Но ездить на пауклаках научились макабреды. Это макабреды обнаружили их, когда спустились в пещеры, - подслеповатых, слюнявых, пожирающих все, что придется (падаль, слизней, друг друга), и не смутились их отвратительным видом. Они очень скоро поняли: для пауклаков нет неприступных скал и ущелий. Их длинные цепкие пальцы с когтями в виде крючков способны цепляться за камни, впиваться в мелкие трещины. Их клейкая бородавка, расположенная на брюхе, позволяет подолгу висеть на гладком отвесном склоне. И еще они могут прыгать - на короткие расстояния - сверху вниз, обнаружив жертву. Пауклаки видели плохо. Но отличались способностью угадывать все живое по еле заметному запаху, по колебаниям воздуха. И макабреды научили их охотиться на людей.
Макабреды всегда появлялись на пауклаках. И люди Вершины смеялись: пауклаки им - вместо крыльев.
Но теперь и у самого Неба живут бескрылые люди. Летал один Нариан…
Жрец Вершинного Древа уже увидел Тейрука и поспешил навстречу:
- Ничего?
- Ничего, карун. Мы облазили все ущелья. Никаких следов Нариана.
Даридан печально кивнул: он и не ждал другого. Тейрук нахмурился: жрец так легко расстается с надеждой?
- Карун Даридан считает, что мы его не найдем?
Даридан ответил - но не Тейруку, а собственным мыслям:
- Нужно сказать Дарилле.
Тейрук опустил глаза: нет, он не сможет.
- Хорошо. Я сделаю это сам. - Даридан повернулся, чтобы уйти.
- Карун! Подождите! Что вы скажете ей?
- Скажу, что князя горы больше не надо ждать.
Подойдет - и скажет? Так просто?
- Но каруни захочет знать, как погиб Нариан. Кто убил ее мужа.
- Надеюсь, что не захочет. К тому же мы не знаем, кто убил Нариана.
Тейрук хотел возразить, но Даридан не позволил:
- Лишнее знание не облегчит ее горя. А княгиня очень слаба, и так страдает сверх меры. Ты же не хочешь доставить ей лишнюю боль?
Тейрук не успел ответить: он увидел Тахира. Помощник жреца задыхался от быстрого бега:
- Карун Даридан, скорей! Боюсь, каруни умрет!
* * *
Дарилла лежала внутри приствольного круга и сквозь голые ветви смотрела на Небо. Жрец приказал не заносить ее в дом: свет - единственное, что немного могло облегчить Дарилле страдания, хотя она и дрожала от утреннего тумана.
Даридан опустился возле нее на землю:
- Так дальше нельзя, каруни.
- Мой муж еще не вернулся? - Дарилла едва шевелила губами.
- Каруни, надежда иссякла. Больше ждать невозможно. У тебя в груди воет Ветер, как в глубокой пещере. Он выдувает жизнь. Послушай меня, Дарилла. - Даридан решился на вольность и взял ее за руку. - Я знаю, чем был для тебя Нариан, и не стану искать слова утешения. Но то, что ты носишь внутри, важнее женского горя. Я пошлю Тахира за птичкой. Неподалеку отсюда гнездятся горные ласточки. Это, конечно, не то, что искал для тебя Нариан. Но лучше, чем ничего.
Дарилла прикрыла глаза, и Даридан посчитал это знаком согласия. Тахир почти сразу исчез. Даридан потеплее укутал Дариллу и вежливо отошел: жрецу не пристало навязывать свое внимание женщине.
* * *
Ей не дают умереть, хотя Нариан не вернулся. А она соглашалась жить только ради него. Только ради него терпела эти мучения.
Нариан говорил: не печалься! Птенчик с розовой грудкой очень похож на жар-птичку. Он не может светиться, но красиво поет. Малиновка или зарянка послужат тебе вместо сердца!
Но зарянке Дариллы отводился короткий срок.
В ущельях срединных гор, где обитали макабреды, происходило дурное. И оттуда порой поднимались тяжелые испарения. Когда такие туманы достигали вершины, Дарилла заболевала. Ей было трудно дышать и не хватало света. Зарянка ее трепетала, больно билась в груди, а потом умирала.
