назад один юный пастух заснул в пещере отрогов Кантабрийских гор, а проснувшись, увидел, что рядом с ним храпит какой-то страшный волосатый и бородатый человекообразный урод. Бедный пастушок испугался до смерти и бросился бежать. Со скоростью ветра домчался он до ближайшей харчевни… Но его никто не послушал, и он поневоле вернулся к пещере, надеясь, что это ему привиделось - ведь нужно было забрать стадо.
Тем временем "чудовище" подкреплялось обедом пастуха, оставленным в суматохе. Оно уже все съело и легло подремать, когда на поляне появился паренек.
Не ясно, откуда взялась у юноши храбрость, но он спутал ремнями сонного троглодита, а потом все же уговорил взрослых пригнать к пещере лошадь с телегой.
Дикого лесного человека привезли в село.