И Нариан опять отправлялся на поиски птички - в Леса у подножия гор.
Спускаться с горы в долину было очень опасно. Но князю не смели перечить. Даже жрец Даридан. Даже сама Дарилла.
А Нариан смеялся: "Ты забыла, что я крылатый? Или ты напрасно посеребрила мне крылья? Лучше думай о сыне: как он поднимется в воздух. Знаешь, как он полетит? Как никто не летал!"
Дарилла снова с трудом разлепила тяжелые веки и посмотрела на Небо.
* * *
- Каруни, вот! Посмотри! - Тахир уже возвратился. В ладонях его, как в гнезде, сидел испуганный птенчик.
Ветер в груди Дариллы затянул тоскливую песню: до сих пор она принимала птичку только из рук Нариана.
- Возьми, каруни! Возьми. Это тебе поможет.
Значит, ей снова придется воспротивиться смерти?
- Ну вот! - Тахир облегченно вздохнул и ласково улыбнулся. - Так-то лучше, каруни! Твои щеки порозовели.
- Помоги мне подняться.
Дарилла с трудом присела и прижалась спиной к стволу.
Да. Наверное, сын Нариана важнее ее печали. Важнее для тех немногих, кто - несмотря ни на что - живет у самого Неба. Кто верит, что сын Нариана непременно взлетит.
* * *
- Древо все еще спит? Никаких следов пробуждения?
Каждый день Дарилла обходит вокруг ствола и касается пальцами его гладкой коры. Но уснувшее Древо не шевелит ветвями. Может, оно забыло, как набухают почки?
Даридан покачал головой:
- Видно, ему не хочется расставаться со снами. Что оно здесь увидит? Мы стали слишком несчастны.
- Да, но ты говорил, союз серебра и бронзы - это большая радость. Это дает надежду.
- Каруни часто страдает. Мы за нее боимся. - Даридан вдруг понял, что голос его звучит непростительно нежно, и теперь говорил, делая длинные паузы, подбирая слова. - Но тот, кто должен родиться, - мы все его ждем, каруни.
- Ты думаешь, он взлетит?
- Непременно взлетит. Если получит крылья.
- Но Вершинное Древо… Оно не слышит меня. Вдруг оно не проснется?
- Не стоит об этом думать и тревожиться раньше времени. Каруни и так плакала слишком много.
Даридан боится говорить откровенно и потому не находит правильных слов для Дариллы.
* * *
Древо все еще спит. Так, объяснял Даридан, оно очищает память от обид и предательств. Иначе оно не сможет цвести и плодоносить. Вершинное Древо и раньше засыпало надолго. Но с каждым разом ему все трудней пробуждаться. Древо может проспать рожденье ее ребенка, может оставить бескрылым наследника Нариана.
Ласточка внутри у Дариллы неожиданно затрепетала. Дарилла прижала руку к груди, пытаясь ее успокоить, и застыла на месте: крылья погибшего мужа! Как она не подумала раньше. Они не могли исчезнуть. Жар-птичка Дариллы недаром отдала свою силу: ни животное, ни человек не посмеют их тронуть. Если крылья отыщутся, сын Нариана взлетит. Он не должен зависеть от снов и обиды Древа.
Рука Дариллы с досадой оторвалась от гладкой коры. Она больше не хочет думать о спящем Древе. Нужно думать о крыльях, о том, чтобы их вернуть.
А крылья можно найти, обнаружив убийцу.
Дарилла должна узнать, кто убил ее мужа.
* * *
- Кто такой Мукаран?
- Почему это имя вдруг взволновало каруни? - Даридан насторожился. - Ты уже что-то знаешь? Ты с кем-нибудь говорила?
Тейрук неподалеку натягивал тетиву. Он взглянул исподлобья и снова взялся за лук.
- Это правда, что крылья, на которых летал Нариан, предназначались другому?
- Да, это правда, каруни. Но их первый хозяин не принял дар Вершинного Древа. Он от него отказался.